ГЛАВА ПЕРВАЯ.
В которой мы познакомимся с принцессой Капелькой, а так же узнаем, как обстоят дела в Некотором королевстве и почему несчастная любовь плохо сказывается на яблоках.
Погода была прекрасная,
Принцесса была ужасная.
Генрих Сапгир
В столице Некоторого Королевства, в городе Четырех Сезонов, был праздник. Город, однако, выглядел, прямо сказать, странно. На дворе стоял апрель месяц, а на ветвях деревьев не было ни листьев, ни даже почек. Газоны и клумбы стояли уныло пустыми. Даже небо было каким-то равнодушным – ни зимней суровости, ни весенней радости.
Зато в этом бесцветном небе радостно трепыхались флаги. Разделенное по диагонали на четыре части полотно было зелено-красно-желто-синее. И на каждом поле располагались по очереди: цветок, зеленый лист, желтый лист, снежинка. Это были флаги Некоторого Королевства.
Надо сказать, что в Некотором Королевстве никогда не было постоянного короля. Сначала маги-правители четырех соседних стран – королевств Зимы, Весны, Лета и Осени долго враждовали меж собой за власть на этих землях. Победу одерживал то один, то другой волшебник, и бывало так, что посреди зимы могло наступить лето, или весной начинала желтеть и облетать листва. Из-за этой путаницы в природе что-то нарушилось, и времена года перестали приходить на землю так, как им положено. Тогда маги Четырех Сезонов, которые, в принципе, никогда злыми не были, одумались и договорились править Некоторым Королевством по очереди, своей магией и способностями помогая поддерживать природное равновесие. Но случалось и так, что не все шло, как надо.
Столицу приукрасили, как могли, деревья на площади увили искусственными цветами и лентами, запустили центральный фонтан. Из-за всего этого, маленькая девочка по имени Кисонька, постоянно отставала от мамы, которая спешила утром домой из булочной лавки. Малышка глазела по сторонам и то и дело запиналась. Впрочем, мама, хоть и несла тяжелую корзину румяных караваев, на дочурку не сердилась.
- Мам, а, мам. А какой у нас праздник?
- Сегодня город встречает новую Весну, доченька.
- А разве Лорд Зима передает свой посох Весне не первого марта? – от удивления малышка даже выпустила мамину руку и встала посреди улицы столбом. Вернее маленьким таким, кругленьким столбиком.
Вид у Кисоньки был таким озадаченным и забавным, что мать рассмеялась, присела рядом, чтобы краешком фартука стереть с лица дочурки пятнышко сливового варенья.
- Идем, а по пути я расскажу тебе одну быль. У прошлого Лорда Весны – Крокуса Солнечного, были сын и дочка – Амарилис и Азалия. Но принцесса влюбилась в принца Зимнего Королевства и стала его женой. Амарилис же любил человеческую девушку, которая не отвечала ему взаимностью. Со временем он стал королем, но так и не женился до конца жизни, а стало быть, никому не успел передать свою власть и корону. Единственной наследницей весеннего престола теперь является принцесса Капелька, дочка Азалии и Зимнего Короля. Она еще не вошла в пору совершеннолетия, а стало быть, может выбирать - оставаться ей Зимней Принцессой или стать Леди Весны. Это если, конечно, она унаследовала от матери способности к весенней магии. Сегодня Некоторое Королевство встречает юную принцессу, а вместе с ней… - женщина слегка вздохнула. – Нашу последнюю надежду на то, что в этом году придет весна. Теперь тебе все понятно, Кисонька?
- Нет. – озадаченно нахмурилась малышка. – Мне непонятно, почему из-за всяких там разных любовей у нас в этом году не будет яблок!
С тех пор как предполагаемая наследница весеннего престола прибыла в Некоторое Королевство, прошла неделя и на носу был месяц май, но все оставалось по-прежнему.
В дворцовской оранжерее, перед колючим кустиком прямо на земле сидела девушка лет 18и. Вернее, 18 ей должно было исполнится где-то через полгода. А так как сия юная особа и была принцессой Капелькой, о которой пойдет речь в нашей сказке, возможно, Читатель захочет ее поближе рассмотреть.
Стоило принцессе сойти с зимнего корабля на землю Некоторого Королевства и сбросить с головы пуховый платок, присутствующие так и ахнули, пораженные цветом ее волос. А волосы у Капельки были рыжие-прерыжие, как огонь, и волнистые-преволнистые. Казалось, сидящий на макушке большой голубой бант вот-вот вспыхнет от пламени этого кудрявого костра. Глаза у Капельки были большущие, голубые и совершенно круглые, притом ясные и прозрачные, как две капли росы. На курносом носике сидело несколько аккуратных веснушек. Когда она складывала свои губки бантиком, то выглядела совершенно ангельским созданием. Но, как Вы догадались, выглядеть и быть – не всегда оно и то же.
- Расцветай, расцветай, расцветай! – повторяла Капелька, совершая над кустом какие-то магические пассы. Куст к ее воззваниям оказался равнодушен. - У, глупая колючка! – надулась девушка и дала щелчка макушке растения. А зря. Кустик качнулся и воткнул шип ей в палец.
На обиженный вопль тотчас прибежала удивительно кругленькая старушка в голубом платье и с голубыми же, кудрявой шапкой украшающими голову, волосами.
- Ох, ты, боженьки мои, что опять случилось с вами, ваше высочество?
- У меня ничего не получается, тетушка Гортензия. – ровным голосом заявила Капелька, протягивая старой служанке палец, с торчащей в ней колючкой. – Это гадкое растение любит меня так же, как и я его.
По сути, принцессу нельзя было назвать капризной. Она не хныкала по пустякам и не требовала к себе повышенного внимания. Но с другой стороны поведение ее сложно было назвать подобающим особе ее положения. Если она ревела, то ревела в голос, а если видела что-то, достойное восторга, то визжала, не заботясь о впечатлении, которое производит на окружающих. Даже сейчас на ее лукавой рожице читалась скорее хитрость, чем жалость к себе.
- Можно я пойду к лекарю? А то того гляди упаду и усну здесь лет так на сто.
Старая нянька, вздохнув, сложила руки на переднике и покачала головой. До чего же похожа на мать! Такая же своенравная и непоседливая.
- Это не гадкое растение, а горицветка! – укоризненно покачала головой нянюшка. – Если уметь с ней обращаться, она поможет врачевать практически любые раны. Дайте-ка сюда вашу руку… - скомандовала нянюшка. – Вот так. Вытащим колючку, подуем на пальчик и можно продолжать!
Капелька вздохнула и закатила глаза.
- Мучаюсь уже битый час, но результата ноль. Да и вообще, я не понимаю, зачем заставлять цветок цвести. Может ему этого не хочется?
- Цветок расцветает не тогда, когда ему этого хочется, а тогда, когда это жизненно необходимо. – назидательно изрекла Гортензия. – А может это просто вам не хочется учиться, как вы думаете?
- Я бы лучше поскорее отправилась с наместником Соколом на морскую прогулку.– созналась Капелька, улыбаясь и сладко потягиваясь. – Он сегодня прислал мне приглашение. А научится… хочется или нет… я даже не знаю.
Принцессе припомнился день ее отъезда из Зимнего Королевства.
Тогда Король и Королева вышли на пристань, проводить свою дочь. И Капелька, давно мечтавшая отправиться в путешествие и повидать новые земли, вдруг в первый раз задумалась об одной серьезной вещи.
- А если я стану Королевой Весны… я не смогу пересечь границ Зимнего Королевства… и больше не вернусь обратно?!
- Ты сможешь видится с нами, – слегка заблестев глазами, Королева Азалия коснулась ладонью щеки своей дочери. – когда наступит время смены сезонов.
- Но это же… один раз в год… - помрачнела Капелька. Путешествие для нее почти мгновенно потеряло свою привлекательность.
- Никто не заставляет тебя покидать нас, если ты этого не хочешь. – успокоил Лорд Зима и жену и дочь. – Ты можешь просто побывать в Некотором Королевстве, помочь людям в этот год и вернуться обратно. Вплоть до совершеннолетия тебе позволено решать, в каком царстве ты предпочтешь остаться. Выбор ведь за тобой, Капелька. Может, ты останешься всего на одну весну. А может… может обретешь в весне свое призвание.
- В любом случае, дорогая... – королева обняла за плечи призадумавшуюся дочурку, а потом надела ей на шею цепочку с медальоном из белого золота. – Мы всегда будем рядом с тобой.
Капелька подняла на ладони усыпанное светлыми камешками сердечко с замочной скважинкой в центре. Ключик от него был тут же, на цепочке. Принцесса отомкнула медальон и полились тихие, хрустальные звуки, которые она слышала уже не раз. Обе створки украшали искусно выполненные портреты ее отца и матери.
- Твой отец подарил мне его в одну из наших встреч. – сказала королева. – Тогда мне было столько же, сколько и тебе, дочка. Мне говорили, что я не смогу жить вдали от дома, в суровом Королевстве Зимы. Но я точно знала, что дом мой там, где мое сердце.
Капелька нахмурилась и захлопнула медальон, повернулась к деликатно ожидающей ее внимания нянюшке.
- Тетушка Гортензия. А что такое «призвание»?
- О! – служанка на минуту призадумалась. – Призвание - это то занятие, которое делает тебя счастливой и никогда не надоедает.
- Значит мое призвание – кататься на корабле с наместником Соколом!
Нянюшка всплеснула руками и уже собиралась попотчевать подопечную очередной моралью, как вдруг Капелька вскочила на ноги.
- Слушайте! Что это?!
По стеклянной крыше дворцовой оранжереи стучали капли крупного, теплого дождя.
- Дождик начинается, ваше высочество…
- Дождь?! Я слышала о нем! В Зимнем Королевстве вода никогда не падает с неба! Это здорово!!!
- Нет, нет, нет! Хорошо воспитанным принцессам вовсе не подобает носиться под… Капелька!
Дверь оранжереи хлопнула, колючий кустик с облегчением прошелестел листиками от набежавшего сквознячка. А довольный визг принцессы уже доносился со двора, мешаясь с шумом проливного дождя.
Тем временем, в Зале Совещаний дворца Четырех Сезонов беседовали два регента – канцлер Нетопырь, на время отсутствия правителя заведовавший финансовыми делами страны и генерал Скарабей, отвечавший за безопасность государства. Они ожидали третьего регента – молодого и энергичного дворянина Сокола, назначенного в наместники самим почившим Лордом Амариллисом Печальным.
- Вот уже неделя, как принцесса здесь, а способности весенних магов в ней не пробудились… - нервно барабаня по поручню кресла длинными пальцами, заметил тощий, как жердь, Канцлер Нетопырь. Он кутался в черный плащ с алым подбоем и стоячим воротником, точно летучая мышь в перепончатые крылья. – Впрочем, дорогой мой племянник Сокол, видимо, не намерен сдаваться…
- Да вы и сейчас неплохо устроились, канцлер. – едко заметил здоровенный и плечистый генерал Скарабей, в начищенной до блеска вороненой кирасе напоминавший пузатый черный самовар. – Говорят, те семена и плоды, которые в помощь нам высылает Весеннее Королевство, раскупаются на ура?
Нетопырь презрительно поморщился и поплотнее запахнулся в свой просторный плащ.
- Откуда такие слухи, генерал? Все, что мы получаем от Весеннего Королевства, я бесплатно раздаю жителям. Разве что взимаю с них сопутствующие расходы: налоги, транспортировка, погрузка, разгрузка, хранение, доставка… А вы, я слышал, распорядились установить какие-то пошлины за проезд по дорогам Некоторого Королевства?
- Наглая ложь! – возмущенно надулся генерал, грохнув по столу пудовым кулачищем, а потом, забегав глазами, поинтересовался. – А кто вам об этом сказал?
- Неважно. – ядовитее ухмыльнулся Канцлер. – Так или иначе, скоро нашим заботам придет конец. Стоит только принцессе обрести способности… а может и достойного супруга, который снимет с хрупких женских плеч тяжкое время правления.
- И вы, конечно, предполагаете, - пошевелил торчащими, как стрелки часов, усами, Скарабей. – что этим избранником станет ваш уважаемый племянник Сокол?
- Я не ясновидящий. – промурлыкал канцлер, и улыбка его стала напоминать латинскую буквы «V». – Но событие вполне может состояться, если учесть, какими глазами смотрит на него принцесса…
- Вы о ком, дядюшка?
Нетопырь сидел спиной к дверям залы и не заметил, как сзади к столу совещаний подошел его племянник – стройный, кареглазый и светловолосый юноша.
- Да так, дорогой племянник, мыслю вслух.
Наместник Сокол так горел желанием поделиться с советом регентов одной задумкой, что недомолвки канцлера пропустил мимо ушей.
- Господа, сегодня мне в голову пришла замечательная идея. – любой другой чиновник потратил бы уйму времени, чтобы живописать мудрость и полезность этой самой идеи, а так же превознести свои заслуги по ее изобретению, но Сокол был молод и чиновничьих привычек еще не приобрел. – Я велел приготовить к отплытию «БриллиантИну» и хочу отправится с принцессой Капелькой в Весеннее Королевство. Возможно, путешествие на родину ее матери или общение с весенними существами помогут наследнице обрести способности.
Канцлер с генералом многозначительно переглянулись.
- Невероятно опасное предприятие! – отрезал Скарабей.
- А кого нам опасаться? – возразил отважный Сокол. – «Бриллиантина» несет 44 пушки. Это почти самый быстроходный корабль в Некотором Королевстве.
- Безопасность принцессы – моя первейшая задача!
- На время путешествия, генерал, я возьму эту задачу на себя.
- Нуу… в таком случае… - замялся Скарабей. – А что об этом думает сама принцесса?
- Я отослал ей официальное приглашение, но…
- Вы еще сомневаетесь? – осклабился канцлер Нетопырь. За время разговора он подошел к окну и теперь, одернув тяжелую портьеру, указывал куда-то вниз. – Принцесса умеет наслаждаться жизнью…
Дождь лил как из ведра. Капелька носилась по внутреннему двору замка, шлепала по лужам, поднимая фонтанчики грязи с голых клумб, вскинув к небу руки и улыбающееся личико, кружилась и распевала. За ней, заламывая руки и тщетно увещевая воспитанницу, носилась разнесчастная нянюшка Гортензия.
Вскочивший со стула генерал Скарабей уставился сию картину с неодобрительным изумлением, канцлер Нетопырь изобразил фальшивую улыбку. Зато лицо Сокола осветило выражение глубокого умиления, не по уставу нежного для взгляда слуги на свою повелительницу. Он распахнул окно, впуская в душный Зал Советов свежесть дождя и пробивающийся сквозь его шум звонкий голос Капельки:
- Стало небо вдруг темнее,
Солнце спрятало глаза,
Прилетела, влагой вея,
К нам весенняя гроза.
Может, кто ее боится,
Но со мной совсем не так!
Воздух жемчугом искриться,
Капли бьются с песней в такт!
Гром грохочет, как хохочет
И бегут ручьи звеня,
Напоить тот дождик хочет
Всю природу и меня.
Он трусливых распугает,
Он ворчливых разозлит -
Дождь планету умывает,
Грохот сердце веселит!
Распахнем грозе объятья,
Пусть бушует в небесах,
Будут крапинки на платьях,
Будут звезды в волосах!
Отдыхает в тучах солнце,
Может, молния сверкнет -
Дождь идет, земля смеется,
Дождь идет!
