ВСЕОБЩИЙ ЯЗЫК
Часть 1.
Если рассматривать проблему будущего Всеобщего языка, на котором будет говорить каждый житель планеты, то следует отметить, что и с моей стороны была предпринята попытка создать именно такой язык.
Следует пояснить, однако, что в любом деле должна быть точность, и надо совершенно ясно понимать употребляемые слова. Нигде в других местах я не нашёл определения понятия «всемирный язык». Считается, что это тот язык, на котором говорят «все». Но легко понять, что планета огромна, и в любом случае всегда будет существовать хотя бы один человек, не знающий всемирного языка.
В связи с этим я решил самостоятельно дать определение этому слову. И получилось несколько странно. Если учесть, что население планеты составляет 7 миллиардов человек, то на «всемирном языке» должны говорить всего лишь 100 миллионов человек. Если учесть, что эсперантистов всего 2 миллиона, их задача в том, чтобы увеличить свою численность в 50 раз.
Можно сказать, что определение «всемирный язык» весьма скромное, но я думаю, что, если на Джолзике заговорят 100 миллионов человек, когда население планеты вырастет до 10 миллиардов, этого будет достаточно. То есть, каждый сотый житель планеты. Если кому-то интересно, откуда я взял это число – 100 миллионов, пусть почитает мои статьи.
Если же кто-то станет говорить о том, что 1% населения – это мало, то я скажу, что конечно, да, мало, но язык будет точно известен везде и повсюду и только ленивый не станет его учить.
Если предположить, что каким-то способом или чудом Эсперанто вдруг стал всемирным, то я его не буду учить без особой необходимости. И это вовсе не упрямство. Изучать любой язык можно только из уверенности, что он прошёл твою личную проверку качества. Если же кто-то не готов поставить на Джолзике свою личную печать качества, то и не следует его учить. То есть, не обязательно, чтобы язык казался «офигенным», в нём всего лишь должен быть какой-то минимум приемлемости.
С этой точки зрения мы можем ясно понять, что народы планеты Земля не поставили знак качества на языке Эсперанто, а кто на нём говорит, тот либо делает это от безысходности, либо ради идеи, либо ему язык нравится, либо он не хочет учить английский.
И мне совершенно непонятно, отчего эсперантисты так уверены, что их язык – лучший, и что лучше ничего создать нельзя. Ну, создали телегу об четырёх колёсах. Телега хороша, хороша эсперанто-телега. Но ведь «лексус» лучше. И потом говорят: «раз вы не верите в идеальность Эсперанто, значит, вы не понимаете научно-исторические процессы развития общества». И возразить-то нечем…
Создание Зип-Джолзика в точности соответствует началу нового, 2014-го года. Чуть как только наступил новый год – сразу же пошла работа над языком.
Язык только возник, но с меня на «лингвофоруме» уже требуют, чтобы я мыслил на этом языке.
В январе 2014-го года уже были опубликованы первые материалы по Зип-Джолзику. Словарь был ещё маленький, 100-200 слов, грамматика – минимальной, были неточности и недоработки. Но уже на этом этапе каждый желающий мог зайти на Прозу Ру, и ознакомиться с новым проектом.
Правда, никто не захотел оставить рецензию, за 9 месяцев никто из тысяч читателей не заявил о себе. Сейчас количество читателей достигло 10100 человек. Один, правда, был готов изучать грассонский язык, напечатанный там же, и хорошо отозвался о моей работе.
В августе 2014-го года о Зип-Джолзике было заявлено на лингвофорумах. И сразу же посыпались замечания, придирки, недовольства. Некоторые даже не рассматривали язык, а сразу говорили, что он неудачный. Доходило и до грубости.
С другой стороны, можно сказать, что такова жизнь. Неизбежно, что любая новая идея будет сразу отвергнута. Необходимо, чтобы прошло несколько лет, горячие головы остыли, и начали мыслить здраво.
