Человек из ниоткуда

          Мечты сбываются.
          Большую часть жизни я прожил в Питере. Городе сотен музеев, уникальных архитектурных памятников и удивительных белых ночей, как было бы написано в каком-нибудь путеводителе.   
          На самом деле я никогда не ходил в музеи.  Как и большинство местных жителей, я предпочитал проводить выходные с бутылкой пива, глядя очередное реалити-шоу для умственно отсталых, как ни странно набирающее сумасшедшие рейтинги. Белые ночи я тоже не очень любил.
         Моей страстью была другая сторона этого города. Я – журналист. Моя стихия – криминальные сводки. Если вы, когда-либо, шатаясь по магазину, видели черно-белую газету с какой-нибудь страшной иллюстрацией, а сверху красными буквами было написано «Петербургские кошмары», значит, вы примерно представляете, чем я занимаюсь. А если вы еще и купили ее из чистого любопытства – вы обеспечили мне очередную бутылку пива.   
         Моя основная задача – превращать рядовое событие в нечто экстраординарное. К примеру, очередной алкоголик в пьяном угаре зарубил свою сожительницу топором. Потом лег спать, проснулся, вокруг милиция, понятые, он «ниче не помнит», в итоге сел на десять лет. Я приписываю сюда социальную напряженность, политические разногласия, бездействие властей и прочую чушь. Добавить немного красок – и получится вполне приличный рассказ, достойный того, чтобы прочитать его где-нибудь по дороге на дачу. 
           Несмотря на свою циничную профессию, в целом я был доволен жизнью. Но, наверное, как и большинство людей, время от времени ловил себя на мысли, что чего-то в ней не хватает. Как бы банально это ни звучало, за свою жизнь я хотел успеть сделать  что-то более значимое. Не просто освещать серенькую «бытовуху» городских окраин, но самому прочувствовать нечто похожее на события своих рассказов. Возможно, причиной тому было недостаточное количество жизненных трудностей. А может, во мне просто говорил нереализованный юношеский авантюризм. Так или иначе, по закону жанра неприятности не заставили себя долго ждать.            
            Это был обычный июльский вечер. Начало моего долгожданного отпуска. Наконец-то у меня появилась возможность навестить бывшего одногруппника, а по совместительству звезду гламурной прессы Киева, Стаса Белаева. Если я специализировался главным образом на «мокрухе» питерских трущоб, то Стас этим брезговал. Устроившись в издательстве довольно успешного глянцевого  журнала, он считал гораздо более престижным поливать грязью звезд столичной эстрады. Надо признать, он не ошибся. Невысокий, толстоватый, с легкой щетиной он обладал очень полезным для журналиста качеством – неугасающим пионерским огоньком в заднице. Помимо этого у Стаса была еще одна фирменная фишка. Клетчатый пиджак с закатанными рукавами. Еще в начале карьеры кто-то подсказал ему, что журналисту гламурной прессы никак нельзя без фирменного атрибута. С тех пор Стас настолько сроднился с этим атрибутом, что не снимал его даже дома. 
             Итак, впереди меня ждали две недели безудержных пьянок, ночных клубов, дешевого секса и, конечно, свежих впечатлений. По крайней мере, так я думал.   
             На третий день попоек организм Стаса взял перерыв, перейдя на минералку. Я же решил не останавливаться на достигнутом. Покопавшись в интернете, я наткнулся на клуб потерянных сердец «Лаванда». Там собирались незнакомые люди для конфиденциальных встреч. Вход стоил триста гривен. Добраться можно было на метро минут за двадцать. К несчастью, у меня оставались только рубли, а искать обменник было лень. Преодолев незначительные муки совести, я стал аккуратно вытаскивать бумажник из кармана пиджака похрапывающего Стаса. Отсчитав четыре сотни (про запас), я готов был отправиться навстречу приключениям.         
         Минут через сорок я уже стоял у входа в клуб. Над дверьми мерцала красными огнями вывеска “Лаванда”. Внутри, как и ожидалось, было довольно вульгарно. Все тот же красный свет настольных ламп тускло освещал столы с мягкими стульями, разделенные невысокими перегородками. В конце зала за стойкой стоял скучающий бармен. Музыкальный центр у него за спиной выдавал приглушенную мелодию. Что-то из восьмидесятых. Вся атмосфера напоминала помесь байкерского стриптиз-бара с клубом садомазохистов. У входа на кассе сидела юная девица лет семнадцати. Я оплатил билет.               
- Ваш столик, - пропищала она, протягивая мне номерок с цифрой пять.                  
Подходя к своей кабинке, я подумал, что могу купить кота в мешке. Что если там меня ждет нечто несуразное. Ведь здесь нет ни возрастных ограничений, ни каких-либо других. За шторкой может оказаться все, что угодно. Воображение сразу же выдало старую толстую бабу, с бородавками на лице и подростковыми усиками. Моя врожденная интеллигентность не позволит мне развернуться и уйти. Что еще важнее,  деньги уже заплачены. Собравшись с духом, я начал медленно отодвигать занавеску.
-И здрасте!- нацепив широкую улыбку, я начал проползать вовнутрь. 
-Привет.
Внутри меня ждал приятный сюрприз. Симпатичная женщина лет тридцати оглядывала меня с ног до головы, не скрывая своего интереса. Узковатые карие глаза смотрели сквозь короткую прядь черных волос. Игривый взгляд и открытая улыбка выдавали в ней какое-то ребячество. Дамочка была явно искательницей приключений. Кожаный пиджак с белой рубашкой делали ее похожей на какого-то агента ФБР. Что никак не сочеталось с задором, который она излучала.
-Ну как я тебе? Оправдала ожидания?- спросила незнакомка.
-Могло быть и хуже.
-Ты тоже ничего. Тут иногда такие задроты попадаются!
        При этом она улыбнулась собственной фразе.
-Эдик, - представился я, немного опешив.
-Юля. Ты не подумай Эдик, что я какая-нибудь шлюха. Я сюда не так уж часто захаживаю, - сказала она, облокотившись локтем о спинку дивана. 
На мгновение мне показалось, что в ней проскальзывают мужиковатые манеры.
Я представил себе, что это хорошо загримированный мужик. Вот и новый сюжет для статьи.  Машинально мне на ум пришел заголовок  “Трансвеститы -клофелинщики выходят на охоту”. Не в силах удержатся, я начал хохотать, представляя себе реакцию шеф-редактора.               
             -Ты чего? - удивленно спросила Юля.
             -Да ничего. Я просто представил себе, что ты мужик.
      Ее брови медленно поползли вверх.
             -Ну, ты даешь! Мне такие нравятся.
        Немного помолчав, она добавила:
              - Ну, будем считать, с официальной частью покончено. Поехали!
-Куда? - удивился я.
-Ко мне. Или ты хотел к тебе?
-Что, так сразу? Ну и нравы у вас в Киеве! -  в этот момент я подумал, что это какой-то  развод. 
-Эдик, милый, время – деньги. Решай сейчас. Едешь или нет? - ее тон стал более деловым.
-Хм. Один раз живем, - ответил я, вставая из-за стола.
Наверное, именно с этой фразы начинаются все самые большие глупости на земле…

Сквозь сон послышались бьющиеся о карниз капли дождя. Приоткрыв один глаз я увидел бутылку шампанского на журнальном столике. Вчера в полумраке эта комната казалась уютнее. Разбросанные вещи и запах сигарет напоминали квартиру закоренелого холостяка. Хмурое раннее утро  окутало меня паутиной безмятежности и лени. На улице кто-то орал. Уставившись в потолок, я вспоминал события вчерашнего вечера. Интересно, сколько мужиков лежало до меня в этой кровати? Так или иначе в одном я был уверен: триста гривен потрачены не зря. 
 Юля тем временем вышла из душа. Не успела она дойти до спальни, как послышался звонок в дверь. Хозяйка молча открыла ее. В ту же секунду раздался глухой стук и звук падающего тела. Мгновенно вскочив с кровати, я ринулся в коридор. Женщина лежала на спине, широко раскинув руки и ноги. Незнакомец закрыл за собой дверь. Усевшись сверху на бездыханное тело, держа женщину  за волосы одной рукой, второй он сильно размахнулся, подняв вверх обрезок трубы. Промедлив секунду, убийца начал методично вбивать удары в висок своей жертвы, нанося их один за другим.
Я в оцепенении наблюдал за происходящим, не в силах пошевелится. Меня охватил панический ужас. В какой-то момент я подумал, что это все еще сон. Чудовищный ночной кошмар, не имеющий ничего общего с реальностью. Внезапно в паху почувствовалось что-то теплое, стекающее по ноге. Медленно опустив вниз глаза, я увидел ручеек мочи, стекающий по голени. В этот момент глухие удары прекратились. Убийца резко поднял голову, уставившись на меня. Его обезумевшие глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Это словно выдернуло меня из ступора. Широкое смуглое лицо исказилось звериным оскалом под растрепанной бородой. Рванувшись с места, преступник бросился к своей новой жертве. Преодолев расстояние в два прыжка, он занес трубу для удара. Уклонившись в сторону, я инстинктивно бросил вперед кулак, даже не надеясь на успех. Резкая боль почувствовалась где-то над ухом. Удар трубы прошел вскользь. В этот же момент мой кулак на что-то натолкнулся. Это был его нос. Убийца отшатнулся, выронив свое оружие. По его рту потекла струйка крови. Со страшным криком я бросился в атаку, словно загнанная в угол крыса. Обхватив безумца за пояс, я смог оторвать его от пола, практически положив противника себе на плечо. Он был гораздо крупнее, но в тот момент адреналин уже заполнил каждую мышцу моего тела. Рванувшись вперед, в надежде бросить его об пол, я чудом не споткнулся о тело Юли. Мы вместе вывалились на площадку, с громким хрустом выломав входную дверь. В это время из лифта выходила молодая семейная пара. Пронзительный женский визг разнесся эхом по подъезду. Убийца опомнился раньше меня. Поднимаясь на четвереньки, я ощутил резкий удар в лоб. Мое тело стало ватным, а звуки вокруг становились все приглушеннее. Чьи-то крики раздавались где-то вдалеке. Но это было уже не важно. Я погрузился в абсолютный, безмятежный мрак.   