Лучик солнца пробился сквозь пелену редеющих туч и медью заиграл на волосах Капельки, а над замком Четырех Сезонов из конца в конец перекинулась цветастая радуга. Любуясь ею, принцесса увидела наблюдающих за ней в окно регентов.
- Я готова ехать с вами хоть сейчас! – Капелька помахала рукой Соколу и вытерла кулачком мокрый нос.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
В которой мы попадем в гущу морского сражения, а так же выясним, что даже 44 пушки не спасают от предательства.
Если ты ждал подходящего момента - это бы ОН!
«Пираты Карибского моря».
«Бриллиантина» была гордостью королевского флота. Следящий за приготовлениями к отплытию наместник Сокол украдкой любовался большим, стройным фрегатом под белоснежными парусами. Корпус корабля украшала затейливая резьба, акростоль напоминал хвост павлина, а носовая фигура изображала хищную птицу с распахнутыми крыльями, которая, при ходе судна, казалась летящей над волнами.
На пристань подкатила темная карета, и канцлер Нетопырь присоединился к племяннику.
- Почти все закончено. – с удовлетворенной улыбкой честно потрудившегося человека, отчитался Сокол. – Мы прозевали отлив, немного задержали поставку пороха из арсенала. Но ветер попутный и мы уже скоро отчаливаем.
- Принцесса уже на корабле?
- О, да! Она здесь с раннего утра. Щебетала, как птичка. С трудом сняли ее с мачты, только под угрозой сердечного приступа тетушки Гортензии она согласилась слезть. Зато теперь ее высочество устала и мирно спит в каюте. – можно было заметить, что от упоминания о принцессе у наместника заметно порозовели уши.
- Ее высочество еще сущее дитя. Тем больше причин у тебя, дорогой племянник, проявить к ней свою заботу и нежность. – в тон ему умильно протянул канцлер, вытянув длинный палец, и как-то многозначительно потыкал в пуговицу на камзоле Сокола. – Ведь магия магией, а народу нужен серьезный правитель, не так ли? А если чувства взаимны, в чем я лично не сомневаюсь, то и подавно, грех упустить момент…
- А? Нет! – Сокол вздрогнул и зарделся, как маков цвет. – Нет, что вы. Я и в мыслях не имею… то есть я, конечно… Но… Ох…
Канцлер молча расплывался в улыбочке, наблюдая, как уверенный, инициативный наместник на глазах превращается в растерянного влюбленного паренька.
- Конечно, Капелька мне очень нравится. – тише тихого наконец признался Сокол, поднимая на дядю несчастные глаза. – Но я ей даже заикнуться об этом боюсь. А больше всего страшусь, что люди, или она сама, решат, что это ради престола… или ради выгоды… Нет. - наместник решительно потряс головой, отгоняя шальные мысли. – Простите, дядюшка. Я понимаю, вы хотите, чтобы кто-то, наконец, занял трон и избавил вас от тяжкой ответственности. Но, уверяю вас, как только Капелька обретет способности, я лично распущу Совет Регентов и передам всю власть Королеве.
- Что? – лицо Нетопыря заметно вытянулось. – Но я вовсе не…
Но в этот момент на «Бриллиантине» стали готовится к отплытию и наместник поспешил на борт.
- До встречи, дорогой дядюшка! – с жаром пожимая руку неприязненно скривившемуся канцлеру, попрощался Сокол. – Не беспокойтесь, скоро вашим заботам о государстве придет конец.
Пока приунывший Нетопырь провожал племянника недобрым взглядом, к канцлеру подошел генерал Скарабей и злорадно хохотнул:
- Ставка не сыграла, канцлер? – прищелкнул он языком в притворном сочувствии. – Молодежь так непрактична. Боюсь, рыжая все же станет королевой, и тогда нас с вами спровадят на заслуженный отдых – что с помощью вашего недалекого племянничка, что без.
В день отплытия «Бриллиантины», поздним вечером в таверне «Пьяный Лоцман» пировали матросы. В помещении слышался громкий хохот, грохот кружек, обрывки разудалых песен. А перед дверью кабака на бочке сидел круглолицый морячок с пивным брюшком и покуривал трубку. Со стороны могло показаться, что он просто вышел подышать воздухом, но поросячьи глазки толстячка то и дело настороженно пробегали по темному, выходящему на пристань переулку. Дело в том, что в «Пьяном Лоцмане» сегодня веселились не простые матросы, а самые настоящие пираты.
Вот сквозь привычный шум приморского вечера пробился стук конских копыт. Морячок насторожился, но то были не гвардейцы, не облава, а лишь одинокий всадник с ног до головы закутаны в черный плащ. Пока незнакомец спешивался и набрасывал повод скакуна на коновязь, толстячок-матрос успел подивиться его внешнему виду. Новоприбывший так плотно надвинул на глаза капюшон, что в нем пришлось сделать две дырки для глаз. Вышло что-то вроде маски.
«На палача похож». – неприятно поежился моряк по имени Кабанчик, а в слух, растянув но масляной роже улыбку, дружелюбно поприветствовал:
- Ну, здрасьте, господин хороший! А вы куда прибыли-то? Таверна нынче полна, мест нет.
- Отведи меня к Черному Скорпиону. – фигура нависла над моряком, заслоняя собой тусклый свет фонаря. – И не говори, что его здесь нет. Я все знаю. У меня для капитана очень интересные сведения.
Пару минут спустя, очутившись в полутемной комнате, освещенной лишь пламенем двух оплывающих свечей, незнакомец в маске слегка порастерял былую уверенность и попятился к двери, когда темный силуэт сидящего за столом человека пришел в движение.
Пиратский атаман лениво опустил на пол заброшенные на стол ноги в морских сапогах с отворотами, поправил сползшую на глаза широкополую шляпу. На черном силуэте лица прорезалась зеленая щелочка – это пират приоткрыл сначала один глаз, затем второй. В темноте блеснула белая полоска хищной улыбки.
- Интересно, какие же сведения ты счел достойными риска, чтобы явится сюда без приглашения, мистер Маска? – в голосе капитана прекрасно уместились и насмешка, и скрытая угроза.
- Речь пойдет о «Бриллиантине», сударь. – незнакомец согнулся в полупоклоне. – У меня имеется достоверная информация, что судно через пару суток обогнет мыс Акульей Пасти. И если ваш бриг, стоящий на рейде у острова Морской Черепахи подстережет ее там, то, возможно, лучший корабль королевского флота достанется вам.
Пират неопределенно хмыкнул. Ему не понравилась осведомленность незнакомца о том, где базируется его корабль. Но с другой стороны, захват «Бриллиантины» был тщеславной мечтой любого пиратского капитана. Скорпио слегка подался вперед, позволив огонькам двух свечек осветить свое лицо – смуглое, но только от загара и какое-то слишком уж мрачное для человека средних лет. Или это вертикальный шрам на левой щеке придавал пирату столь грозный вид?
- Ты серьезно считаешь бриг, несущий 18 пушек, способен в морском бою взять 44пушечный фрегат с превосходящей по численности командой?
Глаза незнакомца под маской лукаво заблестели. Он ждал этого вопроса.
- Я как раз хотел сказать, что когда бриг подойдет к «Бриллиантине», не одна из ее пушек не сможет дать залп по врагу.
Свежий попутный ветер наполнял паруса, корабль милю за милей глотал пространство. Сокол бродил по палубе задумчивый и печальный. Плавание шло хорошо, а когда голова наместника не была забита делами, голову эту посещали тоскливые мысли.
Взятые в рейс музыканты ранним утром маялись от безделья, настраивая свои инструменты. Сокол позаимствовал у одного из них лютню и, коснувшись струн, ощутил прилив вдохновения. Чувства, рвущиеся наружу, сами собой обрели вид тихой песни:
- Ты словно облако в вышине,
Так же легка и светла собою.
Имя твое, словно гимн весне,
В сердце стучится живой водою.
Ласковых глаз поднебесный цвет,
Нежность улыбки, волос сиянье,
Дарят душе первозданный свет
Робкой надежды прервать молчанье.
И рассказать, как стремятся ввысь,
Чувства, которым ты даришь крылья.
Быть с тобой рядом – лишь в этом жизнь!
Ты словно сказка, что стала былью!
Как же посметь преступить черту?
Если от мысли бледнею даже,
Глупым признаньем спугнуть мечту?
Может быть, сердце мне путь подскажет?
Подвиг пошли мне, судьба, молю!
Чувства свои доказать сумею!…
- Может быть просто сказать «люблю»,
Лучше, чем случая ждать, робея? – неожиданно подхватил звонкий голосок. Это Капелька, лукаво сияющая глазками, появилась, словно из ниоткуда.
Сокол от неожиданности и смущения поперхнулся собственной музой.
- О! Вы все слы… эм… Вы уже проснулись, ваше высочество? Д-доброе утро. А я… я тут решил на досуге в изящных искусствах… попрактиковаться.
- Изящных иску-уствах! – протянула Капелька, подозрительно щуря глаза. Несмотря на юный возраст, в чувствах она была раскованнее наместника, а потому замечала гораздо больше, чем тот хотел показать. – Утро действительно замечательное!
Никогда не видевшая смысла в соблюдении этикета, принцесса сладко потянулась, расправив ручки, как крылья и широко зевнула.
- Не понимаю, как человека может укачивать на кораблях. Я спала, а волны баюкали меня, как в люльке. Впрочем, это хорошо, что тетушка Гортензия осталась на берегу. Меньше нотаций выслушают мои бедные, завядшие уши. …А о ком была песенка?
Сокол, успевавший только кивать головой в ответ на щебетание неисправимой болтушки, снова покраснел до корней волос, чувствую себя полным идиотом, пробубнил:
- Песенка… она… фольклорная, да. Эм… Очень древняя.
- Ооо, вот как. – закусив губу, чтобы не рассмеяться, изрекла хитрющая Капелька. – В древности люди умели выражать свои чувства.
Сокол готов был, за неимением земли под ногами, провалиться сквозь палубу. Как глупо, должно быть, он выглядит в ее глазах!
- Знаете, Капелька, я… - слова уже подкатили к горлу, но застряли там комом. – Я…
И тут по воде донесся громкий хлопок.
- Глядите, там еще корабль! – пискнула Капелька и упорхнула к правому борту.
Сокол тихо застонал от досады и, пока она не видела, стукнул себя лютней по лбу.
За излучиной мыса дрейфовал трехмачтовый бриг, над которым еще расплывалось в воздухе облачко порохового дыма.
- Чего они палят? – раздраженно осведомился Сокол у шкипера.
- Скорее всего на рифы сели. – пожал плечами тот. – Просят помощи. Вот ротозеи. В этих водах нужен глаз да глаз! Не зря же место прозвано мысом Акульей Пасти.
Благородное сердце Сокола смягчилось. Надо помочь людям.
- Дай ответный залп, что мы их слышим и отправь людей на шлюпках, разузнать в чем дело.
Наместник навел подзорную трубу и разглядел висящих на вантах и призывно машущих моряков, а чуть поодаль – наверно, капитана, в черном камзоле и широкополой шляпе. Соколу даже показалось, что он где-то видел этого мужчину, чьи черные волосы были собраны в небрежную косу, кончик которой загибался вверх, напоминая скорпионье жало.
Канонир выбрал первое орудие на верхней палубе и поднес фитиль к запальному отверстию. Выстрела не последовало.
- В чем дело?
- Простите, сэр. – виновато помялся пушкарь. – Порох, кажись, подмочили.
Велели прикатить из крюйт-камеры новый бочонок. Так же история.
- Вы что, хотите сказать, что на судне весь порох сырой? – холодея от нехорошего предчувствия, спросил Сокол.
- Никогда раньше такого не случалось! – оправдывался шкипер. - Даже не знаю, как могла выйти такая оказия…
В это время с брига «Громобой» за суетой на палубе «Бриллиантины» в подзорную трубу наблюдал капитан Скорпио. Пират был не так глуп, чтобы без проверки доверится наводке незнакомца в маске. Но тот, похоже, не соврал. Разговор, на таком расстоянии, конечно, не слышался, зато пантомима нелепо размахивающего руками канонира была красноречивее слов.
- Похоже, эти дурни действительно не могут выстрелить. – пират задумчиво потер аккуратную бородку-эспаньолку.
- Претворяются? – предположил осторожный боцман Кабанчик.
- Нет, не думаю. – капитан размышлял пару секунд, затем решительно прищурил зеленые, как бутылочное стекло, глаза и скомандовал. – Круче к ветру и вперед! Не будем дырявить бока нашей красавице – заряжайте басы! Выходи на контр курс, на крайний случай носовых орудий у нас не меньше, чем у них. Роджера вверх, ребята! Идем на сближение!
- А зачем вообще стрелять? – мило поинтересовалась Капелька. – Давайте просто спустим шлюпки и поплывем спасать людей. А если вам так нужен этот порох, можно потом попросить его у них…
Сокол, в суматохе неприятного открытия даже позабывший о встречном корабле, невольно посмотрел в его сторону и увидел, что «терпящие бедствие» распустили паруса и полным ходом летят на «Бриллиантину». По грот мачте брига скользнуло вверх и развернулось на ветру черное полотнище с ухмыляющимся черепом и скрещенными костями.
- Эти точно дадут нам пороху, да так, что мало не покажется! – бледнея, выговорил шкипер.
- Пираты!!! – крикнул Сокол. – Всем к оружию! Защищайте принцессу!
Да беда была в том, что защитники практически ничего для своего спасения сделать не могли. Попутный ветер теперь сам гнал фрегат навстречу разбойникам. Хоть среди равных по весу и размеру кораблей с «Бриллиантиной» никто не мог поспорить в скорости, пиратский бриг был легче и, соответственно, быстрее.
«Громобой» налетел на фрегат, как коршун. Запели глотки бронзовых басов, прыснул дождь смертоносной картечи. Защитникам «Бриллиантины» оставалось лишь распластаться на палубе, изредка вести по врагу мушкетный огонь – да и то пороху в рожках гвардейцев надолго бы не хватило. Легенду и гордость королевского флота пираты брали практически голыми руками!
- Оставайтесь здесь, ваше высочество! – Сокол буквально силком впихнул принцессу в каюту и, несмотря на ее бурные протесты, закрыл снаружи. – Никуда не выходите!
А пиратский бриг встал с королевским фрегатом борт о борт.
- Ружья к бою! – гремел над грохотом битвы голос капитана Скорпио. – Канониры, полным бортом – огонь!
Новый всплеск картечи окончательно вышиб боевой дух из защитников. Зная, что пираты Черного Скорпиона люты на расправу со слугами закона, гвардейцы бросались за борт, спасаясь вплавь – благо полоска берега мыса Акульей Пасти была видна невооруженным глазом. Как не метался Сокол в пылу битвы – боевого опыта молодому наместнику не хватало, чтобы собрать и сплотить ударившихся в панику людей.
Пороховой дым почти скрыл контуры обоих кораблей, и тогда на борт полетели абордажные крючья, и из тумана, как стая чертей, пираты с воинственными воплями посыпались на палубу «Бриллиантины».
Ошалевшая от грохота и криков Капелька, тем не менее, не могла сидеть взаперти. Она орала, колотила в дверь каюты и требовала ее выпустить. Потом порвала лежащую на столе карту и кусочком плотной бумаги, поелозив в щели дверей, подняла и откинула тяжелый медный крюк. Но даже если бы принцесса и могла чем-то помочь защитникам – то уже не успела. Почти все гвардейцы ее охраны были перебиты или выбросились за борт, матросы по зрелому размышлению сдались в плен. Лишь на носу, да на шканцах еще кипели очажки сопротивления, центральной сценой которого стал поединок Сокола с пиратским капитаном.