Я предоставил на суд читателей словарь, грамматику, антонимы, примеры речи на Джолзике. И после этого сразу же раздались вопли негодования, что не показан ни язык, ни примеры речи на нём. Любой критик мог воспользоваться одной из многочисленных ссылок и ознакомиться с проектом, но, видимо, оно лень.
Одна лидеплаистка заявила, что не надо, мол, мне торопиться с продолжением работы над словарём, а хорошо бы показать новые переводы на этот язык. И называлось это «развитием языка». Мне непонятно, что значит выражение «развивать язык»? Разве мой язык недоразвитый? Если же брать словарь, то, я думаю, что он, хоть и маленький, но, всё-таки, вполне развитый. Не думаю, что слова в моём языке «какие-то недоразвитые». Всё развито, всё есть.
С другой стороны, если человек ещё не научился говорить на каком-либо языке, можно на это сказать, что он «не вполне развит». Развитие человека заключается в овладении языком, а язык является средством развития. Таким образом, можно смело сказать, что средство развития никак не может быть недоразвито, это всё равно то, как если говорить, что ружьё недостреляно, или лопата недолопачена.
Может быть и так, что конструкция ружья недостаточно совершенна, и его использование поможет обнаружить изъян. И считается, что при попытке говорить на новом языке его автор вдруг резко откажется от языка. Но тогда я бы всё равно не стал говорить, что «ружьё недоразвито». Уж скорее, оно просто несовершенно.
Если предположить, что всякий новый язык со словарём в 1000 слов должен быть немедленно использован, чтобы проверить наличие недоделок, что, должно быть, и имелось ввиду, то на это можно сказать, что новый язык итак всегда проверяется на употребление. Каждый автор мысленно соединяет слова в предложения, и смотрит, как это звучит.
Говорить о том, что надо срочно завалить форум переводами – значит говорить что-то своё. Если кто-то точно уверен, что следует отдать год жизни на переводы – пусть пояснит своё мнение. Я, со своей стороны, считаю, что важно в первую очередь делать словарь. Чем скорее будет создан словарь, тем быстрее мои сторонники заговорят на новом языке. Если же кто-то его уже изучил, то ему крайне трудно на нём говорить, имея в словаре всего лишь 1000 слов.
Не могу также похвастать своей начитанностью литературы об искусственных языках, которую ещё, к тому же, надо поискать. И не факт, что найдётся что-то приличное. Один эсперантист показал мне какую-то нелепую книгу про их язык, говоря, что это программный документ.
Фолиант начала 20-го века пытается всех убедить, что Всеобщий язык нужен, и что этим языком может быть только Эсперанто, и ничто другое. Возможно, что в начале 20-го века ещё многие сомневались в необходимости такого языка, но в наше время, я думаю, любой человек скажет, что совершенно точно, язык нужен. Если же человеку положить перед глазами учебник Эсперанто, то одни скажут, что нет времени на это, другим лень, а третьи ответят, что им этот язык не нравится, хоть он и лёгкий, и что гораздо выгоднее изучать английский, потратив на него года два.
Таким образом, книга, написанная хорошим литературным языком, содержащая некоторые умные мысли, - на самом деле как-бы «стреляет» мимо. Примерно 90% текста посвящены доказательству того, что язык крайне необходим, хотя это и не требуется, оно и коню понятно. Показаны выгоды будущего языка, правда, какие-то неубедительные.
На одной странице говорится, что Эсперанто не имеет каких-либо недостатков, на другой – что они возможны. У них считается, что тут логика…
В другом месте говорится, что Всемирным языком может быть лишь тот, в котором есть полный словарь. Но почему бы, к примеру, не принять язык с запасом в 1000 слов, а потом наращивать словарь? Текст напечатан, отцифрован, а у самого текста спросить невозможно… Могли бы сделать какое-то пояснение от себя, что ли…
В другом месте говорится, что Заменгоф проделал титанический труд, а больше в ближайшие 700 лет такого субъекта не будет.
