Дети войны. Анна

   

    
 
   С самого утра в селе Яготин не смолкал женский плач. Шел 1941год- село провожало ополченцев на войну. По пыльной дороге шли за обозом мужчины. Один из них держал на руках свою любимицу-дочь Аннушку.
   Черноглазая девчушка умоляющее заглядывала отцу в глаза:
   - Тату! Ти вернешся, тату?
   - Постараюсь, доцу,- мужчина украдкой смахнул скупую слезу и обнял дочь.
   - Пора тоб1 додому, Ганнусю...
   - Тату-у!...-  голос девочки заставил вздрогнуть суровые сердца ополченцев.
   - Я вернусь!- отец бережно опустил дочь наземь и помахав ей на прощанье,медленно пошел за обозом.
Аннушка долго стояла на пыльной дороге, размазывая по пухлым щекам слезы. Обоз уже давно скрылся за горизонтом, а девочка все стояла и глядела в  даль.
   Наутро в село вошли немцы. Жители  села со страхом наблюдали за ними из-за заборов, из окон своих хат, а дети попрятались кто куда. Аннушка не слышала чужую речь- недавно потеряла слух из-за менингита, но быстро смекнула, что чужие, неопрятные дяди принесли в ее село беду. Немцы расположились на ночлег в их хате, переловили всех кур и свиней. Вскоре они перебрались к соседям.
    Девочка наблюдала за ними, когда они собрались в сельском клубе, пиликали на своих губных гармошках,Среди них были не только немцы, но и венгры, румыны.
   Однажды Аннушка осмелилась зайти в клуб. В зале притопывая сапогами, немцы выводили на губных гармошках свою мелодию. Каким-то шестым чувством Аннушка уловила ритм и...пошла танцевать. Взмахнув своими тоненькими ручками, притопывая ножками, девчушка залихватски поводила плечиками, вертела ладошками над кудрявой головкой. Немцы были ошеломлены, они ведь знали, что девочка не слышит! Окончив танцевать, Аннушка оглядела всех. Ей аплодировали, а затем в подол посыпались шоколадки, печенье...
   Домой Аннушка мчалась как на крыльях. Еще бы! Такое богаство несла она родным.Мать едва не упала в обморок, когда дочка гордо выложила гостинцы на стол. Мать выслушала Аннушку и, вытерев слезы, сложила сладости в холщовой мешочек, а назавтра обменяла все это  на базаре на соль, спички и хлеб.
   Так Аннушка стала кормилицей семьи, не раз танцуя в сельском клубе, что у нее получалось  действительно мастерски и зажигательно.
   Вскоре в село вступили наши солдаты. Немцев, взятых в плен, советское командование собиралось обменять на своих солдат, томящихся в плену у врага. А пока...
  Как-то погожим днем проходила Аннушка мимо колючей проволоки. Пленные немцы, увидев ее, достали гармошку и знаками попросили девочку станцевать для них напоследок. Девчушка, поведя плечиками, стала притопывать ножками, при этом взмахивая ручками, крутя ладошками над своей кудрявой головкой. Даже охранник не решился отогнать неслышащую плясунью. По небритым щекам немцев, не отрывающих взора от девочки, текли слезы. Ведь  и у них в далекой Германии были свои дети, свои семьи...
  Вернулся с войны Аннушкин отец- контуженный, но живой. А Аннушка стала участницей художественной самодеятельности в полтавской школе, где училась.