           Заказ
Боголюбов лежал на кровати, разглядывая узор на обоях. Он вспоминал свою жизнь. Школа, армия, высшая школа милиции, два неудачных брака, еще менее удачный бизнес, загнавший его в долги, начинающийся алкоголизм и, как следствие, увольнение из органов. На ум приходили самые яркие моменты его жизни. Десятки задержаний, множество грамот, благодарностей начальства, уважение коллег и стремительная карьера. Он вспоминал, как молодой, полный жизни и энтузиазма лейтенант обмывал свои первые звезды. Как краснел при вручении именного оружия, ощущая в то же время невероятную гордость.
Со временем все изменилось. Энтузиазм и энергичность сменились житейским цинизмом, а любимое дело превратилось в нескончаемый поток рутины. Кабинетная работа, словно паразит, высасывала из него все силы. Поначалу Боголюбов расслаблялся после работы, выпивая сто граммов за ужином. Потом эта норма поглощалась еще и в обед. Через какое-то время с «мерзавчика» начинался каждый рабочий день и заканчивался полноценной бутылкой. Время от времени это приводило к капельнице в больнице. В конце концов, бывшего трудоголика попросили “уйти по собственному желанию”.
Боголюбов начинал все чаще изливать душу местным алкоголикам, готовым в десятый раз слушать истории его захватывающей юности. Лишь бы отставной майор, как обычно, проставился. Наутро приходило осознание, что надо что-то менять. Однако, похмелившись, он снова уходил в запой. Одно время он даже подумывал уйти в монастырь. Но для этого пришлось бы притворяться верующим. А это еще тяжелее, чем бросить пить.
 Ему было сорок четыре. Желание что-то изменить в конце концов взяло верх. Переехав в крохотную однокомнатную квартирку, где когда-то жили его родители, он поразился, снова увидев двор, где провел свое детство. Ничего не изменилось. Все тот же покосившийся двухэтажный сарай с перекошенными дверьми и сорванными замками. Все тот же столик со скамейками - место  встречи любителей дешевых напитков. И все тот же продуктовый магазин, на крыльце которого было больше драк, чем на боксерском ринге. Обстановка не менялась. Впрочем, как и люди. На смену престарелым алкоголикам пришли их дети. Теперь они точно так же сидели за тем же столом, распивая практически те же напитки и разговаривая на нестареющие темы: отсутствие работы, неудачный брак, проблемы со здоровьем и взаимоотношения полов. Боголюбов с горечью осознавал, что вписывается в эту картину как никогда. Майор стал подрабатывать грузчиком и дворником по совместительству. Так продолжалось год. Он исчез для всего мира. Большинство его знакомых и коллег думали, что Сашка Боголюбов давно спился и умер. На самом деле он только шел к этому, периодически срываясь. В глубине души он понимал, что разорвать этот замкнутый круг, наверное, уже не сможет.   
Внезапный звонок телефона слился с шумом проходящего мимо поезда. Хозяин услышал его сквозь сон. Было девять часов вечера. Работа дворника приучила его ложиться рано.
-Да?
-Добрый вечер. Будьте добры, Александра к телефону, – произнес отдаленно знакомый голос.
-Это я, - ответил майор, не открывая глаз.
-Блин! Саня, ты что ли?! Я тебя везде ищу. Это Федя Нелюдин. Узнал?
-Узнал, - нехотя ответил тот.
-Как дела?
-Лучше всех. Че ты хотел?
-Ты чего такой злой? Ладно. У меня к тебе дело есть. Не по поводу работы. Знаю, ты с ней завязал. Надо встретиться.
-Слушай, мне завтра вставать рано. Давай, говори, че хотел.
-Есть шанс хорошо заработать. Я подъеду через двадцать минут.
-Я не…
Связь оборвалась. Боголюбов потирал глаза. Меньше всего он хотел видеться с кем-то из прошлой жизни. Даже если этот кто-то предлагал подзаработать. Когда-то они с Нелюдиным  были хорошими товарищами. Впервые они встретились, когда тот был еще молодым журналистом. Боголюбов в то время еще начинал лейтенантом. Он давал интервью после своего первого крупного задержания. Это была банда автоугонщиков. Одна из многих, орудовавших в то время в Питере. Через пару лет главный редактор газеты, в которой работал Нелюдин, был убит. А Федор моментально занял его место, несмотря на свой юный возраст. Как ему это удалось, оставалось загадкой. Но, как бы то ни было, дела пошли в гору. Вскоре в каждой криминальной рубрике была отдельная статья, в которой от лица “героического борца с преступностью” лейтенанта Боголюбова описывались всевозможные кошмары большого города. Большинство этих историй было выдумкой. А те, что действительно рассказывал Боголюбов, искажались до неузнаваемости. За это его даже чуть не уволили из органов. Но у Нелюдина к тому времени уже появились широкие связи. Они и помогли лейтенанту не лишиться погон. Активист получал  ”прибавку к зарплате” за использование своего бренда, а читатели  - местного  героя, способного разнообразить их досуг увлекательным рассказом о разоблачении очередного педофила-сатаниста. Криминальная тематика помогла Нелюдину сделать карьеру. С тех пор он написал пару книг на тему преступной России, основал еще несколько новых журналов и продолжал вкладывать деньги в самый разный бизнес. 
Майор пил чай, когда послышался стук в дверь.
               -Открыто, - крикнул он.
В проходе появился Нелюдин. За последнее время он слегка раздобрел. Его полное лицо с трехдневной щетиной выражало крайнюю усталость. Нездоровые синяки под глазами и слипшиеся от грязи волосы дополнялись перегаром. Если бы не дорогой костюм, он вполне мог бы сойти за местного.
-Здорово, дружище!- искренне обрадовался он, протягивая руку.
-Привет. Садись.
-Узнал адрес твоих родителей. Решил тебя тут поискать. А где они кстати?
-Нет их уже.
-Соболезную, - был сдержан гость.
-Так, что за дело? Как видишь, я уже не в органах. Решил попробовать что-нибудь новенькое. Так сказать, переквалифицировался. Сам-то как?
 -Да как тебе сказать? - Нелюдин достал из плаща бутылку, вопросительно посмотрев на товарища.
-Ага. Рубим с плеча. Из-за таких вот фокусов меня и выперли, - проворчал тот, доставая откуда-то из-под стола стаканы.
-Поверь мне, это уже не важно. Если выручишь меня, впредь тебя уже никто ниоткуда не выпрет!- Нелюдин налил две стопки. - Будем.
Осушив стакан, Боголюбов достал сигарету.
-Давай ближе к делу, - сказал он, закуривая.
-Ладно. Врать не буду. Дело – дрянь. Я два дня не спал. Все никак не мог решиться на этот разговор…

          Три часа спустя изрядно подвыпивший Нелюдин облокотился о стол, закрыв рукой глаза. Боголюбов напряженно смотрел себе под ноги. В воздухе повисла гнетущая тишина.
             -Саня. Ты мой последний шанс. А я – твой, - пробормотал Федор, соскальзывая по столу. 
-Пошли. Ляжешь на полу. Я тебе матрас постелил, - сказал майор, поднимая товарища.
Нелюдин грузно рухнул на матрас. Уже через минуту раздался протяжный храп. Боголюбов тем временем вышел на балкон, достал сигарету. В последнее время он стал много курить. Сквозь выдыхаемый дым он взглянул на небо. В глазах застыл немой вопрос, будто он ожидал услышать подсказку. Но ее не последовало. Ночное небо украсилось яркой россыпью звезд. Словно безмолвные наблюдатели, смотрели они вниз, развлекаясь земной суетой. Майор поймал себя на мысли, что уже давно так ничем не любовался…
В пять ноль-ноль привычно прозвенел будильник. Тяжелая рука ударила по кнопке, сбросив часы вниз. Боголюбов повернулся на другой бок. Еще вчера, ложась спать, он все решил. И теперь мог с удовольствием пропустить работу. Нелюдин начал подавать признаки жизни. Его нездоровые маленькие глазки, приоткрылись на фоне опухшего красного лица. Он тяжело дышал. Внезапно Боголюбова посетила мысль, что таким темпом его подельник может не дотянуть до конца мероприятия.
-Который час? - прохрипел тот, щурясь от солнечного света.
-Пять утра. Пиво будешь?
Федя молча кивнул. Холодное пиво оказалось чудодейственным. Живительная влага ласково бурлила в пересохшем горле.
-Помнишь, что вчера было?- спросил майор.
-Ну да. Только не помню, что ты решил.
-Я согласен.
-Отлично! Молодец, не пожалеешь! Я знаю, это нелегко. Мне это решение тоже не просто далось, но это оптимальный вариант, - затараторил он.
-Да успокойся, все нормально будет.
-Ладно. Я поехал. Это тебе на расходы, - на стол шлепнулась пачка сотенных купюр.
-Теперь точно увольняюсь,- усмехнулся Боголюбов.
-Все. Счастливо! Не подведи меня!
Нелюдин скрылся за дверью, а майор остался наедине со своими мыслями и пачкой денег. Такой расклад его устраивал. В тот же день он пошел на работу. Вручив директору магазина три бутылки водки, уже через пару часов он получил расчет и трудовую книжку. С собой майор прихватил рабочие штаны, халат и обрезок железной трубы. Он отыскал ее на балконе среди прочего хлама. В городе он купил карту Украины и кое-какую одежду. Следующей остановкой был вокзал. Тут Боголюбов взял билет на Чернигов. Судя по карте, от него до Киева было чуть больше двухсот километров. Это расстояние придется преодолевать как-то иначе. Впрочем, c деньгами это не проблема. Вечером того же дня майор сидел в привокзальном баре, потягивая пиво. Неужели теперь все изменится? Сомнений в этом не было. Вопрос только, в какую сторону. До отправления поезда оставалось около двух часов. Домой ехать не было смысла. Тем более, что мысленно майор уже попрощался со своей старой жизнью. В том числе, и с квартирой. По большому счету, если все получится, он готов был и вовсе отдать ее государству.   