Потом говорится, что никому не удастся создать более простую грамматику, а если и удастся, то это ничего не меняет. То есть, эти товарищи непременно уверены, что Всемирный язык должен иметь такую же простую грамматику, а сложнее нельзя. И непонятно, с чего это они так решили…
Одним словом – странная книга, я её прочёл, и потерял драгоценное время. Некоторые готовы перелопатить тонну пустых и вздорных книг, чтобы найти в них что-то дельное. Но тогда, я бы сказал, что эти люди никогда не создадут новый язык.
Может быть, есть и хорошие книги на ту же тему. Но я как-то не привык зарываться в тексты, одни ведь много читают, а я много пишу. Каждому – своё. Превратишься в читателя – не напишешь и половину. Если же мысль идёт – ну не подавлять же её усилием воли. Когда в голове что-то возникает стоящее – оно сразу же просится на бумагу.
Поэтому я решил, что, всё-таки, хоть и написано уже много, а всё-таки стоит ещё раз поговорить о языках.
Необходимость Всеобщего языка обычно объясняется экономически и этически. Сотни тысяч переводчиков остаются без работы, но их можно обеспечить всем необходимым, чтобы они не потерпели убыток. Грубо говоря, если даже они не переучатся, они могут продолжать получать свой доход за счёт экономии. Придумал это я сам, но думаю, что на практике это вряд ли возможно. Сэкономленные деньги, как всегда, рассосутся по неизвестным местам. Народ от будущего языка выгоду не получит – если иметь ввиду выгоду материальную. Выгода может и быть, но не в прямую, а как-то косвенно, за счёт новых появившихся возможностей.
В будущем, как пишут, можно будет прочесть любую книгу не в переводе, а в оригинале. Это если книги изначально будут создаваться на Всеобщем языке. Это хорошо, но, если учесть, что 16% населения Земли голодает, то можно сказать, что чтение книг есть дело не самое главное.
Чтобы заполнить пустоту, необходимо сказать, в чём же всё-таки настоящая выгода от Всемирного языка. Выгод – несколько:
1. Всеобщий язык позволит его автору и его сторонникам стать известными. Выгода небольшая, поскольку охватывает лишь кучку людей.
2. Новый язык откроет новые возможности в интернете. Интернет станет в полном смысле всемирным. Выгоды те же, что и от интернета, только увеличенные.
3. Новый язык даст ощущение комфорта при устном использовании.
4. Новый язык даст возможность конструировать мысль на своё усмотрение и выражать мысли, на обычных языках невыразимые.
5. Новый язык будет отражать личность говорящего, его интеллект, его стиль речи, что позволит обнаружить людей, не вызывающих доверие и наоборот, лучшие люди будут выделяться из толпы.
В других версиях говорится, что Всеобщий язык освободит время, которое можно будет использовать лучше. К примеру, школьники вместо уроков испанского будут играть в футбол и набираться позитива. Я с этим не согласен. Это примерно то же, как видеть в этом материальную выгоду. Будет всё то же: придумают какой-то новый предмет и продолжат забивать головы знанием. Такова жизнь, ничего с этим не поделаешь.
Отдельно надо рассмотреть 3-й пункт. Речь шла о том, что новый язык даст ощущение комфорта. Но многие не согласятся. Каждый житель планеты уверен, что его национальный язык очень комфортен, и многие даже верят, что он самый лучший. Каждый русофил точно может сказать, что русский язык – лучший. Многие фантасты описывают расселение землян по галактике, и все там говорят исключительно по-английски. У одного американского фантаста были французские корни, и он добавил туда ещё и французский язык. То есть, в описываемом мире кроме английского, используется ещё и французский. Было бы конечно, смешно читать фантастику, где все говорят по-турецки или на одном из ретороманских диалектов. Каждый гребёт под себя.