Насколько молодой наместник был робок в делах сердечных, настолько же он был отважен в бою. Фехтовал Сокол превосходно, но и противник его мастерски владел клинком. Капелька в ужасе укусила себя за согнутый палец, чтобы не завизжать и не отвлечь тем Сокола, но глаз от поединка отвести не могла.
Взмах, удар, звон закаленной стали… Бой затянулся, но вот, откуда ни возьмись, Соколу под ноги подвернулся большущий белый кот с черным хвостом и ушами. Потеряв равновесие, наместник растянулся на палубе, и не успел подняться, как острие пиратской сабли предупреждая дальнейшие движения, ткнулось ему под подбородок.
Окружавшие поединщиков пираты дружно захохотали, а бандит-котище одним махом оказался на плече у капитана и потерся ухом о щеку хозяина.
- Не честно! – дрожа не от страха, а от унижения, прохрипел Сокол.
- Слышал, мистер Счастливчик? – Скорпио покосился на кота. – Я же приказывал не вмешиваться.
Котище фыркнул – долго, мол, возился.
- Да, что поделаешь. – издевательски ухмыльнулся капитан, возвращая внимание поверженному Соколу. - Мы – пираты… А ты – уже покойник!...
- Нет!!!
Рука капитана остановилась на полувзмахе, едва не снеся голову вклинившейся между ним и Соколом Капельке.
- Это что еще за фитюлька?
- Я не фитюлька! – Капелька надулась и сделала «суровое лицо». – Я – будущая Леди Весна! И приказываю тебе немедленно отпустить всех моих подданных, извиниться и покинуть корабль!
Пираты так и повалились со смеху, Скорпио саркастично изогнул бровь.
- Я обдумаю ваше предложение, леди Веснушка. – капитан перевел взгляд на Сокола. – Она и правда принцесса?
- Учти, - ненавидяще прошипел Сокол. – если хоть один волос упадет с ее…
Не успел наместник договорить, как Капелька взвизгнула, потому капитан свободной рукой дернул ее за волосы и демонстративно сдул с ладони один рыжий волосок.
- Вот только не надо банальных угроз. – осклабился пират и обратился к кипящей от злости Капельке. – Что до вас, барышня. Коль уж случилось вам оказаться гостьей на МОЕМ корабле, я так и быть, не откажу в просьбе и сохраню жизнь этого никчемного холуя. Иначе кто же доставит весточку вашему многоуважаемому отцу о том, что стряслось с его дочуркой-принцессой и куда стоит доставить выкуп, чтобы получить ее назад живой и, если поторопится, невредимой.
Пару минут спустя напуганная и притихшая Капелька могла наблюдать, как пираты перекинули через борт длинную сходню, поставили на нее несчастного Сокола и, под общий гогот, подталкивая саблями и пистолетами в спину, заставили идти вперед.
- Давай, давай! Лети гордый птиц!
- Не трусь, до берега не далеко!
- В штаны не наложишь – не потонешь!
Капитан, сохраняя авторитет, не бесновался, как остальные, но тоже злорадно скалился.
- Передашь Лорду Зиме привет от капитана Скорпио. - резюмировал он и приподнял шляпу. - Хотя, теперь можете называть меня командором. Скажи лорду, если через три дня оговоренный выкуп не доставят на северную оконечность острова Морской Черепахи, будете искать свою принцессу на дне! Я все сказал!
Сокол в бессильной ярости лишь сверкнул газами и, встретившись взглядом с Капелькой, пообещал:
- Клянусь, ваше высочество, я вас спа…
Доска перевернулась и наместник, едва не получив ею по макушке, булькнул в воду. Пираты от хохота похватались за бока. Капелька, у которой слезы от злости брызнули из глаз, не выдержала и набросилась на капитана:
- Ты! Злобный, мерзкий, ядовитый таракан!
Пират быстро обернулся и перехватил занесенную для удара ручку так крепко, что у Капельки дыхание перехватило. Никогда и никто еще не применял к ней силу, и принцесса вдруг впервые открыла для себя, насколько же мужчина сильнее девушки и это оказалось жутко… и немножечко прекрасно.
- Еще раз поднимешь на меня руку и можешь с ней распрощаться!
Но вторая-то рука у Капельки была свободна! И только успел Скорпио договорить свою длинную фразу, как голову его развернуло от хлесткой пощечины, в которую Капелька вложила не только всю силу и злость, но и пять остреньких ноготков.
Пират повернул голову назад так медленно и угрожающе, что несчастная принцесса уже успела распрощаться и с рукой, и с жизнью, и со всем остальным. Капитан оттолкнул ее, и Капелька, с размаху усевшись на палубу, попыталась отползти из под его тени.
- Запереть в каюте. – прошипел Черный Скорпион, утирая с щеки полоску крови. – И не трогать никому, пока я не скажу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Из которой мы узнаем о корабельных домовых и черных лилиях.
Вы казались мне опечаленным, а существа, которые способны печалится, не могут быть плохими.
Вальдемар Бонзельс. Пчелка Майя.
Когда Сокол закончил рассказ о происшествии у мыса Акульей Пасти, в зале совещаний воцарилась тишина. Сам наместник выглядел бледно и украдкой покашливал в кулак. За эти дни Сокол не позволил себе ни минуты отдыха и сна, спеша оповестить Совет и сразу же бросится спасать принцессу.
Но остальных регентов больше заботил вопрос - на кого бы свалить ответственность за случившееся?
- А разве не вы, генерал, отвечаете за хранение пороха в арсенале? – елейным голосом осведомился Нетопырь.
- Что-о-о? – аки разъяренный бык взревел Скарабей, начиная медленно подниматься с места. – А разве не вы, канцлер, ответственны за поставку боеприпасов королевскому арсеналу?!
- Прекратите, господа. – Сокол поморщился, стиснув ладонями виски.
В произошедшем наместник винил себя одного. Он задумал это злосчастное путешествие и обещал позаботиться о безопасности принцессы! Теперь, наверняка, лорд Зимы не доверит им свою дочь. И в Некотором Королевстве никогда не будет весны… А если с Капелькой что-то случится?… От такой мысли Сокола прошиб озноб.
- Мы должны сами собрать выкуп отправится и на остров Морской Черепахи. – решился наместник. - Но слову пирата верить нельзя. Для подстраховки мы устроим засаду.
Пираты хозяйничали на захваченном корабле. Всюду слышался их топот и грубые голоса. Пленных матросов хорошенько расспросили, где на «Бриллиантине» хранится все самое ценное, а потом выкинули за борт – хорошо хоть не убили. На богатый груз разбойники не рассчитывали – основной ценностью был сам корабль, но найденные золото и драгоценности быстренько растащили, а прочие подарки, что наместник вез жителям Весеннего Королевства – книги и произведения искусства – безжалостно испортили или выбросили.
Запертая в своей каюте Капелька ничем не могла помешать творящемуся произволу, куда уж там, стоило радоваться хотя бы тому, что цела, и медальон матери у нее не отобрали – не по доброте душевной, а из страха перед капитанским приказом. Но принцесса не радовалась и паинькой быть не собиралась.
К полудню «Громобой» и «Бриллиантина» достигли безопасной бухты. Пиратский бриг в бою не пострадал совсем, а на королевском фрегате требовалось сменить лишь пару сильно изорванных в пылу сражения парусов и перерубленных снастей. Плюс Скорпио приказал сбить с кормы бронзовые буквы – название корабля.
- «Бриллиантина»? Что за пижонское имя! Отныне она – «Гаруда» - гроза морей!
Судно переименовали, разбив о мачту бутылку рома, и началось веселье.
Черно-белый кот капитана влез на самый клотик грот мачты и издал такое мощное «мияооооо!», что над берегом взметнулись перепуганные птицы. Кое-кто из джентльменов удачи поддержал кота криками и выстрелами в воздух. Пираты Скорпио знали, что мистер Счастливчик не просто питомец капитана, даже не пиратский талисман, а самый настоящий клабатер – дух корабля, корабельный домовой. Эти мистические существа чаще всего принимают вид судовых котов – именно поэтому суеверные моряки никогда не обидят забравшуюся на борт кошку. А если клабатер сдружится с капитаном – то тут уж точно жди удачи! Хранитель и о непогоде предупредит, и корабль будет слушаться руля, как живой.
Счастливчик, видимо, был самым, что ни есть пиратским домовым, и не возражал против того, чтобы взять под свое хозяйствование еще одно суденышко. Если на «Бриллиантине» и был свой клабатер – кот изгнал его, и не без помощи капитана. Скорпио прекрасно понимал, что меняя название корабля, закрепляет победу своего приятеля. Ведь клабатер зарождается в тот миг, когда кораблю дают имя. Не зря у моряков существует поверье, что часто менять название корабля нельзя – он потеряет душу.
Пираты на палубе еще долго праздновали победу, пили и горланили свои ужасные песни:
Йо-хо! На всех парусах
Наш корабль летит!
Йо-хо! Над ним в небесах
Черный флаг парит!
Йо-хо! На абордаж!
Дьявол заждался давно!
Йо-хо! Наш экипаж
Всех вас отправит на дно!
Йо-хо! В страхе дрожит
И мореход и купец!
От нас не убежит –
В бездне свой встретит конец!
Йо-хо! Рыбам на корм –
Крабам морским и треске!
Йо-хо! В штиль или шторм
Пустим гулять по доске!
Йо-хо! Празднуй, пират!
Славься добыча и ром!
Йо-хо! Дьявол нам рад!
С ним разочтемся потом!
Пирату по имени Пёс было поручено стеречь каюту пленницы. Он сидел и обиженно ворчал себе под нос, досадуя на приказ капитана, из-за которого не мог присоединиться к веселью на палубе, когда слуха его коснулись какие-то подозрительные звуки. Невольный страж быстро распахнул дверь и обнаружил, что пленница находится в каюте лишь отчасти… причем нижней части – верхняя половина туловища уже торчала снаружи корабля! Это Капелька, увидев в окне каюты землю, попыталась через это самое окно выползти на свободу.
- Эй! А ну стой, коза! – очумело рявкнул пират, выволакивая беглянку из окна за ноги.
Капелька взбрыкнула, совсем как поименованное животное, и заверещала:
- Пусти-и-и-и-и! Капитан приказал меня не трога-а-а-ать!
- Ты ж в воду вывалишься, маленькая дура! – гнусаво возмутился Пёс, хватаясь за нос, который повстречался с каблучком принцессы.
- Сам дурак!
Капелька свернула глазами и – хрясть! – Пёс взвыл, получив тяжелым подсвечником по лбу, а принцесса кинулась к открытой двери. Правда, сбежать бедняжке все равно не светило – палуба была полна пиратов. Напуганная бросившейся за ней оравой, Капелька металась туда-сюда, а потом бросилась к фальшборту и вскочила на перила:
- Не подходите ко мне!!!
Пираты недоуменно переглянулись. На шум беготни из каюты вышел капитан. Скорпио сначала равнодушно наблюдал за погоней, а когда беглянку окружили, лениво раздвинув плечом толпу, встал перед перепуганной девчушкой и выжидающе скрестил руки на груди.
- Хочешь прыгать – давай. Но предупреждаю тебя, там глубоко, холодно и водятся разные ядовитые твари.
Капелька решительно сдвинула рыжие бровки. Выглядело это, наверно, слегка комично – пираты дружно загоготали, капитан едва заметно ухмыльнулся.
- Если вам нужен выкуп, то вы меня выловите! – рассердилась девушка.
- Выловим. – спокойно подтвердил капитан. – А смысл тогда прыгать?
Принцесса покосилась на плещущуюся за спиной воду. Она была непрозрачная, зеленая и ехидная, как капитанские глаза, и хищно облизывалась белыми язычками волн. Падать было довольно высоко, а плыть до берега – очень далеко. Если честно, Капелька так стремилась сбежать от пиратов, что даже не думала, что станет делать потом? Даже если доплывет до суши, то куда пойдет и как сможет выжить в незнакомой местности? А хуже всего было то, что Скорпио прекрасно знал о ее безвыходном положении и – вот ведь гадкий пират! – заранее торжествовал.
- Да, да. И сторожа я к тебе приставил только за тем, чтобы ты по глупости не выпала за борт плывущего корабля. – видимо, прочитав живо отразившиеся на выразительном личике девушки эмоции, издевался капитан. – А теперь ступай в каюту, леди Веснушка, и не заставляй меня повторять дважды.
Капелька еще раз оглянулась за борт… страшно! Потом обвела взглядом ухмыляющиеся рожи пиратов и слезла. Царственно вздернув нос, она прошествовала к дверям, ведущим к помещениям на юте и, перед тем как скрыться за ними, обернулась, чтобы показать капитану язык.
- Все, девицу можно не сторожить. – резюмировал Скорпио.
- А вдруг она кого-нибудь из нас во сне убьет? – давясь хрюкающим смехом, пошутил Кабанчик. – Вы глядите, как девчонка Пса отделала!
Капитан внимательно поглядел на угрюмого сторожа.
- Ты еду ей относил?
- Так не было ж приказа…
- А если не прикажу – и дышать не будешь? Отнеси немедленно. – не повышая голоса, отчитал капитан и, услышав как принцесса демонстративно громко хлопнула дверью каюты, беззлобно фыркнул. – Рыжий чертенок…
Цветочная лавка «Сим-Сим» располагалась в самом захудалом районе столицы Некоторого Королевства, в Мышином переулке. Один наш знакомый, прятавшийся за темными стеклами черной кареты, будучи человеком очень практичным и по деловому мыслящим, даже подивился бы – кто будет в таких трущобах покупать цветы? – не знай он заранее, каково настоящее предназначение цветочной лавки.
Пряча голову за высоко стоячий воротник плаща, посетитель воровато шмыгнул в дверь и очутился в тесном помещении, сплошь уставленном ящиками с рассадой. Здесь никого не было, зато дверь, противоположенная входной, была распахнута. Судя по льющемуся из нее свету и головокружительной смеси запахов цветов и навоза, вела она во внутренний дворик, превращенный хозяином лавки в некое подобие оранжереи.
Посетитель брезгливо подергал засаленный шнурок висящего у входа колокольчика и тут же услышал радушное:
- Проходите, проходите, сударь! Пожалуйте сюда, полюбуйтесь товаром. Только скажу заранее: цветы нынче дороги! Прорастают только семена, завезенные из Весеннего Королевства, а на них наш пройдоха канцлер установил такие цены, что…
Хозяин лавки – долговязый и какой-то по-змеиному гибкий мужчина – вдохновенно возился с цветочным кустиком, ловко подравнивая его садовыми ножницами. А когда обернулся к клиенту - обнаружил перед собой того самого «пройдоху канцлера». К чести сказать, цветочник не испугался и не смутился даже. Лишь подозревающе блеснул холодными, светло-синими глазами и снова занялся растением.
- А-а, мое почтение, господин регент. Какой знатный гость пожаловал в мою скромную лавку. Чего пожелаете, сударь мой?
Нетопырь явно чувствовал себя не в своей тарелке. Подслеповато щурясь от яркого света, он недоверчиво разглядывал хитрую физиономию продавца. Самым необычным в лице цветочника было большое родимое пятно, темный участок кожи, закрывающий почти пол лица, так, будто хозяин лавки постоянно носил воровскую полумаску.