Он принялся бродить по городу, наслаждаясь вечерними огнями разводных мостов, аккуратных бульваров и прочими прелестями родного города. Все краски этого мира будто оживляли его, словно много лет назад, в далекой молодости.  Боголюбов снова почувствовал впереди перспективы. Уже не такие чистые и бескорыстные, как прежде, но от этого не менее заманчивые. Уйдя в свои мысли, он едва не опоздал на поезд. Майор бегом добежал до платформы, на ходу доставая билет. Изрядно запыхавшись (образ жизни давал о себе знать), он с облегчением заметил, что поезд только подъезжает. Переведя дух, он нашел свой вагон, предъявил билет и пошел в купе. В воздухе веял знакомый запах пота и кожзаменителя. Купе пустовало. Боголюбов облегченно вздохнул. Упав на полку, он прикрыл глаза, обдумывая все еще раз. Внезапно его мысли перебил шум открывающейся двери. На пороге стоял попутчик. Скромно одетый молодой парень с наредкость зрелой бородой приветливо поздоровался. Выругавшись в мыслях, Боголюбов скромно кивнул. Поезд тронулся.
Только сейчас майор заметил, что они с соседом удивительно похожи. У них были не только одинаковые бороды, но и черты лица. Казалось, он встретил себя в тридцатилетнем возрасте. Боголюбов с удивлением уставился на своего двойника, не в силах оторвать взгляд. Тот тоже заметил сходство. Несколько секунд они смотрели друг на друга.   
-Никогда не верил в двойников, - озадаченно произнес тот.
При этих словах майору стало не по себе.
-Может, мы родственники? – неловко отшутился он.- Я такого тоже не видел.
-Костя! - представился незнакомец.
-Саша.
-Да. Все бывает в этой жизни. Да расслабьтесь же вы. Как будто привидение увидели! -Костя явно воспринимал это проще. -Куда едете?
-В командировку, - сухо бросил Боголюбов все еще не в силах поверить в такое сходство.
-А я вот решил новую жизнь начать. В монастырь еду. Вот даже бороду отрастил, чтобы за своего сойти.
Парень звонко рассмеялся. 
Боголюбов не мог понять, всерьез он говорит или нет.
- Я в милиции работал, - продолжал откровенничать попутчик. -  Поначалу нравилось, а потом как-то, знаете, огонек пропал. Решил попробовать что-нибудь новенькое. Так сказать, переквалифицироваться.
Глаза майора стали медленно вылезать из орбит. Этого не может быть! Внезапно его осенила чудовищная мысль. Нелюдин все подстроил! Он не попадал в беду. Где доказательства, что он говорил правду? Они столько времени не виделись. Он успел заработать кучу денег. Что, если все это подстава и Нелюдин просто развлекается. Но тогда, как он узнал, в какой поезд сажать своего человека. Ведь Боголюбов ему не сказал, как будет добираться до Киева. Значит, за ним следили. Это разводка в стиле современных богачей. Они иногда устраивают себе такое развлечение. Боголюбов где-то об этом читал. Есть даже специальные фирмы, которые это организуют. Но где они взяли настолько похожего на него человека? Может, грим? Мысли с космической скоростью перехватывали друг друга. А может, у него просто разыгралось воображение? Что если это всего лишь совпадение? 
-Господи. Да вы бледный как смерть. Вам плохо? Может, окно открыть? Нельзя же так волноваться! Ну, похожи мы с вами. Всяко бывает. Тем более, это только внешне. Я вот, например, никого убивать не еду, - попутчик пристально посмотрел майору в глаза. 
Боголюбов почувствовал, что его сердце вот- вот вырвется из груди.
-Суки! - заорал он. Едва сдерживаясь, чтобы не бросится на собеседника, он стал обдумывать следующую мысль. Может изобразить сердечный приступ? Пусть теперь они напрягутся. Но на этот трюк ему сейчас не хватит хладнокровия. Он глубоко дышал,  пытаясь успокоиться.
              -А что же вы до Киева не дождались? Могли бы там какой-нибудь трюк придумать.
-Кто мы? А, ты про друга своего. Хитрый был мужичок. Только заигрался. Впрочем, я его с собой взял. Знал, что ты с ним увидеться захочешь.
Попутчик достал из-под стола сумку, точь-в-точь как у майора.
- Поздоровайся, – нагло ухмыльнулся.
Из сумки показались черные волосы. Спустя мгновение на майора уже смотрело перекошенное лицо Нелюбина с приоткрытым ртом. Один глаз убитого был наполовину закрыт. Попутчик держал за волосы его голову. Боголюбов потерял дар речи. Вопросы уже не терзали его. Казалось, весь мир вокруг внезапно обрушился. Осталось только леденящее чувство ужаса…
Звук открывающейся двери разбудил его, выдернув из этого кошмара. Майор проснулся в холодном поту.
-Чайку? - спросила стоявшая в дверях проводница.
Оставшаяся часть дороги прошла спокойно. Где-то на полпути в купе подсела толстая челночница. За все время она произнесла не больше десяти слов. Боголюбова это порадовало. Именно этого ценного качества не хватало его бывшим женам. Глядя на мелькающие в окне деревья, он ухмылялся, вспоминая свой сон. Будь майор более впечатлительным, наверное, он воспринял бы это как знак свыше и отказался от авантюры. Но теперь он просто удивлялся своему воображению. Поезд подъезжал к Чернигову. Боголюбов направился к выходу. На улице уже почти стемнело. Выйдя из поезда, он пошел прямиком к таксистам. Компания крепких ребят в кожаных куртках больше напоминала бандитскую сходку.   
Увидав приезжего, один из них быстро подошел.
-Такси не надо? - спросил он, не особо рассчитывая на удачу.
 Боголюбов не создавал впечатления щедрого клиента.
-За сколько до Киева довезешь? - спросил он.
-Ну-у, сейчас как бы ночь уже. Да и обратно ехать… - таксист чесал макушку, явно оценивая клиента.
-Обратно можешь не ехать, - ответил тот, едва улыбнувшись.
-Давай стольник. Дешевле не найдешь…
-Ладно.
Таксист секунду помедлил, удивленно глядя на клиента. На его лице отчетливо читалось “Надо было больше заламывать”.
Всю дорогу Боголюбов ехал молча, надвинув на глаза кепку. Он не хотел, чтобы таксист запомнил его лицо. Густая борода помогала ему в этом. Пару раз тот пытался заговорить, но пассажир лишь бросал в ответ «да» или «нет». Вскоре водитель бросил тщетные попытки разговорить своего клиента. Дорога была вся разбита. И вместо планированных двух часов они добирались три с половиной. Уже на подъезде к Киеву Боголюбов подумал было приплатить водителю за молчание, на случай если его кто-то спросит, кого и куда он подвозил этим вечером. Однако сразу же отбросил эту мысль. Такая щедрость наоборот вызовет подозрения. К тому же тогда таксист его точно запомнит. Майор заранее выбрал на карте место в трех кварталах от своей цели.
-Титомирова, двадцать один. Первый подъезд, – сказал он при въезде в город.
-Добро. Только приплатить придется. Мы только до города договаривались.
-Приплачу, не боись. Адрес знаешь?
-Ага. В том районе как раз моя бывшая живет. Ты не к ней часом? - улыбнулся водитель, толкнув пассажира под локоть. 
Майор холодно посмотрел на него. Тот осекся.
Вскоре машина остановилась у нужного подъезда.   
- Двадцатку накинь, – попросил таксист.
При других обстоятельствах майор поторговался бы, но сейчас он молча отсчитал водителю сто двадцать долларов, неторопливо вышел из машины и пошел к подъезду, закуривая на ходу. Таксист сразу уехал.
Еще раз сверившись с картой, майор направился к настоящему адресу. Через полчаса он уже находился у нужного дома и смотрел на стоянку. Завтра вечером сюда должен будет подъехать бордовый крайслер. К счастью, машина приметная. Дом был небогатый. Так что на фоне местных жигулей ее будет трудно не заметить. Главное рассмотреть, кто из нее выйдет. Немного осмотревшись, майор стал искать место для наблюдения. Ему на глаза попались окна чердака в доме напротив. Возможно, именно там ему придется провести следующие сутки. На двери висел незамысловатый домофон с неровно торчащими кнопками. Несколько из них были более потертыми, чем остальные. Это и была нужная комбинация. Нажав на них одновременно, он без проблем отрыл щелкнувшую дверь. Наверх пришлось идти пешком. Так меньше шансов столкнуться с кем нибудь в лифте. Боголюбов нашел люк, ведущий на технический этаж. Ему снова повезло. Замок был сорван. Теперь не придется лишний раз шуметь, привлекая внимание. Люк со скрипом открылся. Пригнувшись, в полуприсяде майор стал пробираться на чердак. Внутри его ждал сюрприз. Кто-то уже обустроил здесь ночлег из нескольких картонок и куска пенопласта. Видимо, не он один знает, как открываются такие подъезды. Главное -  чтобы его конкурент  не появился здесь раньше времени.
Боголюбов достал из сумки банку тушенки, открыл ее ножом и принялся ужинать. Было странно ночевать на чердаке и есть консервы с несколькими сотнями долларов в кармане. Становилось прохладно. Подкрепившись, он надел поверх своей одежды рабочий халат грузчика, лег на пенопласт, накрылся картонками и положил под голову сумку. Даже в этих условиях сон быстро сморил его после долгой дороги.
На следующий день, проснувшись в шесть утра, он взял сумку и отправился на улицу. Город все еще спал. Первые автобусы нарушали его покой, оживляя движение. Во дворе уже работал дворник. Пожилая краснолицая женщина с интересом посмотрела на выходящего из подъезда Боголюбова, провожая его взглядом.               
Последующие несколько часов он провел без дела, шатаясь по городу. Пообедал в столовой какого-то училища, прогулялся по парку, купил еще пару банок тушенки и дешевый настольный будильник. Время тянулось мучительно медленно.               
Ближе к вечеру он вернулся в тот же парк. Положив в черный пакет паспорт и деньги, он оглянулся и присел на корточки, якобы завязывая шнурки. Ножом он выкопал небольшую ямку, куда положил пакет. Прикопав его землей, он немного отошел и посмотрел на тайник. Ничего подозрительного. Никто не видел его. Главное, чтобы какая-нибудь собака на выгуле не начала копать там, почувствовав незнакомый запах. Парк находился меньше, чем в километре от вокзала. Так что на обратном пути ему не придется делать крюк. Поначалу майор хотел оставить паспорт в камере хранения, но на вокзале было много камер наблюдения, которые его пугали. Он видел слишком много преступников, попавшихся на этом. Вернувшись на чердак, майор облегченно вздохнул. Предыдущий жилец так и не появился. Боголюбов принялся аккуратно отрезать ножом все бирки на своей одежде. Подумал, что ведет себя как параноик, но все эти меры предосторожности нужны были ему для собственного успокоения. Он наблюдал за подъездом напротив.