Именно поэтому эсперантисты полагают, что их язык зазвучит гораздо лучше, если на нём станут говорить все. Но я бы сказал, что крайне важно, чтобы язык сразу, уже звучал хорошо, а потом этот эффект усилится.
Если рассматривать историю Эсперанто, то можно заметить, как уже в самые первые годы некоторым эсперантистам стало казаться, что в языке есть недоработки. И так появился язык «Идо» и несколько других. Но идисты так и не смогли переманить к себе большинство. Какой смысл было изучать новый язык, похожий на предыдущий, если даже он и на самом деле лучше? Так может дело дойти до того, что через каждые 10 лет будет создаваться новый язык, и надо будет всю жизнь «учиться, учиться, и учиться». Поэтому эсперантистами овладела мысль: надо не поддаваться на провокации, а углублять знание Эсперанто, а кто не понимает этого, тот стоит на ступень ниже по интеллекту.
Предполагается, что множество прочих языков – это какая-то распущенность личности. Создавай любые языки, изучай их, но при этом не забывай хорошо говорить на Эсперанто и хорошо о нём отзываться.
Я, со своей стороны, как раз отношусь к тем, кто так не думает. Один эсперантист предлагал мне сравнить джолзик, на котором не говорит ни один человек, с языком Эсперанто. Завязался диалог на почтовом сайте. Я был за то, что надо выбрать лучший язык, эсперантист упирал на то, что нет смысла в языке, на котором никто не говорит. Затем ту же мысль я услышал на лингвофорумах.
Логика здесь заключается в том, что язык есть средство коммуникации, а не способ говорить с собой. И поэтому надо примкнуть к наибольшему скоплению говорящих. Когда это сделают все, будет порядок. На китайском языке говорят полтора миллиарда, но он трудный. Эсперанто – лёгкий и наибольший. Вроде, всё просто, логика есть. Попав на остров, надо примкнуть не к группе из трёх человек, а к той, где 20. И так ты повысишь шансы на выживание. Хотя, надо признать, иногда одному выжить проще…
Подвох заключается в том, что сам Заменгоф, создавая свой язык, не был уверен, что на нём будут говорить. И это я там сказал, да мысль не долетела до адресата. Когда головы горячие, они не хотят пошевелить мозгами. Заменгоф, то есть, автор Эсперанто, как и все прочие, лишь НАДЕЯЛСЯ, что его идея принесёт пользу цивилизации. Надеялись и другие, но другим повезло меньше… Само слово «эсперанто» как раз и означает «надеющийся».
Грубо говоря, если ты вдруг вздумал создать язык, то тебе нужно быть готовым и к тому, что на нём никто не заговорит. Без этого нет смысла начинать дело – если ожидание не оправдается, придёт уныние.
И поэтому не может быть никакой разницы между языком Эсперанто и каким-либо другим языком. Каждый автор создаёт язык, на котором в 1-й день не говорит никто, а уж потом как получится.
Эсперантисты же думают по-другому. Всемирный язык создан. Его надо продвигать. Почему ты не эсперантист?
Но, если вспомнить историю, на тот момент уже был «всемирный язык». Шлейер, как говорят, имел деньги и связи, чтобы на несколько лет раньше раскрутить свой Волапюк. Заменгоф был в шоке. Не его, простой и удобный язык стал лидером, а какой-то бзикерский Волапюк. Но Волапюк был предназначен для «белых воротничков», а Эспер – для рабочего класса. И Заменгоф с удовольствием выбросил за борт неуклюжий Волапюк.
Я, со своей стороны, могу заметить, что в конце 19-го века было уже около ста искусственных языков. Необходимо было выбрать лучший, и сделать именно правильный выбор. На тот момент уже был упрощённый латинский язык. Он и лёгкий, и при этом весь народ может легко читать научную литературу, ибо она на латыни. Язык, может, и не лучший, но ведь какие возможности открываются… Главное, что латинских словарей везде полно, и латынь везде учат, а теперь и народ подтянется… Почему эта мысль не стала ведущей? Взяв в руки рецепт лекарства, обычный простолюдин теперь начнёт его читать, а любой учёный станет отличаться от него не знанием латыни, а реальными знаниями. Тут и к земле поближе, и к народу.
