Историю сию мне поведал мой старый приятель. Я умышленно не буду называть вам его имя, ограничусь лишь фамилией, она у него громкая – Титов. Как у известного советского космонавта. Ему, кстати, она чрезвычайно нравится, сам он сравнивает себя с Тито, тем самым деятелем югославского и международного рабочего движения, который так изводил товарища Сталина в последние годы его жизни. Знал ли Титов подробно о деятельности этого политического лидера, неизвестно, но лично мне он рассказывал, что у Тито было множество любовниц, а самые знаменитые и красивые актрисы только и делали, что мечтали побывать у него в гостях. Все были наслышаны о ненасытном любвеобильном характере этого деятеля и, рассказывая мне о нем, Титов как бы незаметно приравнивал масштаб своей личности к личности этого известного человека.
Но для того, чтобы наша история имела прочный логический фундамент, следует сделать вступление. Начну с того, что Титов несколько месяцев был одинок и ужасно хотел женщину. Есть в нем одна особенность, он никогда не копит свои переживания в себе, а всегда готов поделиться ими со знакомыми. Вот и в тот вечер, когда он подвозил меня к метро, сказал…
- Серег, помнишь, я тебе говорил, что женщину хочу?
- Ну да, ты в последнее время только об этом и говоришь.
- Так вот, тут на днях интересная ситуация вышла. Я недавно ехал мимо своего дома с главным инженером…с Мельником… и мы говорили о бабах.
Следует заметить, что Мельник была фамилия инженера, который работал в фирме, где Титов числился генеральным директором. Поэтому Мельник испытывал к Титову некоторую почтительность. Этот удивительный инженер был на 3 года старше своего директора, ростом был невелик и имел нестандартную фигуру: длинное худое туловище и короткие кривые ножки. Голова его была абсолютно лысой, и он восполнял инь и янь своего лица обильной щетиной. Мельник всегда хотел казаться брутальным мужчиной. Для этого он привесил под задний бампер своего УАЗика «ПАТРИОТа» резиновые бычьи яйца, чем вызывал недоумение у других участников дорожного движения. Конечно, в этом был смысл. Чем быстрее ехала машина, тем сильнее из стороны в сторону раскачивались яйца. Осталось тайной, что думали об этих яйцах другие автолюбители, но сам Мельник полагал, что думали все лишь о его брутальности. Собственно, с этим великим человеком и вел разговор Титов о бабах, проезжая мимо своего дома.
- Так вот…,- продолжал Титов, - я ему говорю, бабы у меня давно не было, не знаю, что с собой поделать, очень хочу женского тела. А он мне отвечает: «Слушай, мы вот с тобой сейчас проезжаем мимо Анькиного дома». Я его спрашиваю: «Что за Анька-то?» А он говорит: «Подруга моей жены, баба супер. А трахаться любит, хлебом не корми. Она сейчас, кстати, свободна». И тут, меня посетила мысль: баба супер, живет недалеко от моего дома, сейчас свободна. Да это просто удачный случай. Я Мельнику и говорю: «Слушай, Андрей, а ты мог бы нас познакомить?». Он говорит: «Без базара!». Он всегда старается говорить конкретно. Давай, говорит, я тебя на шашлыки к себе на дачу приглашу, там буду я с женой - и ее позовем. Выпьем водки, ну и все в твоих руках.
- Хорошо Саня, - улыбнулся я, - а мне-то ты зачем это рассказываешь?
- Дело в том, что я поеду на его машине к нему на дачу, а вдруг окажется так, что мне всё это ужасно не понравится, а у него дача в Ленинградской области.
- И?
- Ну… если она будет страшная, и мне захочется свалить, ты можешь меня на машине забрать?
- А откуда именно?
- Да… пока не знаю, позвонишь мне завтра, я скажу.
- Хорошо…
На том и договорились. Я его очень понимал, сам бывал в таких ситуациях, и поэтому решительно хотел помочь другу в том случае, если его будет ожидать неприятный сюрприз.
На следующий день, где-то в 8 вечера, я звоню Титову: «Саня, здорово, ну что? Ты где?». И слышу уже пьяный его голос: «Я…это…в залуполово».
Я, его не понимая, повторяю:
- Залуполово? Что это?
- Да…за..Лупполово.
Теперь я начинаю понимать, что дача у Мельника находилась за деревней Лупполово. Я говорю Титову:
- Ну и как там?