 Спустя два часа бордовый Крайслер наконец подъехал на стоянку. Парень с девушкой неторопливо вышли из машины, направились к подъезду. Он сразу же узнал ее, несмотря на расстояние и плохое освещение. У майора была хорошая память на лица. Взглянув один раз на фотографию, он мог бы опознать эту женщину, даже если бы она была в парике и темных очках. С ней был высокий худощавый парень, одетый в светлую кожаную куртку. Такую куртку тоже не пропустишь. Среднего роста, русые волосы. Боголюбов даже успел разглядеть его лицо. Слегка треугольное, с тонким носом и острым подбородком, оно производил неприятное впечатление. Если бы майору дали задание определить по внешности его род деятельности, он назвал бы парня мелким аферистом. Люди из этой породы, как правило, ничем не брезгуют.
Нелюдин сказал, что она всегда выпроваживает своих любовников утром. Оставалось только подождать.      
Поужинав все той же тушенкой (он полюбил ее еще на службе, сидя в наблюдениях), Боголюбов лег спать, поставив будильник на шесть утра. Обычно он и сам вставал в это время, но в этот раз стоило перестраховаться. Будильник нужен был для подстраховки. Даже если жильцы снизу услышат шум, вряд ли они поймут, что это было. И уж тем более, не полезут на чердак в шесть утра. Майор не мог уснуть. Он перебирал в голове все детали. Ему казалось, что он что-то забыл, что кто-то его видел. Он вспоминал от начала до конца свою дорогу сюда. Кто мог его запомнить? Проводница в поезде, челночница, таксист. Когда он сбреет бороду, подстрижется и переоденется, вряд ли кто-то из них сможет его опознать. Да и как его вообще свяжут с этим преступлением? Нелюдин не зря обратился именно к нему. Майор был идеальным кандидатом на эту работу. Без уголовного прошлого, с неизвестным местом жительства, с неизвестным кругом знакомых и родом деятельности. Человек из ниоткуда. 
Проснувшись, он первым делом помочился в бутылку из-под воды. Целых три часа он наблюдал за подъездом. На улице накрапывал дождь. Наконец из дверей вышел парень в кожаной куртке. Если бы не эта деталь, Боголюбов упустил бы его. При свете дня тот казался моложе. 
Пришло время действовать. Он кинул в сумку пустые банки из-под тушенки, будильник, карту города и бутылку с мочой. Тест на днк тоже мог сыграть злую шутку. Поверх куртки майор надел халат грузчика, а на голову кепку. Спустившись на улицу, он выкинул сумку в мусорный бак. В дверь вмонтирован домофон. На этот раз протертых кнопок не было. Пальцы набрали номер первой попавшейся квартиры.   
-Кто там? -закричал домофон старческим голосом.
-Газовщики. Утечка газа на линии. Откройте, пожалуйста!
-Кто там? - снова раздался голос. Похоже, у старушки было плохо со слухом.
-Б…ь! Газовщики! Авария на линии! - крикнул майор. 
-Кто там?- не унималась она.
-Газовая служба! -заорал он что есть мочи, чувствуя себя идиотом. Наверное, уже весь двор знал про аварию, искренне сочувствуя газовщикам.
В какой-то из квартир послышался детский плач.
- Не слышу!
Боголюбов уже собрался набрать другую квартиру, когда внезапно открылась дверь. Пенсионерка решила впустить незнакомцев.
Поднявшись к нужной квартире, он достал из-под куртки обрезок трубы и позвонил в дверь. Сердце забилось чаще. Из рукава едва торчал конец железки, прикрываемый ладонью.  Глазок двери на секунду потемнел. Изнутри кто-то смотрел в него. Через секунду хозяйка молча открыла дверь. Обрезок тут же выскользнул из рукава. Боголюбов схватил женщину за воротник халата, резко размахнулся и ударил трубой в лоб. В последнюю секунду она попыталась защититься, подняв руки, но убийца оказался быстрее. От удара жертва упала на спину, потеряв сознание. Боголюбов быстро закрыл дверь и сел на женщину сверху. Занеся над ней трубу, он на секунду заколебался. Майор понимал, что перешел ту самую грань, после которой назад уже нет пути. Теперь  промедление грозило провалом. Удары методично опускались раз за разом. Со всего размаху он врезал их в висок своей жертвы, пока не понял, что избивает труп. Остановившись, майор внезапно почувствовал запах мочи. Он поднял голову. Метрах в трех стоял ее любовник. Только теперь майор понял, почему выходивший из подъезда парень казался моложе. Он обознался. 
  Железный аргумент
Резкий запах нашатыря пробивался к моему затуманенному сознанию. Открыв глаза, я увидел какого-то мужика, сидевшего рядом на корточках. Он то и дело подносил вату к носу, приводя меня в чувство. Вокруг был настоящий хаос. Казалось, на этаже собрался весь подъезд. Звон в ушах слегка заглушал творившийся там балаган. Лежа на боку, я увидел нападавшего. Несколько человек скрутили его, прижимая к полу. Убийца даже не сопротивлялся. Он молча лежал с ничего не выражающим лицом. Поймав мой взгляд, он не выпускал его несколько секунд. В его глазах не было никаких эмоций. Неожиданно на лице промелькнула улыбка. Он ухмылялся сложившейся ситуации, словно гроссмейстер, случайно проигравший в шахматы ребенку. Нашу “дуэль” взглядами  внезапно прервал приступ рвоты. Звон в ушах стал еще сильнее. Меня вывернуло на пол, извержение чуть не забрызгало ботинки стоявшего рядом мужика. В этот момент толпа расступилась. Несколько ментов подняли задержанного. Один из них пошел осматривать квартиру с выломанной дверью, другой тем временем вызывал кого-то по рации. Преступника быстро увели, соседей распустили по квартирам, а меня увезли на «скорой».   
Тем же вечером в палату наведался следователь. Худой, прокуренный насквозь капитан лет тридцати пяти всем своим видом источал недовольство. Казалось, он любой ценой готов был поскорее отвязаться от этого дела.
-Капитан Кулебяк. Рассказывайте Эдуард Семенович, как все было, – пробурчал он без вступления.
Я начал свой рассказ, подробно описывая все с момента нашего знакомства с Юлей. Рассказ оказался коротким.
-И часто вы так с девушками знакомитесь? - недоверчиво спросил капитан.
-Первый раз.
- И нападавшего, значит, никогда не видели?
-Нет. А кто он? - спросил я с нескрываемым интересом.
- Мы пока выясняем. Она что-нибудь говорила про свою работу? 
-Да нет. Говорила только, что бизнесом занимается. Каким, не сказала. Да я и не спрашивал.
-Ну, понятно. Ладно, выздоравливайте. Врач сказал, у вас сотрясение. Недельку все равно полежать придется. А там позвоните мне по этому телефону. Встретимся, еще раз все обсудим. И еще, подписку о невыезде мне дадите.
-С чего это вдруг?
              -С того, что ты все еще подозреваемый! - его тон стал заметно грубее. – Никто, кроме тебя, не видел, как твою подругу убивали. Соседи только застали твою драку с задержанным. Так что молись, чтобы все так и было, как ты сказал.
-А отпечатки? - вспомнил я, – На железке, которой он ее бил, должны остаться его отпечатки пальцев, а не мои.   
 Капитан внимательно посмотрел на меня, явно не ожидая такого ответа.
-Выздоравливайте! - сказал он, уходя.
Я глубоко вздохнул. Эта труба была моим железным аргументом во всех смыслах слова. На мгновение я подумал, что это хорошее название для статьи. Если я вдруг когда-нибудь соберусь написать об этом. Главное, чтобы эта труба случайно не потерялась. В своей работе мне уже приходилось сталкиваться с такими случаями. Особенно если дело начинало попахивать покровительством высоких милицейских чиновников.
Только на следующий день я вспомнил про Стаса. Через двадцать минут после моего звонка он уже был в больнице. Судя по всему, он не прекращал свое застолье эти два дня. Стас влетел в палату все в том же клетчатом пиджаке и все с тем же перегаром от дешевого коньяка. Я рассказал ему вчерашнюю историю.
-Да, старик. Работа тебя не оставляет даже в отпуске. Ты прямо притягиваешь криминал.
-Скорее, это он меня притягивает.
-Я вот тоже стал жертвой нашей криминогенной обстановки. Я так прикинул, меня в клубе гривен на четыреста обсчитали. Воспользовались моим заведомо беспомощным, сугубо нажранным состоянием, - весело сказал он.
 Казалось, его проспиртованный мозг воспринимал окружающий мир как какой-то прикольный сериал. В первую секунду я решил признаться и сказать, что вытащил деньги, но потом почему-то передумал.
Через пять дней меня выписали. За это время я изголодался по новостям. Никогда бы не подумал, что первым, кого я захочу увидеть, будет капитан Кулебяк. Я тут же позвонил ему. Спустя час мы уже пили чай, сидя у него в кабинете.
-Ну что? Вспомнил что-нибудь?
-Есть кое-что. Нападавший очень удивился, когда заметил меня. Почему он был так уверен, что она одна?
-Мы опросили соседей. Подруга твоя, Юлия Сергеевна Кринюк, была любительницей одноразовых свиданий. Я думаю, ты это и сам понял. Эта квартира была съемной. Каждую пятницу она приезжала туда с каким-нибудь новым приятелем. А на утро он уходил. Скорее всего, это ее какой-нибудь бывший хахаль завалил, на почве ревности. Да и хрен с ней, по большому счету. Без обид, конечно, - капитан окончательно отбросил все приличия.
            Я пытался обдумать свалившийся на меня поток информации. 
-Подождите. Что значит, скорее всего? Вы что, не допрашивали его? 