А, если кому угодно изобретать язык – дак это дело святое. Изобретай, продавай книгу, тут тебе и развлечение, и 10 человек найдутся поговорить на Эсперанто.
Если же говорить про наши дни, то теперь уже создавать «лат-симпл» не имеет смысла, да и создано их уже сколь угодно. Зачем возвращаться к телеге? И, кроме того, я совершенно точно уверен, что средневековая латынь в наш 21-й век уже безнадёжно устарела. Когда космические корабли бороздят просторы Вселенной, то правильнее в качестве научного языка было бы использовать язык «Арахау». Там и любые термины легко создаются, и речь в 3 раза короче. Учёный человек не станет болтать, ему надо выразить мысль кратко. Только одна проблема: если лектор гугнивый или картавый, он не сможет вести лекцию на арахау. Но это не препятствие для прогресса. Латынь тоже трескуча.
Некоторые обнаружат и ряд других недостатков симпловой латыни. Но, если промотать время назад, - можно сказать, что шанс упущен, то, что сотни миллионов, я уверен, были бы согласны говорить на едином языке, если только это будет упрощённая латынь – в этом я точно уверен. А недостатки латыни – это уже не столь важно. История прошла не так, ничего уже не вернуть…
И сейчас, спустя столько лет, эсперантисты просто обязаны признать ошибку своих предков.
Часть 2.
И получается, что эсперантисты нашего времени не следуют своей же логике. Они полагают, что вытеснять один язык другим не надо, но это же самое когда-то и сделали…
И причины всегда благородны: Эспер лучше Волапюка, Идо лучше Эспера. Но идисты, со своей «правдой», по сути, эсперантской, не смогли вытеснить Эсперанто. Создаются и другие языки, находят себе сторонников, а эсперантисты торжествуют: никто, кроме них, не способен набрать 2 миллиона сторонников.
Видя в чём-то победу, эсперантисты одновременно не замечают и своё поражение. Это походит на Россию: казаки прошли по Парижу, наши воткнули флаг над Рейхстагом, а весь народ продолжает жить в нищете. Вроде, и победа, и поражение. Для немцев 5 лет войны пошли также плохо, как и для нас, можно сказать, что для нас ещё хуже. Но затем побеждённая нация пошла вверх, а победители – вниз.
Эсперанто стал лидером на мировом лингвопространстве, но само королевство оказалось каким-то мизерным.
Можно представить, как некий человек изобрёл вечный двигатель, но потом ему предложили отступные 100 миллиардов долларов. Теперь он счастлив, он самый богатый, но основная мечта в жизнь не воплотилась.
Сейчас у каждого своя правда, все языки «самые лучшие», а видеть то, что на самом деле, не желает никто.
А очень хотелось бы, чтобы люди продрали глаза и осознали, что мирланг по старым чертежам уже не построить.
Эсперантисты говорят: наш язык испытан временем. Но при этом не хотят видеть, что английский популярнее. Ищешь личную выгоду? – Изучай английский!
Многие, конечно же, скажут: а чем твой язык лучше? Некоторые даже ознакомились с ним, и не нашли ничего ценного.
Хотелось бы привести в пример соль. Допустим, никто и никогда не солил еду. Если же появится новатор, который предложит солёное мясо, то, я думаю, новая идея не будет воспринята сразу. Потребуется полгода, чтобы люди пробовали попеременно солёную еду и несолёную, и точно решили, что лучше. Новое всегда непривычно, человек, попробовав солёное мясо, сразу же отмечает, что оно лучше, но отчего-то возникают и сомнения. «А вдруг это мне показалось?». «А что, если соль вредна для организма?» « А если, а если…»
Подобно этому, Зип-Джолзик, построенный по новому методу, как я полагаю, не будет иметь признание первое время. Но затем, когда все к нему привыкнут, постепенно, он станет Всемирным. Это – предположение, гарантию дать не могу.