- М-м-мне говорили… - наконец начал канцлер, выудив из под плаща солидно тяжелый мешочек и встряхнув его в воздухе, заставляя приятно зазвенеть. – Что у вас можно приобрести… черную лилию.
Ножницы цветочника перестали щелкать, замерев в воздухе над одним кривоватым бутоном.
- Во-от оно что. – тихо промурлыкал хозяин лавки, откладывая свой инструмент и медленно поворачиваясь к клиенту. – Черная лилия – товар весьма особого свойства. Кому же вы хотите преподнести сей дар?
Но канцлер вдруг засомневался:
- Эм… значит вы и есть - знаменитый Сиамец? Тот самый наемный у… умелец, который, как говорят, умеет телепе… теперле… в мгновение ока перемещаться из одного места в другое?
Нетопырь тут же пожалел о заданном вопросе, потому что лукавое выражение на физиономии цветочника тут же сменилось злобной гримасой и он, отшвырнув сорванный через голову садовый фартук, вдруг угрожающе пошел на канцлера. Льдисто-синие, раскосые глаза «умельца» зло сощурились, пальцы очень мускулистых и покрытых шрамами вовсе не от цветочных шипов рук, сжались в кулаки.
Не успел Нетопырь опомниться от испуга, как Сиамец вытолкнул его из сада обратно в темную лавку и захлопнул дверь перед крючковатым носом канцлера. И почти в ту же минуту в спину регента ткнулся острый указательный палец.
- Имя!
Несчастный Нетопырь так и подпрыгнул на месте, обнаружив позади себя человека, который только что остался за закрытой дверью.
- Что?! Но… Оооо! Как это вы…? – взгляд канцлера заметался по темным углам, ища какое-нибудь объяснение, какой-нибудь потайной ход, но ничего подобного не нашлось.
- Кому ты хочешь подарить черную лилию?* - глухо прорычал Сиамец.
- В-в-вот ей! – дрожащими пальцами Нетопырь сунул в руки наемника маленький портрет принцессы Капельки. – На днях она прибудет на остров Морской Черепахи и направится на встречу с наместником Соколом. Если не дойдет до места встречи – получишь вторую половину.
______________________
*Черная лилия на языке цветов символизирует смерть.
«Кому ты хочешь подарить черную лилию»? – иными словами – «Кого ты хочешь убить»?
Наступила ночь. Капелька сидела в своей каюте, обхватив ручками колени и нахохлившись, как воробышек. Корабль снова куда-то плыл, но волны теперь не укачивали, как в колыбели, а только наводили тоску своим однообразным плеском. Если посудить, все складывалось не так уж и плохо. Пираты пленницу пока что не обижали, да и везли не куда-нибудь, а к Соколу, который ее непременно спасет. И все же принцессе, с ее живым характером, столько времени просидеть в одиночестве, было сущим наказанием.
Капелька совсем уже собиралась лечь и поплакать, когда ее отвлек звук, в котором она, прислушавшись, распознала треньканье гитарных струн. Просияв мордашкой от любопытства, принцесса подошла к двери и толкнула ее. Дверь была не заперта. После происшествия на палубе, пираты решили, что пленница проучена, подавлена и никуда уже не денется.
Наивные.
Минуту спустя, Капелька оказалась в темном коридоре меж помещений на юте. В самом конце его на землю падала полоска света. Дверь последней каюты, окна которой выходили на кормовой балкон, была чуть-чуть приоткрыта. Капелька подкралась и заглянула в щелочку.
Капитан Скорпио, недавно закончив прокладывать на карте какой-то сложный курс и вычислять дугу большого круга, теперь полулежал в шкиперском кресле, на высокую спинку которого небрежно повесил свой камзол и шляпу, и настраивал гитару. Лирическое настроение пирата отчасти объясняла почти пустая бутылка рома на заваленном картами и навигационными приборами столе.
Капелька воспользовалась случаем рассмотреть своего похитителя поподробнее. Без этой гадкой саркастической ухмылки на лице, спокойный и слегка сонный, он показался ей даже симпатичным. Разве что шрам на щеке немного портил дело, да и нос, пожалуй, мог бы быть немного поменьше.
Сначала капитан просто смотрел в потолок и сонно перебирал струны, потом стал что-то напевать. Голос его оказался довольно приятным, но очарование песни было даже не в звучании, а в том, как пират ее исполнял – негромко, то меланхолично и отрешенно, то почти со злостью, то снова нисходя на совсем безжизненный шепот.
Привет, полночный гость, слепое вдохновение,
Я вижу, ты спешишь на исповедь мою?
К чему тебе души пропащей откровение?
Но так и быть, я для тебя спою.
О том, как над волной летит ветров дыхание
И дремлет океан - приют морских бродяг,
Тех, кто ушел в закат, без слова на прощание,
Над темной бездной вод подняв пиратский стяг.
Оставив за кормой все то, что близким мнили -
Костер былых страстей давно лежит в золе,
На стали и крови мы клятвы приносили,
Ничуть не лживей тех, что правят на земле.
Ни богу, ни чертям не вознося молитвы,
Лишь по ветру удач держали курс, как нить,
Чтоб в гонке за судьбой, через шторма и битвы,
Победу или смерть в награду получить.
Победа - значит вновь вину в вине утопим,
На совесть и на честь поставив жирный крест.
Пиратской жизни стиль - глупейший из утопий,
Но смысл хотя бы в том, чтоб быть таким, как есть.
Фальшивую мораль с законом не мешая,
Пиратский кодекс чтим мерилом всех свобод.
В отличии от вас - не стадо мы, а стая,
В отличии от всех - над нами нет господ!
А если все же смерть - волна схоронит тело,
Прервется круговерть бессмысленных побед.
Чтож, все к тому и шло, кому какое дело:
Ты мертв, который год, тебя для мира нет.
И только, может быть, на берегу далеком,
Где нет страстей и бурь, где неба бирюза,
Вдруг с мыслью о тебе на сердце одиноком,
Из чьих-то синих глаз покатится слеза...
Капитан закончил песню, закрыл глаза и накрыл ладонью струны гитары.
Но тут из лирической дремы его вывело громкое:
- Хныыыыыыыы! – это из голубых глаз Капельки слезы даже не покатились, а хлынули в три ручья. Ревела принцесса всегда от души.
- Что там опять случилось? – недовольно прошипел Скорпио, хмуро взирая на рыдающую девушку. В отличие от Сокола, он и не думал смущаться от того, что его застали за музицированием.
- Нет-нет! Ничего! – Капелька вошла и плюхнулась на стул напротив капитана, еще всхлипывая и с самым блаженным видом растирая по лицу остатки слез. – Просто песня такая грустная! Вы только не подумайте – мне очень понравилось, только… Фу, какая гадость! – она глотнула рома из горлышка бутылки и долго отплевывалась. – А песня очень красивая, правда.
Глаза капитана подозрительно сузились, но в словах девушки не чувствовалось ни издевки, ни фальши.
- Знаете, а я на вас уже почти не обижаюсь. – продолжала щебетать Капелька. – Только не смотрите так, будто хотите что-то плохое сказать! А почему люди становятся пиратами?
- У каждого свои причины. – уклончиво отозвался Скорпио. Сбить его с толку было архи трудно, но Капельке, со своей детской непосредственностью, похоже, удалось. – А не пора ли вам спать, леди Веснушка?
- Нет, не пора. А у вас какие причины?
За время разговора в беспокойных руках Капельки успели побывать секстант, циркуль, компас, яблоко, которое она откусила и положила на место, и, наконец, пистолет. Когда Веснушка заглянула в дуло своим любопытным голубым глазом, Скорпио слегка передернуло – он всегда держал оружие заряженным.
- А это уже не твое дело. – капитан подчеркнуто аккуратно отобрал опасную игрушку.
- Конечно, моё! – Капелька не возражала, но тут же схватила подзорную трубу. – Должна же я понять, хороший вы человек или нет… ой.
Один конец трубы зацепил чернильницу, и темное пятно поползло по карте с только что проложенным курсом.
- Это вы сами виноваты, чернильницу надо закрывать.
Только древний инстинкт, не позволяющий матерому псу всерьез укусить треплющего его за ухо голопузого щенка, спас Капельку от последствий в этот момент. Скорпио прикрыл глаза и на секунду задержал дыхание.
- Пираты хорошими не бывают. А теперь живо марш отсюда. – приказал он тихо, но достаточно выразительно, чтобы Веснушка нашкодившим котенком стала пятиться к выходу.
Правда, стоило капитану опустить взгляд, лукавая мордочка девушки снова просунулась в приоткрытую дверь, и, победно заявив:
- Плохие люди так о себе не говорят! – быстро исчезла, опасаясь, как бы в нее не запустили чем-нибудь тяжелым.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
В которой рассказывается об острове Морской Черепахи и раскрывается секрет телепортации.
Но если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу.
Антуан де Сент-Экзюпери
Остров Морской Черепахи уже не принадлежал Некоторому Королевству, хотя от большой земли его отделял лишь узкий пролив. Здесь правили не маги сезонов, не их наместники, а избранный жителями бургомистр, и царили свои законы. Может от того остров и стал своего рода свободной гаванью для морских разбойников.
Местные жители – зверобои, ремесленники, фермеры – охотно вели с пиратами торговлю, снабжая их всем, что необходимо в дальних плаваниях. Морские волки, в свою очередь, близь логова овец не резали, а наоборот, даже защищали. Бургомистр не мог содержать постоянную армию, а сотня-другая свирепых разбойников отпугивала от острова любого недоброжелателя.
Поговаривают, что в период Войны Магов, лорд Лето направил большую армаду на захват Морской Черепахи, но получил от пиратов такой отпор, что потерял добрую половину своего флота и вынужден был оставить островок в покое. С тех пор на независимость островной общины уже никто не покушался. Вот почему причалившие к острову корабли Черного Скорпиона могли чувствовать себя в куда большей безопасности, чем в любом порту Некоторого Королевства.
«Громобой» остался стоять на рейде, в то время как «Гаруда» причалила к пристани. Прежде чем отправится на месте встречи, капитан планировал провести разведку. И у него для этого случая был припасен один проверенный способ.
- Я собираюсь навестить старину Грифа. – пояснил Скорпио своему старпому, спускаясь по трапу и пониже надвигая на глаза широкополую шляпу. – С девчонки глаз не спускать и не позволять команде разбредаться по кабакам. На «Гаруде» заменить запасы пороха. Оба корабля чтобы были готовы отплыть к моему возвращению.
От некоторых, менее сдержанных пиратских капитанов, Скорпио отличался тем, что почти никогда не повышал голоса на команду. Эта, казалось бы, положительная черта вырабатывалась весьма отрицательными методами. Вместо громкого увещевания непокорного, капитан мог молча пустить ему пулю в лоб.
Посему Скорпио слушались все. Даже Капелька, не ведавшая о его «организаторских способностях», осталась на корабле после первого же «нет». Хотя, конечно, дуться ей никто не запрещал.
- Выше нос, пигалица! – жизнерадостный пират Кабанчик ущипнул ее за щеку и захрюкал со смеху. - Скоро вернешься к своим куклам, нянькам, тряпкам. А о мерзких пиратах и думать забудешь.
- Почему это забуду? – нахмурилась Капелька, все еще смотревшая во след капитану и отдернула голову от пухлых пальцев толстяка.
- Потому что не королевское это дело – по морям разъезжать. – беспечно пояснил балагур. – Вот станешь королевой, засядешь на троне, начнутся дела государственные, советы, приемы и всякое прочее. Да ты к тому же Маг Сезона. Кончится твое время, уплывешь в Весеннее Королевство и до следующей весны никуда не тронешься. А пираты редко заплывают во владения Магов… Хотя, как сказать. Где нас только судьба и море не носят! Приключения, сражения, шторма и штили, неведомые земли, каждый день новое небо над головой… А хочешь я тебе расскажу историю моей жизни?
- Спасибо, что-то не хочется! – проворчала обидевшаяся Капелька.
- Ну, тогда слушай… - толстячок набил трубку и пустился в повествование, разглагольствуя больше для себя, чем для принцессы.
Капелька раздраженно вздохнула и сердито плюхнулась на ближайшую бочку. Настроение у нее сильно испортилось. Мало того, что Скорпио не взял с собой, тут еще и от слов боцмана одолело невиданное возмущение.
А кто это вообще решил, что ей хочется быть королевой? Не она сама, уж точно. И почему это другим достаются приключения, а ей – государственные дела? Нет уж, так не пойдет. Минут пять впечатлительная Капелька распаляла свое негодование и усиленно жалела себя. А потом вдруг принцессу осенило. А ведь куда проще – остаться в Некотором Королевстве до совершеннолетия? Тогда она станет простым человеком и ей тоже откроются все дороги! Она сможет побывать где угодно, в любое время года. Она посетит страну Лета и даже Осени. А может она станет пиратом, да! И будет путешествовать по всему свету и… и с родителями сможет видеться, когда захочет.
Пока Кабанчик, счастливый от возможности наговорится всласть, упоенно болтал, устремив взор в морские просторы, а остальные пираты утрамбовывали в трюм бочки и тюки с провизией, Капелька потихоньку передвигалась все ближе и ближе к трапу. А потом стрелой метнулась вниз и быстро затерялась в толпе.
- Посмотрим, посмотрим. – гнусавил себе под нос низкорослый, сутулый и крючконосый человечек, водя ладонью по поверхности большого, потемневшего от времени серебряного зеркала. – Северная оконечность острова, значит?
В темной каморке прямо под площадкой маяка, старый смотритель Гриф и капитан Скорпио внимательно вглядывались в полированную поверхность металла, в которой сейчас виделись вовсе не их отражения, а пейзажи острова Морской Черепахи. Подчиняясь движениям скрюченных пальцев смотрителя маяка, изображение менялось – увеличивалось, уменьшалось, поворачивалось под удобным ракурсом. Если бы Скорпио был здесь впервые, Гриф, пожалуй, не отказал бы себе в удовольствии рассказать, где и как раздобыл этот старинный артефакт, знали о котором лишь немногие доверенные люди. Но капитан бывал здесь не раз и особой любовью к беседам не отличался. Потому Гриф действовал сугубо деловито.
- Ну, ты погляди на них, каковы шельмы! – захихикал смотритель, обнаружив искомое. - Да, стоит у северной оконечности корабль Королевства. Вот, гляди, на берегу вроде парламентеры. И сундук с выкупом вроде как при них. А вот тут… и вооон там, в кустах и с лева за холмом, отряд гвардейцев. Видал?
Скорпио медленно и злорадно кивнул.
- Эммм… капитан? – в приоткрытую дверь просунулась физиономия боцмана.
- Иди сюда, Кабанчик. – милостиво пригласил Скорпио. - Взгляни на этих олухов. Мы пройдем мимо и, пока они ждут парламентеров, расстреляем их из пушек. Огня «Гаруды» хватит, чтобы зачистить этот бережок парой бортовых залпов. А потом мы высадимся, заберем сундук, вручим девчонку тому, кто останется в живых, и поплывем своей дорогой.
- А вот на счет девчонки… - трусливо улыбаясь, произнес толстячок-боцман, и едва не похудел от одного взгляда, который метнул на него капитан.
- Упустили?
- Ну… эм… возможно, мы... ну… да.
Все для Капельки казалось удивительным и необычным. Раньше ей никогда не приходилось бывать одной в толпе людей. Прокатится по улице в карете, когда все смотрят и приветствуют – это одно, а очутиться «внутри» - совсем другое.