-Вообще-то это конфиденциальная информация, - слово «конфиденциальная» далось ему почти по слогам. - Но так уж и быть. Мы вообще без понятия, кто он такой. Говорит, Иванов Иван Иванович. Но это конечно чушь полная. Невменяемого из себя строит. Про убийство якобы ничего не знает. И вообще ничего не помнит. Я себе голову  сломал, пока протокол составил. Адрес неизвестен, отпечатков его в базе данных нет,  примет особых тоже. Думали даже фотографию его разослать по городу. С надписью разыскивается. Может, кто и отзовется. Хотя не факт, что он вообще из Киева.
  -Так, может, он и вправду не в себе?
    -Я сначала тоже так подумал. Но сержант, который его обыскивал, интересную деталь заметил. У него бирка с куртки срезана. Видимо, решил перестраховаться. Псих бы до такого не додумался. Да ты не волнуйся. Срок он свой все равно получит. К тебе вопросов нет, подписку можешь уже не давать. Телефон только оставь. Если что - мы тебя еще вызовем. А вообще, я бы на твоем месте забыл обо всем. Что было, то было.   
Но забывать я ничего не собирался. Не то чтобы мной овладело чувство мести.  Где-то в глубине души я понимал, что убитая была не ангелом и, возможно, отчасти сама виновата. Но в версию о ревнивом любовнике мне не верилось. Слишком хладнокровно он наносил удары, слишком замкнуто вел себя на допросах. Если, конечно, все так и было. Слишком спокойно смотрел мне в глаза, когда его задерживали.      
Я знал, что не смогу выкинуть все это из головы, даже если очень захочу. Оставался только один вариант. Начать распутывать этот клубок с другого конца.
 Примчавшись к Стасу, я стал упрашивать его подключить все свои связи, чтобы выяснить, кем все-таки была эта Юля Кринюк. Затея ему явно не понравилась.
-Нет. Ты мне объясни, какой смысл? Каждый день кого-то убивают. Тебе ли не знать. Может, она с какими-нибудь наркобаронами связана или еще что-нибудь. Ты радуйся, что жив остался. А она тебе никто. Как и мне.
-Значит, не выручишь?
-Я как раз тебя выручу, если откажусь.
-Стас, сделай хоть раз в жизни что-нибудь полезное! А потом будешь дальше писать, кто кого трахает на гламурных тусовках.
Белаев изменился в лице.
-Мои статьи хотя бы читают. А твои так и останутся в захудалых ларьках пылится. Я даю людям то, что им нужно. Да если бы не такие, как я, они бы вообще читать разучились! – Стас постепенно перешел на крик. - Лучше так, чем про бомжей расчлененных писать! Да ты хоть знаешь, какой у нас тираж! Нас миллионы читают! Вся страна смакует, когда кто-то сиську на сцене вываливает, когда какой-нибудь мажор от кокаина со сцены падает. Кто-то должен отвлекать их от маленькой зарплаты, толстой жены, начальника-дебила. Да если бы не такие, как я, читатель бы впал в депрессию и спился! А потом бы ты про него написал: очередной алкаш зарезал соседку!
 Таким я его еще не видел. Лицо налилось краской. Казалось, его вот-вот хватит сердечный приступ. Кто бы мог подумать, что Стас действительно верил в социальную значимость своей профессии. А может, он просто хотел убедить себя в этом.
После всей этой дискуссии я не сразу вспомнил, о чем шла речь.
-Может, ты и прав, - сказал я, скрепя сердце. – Ну так как, поможешь? 
-А куда деваться? - проворчал он, постепенно остывая. 
               Пока мой напарник обзванивал знакомых, я решил наведаться в клуб, где все это началось. По дороге туда я вспоминал, как всего неделю назад точно так же шел по этим улицам в предвкушении новых ощущений. Даже время было примерно то же. Однако на этот раз задача была посложнее. Я понимал, что не имею никаких рычагов давления на персонал, а тем более на посетителей. Оставалось только импровизировать. Зайдя внутрь, я первым делом направился к охраннику. Молодцеватый парень с короткой стрижкой был самым типичным охранником, которого я когда-либо видел.
    - Капитан Юсулов, уголовный розыск, - представился я, махнув перед носом охранника журналистским удостоверением. В полумраке у него не было шансов разглядеть документ получше.
-Чем могу помочь? Ваш коллега уже заходили на днях по поводу убийства,-  ответил охранник неожиданно тонким, интеллигентным голосом. 
-Мой коллега уволен за некомпетентность. Дело теперь веду я. Вы знакомы с Юлией Кринюк?
-Нет. Я с клиентками не общаюсь.
-Откуда вы знаете, что она клиентка?
-Ну, вы даете! - сказал он, снисходительно посмотрев на меня. - Ваш некомпетентный коллега здесь всем уши прожужжал этой фамилией. Я ее по фотографии узнал. Но лично знаком не был.
-А кто был знаком?
-Без понятия. Насколько я знаю, она с персоналом не общалась, только с посетителями. 
-Вот у них и спросим. Значит так. Делаем вот что. Освободите мне здесь одну кабинку. И скажите кассирше: всех, кто будет заходить, пусть ко мне отправляет. Только по одному. Остальным будете говорить, что мест пока нет. Наедине люди, знаете ли, становятся общительнее. А на случай, если кто-то упрется, я сюда ребят еще вызову. Съездим в отделение. Там и побеседуем. 
- Я тут не распоряжаюсь. Если мы такое сделаем, сюда вообще никто не придет больше. А я без работы останусь, вместе с кассиршей, - парень явно занервничал.   
-А иначе никак, - сочувственно произнес я.
-Ладно. Что вы конкретно хотите знать?
-Все, что ты не рассказал моему предшественнику, - я перешел на ты, позаимствовав тактику у капитана Кулебяки.
-Ну, было у нас разок. Не хотела она домой уходить в одиночестве. День был такой, не рыбный, как она сказала.
У меня чуть не отвисла челюсть. Аппетит у этой дамочки был невиданный.
-Это мы знаем, - прервал я его.
-Откуда? - охранник искренне удивился.
-Ты себе и представить не можешь, – загадочно сказал я, стараясь не переиграть,-  Тебе фотографию задержанного показывали?
-Да. Но я уже говорил, он не отсюда. Большинство наших клиентов я знаю в лицо. Вас я, кстати, тоже видел. Но ваши коллеги ничего не знают, не волнуйтесь. Давайте так. Я молчу про вас, если кто спросит, вы – про меня.
-Ты что думаешь, я сюда на свидание приходил? Стал бы я тогда здесь светиться. Она у нас давно уже в разработке была. Но не важно. Ты ничего не слышал.
Охранник быстро закивал. Но по его глазам было видно, что он мне уже не верит. Это был тупик. Но, несмотря на это, с моего лица еще долго не сползала улыбка. Я чувствовал гордость. Мне удалось узнать все же немного больше, чем следователю. Немного поразмыслив, я решил отправиться в дом Юли. Словно «киношный» детектив, я собирался посмотреть на  все глазами убийцы. Понять, что им двигало, что он чувствовал, когда шел к своей жертве, и кого мог встретить по дороге. Пожалуй, последнее было важнее всего.    
Краснознаменная, семнадцать. Как ни странно, я запомнил этот адрес, когда один из милиционеров произнес его, вызывая скорую помощь. Добравшись туда к полуночи, я понимал, что сейчас неудачное время для опроса соседей. К тому же, большинство из них наверняка запомнили мое лицо. И выдать себя за следователя вряд ли получится. Я стоял на крыльце подъезда и смотрел на домофон. Как он вошел? Я точно помнил, что в квартире в то утро домофон не звонил. Может, кто-то заходил или выходил в это время? Внезапно моя память, как по команде, выдала нужный момент. Кто-то что-то кричал про аварию. Неужели это был он? На убийце была потертая рабочая одежда. Он вполне мог выдать себя за работника коммунальных служб. А может, он и был их работником. Но тогда ему не было смысла молчать. Они наверняка уже проверили все коммунальные службы. Ведь если я сквозь сон услышал эти крики, значит и все соседи тоже. Впрочем, это могло быть совпадением. 
Одна версия перехватывала другую. Сплошные догадки и ни одного факта. Как раз в духе журналистов.
Легкий щелчок открывающейся двери привлек мое внимание. В подьезд дома напротив заходил какой-то бомж. Что-то в нем было не так, хоть я и не успел как следует рассмотреть его. Повинуясь инстинктам, я быстро подбежал и успел придержать закрывающуюся дверь. Бомж поднимался наверх по лестнице. Я тихо шел за ним, сам не до конца понимая зачем. Почти дойдя до чердака, я услышал скрип открывающегося люка. Бродяга лез на технический этаж. Немного выждав, я последовал за ним. Резко открыл люк, пригнулся, начал пробираться внутрь. Бомж испуганно смотрел на меня. Я удивленно уставился на него. Таких бездомных я еще не видел. На вид ему было лет тридцать пять. На опухшем лице с растрепанной бородой виднелись несколько глубоких шрамов. Все это никак не сочеталось с аккуратно зачесанными назад волосами. Они явно были зализаны гелем. Бомж носил кожаную куртку с металлическими заклепками на плечах, военные штаны и какие-то ковбойские ботинки. Все это я отлично разглядел под светом свисающей с потолка лампочки. Если бы не борода и выпирающий из под куртки голый живот, он был бы похож на танцора из клипов восьмидесятых. Казалось, сейчас появится светомузыка – и бородач бросится в пляс под какую-нибудь гейскую мелодию. Но в пляс он не бросился.    
-Мужик, тебе кого?- спросил он тоном, как будто я забрался к нему в квартиру.
-Капитан Юсулов. Уголовный розыск, - я уже привычным жестом достал удостоверение и тут же спрятал его обратно.
-Ну-ка, ну-ка. Можно поближе посмотреть? - бомж оказался дотошным.
-Сначала свои документы предъявите! - скомандовал я.
-А вот не предъявлю! 
-Ладно. Я тогда наряд вызываю. Поедем в отделение, там и поговорим, – я достал мобильник, ожидая увидеть реакцию бомжа. 
Тот спокойно стоял, наблюдая за мной. Я беспорядочно набрал какие-то цифры, не нажимая на вызов, и приставил телефон к уху. Казалось, этот пижон развлекается, глядя на меня. 
- Сеть не ловит, - я начал ходить из угла в угол, с поднятым вверх мобильником, якобы ища подходящее место.
 Бомж долго сдерживался пока, наконец не расхохотался. Я представил себе все это со стороны и тоже засмеялся.