Точно так же было и с желатином. Новый продукт был изобретён в конце 19-го века. И был подан на царские столы. И вызвал всеобщее восхищение. Но в магазинах его не хотели покупать. Трудно было привыкнуть к мысли, что из обычных костей можно сделать какой-то ценный продукт. А если вспомнить привоз картофеля в Россию - никто не хотел выращивать! А первобытные люди, должно быть, долго не могли привыкнуть к пшенице. Её надо посадить, собрать, перемолоть. Гораздо проще убить зверя и съесть мясо, закусывая корешками.
Мой язык создан при помощи сложной системы шифров. Такого ещё никогда не было, и поэтому язык должен быть отвергнут. Может пройти несколько лет, пока умные станут ещё умнее, и начнут смотреть на конечный результат, а не на сам процесс.
По локальной принадлежности Джолзик относится к Сорзийской группе языков. Сорзийские языки – это те языки, в которых берётся слово из русского языка – и зашифровается. Само слово «сорзийский» означает «русский», на одном из этих языков.
По степени простоты я обозначил группу «темпоральных языков», от слова «время». Темпоральные языки просты, но требуют время на их изучение. Я не мог их назвать «полулёгкими» потому, что есть жёсткие параметры, которым должен соответствовать темпоральный язык, и эти параметры необязательны для сверхлёгких языков. То есть, Зип-Джолзик – это темпоральный язык, требующий многих часов сидения, но при этом в чём-то он даже легче Эсперанто. В Эсперанто есть два нестандартных звука – краткая «у» и украинская «г». В темпоральных языках это исключено. Запрещён также и какой-либо падеж и артикли. На Джолзик может уйти в 5 раз больше времени, чем на эсперанто, но при этом некоторые скажут, что его учить было даже легче, чем Эсперанто. Эсперанто выучивается быстро, но с претыканиями, Джолзик учится медленнее, но гладко. Назвать его просто «полулёгким» значило бы упустить важные аспекты.
Если же говорить в целом, то Джолзик многократно легче естественных языков и «трудным» назван быть не может. Приемлемо говорить «полулёгкий», но не «полутрудный».
Если говорить о провале Эсперанто, который заключается в том, что его сторонников в 100 раз меньше, чем задумано, то это из-за его неблагозвучия, то есть звучания, не устраивающего большинство. Может быть, это даже не «благозвучие», а наоборот, «сквернозвучие». Может оказаться, что абсолютное большинство людей не тянется к музыкальности языка. Я это говорю не точно, а предположительно. Я заметил, что люди берутся изучать иностранный язык только из-за того, что он хорошо звучит. Можно привести пример, как в 19-м веке образованные люди принялись изучать никому не нужный итальянский, находя его более интересным, чем обрыдлый французский. На некоторых сайтах имеются высказывания иностранцев о русском языке. И всегда иностранец говорит, что он был заворожен звучанием русского языка. При этом подчёркивается, что наша грамматика ему крайне ненавистна, потому что сложна. То есть, главное в языке (для людей) – это не грамматика, а слова, а грамматика непременно должна быть простой.
Исходя из этого, некоторые вдруг решили, что романские языки лучше звучат, и принялись соединять эти языки вместе. И против этой логики никак не поспоришь, споры будут идти бесконечно.
Создалась ситуация, когда каждый говорит своё, и никто никого не готов слушать, слушает из вежливости, а в душе ненавидит. И, погружаясь в ненужные споры, каждый тратит своё драгоценное время впустую. Я видел, как лидеплаисты доказывают, что их фразы звучат лучше, чем эсперантские. Кому это надо?