Люди спешили по своим делам и никто на Капельку внимания не обращал. Иногда ее даже толкали плечом, но принцесса этого даже не замечала, едва успевая глазеть по сторонам, разинув рот, наблюдая за жизнь простых людей. Кто-то тащил на голове высоченную корзину рыбы, кто-то вел под уздцы осла, один красовался в многослойной заморской чалме, второй жонглировал головками сыра и расхваливал свой товар, третий, с бутылкой в обнимку, храпел в свином корыте. Но из всей массы новых ощущений принцессе больше всего нравилось одно. Свобода выбора.
Иногда она подолгу застывала на перекрестке, наслаждаясь тем, что отныне сама решает, куда идти. Направо? Пожалуйста. Налево? Возможно. Прямо? Тоже интересно. Но только не назад! От этих мыслей Капелька чувствовала себя такой дерзкой и самостоятельной, что хоть пой. А дело у принцессы с идеей далеко не расходилось.
Необходимо
Мне стать взрослее, говорят.
Необъяснимо
Слова в душе рождают яд
Противоречий -
Не соглашаюсь я с судьбой!
Пусть я беспечна,
Но остаюсь сама собой!
Пусть будет сложно,
Но лучше так, чем вечный плен!
Ждать невозможно!
Пусть дует ветер перемен!
Без сожаления
Свободу клетке предпочесть -
К чертям сомнения!
Я остаюсь такой, как есть!
Не собираюсь
Всю жизнь сидеть я в темноте,
Я открываюсь
Навстречу миру и мечте!
В путь отправляюсь
И поднимаю парус свой,
Я собираюсь
Сама рулить своей судьбой!
Так Капелька пела и шагала вприпрыжку, покуда ей прямо под нос не ткнулся букетик желтых крокусов.
- Ооо! – Капелька отпрянула, но потом восхищенно сложила ручки. – Это мне?! Спасибо! Но… откуда? Сейчас ведь не растут…
Незнакомый даритель галантно поклонился, правда, не снимая соломенной панамы.
- На самом деле растут, надо лишь знать места. – голос у него был каким-то мягким, кошачьим. – Я, конечно, не смею предложить благородной леди…
- Что? – Капелька смутилась и испугалась, что ее узнают. – Нет-нет, я не благородная леди, я… я самая простая девушка.
- Н-да? – блеснувшими в тени панамы холодно синими глазами незнакомец оглядел нарядное платье и дорогой медальон на шее «простой девушке». – Тогда могу я предложить вам работу? Думаю, ваше прелестное личико привлечет больше покупателей в мою цветочную лавку.
Капелька размышляла, глупо похлопывая глазенками. Предложение ей показалось скорее неожиданным, чем подозрительным. Будучи существом крайне наивным, она только сейчас задумалась о том, как сможет прожить до своего совершеннолетия одна, в совершенно не знакомой ей обстановке и не имея никаких средств к существованию. И вот эта проблема решилась сама собой. Разве не признак того, что удача ей благоволит?
- Хорошо, я согласна! – принцесса радостно закивала рыжей головушкой. – А что я должна буду делать?
- Ну, первым делом, - незнакомец расплылся в дружелюбной улыбке и сложил вместе кончики длинных пальцев. - отправиться со мной на большую землю и набрать побольше цветов на продажу.
Скорпио оправданий дослушивать не стал. Виновные получат по заслугам, но после.
- Гриф, ты можешь ее найти?
- На острове Морской Черепахи нет такого, чего б не отыскал старый Гриф! – потирая руки, захихикал смотритель маяка.
Минут десять виды острова в зеркальной глади сменяли один другой, пока, наконец, Скорпио не скомандовал:
- Стоп.
- Это ваша рыженькая? Далеко же она направилась.
Капелька обнаружилась в лодке, посреди пролива между материком и островом Морской Черепахи. Она восседала на носу, а напротив нее, на веслах, сидел некто в серой хламиде и широкой соломенной панаме с обвислыми полями.
- Это еще что за тип? – сощурил поросячьи глазки Кабанчик.
- Не знаю. Но он явно напрашивается на неприятности. – Скорпио задумчиво теребил тонкий ус, затем резко скомандовал. – Марш на корабль. Готовьтесь отплыть, как только я вернусь с принцессой.
- Эм… капитан?
- Что еще?
- Но по вашему плану… если посудить… то девчонка нам вроде бы как уже не нужна?
Капитан замер, несколько секунд неподвижно глядя в пространство, потом резко и сквозь зубы процедил:
- Ты что, плохо слышал?
Кабанчик предпочел не перечить.
- Уже пришли?
- Еще немного. Во-он за тем поворотом тропы.
Сиамец поглядел через плечо. Береговая линия почти скрылась из виду. Наемник был осторожен и предпочитал вершить свои темные делишки как можно дальше от посторонних глаз.
Лес на берегу был еловым, густым и старым. Во отличие от лиственных лесов, что сейчас по всему Некоторому Королевству стояли голыми, он сохранил иголки, но выглядел крайне неопрятно. Темная, тусклая хвоя, мертвые, колючие дебри кустарника, увитого сетью высохшего плюща – лес напоминал собой старый, мрачный и заброшенный дом, который давным-давно не знал уборки.
Капелька все ждала, что перед ней, как в сказке, откроется чудная картина. Она ведь была зимней принцессой, ей редко приходилось видеть живые цветы. Тем сильнее было ее любопытство. Но вот поворот тропы позади и взгляду ее открылась… совершенно пустая поляна. Толстый слой хвои на земле. Плотное кольцо густых кустов, колоннада стволов за ним…
- А где же цветы?
Высокая тень медленно накрыла Капельку с головой. И тень эта сжимала в руке что-то длинное и острое. Принцесса обернулась, чтобы успеть увидеть сверкнувшее в воздухе лезвие и…
- Не советую.
Острие абордажной сабли, ткнувшись наемнику под подбородок, остановило кинжал в каких-то сантиметрах от груди принцессы. Капелька метнулась в сторону, едва не задохнувшись от испуга.
Сиамец злобно зашипел, покосился на угрожающий ему клинок и, медленно поднимая руки, обернулся к неожиданному заступнику.
- Ааа, капитан Скорпио, Черный Скорпион Южных морей. Я ведь не ошибаюсь? - Сиамец растянул губы в ненавидящей ухмылке. – Странно встретить старого морского волка на берегу…
- Зубы мне не заговаривай. – отрезал Скорпио. – Кто тебя нанял?
- Профессиональная тайна. – чуть развел руками Сиамец, продолжая пятится к кустам.
- Хочешь унести ее в могилу? - пират так же, не спеша, наступал.
- Да как-то… рановато будет.
Изворотливый наемник предугадал удар, казалось бы, по одному прищуру глаз противника. Неожиданно, ловко отклоняясь от давящего горло острия, он задним сальто ушел от атаки и с треском исчез в гуще кустарника. Мгновение – и он уже поднялся из кустов за спиной Скорпио и в пирата полетел метательный нож.
Капитан тоже медлительностью не отличался, хоть и изумленный пространственным скачком противника, от ножа увернулся, но за Сиамцем было не поспеть! Глазом моргнуть не успел – наемник показался уже из-за ствола елки, к которой прижалась перепуганная Капелька.
- Пригнись!
Девочка так и упала на четвереньки, а Сиамец отпрянул за ствол, когда грохнул выстрел, и в миллиметре от его виска просвистела пуля.
За шиворот, как кутенка, Скорпио рывком поднял Капельку с земли и держа возле себя, оглянулся по сторонам в поисках противника.
- Так, так, так. – видимо, уяснив, что исподтишка принцессу не достать, Сиамец снова выпрыгнул на поляну, доставая из-за спины два длинных, широких, с зазубренным лезвием кинжала – почти что меча. – Да ты, вижу, метишь в королевские каперы, пират?
- Я метил в одного ублюдка, да не попал. – съязвил Скорпио, оттолкнув Капельку в сторону, шагнул противнику навстречу.
Они налетели друг на друга так яростно, что даже не робкая по натуре принцесса смертельно испугалась. Когда Скорпио сражался с Соколом, это был еще более-менее благородный поединок, выяснение, кто искуснее и сильней, сейчас же цель у врагов была одна – убить. Ловкость столкнулась с ловкостью, хитрость с хитростью и опыт с опытом. Сталь высекала из стали снопики искр.
Капелька пятилась - бочком, бочком, пока не достигла выхода с поляны и бросилась со всех ног к берегу. Ну их к черту, такие приключения! Пусть эти разбойники разбираются между собой – надо бежать, бросится на шею Соколу, потребовать, чтобы ее отвезли к папе и маме – немедленно!
Почти задохнувшись от быстрого бега, принцесса упала на колени в горячий песок у носа одной из стоящих на берегу лодок, с трудом переводя дыхание. Когда сердце немного успокоилось, Капелька соскочила, положив руки на борт лодки, чтобы столкнуть ее в воду. Волны закипели под ногами, подол платья промок, вода налилась в туфельки. А принцесса стояла и думала, не двигаясь ни вперед, ни назад.
Силы противников оказались на удивление равны. Клинок Скорпио был немного длиннее кинжалов Сиамца, но преимущество наемника заключалось в том, что он каким-то волшебным образом перемещался в пространстве, исчезая в одном месте и тут же появляясь за спиной врага. Но Скорпио быстро выяснил, что его враг не растворяется в воздухе прямо на глазах. Чтобы переместится, он сначала должен исчезнуть из виду. Стало быть, достаточно держать его на открытом месте. Догадка пирата заметно подпортила ситуацию наемнику. Он подустал – Скорпио все-таки оказался сильнее, Сиамцу приходилось все чаще и чаще парировать его удары.
Когда наемник, наконец, изловчился отскочить под прикрытие кустов, пират не стал вертеться, отыскивая его, а просто замер, весь обратившись в слух и крепко держа саблю перед собой. Сиамца подвела привычка. Едва он подкрался к капитану со спины и занес кинжал, пират ударил из под локтя назад, вогнав клинок на пол длины в тело врага. Наемник дернулся и глаза его стали медленно выбираться из орбит.
- Допрыгался, фокусник. – Скорпио развернулся, высвободил саблю, и враг замертво рухнул на землю.
И тут произошло нечто совсем неожиданное. Смуглая рука обвилась вокруг шеи пирата, запрокинув ему голову, а вторая с размаху воткнула под ребра зазубренный широкий кинжал.
- Ты убил моего брата, мразь! – зашипел на ухо капитану второй Сиамец.
Близнецы?!
Скорпио перехватил придушившую его руку, резко наклонился, перебрасывая противника через себя, и махнул саблей – но невпопад. Сиамец увернулся, сабля лишь оцарапала плечо. Наемник метнулся в кусты и был таков.
От неожиданности пират боли почти не ощутил - она пришла потом, вместе с хлынувшей из под пальцев кровью. Вот, дьявол. Поди догадайся, что их было двое, когда атаковали по одному… Скорпио покачнулся, почувствовав резкую слабость, опустился на одно колено, опираясь на воткнутую в землю саблю.
"Что-то... приключение перестает быть забавным..."
Он, наверно, упал бы и умер довольно быстро, не налети на него в этот момент невесть откуда взявшаяся Капелька. Девчушка встряхнула пирата за плечи и что-то испуганно лепетала - он почти не разбирал слов и слабо отмахнулся от нее:
- Отстань, Веснушка... Уйди.
Картина мира перевернулась - теперь капитан видел перепуганное личико принцессы сверху, на фоне бурых еловых лап и кусочка голубого неба.
- Он вернется. Уйди отсюда... Что ты делаешь, маленькая ты ду...?
От вспышки боли сознание поплыло по наклонной куда-то в темноту, когда Капелька стиснула пальчиками рукоять кинжала и решительно дернула. Пират замолчал на полуслове и зажмурился, лишь по звукам, а затем по ощущениям догадываясь, что Капелька ножом отрезает подол платья и пытается бинтовать, причем, поверх одежды. Скорпио понимал, что все ее действия, что мертвому припарки, но объяснять это не было ни сил, ни смысла. Надо прогнать Веснушку, пока наемник не вернулся.
- Никуда я не пойду! – истерически взвизгнула Капелька, для пущей убедительности обхватив руками полумертвого пирата, накрывая его своим телом.
…Ну и что ты будешь делать с этим ребенком?
Канцлер Нетопырь, поджидавший Сиамца в назначенном месте, в заброшенной таверне на краю леса, уже по одному виду наемника понял, что что-то пошло не так. А секунду спустя регента посвятили в курс дела, притом самым неприятнейшим способом – схватив за грудки и с маху ударив о стену.
- Ты, пес смердящий, почему не сказал, что девчонку будет защищать этот пират?!
- Но.. но…но я и не… - залепетал канцлер, а потом возмутился. – А разве это не дело исполнителя, устранять все препятствия? По-моему заказчик просто указывает цель и…
- Ты мне еще договор зачитай, бестолочь… - с какой-то свирепой иронией прорычал наемник, ловко подхватил вытряхнутый из канцлера мешочек с золотом и собирался удалиться, но помедлил и сунул Нетопырю под нос небольшой изящный стилет.
- Короче говоря, по форс-мажору, девчонка осталась жива. Найдешь ее в лесу, далеко уйти не могла. Непредвиденные обстоятельства я устранил: пират к этому времени должен сдохнуть – я свою руку знаю. Так что иди и добивай. Знаю, кишка у тебя тонка, поэтому стилет отравленный. Одной царапины хватит, чтобы отправить принцесску на тот свет.
- Что? Мне? Как? – канцлер затрясся, как осиновый лист, тем более ядовитое острие сейчас смотрело точно на него. - Но я… нет, я не могу!
- А не можешь, так не изображай в следующий раз вершителя судеб. – презрительно бросил Сиамец, воткнул стилет в трухлявую стену и, не оглядываясь, вышел.
Капелька не знала, что с ней происходит. Впервые в жизни она плакала беззвучно, будто в горле застрял тугой комок. Этот человек был ей врагом, а принцесса все-таки ревела от страха и собственной беспомощности. Дело было даже не в том, что капитан заступился за нее, или не только в том. Принцессе еще никогда не приходилось сталкиваться со смертью – разве что в театральных пьесах, откуда она всегда выходила с опухшими глазами. Там герои погибали эффектно и одинаково, выдав на ура какую-нибудь трагическую фразу. Но пират молчал и будто бы даже засыпал. И, инстинктивно, Капелька понимала, что сон этот уже нельзя будет прервать.
Краешком глаза принцесса заметила какое-то шевеление: возле левого плеча капитана, там, где на пропитанную кровью пирата землю упали слезы Веснушки, из почвы поднимался крохотный росточек с парой темных листиков, колючек, и большой бурой почкой на конце побега. Капелька узнала это растеньице – горицветка, которая так не хотела расцветать во дворцовой оранжерее, несмотря на все ее старания.
- Помоги, пожалуйста. – сама не зная, зачем, шепнула Капелька, обращаясь к растению. – Мне это очень-очень-очень, просто жизненно необходимо!
Росток покачивался на стебле и молчал. Капелька всхлипнула и снова уткнулась мокрым носом в плечо капитана, слушая, как все тише и тише бьется его сердце.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
В которой… произойдет много интересного.
Природа не терпит пустоты.
Эно Рауд
- «Никогда не думал, что умру на земле. Ни в море, ни между небом и землей – на виселице». – успел подумать капитан, перед тем как провалиться в бездну забвения. Но шум океана и там не отпускал.