-Ладно. Я не из милиции. Если честно, я журналист. А точнее знакомый убитой недавно девушки. Слышал об этом?
-Ага. Кто ж не слышал. Сочувствую, - бомж стал гораздо серьезнее. – Тот еще кипеш был. А тут ты что ищешь? - насторожился он.
-Да я и сам толком не знаю. Может, ты кого-нибудь видел? Или знаешь что-нибудь?
- Видеть не видел, но кто-то в моей конуре побывал. Это точно. Меня тут не было пару дней. А когда пришел, смотрю - пенопласт продавлен. И картонка не так лежит. Минут через двадцать слышу - шум какой-то. В окно выглянул – менты стоят у подъезда и скорая. Потом какого-то мужика в наручниках увели.  И, вроде, двоих еще вынесли. Так что поймали его. 
-А мужика, которого вывели, ты раньше видел?
-Не. Не видел. Он на бомжа похож был. Но не бомж.
-Почему?
- У нашего брата осанка другая. Да и походка у него была твердая. А если он недавно бомжует, он бы себе такую бороду не успел отрастить.   
-Ясно. Ну спасибо и на этом, - я протянул ему руку.
-Я – красавчик, - сказал он, отвечая на рукопожатие.
-Что есть, то есть,- усмехнулся я, - тебе бы в розыске работать.
-Да нет. Зовут меня так - Красавчик.
-А! Ясно. Меня Эдик. 
-Давай, Эдик. Помянем грешницу, – он достал из-за пазухи бутылку вина, сделал несколько глотков и передал ее мне. 
Я взял бутылку. На этикетке была интригующая надпись “Лунная ночь”. Мне вдруг отчаянно захотелось напиться. Кисло-сладкое пойло отзывалось изжогой в желудке, норовив полезть обратно. Я влил в себя полбутылки, морщась, как от дегтя. Остальное, тоже залпом, допил Красавчик, оставив на дне где-то четверть.
- Есть у меня одно средство. Как раз то, что тебе нужно, - сказал он, роясь в карманах куртки, - Вот! Познакомься. Мсье Боярышник. После компота торкает - дай боже.
Вылив весь тюбик в бутылку, он размешал его с остатками вина, выпил половину этого коктейля и передал обратно.
-В конце концов, все надо попробовать в этой жизни,- глубоко выдохнув, я выпил залпом эту мерзость. 
Внезапно Красавчик выплюнул содержимое своего рта. 
-Не пошла, - сказал он, улыбаясь беззубым ртом и доставая сигарету, – курнешь?
Я отрицательно кивнул. С минуту мы молча сидели. 
-Слушай, а откуда у тебя такие шмотки странные? -эффект вина с боярышником оказался мгновенным. Я уже начал чувствовать легкость, расплывающуюся по телу.
-Содрал с одного пидора. А сапоги с другого, - ухмыльнулся Красавчик, - я шмотки часто меняю. Как и ночлежки. Собутыльников меняю еще чаще. Раньше-то я больше собутыльниц любил. А потом понял, что пофигу. Теперь вон, через раз получается. 
-В смысле? - спросил я, чувствуя, что нахожусь на грани потери сознания.
-Да в прямом. У тебя, кстати, шмотки тоже неплохие. Пора уже сменить прикид. 
-Слушай. Мне на воздух надо.
 Тело стало ватным. Мысли терялись в попытке понять, что происходит.   
-Ты говорил, все попробовать надо? Ну, так у тебя появилась такая возможность. Я тебя сначала придушу, чтоб ты не дергался, а потом трахну.
           С этими словами он достал из кармана шнурок.
Чувство страха частично отрезвило меня, придав силы размякшему телу. Резко дернувшись, я ударил его в пах. Красавчик вскрикнул, согнулся пополам. Он явно не ожидал от меня такой прыти после коктейля. Шнурок упал на пол. Подобрав его, я, недолго думая, накинул веревку на шею бомжа. Едва осознавая происходящее, я стал душить своего собутыльника. Страх сменился яростью. В этот момент все остальное не имело никакого значения. Весь мир сузился вокруг моего противника. Веревка впивалась в ладони. Мышцы рук сводило от напряжения.
 Сознание частично вернулось ко мне, когда я уже лежал на боку, по-прежнему сдавливая веревку на шее Красавчика. Уже осознавая, что он мертв, я все же не мог перестать душить его какое-то время. Только спустя две или три минуты в моем помутневшем мозгу начал просыпаться страх. Я тяжело дышал. Мысли были словно окутаны пеленой. На мгновение я подумал, что именно так чувствуют себя герои моих статей.   
Оставался только один вариант. Инсценировать самоубийство. С трудом взяв себя в руки, я подошел к убитому, приподнял его и оттащил к ближайшей трубе. Трясущиеся руки пытались обвязать вокруг нее шнурок. Наконец мне это удалось. Я приподнял тело Красавчика, прислонил его к стене и начал завязывать петлю на шее. Длины шнурка хватало. Оставалось только подогнуть ему ноги так, чтобы все казалось естественным. Уже почти закончив, я неожиданно услышал хрип. Он был жив! Я в ужасе отпрыгнул в сторону. Стоя в метре от ожившего покойника, обезумев от страха, я не мог поверить в происходящее. Красавчик смотрел на меня выпученными глазами, хватаясь за веревку. Он хрипел, с трудом набирая воздух в легкие. В конце концов, “оживший”, развязав шнурок, упал на четвереньки. Чувствуя облегчение и ужас одновременно, я бросился с чердака, словно за мной гналась стая собак. Уже на улице я заставил себя перейти на шаг. 
Пот струился по спине. А сердце колотилось так, будто я бежал марафон. Ноги были все еще ватными после коктейля Красавчика. Оглядываясь назад через каждые сто метров, я чувствовал, что превращаюсь в параноика. Этот чокнутый город сводил меня с ума! Кто бы мог подумать, что я чуть было не стал очередной жертвой бездомного маньяка-содомита, а потом убийцей. В тот момент казалось, что, если бы я жил в Киеве, мне даже не пришлось бы искать сюжеты для своих статей. Достаточно было бы просто побродить по ночному городу. При всем моем желании узнать, кем был убийца, я понимал, что у меня для этого нет ни единой зацепки. Пора было возвращаться в Питер.
К Стасу я пришел только глубокой ночью. Еще долгое время я лежал на диване без сна.  События прошедшего вечера прокручивались в  голове снова и снова.
Спустя сутки я стоял на перроне вокзала, готовый покинуть этот “чудный” городок. Поезд уже прибыл. Наконец показался Стас. Тяжело дыша, он неуклюже протискивался сквозь толпу провожающих. Жара давала о себе знать. Я решил не рассказывать ему о моем жутковатом приключении. 
-Успел! - констатировал он, - пробки страшные. Вот, держи. Это все что я накопал на твою подружку.
Он передал мне картонную папку с бумагами.
-Из архива что ли? - спросил я, оглядывая ее.
-Не за что. Кстати, с тебя должок. Пришлось кое-кого поуламывать.
При этом он довольно улыбнулся. «Поуламывать» на языке Стаса означало напоить и переспать. Почему-то я снова вспомнил Красавчика.
               -Кстати, Стас. Это я у тебя деньги… одолжил. Помнишь, четыреста гривен, на которые тебя обсчитали? Но если тебе станет легче, то именно из-за них заварилась вся эта каша. 
-Хм. А я уж думал, что не признаешься. Я тогда проснулся, только виду не подал. Хотел посмотреть, что дальше будет. Все-таки не зря тебя в криминал тянет как магнитом. На скользкий путь встал, - сказал он, смеясь. -  Ладно, бывай. В следующий раз бухнем с размахом! 
- Куда уж с большим размахом. Счастливо!
Я побежал на поезд, оставляя позади, как мне казалось, все неприятности.
 Новый дом?
            Дверь милицейского уазика с лязгом закрылась. Сидя в темноте со скованными сзади руками, Боголюбов чувствовал запах пота с перегаром. Видимо, его оставили предыдущие пассажиры. Спина начинала затекать. Наконец автомобиль тронулся. Подскакивая на железной сидушке при каждом наезде на выбоину, майор подумал, что одними только поездками можно выбивать показания. Казалось, водитель специально выбрал самую плохую дорогу. Наконец они подъехали к отделению. Боголюбов глубоко дышал, пытаясь справиться с нарастающим напряжением.
            Повидав немало допросов, он выделил для себя несколько ключевых моментов: не верить никому, кто пытается установить с тобой контакт. Не говорить больше двух слов в одном предложении. Не смотреть никому в глаза. И самое главное – попытаться  абстрагироваться от окружающего мира. Правда, когда твои пальцы зажимают дверью, абстрагироваться от этого бывает сложно.
Дверца распахнулась. Солнечный свет на мгновение ослепил Боголюбова. Двое сержантов выдернули майора из уазика. Заломав ему руки, они почти бегом дошли до отделения. Дежурный – худощавый лейтенант с подростковыми усами – мельком  посмотрел на задержанного и снова уткнулся  в бумаги.
-Фамилия, имя, отчество, - протараторил он в одно слово.
 -Иванов Иван Иваныч, – ответил майор без доли иронии.
-Че, правда?- усмехнулся дежурный.
-Да.
-Адрес, год рождения.
-Не помню.
-Ты что, издеваешься? - начал заводиться лейтенант.
-Нет, - ответил Боголюбов все с той же серьезностью.
-Мы же все равно узнаем.
-Узнавайте. Заодно и мне расскажете, - сказал майор и тут же осекся.
 Он уже нарушил одно из правил. А ведь допрос еще не начался. Надо будет поработать над собой.
-Так, ладно. Оформим пока как есть. Давайте в камеру, – скомандовал дежурный.
Зайдя в камеру, Боголюбов первым делом осмотрел контингент. Народ был в основном однотипный. Пара бомжей сидела у двери, что-то обсуждая. Еще один, по виду их коллега, стоял на четвереньках, держась руками за край “параши”. Явно перебрав, он безуспешно пытался попасть в нее своими рвотными массами. У окна сидел на корточках бывалый зек лет сорока пяти. Впрочем, ему могло быть и тридцать. Учитывая образ жизни в подобных заведениях, каждый год здесь шел минимум за два.