- Мы …выпилиии…уже 2 бутылки водки…
-А баба-то как?
- Я ее…её… еще не видел, но Андрюха говорит – она охуенная…
- Ладно, ты если чего, звони…
- Харашо. Я это...позвоню, если чего….
В этот вечер Титов так и не позвонил, я подумал, что все у него замечательно, и сам не стал его беспокоить. Созвонились мы с ним лишь на следующее утро, тогда-то он уже подробно рассказал, как все было на самом деле.
- Я её когда увидел, обалдел, – начал рассказывать он, - она выглядела немного не так, как я представлял… Представляешь, она весила где-то за сотню, но потом я взглянул на жену Мельника и все понял. Я прозрел! Это и был критерий охуенности для Мельника. Он, щупленький мачо, тянулся всегда к большим женщинам. Их-то он и считал суперскими, искренне веря, что все считают также.
Я печально взглянул на них. Две тушки стояли передо мной, похожие друг на друга. И все же, хоть я и был пьян, Серег, но даже тогда я понимал, что что-то не так. Что надежды рухнули, и что нет мне спасения. Правда, тогда уже водка, полностью овладевшая моим сознанием, шептала: «Да, похуй!!!». И я решил тебе не звонить. Мельник позвал выпить еще рюмашку, и я пошел к нему.
Через время она не казалась такой отвратительной, она была просто доброй, чуткой, милостивой Аней, которая заботливо гладила мои волосы. Я тогда себя почувствовал Есениным и сказал ей: « Шагане ты моя Шагане». На что она очаровательно улыбнулась и повела меня в отдельную комнату.
- И как ты? Ты занимался с ней сексом?
- Ну это произошло.., но не сразу…
- А почему не сразу?
- Дело в том, что когда она привела меня в комнату, где пахло какими-то резиновыми сапогами, я начал активно действовать. Я схватил ее за большущую грудь, и она, словно резиновый шарик, стала просачиваться между моими пальцами. Я тогда еще подумал: грудь у нее такая большая, значит под сиськой у нее, наверняка, «залежи» пота. Даже если она моет их утром, то к вечеру эти «залежи» пополняются новыми скоплениями. Мысль эта повергла меня в невероятный ужас, но все же, я был джентльменом и обязан был смело смотреть опасности в лицо. С этой установкой я перевел свои руки на ее задницу. Она была словно желе, мягкая и волнующая. Я даже шлепнул ее, думая, что должны пойти соответствующие колебания, но и тут, к моему разочарованию, колебаний не было, ягодицы просто восстановили соответствующую форму. Я бросил ее на старый, грязный двуспальный диван, прямо на тигровое одеяло, лежавшее на нем. И стал сдирать с нее колготки. Я был неистов, как безумный Пан, в моих глазах была лишь похоть и помутнение рассудка. Ей это нравилось. Мне вообще кажется, что любая женщина мечтает оказаться в объятиях зверя. Она ликовала, что в этот вечер с ней был самый настоящий постельный лев. Когда она была без трусов, я встал на колени и стал ласкать ее вагину быстрым вращением языка. Я всегда это умел делать, и, честно говоря, мне самому это нравилось. Вагина ее была немытой, и от нее невероятно несло селедкой, но я старался внешне этого не показывать, я же джентльмен, я делал видимость, что с наслаждением поглощаю ее соки... И тут…
- Что тут?
- Тут я уснул…, словно кролик в объятиях анаконды.
- Может, тебя усыпили ее соки?
- Может. Но она была потрезвее меня, и, видать, потом умудрилась приподнять мое тельце и уложить на диван. Я спал как ягненок. Мне снился пустынный, приветливый пляж, солнечный песок утопал под моими ногами, я бежал вдоль берега и был так невероятно легок… Навстречу мне бежала девушка с белокурыми волосами. Она была полностью обнажена, и я знал, что она - моя судьба, и верил в это, а ее руки тянулись ко мне. Еще двадцать шагов, и мы соединимся вместе, станем новыми Адамом и Евой, обретем свой микрокосмос соединив наши полюса, расширим вселенную единым целым. И в этот момент начинает идти дождь. Теплый, летний дождь. И льет каким-то кругообразными движениями, такой необычный дождь, думаю я, и улыбаюсь. Я тру щеки каплями солнечного дождя. Теперь я поистине счастлив. И тут я просыпаюсь.