…
Океан ревел, и буря билась в закрытые ставни. На широкой кровати, в тусклом свете канделябра, покрытое простыней, покоилось тело матери. Она произвела на свет первенца в тот самый день, когда узнала, что муж ее не вернется из дальнего плавания.
- Он был не просто лучшим из моих капитанов. Он был моим лучшим другом. – говорил граф Олифант, старый морской волк, а ныне титулованный судовладелец. – Я воспитаю его сына, как своего.
…
В другой раз море было приветливо и спокойно. На залитой солнцем пристани граф прощался с молодым капитаном.
- Я вернусь на исходе лета, ваша светлость. – Скорпио едва узнал собственный голос, юношеским энтузиазмом, пожалуй, больше подходящий наместнику Соколу. – Для такой команды, как наша, любой ветер будет попутным.
- Не рискуй собой зазря, малец! – широкой ладонью граф хлопнул воспитанника по плечу. – И не смей называть отца «светлостью», ясно? Ну, я пошел. А то, гляди, твоего хлипкого братца прохватит насморк…
Графа поджидал у кареты болезненного вида молодой человек. Поднимая воротник, прятался он от свежего приморского ветра и неодобрительно поглядывал в сторону хохочущего отца и его воспитанника.
…
А в тот роковой, день на исходе лета, море было серым и туманным. Небо застилали тучи, а синие глаза графской дочери – Дельфины – были полны слез.
- Не подходи к берегу! – она бросилась к капитану, едва ступив из легкого ялика на борт флагманского корабля. – Отец умер месяц назад. Теперь всеми делами распоряжается брат и… он объявил тебя пиратом. Поднимай паруса и уходи! Они уже послали корабль, чтобы арестовать тебя!
…
Нет, в тот раз он не сбежал. Уже опытный капитан, но еще наивно веривший в торжество справедливости человек.
- Ты с ума сошел, Магот? Будь я пиратом, какой резон мне приводить корабли твоего отца обратно в гавань?
- Понятия не имею. – ответил наследник графа на суде. – Но никаких официальных бумаг и доверенностей на твое имя я в архиве отца не обнаружил.
…
Потом была тюрьма на острове Пляшущих Скелетов. Голая скала посреди моря, танцующие на ветру мертвецы на виселицах, у линии прибоя. Звон каторжных цепей и свист кнута, обжигающий болью и вдвое – унижением. Воля к жизни держалась на одном упрямстве, на жажде мести и справедливости. На одной мысли – «вам меня не сломать».
…
Дальше последовал заговор, месяцы подготовки, предательство, провал, наказание – и все заново. Бунт в тюрьме. Горы трупов. Свобода – мнимая, преступная свобода. И снова море. Черный флаг.
Так он стал тем, кем его назвали. Пройдет несколько лет и от знакомого шкипера на захваченном корабле он узнает, что графский сынок окончательно разорился и закончит свои дни в долговой яме. А сестра его – Дельфина – давно вышла замуж и обзавелась детьми. Так легко и внезапно порвется последняя ниточка, связывающая с прошлым. Не стало мести – убогим не мстят. И на земле его уже никто не ждет.
…
Он позабыл свое настоящее имя, стал Черным Скорпионом Южных морей. От рождения наделенный жилкой авантюризма, Скорпио быстро перестал сожалеть о своей участи. Он снискал себе славу разбойника жестокого и дерзкого. Он давно убивал не задумываясь, без зазрения совести брал чужое и без содрогания шел на подлость. Ему казалось, что такие качества, как сострадание и милосердие – лишний балласт в жизни пирата - давно остались за кормой…
И как этот маленький рыжий чертенок поднял их со дна – одному богу известно.
Пират пришел в себя от того, что в лицо ему брызнуло что-то сладко пахнущее и липкое. Это Капелька сдавила пальчиками ягодку малины, рассчитывая, что капля сока попадет ему в рот, но вместо этого зрелая ягода разлетелась фонтанчиком мелких брызг.
Скорпио обреченно прикрыл глаза, слушая, как принцесса хрюкает от сдерживаемого смеха.
- Все ясно. Я умер и это мой личный ад.
- Нет, это еще не ад! – оптимистично заверила капитана Капелька, сложив руки на его груди и опираясь на них подбородком. – Вы как себя чувствуете?
- Как человек, которому залили глаза малиновым соком. – мрачно съязвил пират, пока не пробуя шевелиться и прислушиваясь к своим ощущениям. Боль утихла, оставив легкую слабость, но в целом было совсем не плохо. – Меня интересуют два вопроса. Сколько времени прошло и почему мы до сих пор живы.
- Уже вечер. – зевнула Капелька, крутя пуговицу на камзоле капитана.
- Вечер какого дня?
Он, почему-то предвидел уже ответ и попробовал принять сидячее положение. Как ни странно, это удалось. Только дернула за пояс дважды обвившаяся вокруг тела сухая колючая лоза.
- Того же самого дня, как будто не знаете. – мило заворчала Капелька, отдирая эту лозу от одежды капитана и бережно уложила на траву останки растения, отдавшего свою жизненную силу умирающему человеку.
И только тут Скорпио понял, как все вокруг изменилось! Бурые лапы сосен выпустили молодые, зеленые колючки. Земля покрылась травой. Голые шипы кустов украсились листьями и алыми крапинками ягод. Даже само небо в просвете деревьев обрело пронзительную, весеннюю голубизну.
- Да, да, это я все сделала. – принцесса лукаво покосилась на капитана, не без удовольствия отметив, что тот смотрит на нее с удивлением и даже как будто с опаской. – Вон там, подальше в лесу есть озерцо. Идите туда. Вы весь в крови и физиономия у вас в малиновом соке.
Скорпио фыркнул, несколько возмущенный ее командирским тоном, однако, против идеи возражений не имел. Пират перезарядил оба пистолета и рукоятками вперед вручил Капельке.
- Если что-то случится – пали. Хотя бы в воздух.
- Йо-хо! – возгласила девушка, поднимая пистолеты над головой.
- И не застрелись до моего прихода. – скривился пират, нахлобучив на голову принцессе свою широкополую шляпу. – Чудо в перьях.
Скорпио ушел в указанном направлении, а Капелька осталась хоронить горицветку.
Высохшее растеньице лежало среди прорастающих, ему подобных побегов, которые, казалось, выстроились вокруг в почетный караул.
- Спасибо тебе большое. – сказала Капелька, потрогав пальчиком хрупкие колючки. – Тетушка Гортензия была права. Цветок расцветает не тогда, когда ему хочется, а когда это необходимо. Не для себя, а для всех… У тебя уже не будет деток-семян. Но тело твое возьмет земля, а на ней вырастут твои братья и сестры. Значит ты жила не зря. И частичка твоей жизни будет в них. И в этом вредном пирате тоже. Очень может быть, что бессмертие заключается добрых делах. Я не знаю. Но обязательно спрошу об этом тетушку Гортензию.
Канцлер Нетопырь семенил по лесной тропе, ежеминутно оглядываясь и что-то трусливо бормоча себе под нос.
- Что за профессиональная н-н-не-некомпитентность? Почему я должен доделывать за него эту грязную работу? Это… это как-то мне не с руки.
Но был у регента и другой голос. Куда более куда более твердый и злой. Не лепечущий заплетающимся языком, а звучащий где-то в голове. И у этого голоса был на все один железный аргумент. Либо принцессы не станет. Либо он, канцлер, распрощается с властью и со своим теплым и прибыльным местом.
Внезапно Нетопырь остановился и подозрительно принюхался. В воздухе что-то неуловимо изменилось. Нетопырь долго не мог разобрать – что именно? – но тут он оглушительно чихнул и понял! Это была Весна.
Пахло теплой землей и цветением. Травой. Медом распускающихся почек.
- Не может быть! – Нетопырь похолодел, чихнул еще раз и испуганно ускорил шаг. – Надо это прекратить… надо немедленно прекратить это безобразие!
Капелька, тем временем, позабыла обо всем на свете. Представьте, что ощущает человек, вдруг обнаружив в себе волшебные силы? Тем более, если это человек с душой ребенка.
Он пощекотала ноготком плотно сжатый бутончик на кусте малины. Цветок послушно раскрылся, приветливо глядя на Капельку желтым глазком в обрамлении тычинок-ресниц.
- Во-о-от так. И дальше не спеши. – принцесса оглядела кусты с уже зрелыми ягодами. – Мы с вами поторопились, ребята! Надеюсь, Лорд Лето не рассердится, ведь это моя первая работа. А вот листики, я думаю, надо выпустить все. Мы потеряли много времени, до осени надо успеть запастись солнышком!
Капелька погладила ветку кончиками пальцев, чувствуя, как она наливается жизненной силой, как под корой начинает движение древесный сок. Липкие почки разворачивались на глазах, за миг наверстывая упущенное, протягивали к принцессе зеленые ладошки листьев.
Просто дыхание захватывало от новизны ощущений! Природа послушно и радостно откликалась на любое ее прикосновение, слово, даже мысль. Капелька закрыла глаза и пожелала свежего ветра – ветерок тут же всколыхнул ее огненно рыжие волосы, с неслышным звоном прошелся по поляне, наполняя воздух медовым ароматом пыльцы.
С писком радости Капелька вскочила и закружилась, раскинув руки, словно собираясь обнять весь мир. Зеленая дымка обновления охватила лес, все ширясь и ширясь, кругами расходясь от поляны, на которой плясала и пела новая Весна.
- Только к розе прикоснешься –
Роза сразу расцветет.
Если нужен лучик солнца –
Из-за туч оно взойдет!
Просыпается несмело
Мир прекрасный, мир большой.
Расцветет любое дело,
Если сделано с душой!
Припев:
Может это мое призвание -
Людям улыбок тепло дарить?
Зимнего ожидания
Сон прерывая, в лучах парить?
Может это моя профессия –
Трель соловьев пробуждать в лесу?
С этою песней вместе я
В души людские весну несу!
Посмотри-ка, как прекрасно!
Зеленью взошли поля!
Солнце в небе светит ясно,
Пробуждается земля!
И коты поют на крыше –
Им весна волнует кровь.
И природа жизнью дышит,
И вокруг царит любовь!
Припев:
Может это и есть волшебство мое,
Мне от рождения данное?
Это весна, естество ее,
Древнее, первозданное!
Что же за чувство новое
Вдруг разбудило его во мне?
Перевернув основы и
Сердце мое распахнув весне?…
Пока Капелька пела, щебетала и носилась по поляне, шляпа капитана сползла ей на глаза. Принцесса закружилась и – БУМ! – врезалась во что-то мягкое, не похожее ни на куст, ни на дерево.
Трусливо выползавший из кустов Нетопырь так и подпрыгнул на месте. Капелька, больше удивленная, чем напуганная, тряхнула головой, уронив шляпу на траву.
- О-о-о! Канцлер! Вы здесь откуда?
От одного вида огненно-рыжего существа с двумя большущими пистолетами за поясом, у регента отнялся язык.
- Я-я-я п-п-просто…
- Вы шли мне на помощь? – восхитилась Капелька, но тут же охнула, вообразив, что будет, если Скорпио застанет ее «спасителя» здесь. – Только меня уже не надо спасать! Честно-честно. Так что вы лучше уходите. Идите, скажите Соколу, что все в порядке и я скоро вернусь!
Канцлер не двигался с места, тупо уставившись на принцессу. Иногда помехой подлости становится не совесть, а трусость. Вот и сейчас мысли регента лихорадочно разбегались. Завидев, что Капелька подходит к нему, Нетопырь спрятал отравленный стилет за спиной, под плащом.
- «Надо ведь только уколоть… Уколоть и все!» - размышлял он. – «Вот сейчас… еще немного… пусть подойдет поближе…»
Капелька нахмурилась.
- Ну, чего вы стоите? Идите уже! – никогда не отличавшаяся деликатностью, принцесса подскочила и толкнула нерасторопного канцлера.
От неожиданности Нетопырь потерял равновесие и полетел в кусты, за которыми, к его несчастью, оказалась порядочная яма.
- Ой, простите! – пискнула наверху Капелька. – Это вы сами виноваты, надо было сразу идти…
Но канцлеру было не до извинений. Перекувыркнувшись с ног на голову, он растянулся на дне ямы и, кажется, укололся об очень острый сучок. Вернее – казалось, пока канцлер, поскуливая от боли и досады, не просунул руку под спину и не извлек оттуда тот самый ядовитый стилет!
- О-о-, нет… обмер незадачливый убийца. – Только не это…
Спровадив канцлера, Капелька побежала встречать капитана, рассчитывая удержать пирата подальше от поляны и дать регенту время унести ноги.
Скорпио она встретила на полпути. Тот выглядел каким-то притихшим и задумчивым. Холодная вода взбодрила, а рана пирата почти затянулась. Как такое возможно, он понять не мог, но прекрасно понял, что без Капельки его бы в живых не было.
- Вы верну-улись! – принцесса налетела на него, запыхавшаяся и довольная. – только знаете что? Давайте мы обратно не пойдем?
- С чего это? – сразу подозрительно прищурился Скорпио.
- Все равно лодок там больше нет! – пропыхтела Капелька, пытаясь столкнуть с места или утащить за собой скептически скрестившего руки на груди капитана. – Я вытащила их в воду и они уплыли!
- Зачем?
- Я хотела убежать. – уже искренней пояснила Капелька. – Но почувствовала, что надо вернуться…
Скорпио хотел было поинтересоваться, каким это образом для побега одной девушки понадобились сразу две лодки, но заставил себя на сей раз обойтись без ехидства. Как-никак, а вернулась она именно ради него.
Принцесса меж тем продолжала:
- Если идти в ту сторону, выйдем к небольшому селению. Там можно будет взять лодку и переправится на Морскую Черепаху.
- Откуда ты знаешь? – уже больше с любопытством, чем с недоверием спросил пират. – Про город, про озеро?
- Ветер мне рассказывает. – пожала плечами Капелька, сама удивившись своему ответу. – Он рассказывает мне обо всем, к чему прикасается. Я не знаю, как это объяснить… Но с озером же я не ошиблась? – принцесса озорно прищурилась. – У вас красивый рисунок на плече, кстати.
Пират поперхнулся и выразительно промолчал. Когда Капелька еще раз попыталась сдвинуть его с места, он подчеркнуто аккуратно отодвинул маленькую волшебницу в сторону.
- Хорошо, идем. И пусть ветер тебе подскажет путь покороче.
Капелька всю дорогу тараторила взахлеб, так что, когда в конце тропы показалась опушка леса, пират уже успел мысленно заречься когда-либо похищать рыжих девиц. Дорога из лесу круто шла под уклон, открывая широкий вид на окрестности. Принцесса с радостным визгом побежала на опушку и замерла.
Приморское поселение, к которому вела тропинка, оказалось небольшим и даже не огороженным. Единственным высоким каменным домом здесь была ратуша. Ее окружали аккуратные деревянные домики поменьше, а вокруг простирались сады, поля и луга. Но все они были безнадежно пусты и мертвы.
Ветер уныло трепал безлистые ветви деревьев. Ни снег, ни трава не прикрывали голую унылость земли. Над черными пашнями с недовольным карканьем кружили голодные вороны. По серой перекрестной тропке, понуро повесив ушки, брел ослик. Тоскливо скрипело колесо телеги. Крестьянин на облучке устало клевал носом.
Капитан подошел к принцессе и встал рядом. Спрашивать все ли в порядке он не стал, молча наблюдая, как причудливо менялись эмоции на лице Капельки. Тревога, недовольство, грусть и решительность в один миг промелькнули на открытом детском личике.