Я полагаю так, что уж если автор создал язык и выставил на всеобщее обозрение – то уж судить о продукте надо как-то умело, обдуманно, говоря о чём-то очевидном, а не о том, что «кажется».
Представьте выставку картин. А что, если каждый посетитель начнёт спорить с художником? «Мне твоя картина не нравится». – «Хорошо, допустим. А что конкретно?» - «Да всё не нравится.» - «И чем это оно не нравится?» - «Да вообще ничем. Ты дерьмовый художник, и ничего не стоишь». Этот отойдёт, подойдёт более вежливый: «Видите ли, уважаемый…» - начнёт он. – «мне кажется, что деревья нарисованы неправильно.» - «Как это неправильно?» - «Неумело. Кисть проведена неловко, неуверенно». – «А что конкретно неуверенно?» - «Всё неуверенно» - «Я не согласен. У меня всё уверенно» – «Ну что вы спорите, все говорят, что неуверенно». Мы видим, что споры бесконечны и бессмысленны.
Возникает мысль: а может быть, вообще не спорить с людьми? То есть, надо выставить язык, и не отвечать на разные глупости. Если же скажут что-то умное – то ответить. Некоторые, как я понял, уже настроились на то, чтобы в ближайший год посылать мне однотипные замечания, типа «язык неудачный». И они готовы отнять целый год жизни у меня, у себя, и у читателей сайта. И как можно объяснить, что это совершенно пустое занятие?
Можно также представить Эйнштейна, который изобрёл свою теорию относительности. А потом вдруг к его дому приходит делегация колхозников, и все хотят поговорить о том, что теория относительности неверна. И каждый говорит что-то пустое, нелогичное и абсурдное. Кто-то, возможно, скажет и нечто умное. Бывает, что мысль выстраивается в длинную логическую цепь, но одного звена не хватает. Тратится масса времени, люди раздражены и недовольны. Каждому дано право высказаться, каждый внимательно выслушан. А может, проще было бы не пускать колхозников в дом? Но тогда какая бы молва пошла об этом учёном, который не захотел общаться с народом?
Сравнивая моих оппонентов, и вообще всяких потивников прогресса с простолюдинами, я не имел ввиду вовсе что профанируют лишь они. Можно сказать, что у нас вся страна – это колхоз. И бывают самые учёнейшие умы, - а менталитет колхозный.
Не все языки, так сказать, позиционируют себя в качестве «мирланга». Многие созданы для развлечения. Токи пона – для развития мозга. Если где-то идёт борьба, кто-то сидит годами над созданием очередного мирланга, который может «пролететь мимо», то другие прекрасно наслаждаются жизнью. В некоторых семьях хорошо говорят по-клингонски, и они были бы не против, если бы клингонский стал всемирным. Некоторые создают язык, лелея тайную мечту о всемирности, но не говоря об этом вслух. Это позволяет одновременно не выставлять себя под удар критики, и одновременно сохранять амбициозные замыслы.
Если же, к примеру, создан очередной мирланг, то логически, он должен быть выставлен на обозрение эсперантистам и всем прочим. Эти – свои, люди в теме. Но вспомним историю Иисуса Христа: «Пришёл к своим, и свои его не приняли». Лингвисты – это тонко чувствующие эстеты, которым угодить не просто, а я создал язык для рабочих и крестьян. У нас в России на одного образованного приходится трое-четверо необразованных. Но человек, создающий язык, всегда имеет утончённую структуру души, и, соответственно, создаёт язык под себя. Чтобы преодолеть это, мне пришлось изрядно потрудиться. Многие, уже почти сформированные языки, были отвергнуты. В итоге появился Зип-Джолзик.