 Однажды Боголюбов задержал двадцатишестилетнего грабителя. Прочитав его личное дело, он был не в силах поверить увиденному. Преступник выглядел минимум на сорок с небольшим. Из своих двадцати шести лет он провел в колониях двенадцать. 
Сидя на корточках, голый по пояс сиделец.смотрел куда-то в пол, затягиваясь сигаретой. Темные наколки покрывали большую часть тощего тела. Неестественно оттопыренные, заостренные кверху уши лишь дополняли образ, делая его похожим на какого-то пещерного гоблина. “ Все-таки не зря их называют урками”, - подумал Боголюбов.
С появлением нового соседа камера заметно оживилась. Все с интересом посмотрели на вошедшего. Еще сидя в машине, майор продумал вступительную речь.
- Зовут меня Иван. Про себя ничего не скажу. С вопросами ко мне не обращаться, душу не изливать, в друзья не набиваться. Если кому-то что-то непонятно – бью в челюсть, - спокойно сказал он. Последняя фраза вырвалась сама собой.
Многозначительная тишина повисла в воздухе. Бомжи испуганно переглянулись. Зек удивленно выпучил глаза. Наверное, такой наглости он не видел за все годы своего заключения. Единственным, кто никак не отреагировал на сказанное, был любитель дешевых напитков. Он по-прежнему корчился в рвотных потугах. 
Взгляд зека заметно смягчился. Это насторожило Боголюбова. Именно от него он ждал какой-либо реакции. Стоило кому-нибудь узнать о том, что он стерпел такую фразу от кого бы то ни было, его авторитету, наработанному за годы отсидки, пришел бы конец. Молча докурив, он подошел к майору. Тот уже держал наготове, зажатую в кулаке зажигалку. 
-Ну, вот и все, Ванька. Можешь больше спать не ложиться. А то это твоя последняя ночь будет!  – Всем своим видом он источал абсолютную уверенность. - Да ладно, расслабься. Шучу я, -внезапно зек заулыбался.- Все ты правильно сделал. Если себя сразу не поставишь – все, труба! Я и сам таким же был. Только палку не перегибай. Я-то понял, что ты шутишь, а в других хатах может не прокатить такое. Но ты не ссы! Я за тебя словечко замолвлю, - он снисходительно похлопал майора по щеке.- А пока на тряпку ляжешь. Че-то тут грязновато. Не боись, это не западло здесь.
Это был решающий момент. Каждая секунда промедления понижала шансы Боголюбова отстоять свое превосходство.
Короткий правый боковой в челюсть повалил зека вперед лицом. Занятия рукопашным боем в высшей школе милиции не прошли бесследно. Именно этот удар Боголюбов  в свое время отработал до автоматизма. Майор подхватил поверженного соперника. Взяв его за пояс штанов одной рукой, придерживая за горло другой, он рывком отшвырнул свою жертву в сторону параши. Зек сбил все еще стоявшего на четвереньках алкоголика, и они оба повалились навзничь. Рука алкаша на мгновение скользнула по стенке параши, испачкавшись во рвоте. Он звучно застонал, не понимая, что происходит. Адреналин все еще бурлил в крови. На мгновение майору  даже стало жаль их обоих. Но собственные приоритеты для него всегда были выше чужих неприятностей. 
Сиделец начал постепенно приходить в себя. Медленно встав на четвереньки, он стал отползать к стене. Боголюбов вспомнил, как смотрел передачу про живую природу. В ней показывали, как медведь отходил от транквилизатора. Картина была очень схожая. Майор невольно улыбнулся.
 Следующие пару часов прошли спокойно. Поверженный зек сидел у стены, почти не двигаясь. В ближайшие дни эта новость разлетится по всем камерам.
 Дверь открылась.
-Иванов, на выход, – скомандовал конвоир.
Шагая в полумраке, Боголюбов настраивался на долгий разговор. Вокруг была гнетущая тишина. Судя по всему, это коридоры того самого печально известного Лукьяновского изолятора. Сколько здесь было убито людей, не знает, наверное, сам начальник сизо. Боголюбов слышал об этом месте только из новостей, но этого хватало, чтобы оценить свои шансы на выживание. Тем более после сегодняшнего инцидента. Его единственным шансом выжить и не выдать себя была одиночка. Однако в любом сизо это роскошь. Чтобы заслужить такую привилегию, придется постараться.
Наконец  пройдя цепочку коридоров, они прибыли к кабинету следователя. Когда-то Боголюбов работал в таком же. Потертая мебель, засаленные занавески, скрывающие решетки на окнах и, конечно же, сейф на полу. Именно там его всегда ждала бутылка, рюмка и кусочек сала - “на всякий случай”. Стандартный набор любого уважающего себя борца с преступностью.  На мгновение он даже почувствовал ностальгию по тем временам.
-Капитан Кулебяк. Я веду ваше дело. Чай будете? - услужливо предложил следователь.
-Нет, спасибо.
-Итак. Еще раз. Фамилия, имя, отчество, - спокойно сказал он взяв ручку. 
               -Иванов Иван Иванович.
-Ну, допустим. Место жительства?
-Не помню.
-И давно у вас провалы в памяти? - недоверчиво спросил Кулебяк.
-Не знаю.
-Как попали сюда, помните?
-Нет, – Боголюбов смотрел вниз, намеренно не встречаясь взглядом с собеседником. 
-Если все так плохо, как ты тогда свое имя помнишь? - капитан постепенно закипал.
-Не знаю.
-Ладно. Но как сокамерника избил, ты помнишь? Два часа назад.
-Да,- Боголюбов опешил. Как они узнали? Неужели кто-то наблюдал за ним в глазок из коридора? Не поленились. Значит, взялись они за него основательно. 
-И зачем?
-Не знаю.
-Ну ты даешь! А магнитолу помнишь, как украл? Как стекло разбил?
-Нет, - Боголюбов старался не выдать своего удивления. Он и сам прибегал пару раз к таким методам, когда задержанный уверял, что ничего не помнит.
-Ладно. Слушай, мне на самом деле пофигу  эта телка. У меня тут есть дела посерьезнее.  Я не хочу зря тратить время. Тот хмырь, которого ты лупанул, не то чтобы в авторитете, но жизнь тебе может подпортить. Когда все узнают об этом, а они узнают, они тебе автоматически определят vip-место у параши. И твои навыки тут уже не помогут. Вы со своими сокамерниками сейчас ждете, пока вас по камерам  распределят. А кого куда распределить, решаю я. Итак, уговор такой. Ты мне сейчас все напишешь, как было, а я тебя отправлю в двухместную, к бизнесмену одному. Он за нее нехилые бабки платит. А тебе бесплатно достанется. Бонус за честность. И спокойно дождешься суда. Ты же понимаешь, что срок тебе дадут по-любому. И срок не маленький. А сейчас у тебя есть хорошая возможность попасть на зону в приличном статусе. А не обиженным. Предлагаю только один раз. Времени на раздумья нет. Быстро, да или нет? 
Боголюбов молча сидел держась за голову. Внезапно он начал рыдать, не в силах остановится. Что-то сломалось в нем. Слезы текли по щекам. Он всхлипывал в истерике, словно ребенок, то и дело подвывая. Он дал волю эмоциям, копившимся в нем последние годы. Вся обида на жизнь, накипевшая за это время, наконец  вырывалась наружу. 
Ошарашенный следователь не мог поверить своим глазам. За каких-то несколько минут беседы он расколол опасного преступника. Не пытаясь скрыть довольную улыбку, капитан похлопал его по плечу, протягивая пачку сигарет. 
-Ну, все, успокойся. Всякое бывает. И здесь люди живут. А то, что убил ты ее, так мы все ошибаемся. Главное - признать свою ошибку. Ну и суд, конечно, тоже учтет чистосердечное признание, раскаяние. Давай, пиши. Все по порядку.
Постепенно успокаиваясь, Боголюбов вытирал глаза, все еще всхлипывая.
-Ой, хорошо-то как. Аж камень с души, - он взял ручку и листок бумаги. - А что писать-то?
-Не понял? - следователь снова напрягся.
-Что писать, спрашиваю.
-Как башку ей проломил, пиши! Ты че, б…ь, издеваешься?! - заорал капитан.
-Кому? - спокойно спросил тот.
-Ну все! Тебе п…ц! - капитан схватил собеседника за шиворот, резко подняв. Его глаза налились кровью.
-Смотри, капитан, как бы самому не пришлось показания давать,- сказал Боголюбов с улыбкой на все еще красном лице.
В следующую секунду он легко ударил капитана пальцами по глазам. Тот отпрянул назад. Воспользовавшись моментом, Боголюбов резко перепрыгнул через стол, подбежал к окну и с размаху высадил его головой, ударившись о решетку. Казалось, звон раздался прямо у него в голове. На шум прибежал дежурный. Уже достав дубинку, он размахнулся, но не стал наносить удар. Боголюбов сполз под окно. Голова была окровавлена. Осколки стекла попали ему за шиворот. Кровь заливала оба глаза, стекая к подбородку.
Дежурный с капитаном какое-то время молча стояли, не решаясь что-либо делать.
-Врача зови! - наконец сказал следователь. – Он,  похоже, и вправду поехавший.
Лампы на потолке монотонно мелькали. Двое охранников несли Боголюбова на носилках. Кровь тонкой струйкой текла из-под повязки на лбу. Через несколько минут, лежа на кушетке, он слушал хруст, с которым зашивали рану. Сильно подвыпивший врач пытался сосредоточиться. Его водянистые глаза то и дело медленно моргали. Казалось, доктор вот-вот уснет. За несколько минут до этого в попытке вколоть новокаин он промахнулся дважды. В итоге Боголюбов перестал чувствовать не только рану на лбу, но и всю верхнюю часть лица. Его слегка тошнило. Как ни странно, зашивание раны на лбу показалось ему куда болезненным, чем ее приобретение. 
Наконец врач закончил.
-Свободен! - торжествующе произнес он.
-Куда его? - спросил охранник.
-В камеру.
-Доктор. У меня кажется сотрясение, - простонал Боголюбов.
-Ну, сотрясение у нас где-то пятьсот будет вылечить! - при этом доктор покосился на охранника.
Боголюбов снял ботинок, достал оттуда несколько сотен, отсчитал  пятьсот гривен и передал врачу. Сотню из них доктор протянул охраннику.
