В это утро я проснулся в 4 часа утра, вместо 5-и. Спать не хотелось, голова ясная. Отличное настроение. Захотелось посмотреть на фонтаны берёз, растущих около моей лоджии. По белому стволу летит в небо березовый сок, наполняет листья, и они вместе с гибкими ветвями ниспадают вниз, не долетая до земли, и так красиво замирают.
Зря меня Марк Давидович назвал сексуальным поэтом. Тут сразу два комплимента: один – что я поэт, другой – что я сексуальный.
Наверно ни одно стихотворение я не написал без помощи тонкого мира. И конечно, я восхищался красотой женского тела. Художественное понятие о ней мы получили, когда с дружком шлялись по коридорам училища, где стояли дипломные работы студентов, и наблюдали в приоткрытые двери за натурщицами. До сих пор, перечитывая свои стихи, удивляюсь: откуда это всё взялось, и как это соединилось в единое целое.
Стихийная стоянка автомобилей вплотную приблизилась к моей лоджии. Машины дружно мигают огоньками. Тишина…
Одна машина прямо подо мной была наполнена каким-то необыкновенным движением внутри кабины. Голая спина девушки ритмично подпрыгивала за лобовым стеклом автомобиля, касаясь иногда ягодицами выпуклого окошка стекла. Со 2-го этажа хорошо видно, как она старается. Подглядывать нехорошо. И я сел на свою постель в лоджии. Теперь мне видно только небо, облака и ещё непогасшие звёзды, купающиеся в фонтане берез. Вспомнил, что Огюст Роден подглядывал из-за занавески за Виктором Гюго, который отказался позировать для скульптуры. Но Роден сделал свое дело. А мне не надо подглядывать. Я же не собираюсь создавать скульптуру. Хотя, Марк Давидович, наверно, был прав: тонкий мир мне подбросил материал для размышлений.
Я решил посмотреть, что будет дальше. В это время девушка совершенно голая вылезла из кабины, присела около машины, звонко пожурчала в тишине, и забралась обратно в кабину. Водителя я так и не видел. Всё, что хотел мне передать тонкий мир, я получил. Интерес пропал. Вспомнилось такое направление в литературе – фекалисты. Кобо Абэ в романе «Женщина в песках» тоже изобразил, как мужчина вышел из палатки, где ночевал с женщиной, и звонкой струей оросил песок.
Машина с камасутрой поехала под музыку, которую я называю перепонные барабанки. Человека, практикующего такие музыкальные записи, я заочно недолюбливаю. Мне нехорошо от сознания, что я кого - то не люблю. И тогда я мысленно посылаю такому водителю здоровья и счастья. Удивительно то, что это работает - или музыка кончается, или машина уезжает.
В полумраке рассвета на другой день я выглянул из своей лоджии.
Внизу стояла фура. Она мне подмигнула своим сигнальным огоньком.
Мне стало весело. Приятно начинать рабочий день на веселой ноте.