Выставленный напоказ язык не только вызвал бурю недоумения. Некоторые стали говорить, что твоего языка не видно, и терминология непонятна. На самом деле я дал ссылки на язык, напечатал примеры (на том же сайте), напечатал терминологию. Ленивые не потрудились просмотреть, но хором стали мычать, что «всё непонятно». Кто-то даже возмутился тем, что «всё понятно». Вот тут уже это бзик какой-то. То вам непонятно, то понятно, и то, другое – плохо.
Мои злопыхатели утверждают, что я всё время нахваливаю свой язык. Что говорю, что он самый лучший и самый нейтральный. Это не так. Вы можете сами его рассмотреть, и решить, каков он. Могу только сказать, что я учёл все четыре темперамента людей, то, что есть и меланхолики, и флегматики, и все остальные, и постарался угодить всем, слегка притупив выразительность. Решать только вам, насколько оно получилось. В любом случае, конечное решение о всемирном языке всё равно будет принято не мной. Моё дело лишь попытаться помочь всем, а ваше дело решать.
Моим критикам не приходило почему-то в голову, что можно просто молчать – и это будет наилучшая критика. Новый язык создан. Никто не реагирует. Значит, язык неинтересный.
Если рассмотреть внешнюю сторону дела, то будет ярое отрицание. Мне скажут, что мой язык совершенно не звучит, особенно учитывая изобилие согласных. «Тамбра бромбра хембрамбра» - «Горит гриб на горе». «Этр ла бон» - «Сама сила». Но, если представить, как некий человек впервые попробовал солёное мясо – какова будет реакция? – Омерзительно, скажет он.
Или можно привести другое сравнение. Все мы смотрели фильм «Кин-Дза-Дза». Жители планеты Плюк имели своё представление о музыке. Земная музыка, в сильно упрощённом варианте, оказалась необычайно популярной на Плюке. Но, если бы звучал Бетховен – никаких шансов. Это значит, что лингвисты могут создать звучный язык, а народ решит, что он омерзителен. И наоборот, народный язык для лингвистов покажется неудачным.
Если, к примеру, рассмотреть обстановку на настоящий день, то можно заметить, что создаются всё новые языки, но популярность их очень не велика. Могло быть и так, что некие государства договорились, и сделали Котаву всемирным языком. Но такая ситуация мне даже выгодна: многие будут недовольны Котавой, и тут же вспомнят о Джолзике, а клин клином вышибают.
Полезно было бы также вспомнить фразы из Нового Завета о закваске, новых мехах, о заплатке. И там же прямо говорится: «всё старое прошло, теперь всё новое». Пора, наконец, отказаться от старых приёмов конструирования мирланга. Язычники пытались зачислить апостолов в свой пантеон, но апостолы не обрадовались тому, что их назвали «богами». Поэтому и мне не нравится, когда мой язык сравнивают то с Токи Поной, то с Русшишем. Русшиш – это тот же самый русский язык, только окончания другие.
И подобно тому, как Ветхий Завет кончился, и наступил Новый, причём не «как-бы новый», а новый совершенно, так и теперь, в наши дни, наступает новая эпоха интерлингвистики. И она знаменует не только пришествие Джолзика в мир, но также и других параязыков. И это неизбежно, пример заразителен. И хотелось бы, чтобы те, кто надо, понял величие и неизбежность новой эпохи. А остальные будут либо смеяться, либо гневно топать копытами. Время предстоит нелёгкое…
Когда создатели однотипных языков не могут договориться между собой, то логичным было бы принять совершенно новый, необычный язык. То есть, в мире насчитывается 2 миллиона эсперантистов и ещё 1 миллион всех остальных в своей совокупности. Чтобы им начать говорить на одном едином языке, нужен именно какой-то особый, резко-отличный язык. И такой язык создан. Теперь дело за вами, будем ждать, когда вы созреете. И будем рассчитывать на то, что разум возобладает на ленью, косностью и фанатизмом. Кто же отбросит предрассудки, и войдёт в мою команду – будет выше всякой похвалы. Удачи тебе!
4 сентября 2014 года.