Передо мной коричневый потолок. Справа лежит расплывшееся по дивану тело. Я мокрый. Странно, но мокрая вся одежда. Рубашка, штаны, все в какой-то желтой жидкости. Я принюхался... - и с безысходностью понял - это моча…
Тут же посмотрел на Аню. Неужели это сделала она? Я представил, как это могло произойти. В тот момент, когда я вырубился. Аня положила меня на кровать и стала из мести медленно ссать на меня. Она, наверное, двигалась как каракатица, потому что неудобно ссать, блуждая по дивану в позе буквы «П». Но тут была нестыковка, если обращаться к моему сну, то дождь шел круговыми движениями, а для нее это было бы проблематично. Я стал ее будить. Она переворачивалась с бока на бок, потом внезапно пробурчала во сне: «Михалыч, ну нахуя мне твои кони?».
Я шлепнул ее по щеке. Она проснулась и от неожиданности спихнула меня с кровати ногой. Я завалился под стол. Посидел там чуть-чуть, собрался с силами и спросил ее, кто это сделал. Она не ответила, отвернулась и накрыла себя одеялом. Тогда я снял с себя мокрую одежду и вышел голый в зал. В зале сидела жена Мельника. Она с пофигизмом посмотрела на меня, открыла новую бутылку пива и лениво сказала:
- Это он обоссал тебя! Твой мудак- инженер. Господин Мельник! Он всегда так делает, когда напивается, ничего не объясняя, начинает всех обоссывать. А еще этот мудила говорил, что ты генеральный директор, и вести себя с тобой мне надо культурно, не материться. А сам, взял, да и обоссал своего генерального директора. Иди к нему, он в ванной.
Я как по команде пошел в ванную комнату, я был невероятно зол на него. И почему-то в этот момент член мой окреп, словно дубинка. И, что самое удивительное, я нисколько не передумал туда идти. Я наоборот поверил, что так я выглядеть буду гораздо солиднее. Ведь мы будем говорить по-мужски, а Мельник - мужик конкретный.
- Я зашел в ванную комнату, как грозный Зевс, и увидел жалкого инженеришку, который сидел в ванне, опустив голову на свои колени. Чувство жалости к нему испарилось моментально, оно подавилось гневом, и я начал кричать на него, размахивая кулаком, как Хрущев, рассекая воздух своим недовольством. Сейчас я понимаю, что мой возбужденный пенис тоже пружинил в этот момент и рассекал нижнюю часть воздуха. Эта нижняя часть была ближе к Мельнику. И тут он очнулся.
Мельник начал протирать глаза и уставился на мой член. В этот момент я для него перестал существовать. У меня сложилось впечатление, что он видит лишь мой член, а я расплываюсь на окружающем фоне. Член как будто ему что-то говорил. Мельник прислушался. Ему показалось, что член понимает его и кивает ему.
Он смотрел на него, смотрел сквозь меня, а потом махнул на него и сказал:
«Уж с тобой я сегодня точно не хочу разговаривать».
После этого снова опустил голову. Я понял, что с ним общаться бесполезно. И подумал,член стоит, надо это использовать. Надо показать Ане, что я могу отстоять мужскую линию. Тогда я решил вернуться в комнату.
Я зашел снова в комнату. Аня мирно спала под одеялом. Я снял с нее одеяло и стал смотреть на ее тело. Это не тело, думал я – это корабль. Смогу ли я как Давид одолеть Голиафа, смогу ли я как атлант, поднять это небесное тело. Взобраться на этот Олимп?
Я раздвинул ее ноги и вошел в ее лоно мягко и медленно. Потом стал раскачиваться, усиливая темп. Вперед назад, вперед назад. Очень приятно, знаете ли трахать спящую женщину.
Мысленно я фантазировал, создавая сказочную атмосферу вокруг. Как будто издалека доносились приятные звуки. Это старик Вагнер играл свою победоносную мелодию «Полет Валькирий», и я представлял себя истребителем, бомбардирующим Перл-Харбор. Агрессия, сила и власть делали этот секс грандиозным.
Я заныривал туда и выныривал, как маленький купальщик. Но это действительно была победа. Победа света над тьмой. Победа над бренностью этого мира, остросюжетная игра с вечностью.
И мне казалось, что сам господин Тито также трахал какую-нибудь супермодель у себя в резиденции.
Я кончил... Жаль, что она так и продолжала спать..