Глядя на унылый пейзаж, Капелька внезапно осознала, что все условности и магические законы Некоторого Королевства – смена времен года и смена правителей – это не просто причуды. И даже не справедливый раздел власти. Это отчасти и искупление вины…
Ливни и засуха, буйное цветение и мертвый холод, сменявшие друг друга без всякой очереди и гармонии, нарушили естественный ход событий. Война Сезонов убила хрупкое природное равновесие в землях Некоторого Королевства. И прямые виновники этого – маги – взяли на себя бремя поддерживать жизнь на этой земле. Без их вмешательства Некоторое Королевство было обречено.
Пальчики Капелька нащупали висящий на шее медальон и изящный, со светлым камешком в бородке, ключ. Из отворенной шкатулки на принцессу понимающе глядели лица родителей.
- Лорд и леди Зима? – поинтересовался капитан, за небрежным вопросом пряча легкое беспокойство от внезапно произошедшей у принцессы смены настроения.
- Мои мама и папа. – кивнула Капелька, кончиком пальца поглаживая изображения. – Этот кулон как бы означает, что я храню их в своем сердце. Но это не совсем точно! Они, конечно, самые родные. Но в сердце у меня еще много других людей. Тетушка Гортензия, например. И вообще – все хорошие люди, которых я встречала или не встречала по жизни. И вы тоже!
Капелька подняла медальон повыше, словно приглашая капитана поглубже заглянуть в большой и маленький мирок золотого сердечка.
Скорпио грустновато усмехнулся.
- Думаю, на это место найдется кто-нибудь получше старого пирата.
- На самом деле там очень много места. – серьезно возразила Капелька. – И для каждого свое. Особенное. – она закрыла медальон и снова повернулась к серому городу. – Знаете, мне нравится быть Весной. Занятие, которое приносит счастье не только тебе, но и окружающим людям. Это называется «призвание»… Когда Сокол пытался пробудить во мне волшебство, он старался показать мне что-то красивое, вдохновляющее или чудесное. А оказывается, иногда, чтобы ощутить в себе силу, надо увидеть что-то плохое. И захотеть это изменить. – Капелька посмотрела на пирата чуть исподлобья, слегка виновато, но твердо. – Простите, но я с вами дальше не пойду. Мне надо туда. К людям.
Скорпио безразлично пожал плечами. Он уже давно перестал рассчитывать на принцессу, как на выгодную заложницу. Капельку даже слегка обидел этот жест равнодушия. Но пират сейчас думал о другом.
- У тебя при дворе есть недоброжелатели.
- Это как? – Капелька потерянно чертила туфелькой дорожку на песке.
Капитан на секунду поднял глаза к небу. Девичья наивность, конечно, милое дело, но все имеет свой предел.
- Тебе не кажется странным, что тебя сегодня пытались убить? И – да, на твой корабль я напал не случайно, а по наводке. Кто-то специально подмочил порох в крюйт-камере «Бриллиантины», чтобы вы не смогли оказать сопротивления. Я думаю, спрашивать о том, кого ты подозреваешь, бессмысленно?
Принцесса воззрилась на него с неподдельным интересом.
- А что такое крюйт-камера?
Капитан провел ладонью по лицу и отвернулся. Капелька смутилась.
- Я никого не подозреваю. Этого просто не может быть. Все вокруг были так добры ко мне. И Сокол, и другие… и канцлер тоже… очень хороший человек. Мне было бы стыдно думать о них плохо! Вот когда я узнаю точно, кто виноват, тогда и начну его подозревать.
Скорпио не ответил и Капелька грустно вздохнула:
- Ну… наверно… мне пора.
Пират шумно выдохнул, совладав со своим раздражением.
- Послушай, я… о, черт морской, что такое?!
Капелька метнулась к нему, обхватив за пояс и прижавшись изо всех сил:
- Вы решили пойти со мной, да? Я так и знала! Спасибо, спасибо, спасибо! Я так и думала, что вы меня одну не отпустите!
- Вообще-то… - чуть сдавленно проворчал пират, потому что раненный бок его еще немного беспокоил. – Я просто хотел пожелать тебе удачи. Ну, так уж и быть, я тебя провожу. Только изволь избавить меня от своих телячьих нежностей!
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
В которой все подойдет к своему финалу.
Фантазия – это история, конца которой нет.
Михаэль Энде
Сокол и генерал Скарабей во главе отряда солдат ворвались в городок, как на штурм. Скорпио встретил «гвардию спасения» на ступеньках ратуши – улыбающийся, наглый и даже не поднявший оружия. Если бы не эта уверенность, пирата, пожалуй, пристрелили бы на месте. А тут солдаты даже опешили – а не ловушка ли это?
- Привет тебе, наместник! – усмехнулся капитан. – Засиделись в засаде, пропеклись на солнце? Я уж было подумал, что нас атакует орда краснокожих. Так нет же, это несутся вскачь наши доблестные регенты. Куда спешим? Выкуп за принцессу захватить не забыли?
Не отвечая ни слова, зато вдвойне выразительно сверкая глазами от злости, Сокол пошел навстречу врагу. Но не успел миновать и трех ступеней, как на шею ему бросилась появившаяся из-за спины капитана Капелька.
- Иииииииии! Я знала, что ты придешь! Тебе канцлер сообщил? Или кто из жителей? Ну, это не важно! – по привычке затараторила Капелька, поглаживая наместника по плечу. – Главное, что ты тут. Только сердиться не надо. – принцесса кивнула в сторону пирата. – Это он шутит.
- Шучу, шучу. – снисходительно согласился Скорпио. – Я вам ее просто так верну, только заберите от меня подальше это рыжее чучелко.
- Да как ты смеешь называть… - начал было раздуваться от возмущения Сокол, но Капелька шлепнула наместника по рванувшейся к оружию руке.
- Он спас меня и сам привел сюда!
- Вот это и подозрительно. – вмешался генерал Скарабей, неприязненно поглядывая на Капельку. Он так расстроился, что наследнице удалось вернуться, что с досады не знал, к чему придраться. – А мы можем быть уверенны, что принцесса – настоящая? Вздерните меня на суку, если в этой истории все чисто!
- Вы что, думаете, что я – самозванка?
Там где другая титулованная особа зашлась бы в истерике, Капелька только озорно прищурилась и склонила голову на бок. Генерал собирался резонно объяснить, что это его долг – всех подозревать, заботясь о благе отечества, когда позади него вдруг с треском вспучилась земля.
Скарабей и охнуть не успел, как прямо перед ступенями ратуши не выросло, а вырвалось, выстрелило вверх крепкое молодое деревце. Одна из веток подхватила генерала под край кирасы и в мгновение ока унесла на порядочную высоту.
- Раз уж вы оказались вздернутым на суку, можно ли считать доказанным, что в этой истории все чисто? – просияла личиком хулиганка-принцесса.
- Мама! – басом заорал доблестный Скарабей. – Прекратите, ваше высочество! Прошу пардону! Больше не сомневаюсь!
- Ой! – искренне сконфузилась Капелька. – А я не знаю, как вернуть дерево в землю… Принесите, кто-нибудь, пожалуйста, лестницу!
Хотя близлежащий лес, сады и улицы городка уже цвели и зеленели тоже не без магии, столь явная демонстрация волшебства, как выращенное за секунду дерево, была встречена бурными аплодисментами. Хлопали все, кроме генерала, и за лестницей народ побежал не так быстро, как хотелось бы регенту.
Сокол, до этого занятый исключительно мыслями о безопасности принцессы, приход весны разглядел только сейчас.
- Это же потрясающе! – хлопал глазами наместник. - Ты… Вы сумели! Вы пробудили силы! Когда это произошло?
- Как только сбежала из под твоей докучливой опеки. – скрестив руки на груди, пират не без удовольствия наблюдал за злоключениями Скарабея.
Наместник уставился на него сначала хмуро, но потом распрямил брови. На какой-то счастливый миг Капельке показалось, что оба мужчины сейчас рассмеются и конфликт между ними будет исчерпан. Но вместо этого на колокольне приморского городка тревожно ударил колокол.
Со стороны леса показалась небольшая процессия. Пара крестьян с телегой и хвост любопытных. На телеге возлежал труп неудавшегося убийцы - канцлера Нетопыря.
Бедняге Соколу и так в последнее время катастрофически не везло. Но весть о смерти дядюшки его как громом поразила.
- Не может этого быть… - горестно шептал он. – Откуда он здесь взялся? Как?... Кто?!...
- Откуда мне о том знать, ваше благородие? – крестьянин Горошек беспокойно переминался с ноги на ногу. – Я, как нашел, так сразу в деревню… Только вот это подобрал, что рядом лежало.
С этими словами Горошек протянул наместнику стилет Сиамца и черную шляпу с черным пером. Оружие Соколу было незнакомо, зато он ясно запомнил, на ком была эта шляпа в день захвата «Бриллиантины»!
Пират все понял так же быстро. Предугадывая выводы почтенной публики, его пистолеты взлетели вверх и угрожающе щелкнули взведенные курки. Для Сокола это было только лишним доказательством вины. Гвардейцы похватали мушкеты. Даже те двое, что несли лестницу, бросили ее и нацелились на пирата. Генерал Скарабей уныло покачивался на ветке. Толпа любопытных мигом поредела.
- Да вы что, с ума сошли?! – возопила Капелька, бросаясь к Скорпио, чтобы заслонить его от мушкетных дул. – Это я уронила там шляпу!
Двигало ей явно не только чувство справедливости. Сокол поймал принцессу за локоть и сдернул со ступенек.
- Я проводила канцлера живым и невредимым! А после этого капитан все время был со мной рядом! – боюсь, Капелька была слишком взволнована, чтобы объяснять доходчивее. - Не мог он его убить, слышишь?
Сокол не слышал. Горе и гнев часто делают человека глухим.
- Вы были там вместе? Все втроем? Тогда что еще нужно для доказательства?
- Может мозги? – сквозь зубы прошипел пират, отступая к дверям ратуши. Он прислонился к ним спиной, чтобы никто не мог напасть сзади. О бегстве и речи не было – гвардейцы ловили каждое его движение. Выхода из ситуации капитан не видел, но между смертью от пули и смертью на виселице мысленно выбрал первое.
- У тебя нет доказательств, что это он сделал! – принцесса продолжала рваться из рук наместника. – Тогда на меня тоже думай, я тоже там была!
- Ваше высочество! Мы говорим о преступнике… – впервые наивность Капельки вызывала у наместника не умиление, а раздражение.
- Я за него проучусь! – девушка отважно вздернула нос. – Он пришел за мной, он защищал меня!
- А ты уверенна, что он заботился не о своей выгоде?!
Принцесса задохнулась и замерла, уставившись на Сокола так, что тот внезапно смутился и разом почувствовал устремленные в спину взгляды досужих зевак. А вот Капельку роняемый авторитет вовсе не волновал. Стоило Соколу ослабить хватку, она высвободила руку и, от души бросив наместнику:
- Дурак! – умчалась к своему пирату.
Если у Скорпио и была идея приставить к голове принцессы пистолет и улизнуть прикрываясь заложницей, теперь, когда сделать это было удобнее всего, пришлось от нее отказаться. Совесть - это очень неудобная штука.
Сокол побледнел, потрясенный даже не тем, что его прилюдно обозвали дураком, а тем, что в пылу эмоций посмел так резко разговаривать с наследницей. То, что наместник сказал в следующий момент, далось ему с большим трудом.
- Опусти оружие. – обратился он к пирату. – Тогда, клянусь честью, тебя ждет справедливый суд.
Скорпио не был бы собой, если бы не съехидничал:
- Даже не знаю, в существовании чего я сомневаюсь больше – того, чем ты клянешься или того, в чем ты клянешься.
Но умирать пирату резко расхотелось. Во-первых, с момента своего первого знакомства со «справедливым» судом, он научился разбираться в людях – в Соколе и Капельке подлости не было. А во-вторых, Скорпио заметил, что в листве дерева, прямо над покачивающимся на ветру генералом, из воздуха материализовался большой белый кот с черным хвостом.
Поэтому, когда Капелька обернулась к пирату, умоляюще глядя на него прозрачными, как две голубые росинки глазками, он уже принял решение. Но даже если бы и не принял – не поручусь, что мужчина может устоять под таким вот взглядом.
Приморский городок, куда судьба занесла капитана и Капельку, был очень маленьким и настоящей тюрьмы для преступников там не построили. Пирата заперли в комнате на самом верху башенки, что, нависая над морем, стерегла вход в бухту.
- Я не отстану от Сокола, пока он вас не отпустит, вот увидите. – заверяла Капелька, прижимаясь личиком к дверной решетке. – Только сейчас я не могу к нему приставать… он так горюет из-за смерти дядюшки. Придется подождать немного. Вы на меня не злитесь случайно?
- Случайно нет. – фыркнул Скорпио, задумчиво глядя на рыжую. – Я вообще редко злюсь. Могу пристерлить человека и сразу простить.
Капелька уже привыкла к его своеобразному юмору.
- Пожалуй, я пойду. – сказала она, покосившись на стоящего за ее спиной генерала Скарабея. – Но, обещаю, что очень скоро вернусь!
Принцессу одолевали двойственные чувства. Она, конечно, хотела, чтобы Скорпио поскорее оказался на свободе. Но с другой стороны… Капельке казалось, будто она хочет сказать пирату что-то очень важное. Но пока еще не поняла – что именно, и боялась не успеть.
Каблучки принцессы уже стучали по каменной лестнице, но, приставленный к ней в качестве охраны, Скарабей задержался. Наместник попросил его не спускать с наследницы глаз. Сокол и сам бы с радостью сопровождал принцессу. Но навалились дела. Надо было подготовить корабль к отплытию в столицу и позаботиться о достойном погребении дядюшки. А кроме того, Сокол решил, что стоять и наблюдать, как Капелька воркует с этим пиратом было бы превыше его сил.
- Надеюсь, ты не думаешь, что заступничество инфанты спасет тебя от петли? – неожиданно изрек генерал.
Скорпио вопросительно поднял бровь.
На самом деле не в принципах капитана было полагаться на чье-то слово или обещание. Пусть в смерти Нетопыря он действительно не виноват – за пиратом и без того числилось столько проступков, что хватило бы не на один смертный приговор. Даже доброй Веснушке не найти для него оправданий. Поэтому капитан надеялся выпутаться самостоятельно. Ведь если рядом ошивается мистер Счастливчик, стало быть, по крайней мере, один из двух кораблей Скорпио находится неподалеку. Но генералу этого, конечно, знать не обязательно.
- Тебе какое дело?
- Я согнал всех гвардейцев на первый уровень башни. – будто бы не замечая враждебности собеседника, продолжил Скарабей. – А здесь за углом есть маленькая дверца. Идет она к подземному ходу, а тот выведет прямиком за окраину города. Дверей я запирать не буду.
Если регент рассчитывал, что пленник тотчас же проникнется благодарностью, то глубоко ошибался. Скорпио подозрительно прищурился.
- С чего такая забота?
Тогда, шагнув поближе к решетчатой двери, генерал накинул на голову капюшон черного плаща.
- Как помнится, при первой встрече вы тоже во мне сомневались, капитан. – на сей раз прорезей для глаз в капюшоне не было, но Человека-в-Маске, наводчика, посоветовавшего атаковать «Бриллиантину», Скорпио теперь узнал и без них. – Тогда ведь я вас не обманул?
Капитан попытался оставаться бесстрастным, но что-то все-таки в его лице переменилось. Генерал хрипло хохотнул и отбросил капюшон с лица.
- И сейчас не вру. Не теряй времени. Беги, разочтемся потом.
После ухода генерала пират еще мгновение стоял столбом посреди комнаты. Пока не услышал за спиной тихий шорох и звон. Это мистер Счастливчик пытался протащить через оконную решетку уворованную у охранника капитанскую саблю. Кот, будь он хоть трижды волшебный, не собака, и носить что-то в пасти ему было неудобно, особенно такое длинное и тяжелое. Когда Скорпио сообразил помочь ему, Счастливчик возмущенно муркнул. «Сидишь, мол? А я тебя предупреждал. Ну, хорошо. Сейчас стащу ключи - и ходу. Эх, и чтоб ты без меня делал?» Но хозяин был какой-то странный.
- Прости, приятель. – пират задумчиво почесал бархатное кошачье ухо. – Но сбежать по-тихому не получится.
Генерал Скарабей шагал по коридору башенки, гневно сопя. С дерева его сняли благополучно, но самолюбие регента понесло непоправимый урон. А кроме того, с обретением наследницей волшебных сил ситуация с ее устранением становилась почти безнадежной. Генерал понял, что если хочет сохранить за собой власть, должен действовать здесь и сейчас.
Сначала присутствие пирата его сильно испугало, но разбойник оказался не столь наблюдательным, чтобы опознать его без маски. Зато теперь…
«Нетопырь, неудачник, нечего было и надеется, что он справится. – размышлял Скарабей. – Зря я ему намекнул про Сиамца, надо было самому… Все приходится делать самому, если хочешь, чтобы сделано было наверняка! Действовать решительно, по-военному! Пирата пристрелить при попытке к бегству. А потому уже и девчонкой заняться…»
То ли сам черт, то ли упавшая на стену неровная тень предупредили подлеца. Скарабей успел выхватить клинок, отразить удар и с ненавистью и досадой уставился на ухмыляющегося пирата.
- Знаешь, - сказал Скорпио. – Я не оставляю расчетов на потом. Особенно, если есть ощущение, что меня используют.
- Ах, ты, шакал морской! – выругался генерал и в свою очередь взмахнул саблей.
Не одними уловками Скарабей дослужился до своего звания. Он был не плохим командиром и отлично владел клинком. Но сражаться с пиратом честь по чести все равно не намеревался.
- Стража!!! Побег!!! – загремел под сводами башни его голос и гвардейские сапоги тотчас же затопали по лестницам.
Пирату волей-неволей пришлось быстро отступать. Хорошо хоть переходы в башне были узкие и гвардейцам, высыпавшим из двери за спиной Скарабея, стрелять помешала грузная фигура генерала. Скарабей же, увидев подоспевшее подкрепление, приободрился и тоже ринулся в бой.
Скорпио метнулся за угол, к той самой, ведущей в подземелье, низкой дверце. Но распахивать дверь с ходу поостерегся. Вместо этого, прижавшись к стене, кончиком сабли подцепил дверную ручку и потянул на себя.
Паф-паф! Хлопнули мушкетные выстрелы. Так вот что ждало его на «пути к спасению»! Первый, вынырнувший из засады гвардеец, получил захлопнувшейся дверью по лбу, а пирата и след простыл.
Вывернувшиеся из-за угла преследователи во главе со Скарабеем, налетели на своих же и, в затянутом пороховым дымом коридоре, погоня и засада едва друг друга не перебили.
- Отставить! Ротозеи! Бестолковщина! – орал Скарабей, пытаясь навести порядок с своих рядах. – Поймать! Перекрыть все выходы! Никуда не денется!
К сожалению, он был прав. С первого уровня башни вел не один ход и солдаты быстро наводнили второй этаж. Пирату оставалось только подниматься вверх.
Скарабей первым заметил его отступление и ринулся вдогонку. На открытой площадке, на самом верху башенки, противники еще успели пару раз скрестить клинки, но высыпавшие следом за генералом гвардейцы быстро окружили беглеца, взяв в кольцо мушкетных дул.
Скарабей торжествующе оскалился:
- Зря ты вернулся, зря. Я тебе не Нетопырь, меня так просто не убьешь! Да и зачем, интересно? Ради чего?
- Видишь ли, у меня привычка делать все назло. – пират бросил саблю и на удивление покорно поднял руки. Осмелевший Скарабей приблизился и приставил острие клинка к горлу врага, но тот спокойно продолжил. – Ты так хотел помочь мне сбежать, что я решил остаться.
- Молчать! – генерал побагровел, спохватившись, что гвардейцам этих слов лучше бы не слышать, развернулся к взводу. – Прикончить его! Огонь!
Уже покинувшая башню Капелька услышала сигнал тревоги и хотела бежать обратно, но лейтенант гвардейцев задержал беспокойную принцессу.
- Простите, ваше высочество, но вам туда нельзя!
- Как нельзя, когда нужно?! – возмутилась Капелька, пытаясь прошмыгнуть мимо.
Сокол пулей примчался на место происшествия.
- Что происходит?
Лейтенант почтительно взял под козырек, а Капелька, улучшив момент, юркнула в башню. Она, спотыкаясь, бежала по ступенькам и опустевшим коридорам, врывалась то в одну комнату, то в другую, игнорируя крики мчащихся за ней следом лейтенанта и Сокола. И вот, наконец, распахнула последнюю, ведущую на смотровую площадку дверь и успела только увидеть, как гвардейцы вскинули мушкеты к плечу…
Дружно грохнули выстрелы. Но за долю секунды до этого, пират схватил генерала за застегнутый под горло плащ и, рывком перекидываясь через низкий парапет, утащил за собой – в пропасть, в ревущие под стеной башни волны.
Удар об воду чуть не вышиб дух из обоих. Некоторое время противники еще боролись, прибой швырял их из стороны в сторону, то и дело бросая на острые подводные камни, пока не унес на глубину, где волны били потише.
Скарабей, так и не выпустивший саблю из рук, взмахнув клинком, полоснул пирата по плечу. Но тем самым совершил роковую ошибку. Едва избавившись от медвежьей хватки генерала, Скорпио, изловчившись, отпнул его от себя подальше и рванулся вверх, на воздух. А Скарабея тяжелая, стальная кираса, как камень повлекла на дно, с которого генералу уже не суждено было подняться.
Скорпио постарался вынырнуть на поверхность подальше от башенных стен, бьющихся под ними волн и нацеленных вниз мушкетов. Закатное солнце, играющее на воде, сначала ослепило его, а потом вдруг померкло, закрытое появившимся из-за мыса парусом.
Форштевень «Гаруды» рассекал волны залива бесшумно и быстро. Матросы сновали по вантам, готовясь к повороту, а на самом острие утлегаря, гордо задрав хвост, восседал мистер Счастливчик.
- Вот ведь живучий, гад! – ненависть в устах Сокола граничила с восхищением. – И каков наглец! На нашем же корабле подойти так близко под наши стены! …Жаль «Бриллиантину», но это им так не пройдет! Заряжайте каронады! Потопить их, пока не развернулись на бортовой залп!
- Не надо! – пискнула Капелька, но ее, похоже, никто не слышал.
Канониры, пригибаясь под тяжестью ядер, побежали к пушкам, как вдруг…
- НЕТ, я сказала! – будто не своим голосом рявкнула принцесса и все, кто обернулся к ней в этот момент, впервые со времен Войны Сезонов узрели, что такое маг Весны в гневе.
Сухое дерево пушечных лафетов зацвело, зеленые побеги оплели стволы и жерла, вились из запальных отверстий, щетинились иглами шипов. Сама башенка содрогнулась, оплетенная лезущими из трещин в камне терновыми лозами.
Устрашившиеся канониры побросали ядра и попятились. Даже Сокол отступил, удивленный преобразившейся принцессой, ослепленный огнем ее взметнувшихся от ветра волос.
Капельке же было наплевать, какое впечатление она произвела. Она, конечно, не понимала, с чего Скорпио вздумал бежать, ей было жаль утонувшего Скарабея, но сердце принцессы, чуткое и без всякой магии, упрямо верило, что поступками пирата руководил вовсе не злой умысел.
Когда принцесса подбежала к парапету, Скорпио уже взошел на борт «Гаруды». Капитан смотрел на капельку, а Капелька смотрела на него. Потом принцесса сорвала что-то с цепочки на шее и, дунув, пустила, как пушинку, по воздуху. На ладонь пирата лег, снова сделавшись весомым, маленький, изящный ключик. Ключ от золотого сердечка Веснушки.
Свежий ветер наполнил паруса «Гаруды», плывущей на закат, а Капелька смотрела в след кораблю. Капитан тоже не уходил с кормы и, перед тем, как фрегат скрылся за скалистым мысом, поднял руку над головой, посылая Веснушке свой прощальный привет.
Капелька тихо вздохнула и поежилась, понимая, что сейчас придется объяснять Соколу и остальным, почему она отпустила преступника. Но, обернувшись, принцесса обнаружила, что гвардейцы во главе с наместником стоят за ее спиной, выстроившись в линию и почтительно склонив головы.
- Простите, ваше величество. – произнес Сокол, впервые именуя ее, как королеву. – Я не должен был… - и тут же перебил самого себя. – Впредь я буду больше доверять вашему мнению.
Когда наместник стоял и смотрел, как принцесса прощается с пиратом, его сердце кровью обливалось от ревности. Но вместе с этой болью пришло и осознание того, как удивительно и неожиданно изменилась сама Капелька. Из обожаемой, но наивной инфанты она вдруг превратилась во взрослую, отважную девушку. И к горячей любви Сокола к принцессе прибавилось еще одно чувство – уважение.
Но во многом Капелька все же осталась прежней. Будто бы смущенно потупив озорно блеснувшие голубые глазищи, она лукаво покрутила соединенными указательными пальчиками.
- Я вам потом объясню, почему так поступила. Просто я сейчас и сама этого не понимаю! Но знаю. Так надо.
Так закончился еще один беспокойный день в Некотором Королевстве. Наступила первая ночь новой весны. Все цвело и зеленело. Над землей взошла желтоватая луна и наперебой, словно наверстывая упущенное время стрекотали в кустах сверчки. Но вовсе не они мешали спать Соколу, в одиночестве прогуливавшемуся по пристани в этот поздний час.
С мягким шелестом прибой бился о причальные сваи, а наместник смотрел на луну. Неизвестно, о чем он думал в этот миг, но случись кому-то идти мимо, прохожий, наверно, услышал бы, как Сокол почти про себя напевает тихую песенку:
Наступила весна, аромат ее в воздухе реет,
Только не для меня распевает в ночи соловей.
Я живу и дышу, мою душу надежда согреет,
Ведь надежда есть бог безнадежно влюбленных людей.
Буду верно служить, буду счастлив я тем, что ты рядом,
Буду тайно любить, буду свято хранить твой покой.
И тогда, может быть, ты одаришь вдруг ласковым взглядом,
И на сердце моем наконец-то повеет весной.
И, что самое интересное, в то же время где-то в море, где волны хлестали в борт корабля, в каюте, при тусклом свете свечи, капитан Скорпио, откинувшись в кресле, привычными пальцами перебирал струны гитары, задумчиво мурлыча себе под нос строки на почти тот же самый мотив:
Веры нет чудесам, но они в меня, кажется, верят.
Я бежал от себя в бестолковом стремленьи вперед,
В своем прошлом закрыл доброте и сочувствию двери,
Но один рыжий луч растопил антарктический лед.
Время вертит землей, судьбы мира сплетаются сложно.
То за звездами в рай, то бездонною пропастью в ад
Я по жизни плыву. Но я верю, когда-то, возможно,
Сердце, словно компАс, повернет мой корабль назад.
Эта же мистическая мелодия проникла и в душу Капельки – а может и родилась в ней. Принцесса сидела у распахнутого окна и весенний ветерок играл с ее рыжими волосами.
Темным пологом ночь накрывает морские просторы.
Я тебя позову путеводной звездою с небес.
Ты услышишь меня через воды, равнины и горы,
Потому что сильнее любви не бывает на свете чудес.
Пусть мечты не сбылись – я конца не желаю иного.
Мы не так далеко – ведь над нами один небосвод.
Я не буду грустить, сердце знает – мы встретимся снова.
Не обманет оно ту, что преданно любит и ждет.
Принцесса пела, а звезды над Некоторым Королевством разгорались все ярче и ласково подмигивали всем троим. Звезды знали, что сказка их еще далеко не окончена...
ЭПИЛОГ.
Когда волшебный туман рассеялся и Сэм Нигглс вернулась в обычный мир, лорд Зима простился со своей дочерью до новой весны, а Мышка и Мотылек отправились на «Гаруду», капитан Скорпио и леди Весна остались одни в Башне Ветров.
Сначала пират был уверен, что королева просто развернется и уйдет, или ограничится парой ничего не значащих слов. Он, наверно, тоже ничего не сказал бы ей в след. Ведь иногда прошлое должно оставаться прошлым. Но в самых дверях Капелька вдруг поманила капитана пальчиком.
Догорал закат. На улицах столицы уже царил сумрак, а здесь, в высшей точке города еще задержалось солнце. Королева и пират остановились на самом краю площадки и некоторое время молча смотрели за горизонт, а легкий ветерок гладил их по волосам.
- А мы изловили Сиамца. – наконец произнесла Капелька, мельком глянув в сторону капитана и снова с улыбкой отводя глаза. – И отправили его в тюрьму на Остров Скелетов. Правда, там сейчас уже совсем другие порядки. – поспешила добавить она, заметив, что Скорпио едва заметно поморщился. Бывают в жизни такое, чего не пожелаешь и врагу. – Он будет там выращивать цветы. Ему это дело нравится, да и остров станет чуточку повеселее. И мы узнали от Сиамца много нового. Не очень приятного, конечно. Про заговор Нетопыря и Скарабея. Зато вы теперь можете не волноваться, что вас обвинят в… тех событиях.
- О, разумеется. – откликнулся Скорпио со своей неистребимой иронией. – Теперь мне стоит волноваться всего лишь об обвинении в пособничестве при государственном перевороте.
Капелька мотнула головой, словно собираясь что-то отрицать, но вместо этого сокрушенно вздохнула.
- Да, вечно вы куда-то влипнете…
Скорпио невольно улыбнулся и повернулся лицом к королеве, и она сделала то же самое. Пусть леди Весна очень повзрослела и расцвела, из хрупкого подростка, рыжего чучелка, превратившись в настоящую красавицу, истинную весеннюю чаровницу, глаза ее по-прежнему оставались детскими и ясными, как две капельки росы. И в этих глазах сейчас, на миг, промелькнула прежняя, озорная Капелька, с довольной мордашкой смотревшая на своего пирата.
Капитан тоже сильно изменился с их последней встречи. Наверно, пройдет очень много времени, прежде чем его мертвенно бледная кожа станет смуглой, как раньше. А седая прядка в черных волосах – след од заклятия Вьюги - уже останется навсегда.
Но Капельку все это вовсе не волновало.
Улыбки стерли последнюю неловкость. Прошлое вернулось в настоящее. Кто-то дождался, а кто-то устал убегать.
- Главное, что вы здесь. – сказала Капелька, отводя со лба капитана серебристую прядку и мягко опуская руки ему на плечи.
Закатное солнце рассыпало последние длинные лучики. Превратившиеся в два силуэта, фигуры королевы и пирата сблизились, сливаясь в один.
Сэм Нигглс даже не знала, что в своем путешествии помогла счастливо закончить целых две сказки.
The Happy End!