-Скажешь, у него подозрение на сотрясение. Придется обследовать денек -другой. А сейчас веди в лазарет.
Лазарет представлял собой большое помещение все с теми же зарешеченными окнами, парой умывальников и даже полноценной кабинкой с унитазом. Почти все кровати были заняты. У кого-то была сломана рука, кто-то вскрыл себе вены, а кто-то отравился брагой. Но большинство сюда попало, просто заплатив врачу. Время от времени все, у кого были деньги, устраивали себе небольшой отпуск с возможностью пожить в человеческих условиях.
-Ты надолго сюда?- спросил сосед по койке.
-Не знаю.
-Платил?
Тот промолчал.
-Если меньше трехсот, то пару дней, не больше. Желающих много. Здесь и кормят лучше.
Майор снова промолчал. Он лежал, глядя в потолок, вспоминая вечер, когда принял решение ввязаться в эту авантюру. Как ни странно, он ни о чем не жалел. Боголюбов давно завел себе привычку ни о чем не жалеть. Слишком дорого обходится это чувство. В конце концов он бы тихо спился в родительской квартирке. Возможно даже, здесь он проживет дольше. Да и гораздо приятнее знать, что он хотя бы попытался что-то сделать.
На следующий день врач совершал свой символический обход. Дойдя до майора, он приподнял ему веки. Потом поводил молотком влево, вправо. Вчерашний перегар смешался с  запахом пива. Видимо, он уже успел похмелиться.
-Сотрясения нет. Но пару дней полежать придется, - констатировал он.
Прошло три дня. Жизнь в лазарете текла крайне вяло. В основном все лежали без дела. Кто-то время от времени звонил родным (мобильник можно было” взять напрокат” у того же врача), кто-то читал кроссворды, а кто-то играл в карты. В углу распиналось старенькое радио.  За все три дня Боголюбов ни разу ни изменил своим правилам. Очень скоро окружающие поняли, что разговорить его не получится, и оставили эти попытки.
-Иванов, на выход! - прозвучал голос охранника. Майор уже начал привыкать к этой фразе. 
 В тюремном дворике его снова затолкали в уазик. При этом никто так и не удосужился объяснить, в чем дело. На этот раз дорога была дальняя. Сидя в такой же позе, как и три дня назад, Боголюбов снова начал проклинать водителя вместе с дорогами и отечественным автопромом. Только спустя час его онемевшее тело вытащили из машины. Впереди задержанного ждал сюрприз. Поначалу, идя к воротам главного здания, он еще сомневался в своих догадках. Однако увидев нескольких человек в пижамах, убиравших территорию, он все понял. Это сумасшедший дом. Внутри все было совсем не похоже на сизо. Скорее, это была обычная больница, за исключением неадекватных пациентов. Впрочем, вонь здесь была еще хуже, чем в сизо.
  Главврач был уже в очень преклонном возрасте. На вид лет семидесяти. Тяжелая челюсть на узком лице и неестественно выпученные глаза делали его внешность, мягко говоря, отталкивающей. Он смотрел исподлобья, немного выставив вперед одно плечо. Боголюбов поймал себя на мысли, что, наверное, еще никогда не видел такого некрасивого лица. В нем было даже что-то жутковатое. Наверное, он легко мог бы пугать детей одним своим взглядом. 
-Ну что ж, молодой человек. Приступим? Вас сюда отправили на судебно медицинскую экспертизу. Иными словами, мы посмотрим, насколько вы адекватны. В деле написано, что вы не помните ничего, кроме имени, фамилии и отчества. Так? - Боголюбов промолчал. - На амнезию это не похоже. Вы помните, как напали на следователя?
-Да пошел ты, - ответил майор.
-Опа! Неожиданно, - психиатр усмехнулся.- Значит, на контакт мы не пойдем.
-Ну почему, пойдем. Только сначала отсосешь у меня. А потом пойдем.
Послышался смешок конвоира, стоявшего у двери.
-Очень интересно! - оживился психиатр. - И часто у вас возникает тяга к такого рода времяпрепровождению?
-Чего?
-Ладно, не принципиально. Сексуальной разрядки я вам обешать не могу, но транквилизатор забабахаю  что надо. Все, оставляйте его, - сказал он конвоиру. – Беру тебя на обследование сроком  на двадцать один день. Добро пожаловать! - при этом он широко улыбнулся, оголив желтые зубы.
Конвоир ушел. Через несколько секунд в дверях уже стояли санитары. Оба тучные, с большими животами и непрошибаемым взглядом.
Майора заставили помыться в душевой. Несмотря на пристальный взор санитаров, он получил массу удовольствия. Впервые за неделю как следует  вымылся горячей водой. Получив пижаму блеклого красного цвета, в сопровождении санитаров он отправился в свое отделение. Все восемь палат на этаже были забиты различного рода преступниками. От воров до убийц и насильников. Боголюбов старался не думать о будущем. В случае возвращения в сизо его, скорее всего, ждет пожизненное. Если же он останется здесь, то рискует со временем и вправду забыть, кто он и откуда. Оставалось одно - бежать.
С первых же минут пребывания  в больнице он стал перебирать в голове возможные варианты. На окнах решетки. Двери в отделение закрываются без ключа. В них просто отсутствуют дверные ручки. Санитары носят их с собой в кармане. Возможно, ему удастся раздобыть одну из них. Выход на улицу будет преграждать еще одна, на этот раз железная, дверь. А даже если  удастся открыть и ее, он не будет знать, куда бежать. Что если на заборе колючая проволока под напряжением. К тому же на нем будет больничная пижама. В таком наряде он добежит максимум до первого милицейского патруля. Впрочем, впереди еще было время, чтобы все обдумать.
Зайдя в свою палату, Боголюбов сразу осмотрелся. Десять кроватей стояли  поодаль. В торце было два больших окна с решетками.
-Всем привет, – в этот раз Боголюбов решил начать иначе. - Где свободная кровать?
-Давай к нам! - махнул рукой один из сидевших в торце.
Двое братьев близнецов играли в карты. В отличие от остальных, их лица были относительно адекватными. Оба спортивного телосложения, коротко стриженные, на первый взгляд они были абсолютно одинаковыми.
-Я Валера, это Миша, – сказал один из них. Наконец-то кто-то вменяемый. У нас на таких уже чутье выработалось.   
-Ваня,- представился майор.
-Нормальных здесь немного. Мы тут особняком держимся. Ты здесь за что?
-Окно высадил головой в кабинете следователя.
-И все? - братья переглянулись.
-Ну еще я ничего не помню, – добавил майор.
-Теперь понятно. Нам тоже как бы голос шепнул грабануть инкассаторов, – засмеялся Миша. 
-И как? Удачно.
-Не очень, как видишь. Мы здесь уже две недели. Еще через неделю будет врачебная комиссия, и мы поедем на зону. Любому психиатру понятно, что мы адекватные. Но обязательный срок мы здесь должны просидеть как положено. Двадцать один день.
-Тогда какой смысл выдумывать голоса? - удивился майор.
 Братья снова переглянулись.
-Об этом мы потом поговорим, – Валера явно чего-то недоговаривал.
-Ну, а как тут вообще?
-Паршиво. Почти как на зоне. Прогулка раз в день по часу. Вокруг прогулочного дворика забор с колючей проволокой. Рядом всегда санитар сидит. Все остальное время сидим в палате. Кормежка, более или менее, душ раз в неделю. А вот с воздухом тут беда. Сам чувствуешь.
Воздух и впрямь был затхлый. Повсюду чувствовался застоявшийся запах лекарств и пота.   
-Блин, да тут каждый день кто-то обсирается! - не выдержал Миша.
-На таблетки! – проорал санитар.
В этот момент вся палаты выстроилась в коридоре.
-Не вздумай их пить! -сказал Валера. -Плющить будет, как от наркоты. Под язык тоже не клади. Они все проверяют. Лучше в рукав засовывай.   
Так он и сделал. Остаток дня Боголюбов провел в общении с братьями. Оказалось, они бывшие спортсмены. Оба мастера спорта по боксу. Каждый день близнецы изнуряли себя тренировками. Сначала они отрабатывали удары. Один держал в руках сложенную вдвое подушку, другой молотил ее разными комбинациями. Потом они менялись. Дальше следовали многочисленные отжимания, приседания, упражнения на пресс. Казалось, они готовятся к олимпиаде. Остальная часть палаты пассивно наблюдала за ними. 
На четвертый день Боголюбов так ничего и не поведал о себе новым товарищам. Братьев это не смутило. Очередная игра в карты располагала к откровенному разговору.
-Ну что, Ваня. Теперь поговорим серьезно, - начал Валера. - Я не знаю, какой тебе светит срок, но думаю немаленький. Иначе ты не разбивал бы головой окно, чтобы попасть сюда. Нам светит по десятке, так что возвращаться мы не собираемся. Мы уходим. Ты с нами? - он говорил шепотом, явно нервничая.
                - Ху, я уж думал, не предложите! - вздохнул Боголюбов. –Конечно, с вами!
                Близнецы довольно улыбнулись.
                - Слушай сюда. Мы выучили график дежурства врачей. Через три дня один из них приедет на свою смену. Она начинается в восемь вечера. Мы не знаем, какая у него машина. Но я часто видел ключи с брелоком у него в руках. Кроме этого, в отделении будут еще трое. Один санитар придет в это же время, другой останется со старой смены. Мы вырубаем всех четверых, связываем и закрываем в процедурном кабинете. У мужиков берем гражданскую одежду. Открываем их ключом наружную дверь, доходим до стоянки, находим там машину доктора, уезжаем. 
- Надеюсь, она не двухместная, - усмехнулся Миша.
- Есть еще одна проблема, - продолжил Валера. У въезда в больницу пост охранника. Мы не знаем, кто там сидит. Может какой-нибудь пенсионер, может, бывший спецназовец. А может их вообще там двое. Хотя вряд ли, конечно. Но кто бы там ни был, я уверен, что он знает в лицо всех врачей и санитаров. Так что, пока мы дойдем до его будки, он успеет вызвать ментов по рации. 
-Ну и что нам с ним делать? - спросил майор.
-Почти каждую вторую ночь мы по очереди выходили в сортир и расшатывали решетки вентиляции. Там все ржавое, на соплях держится. Окно выходит на другую сторону больницы. Охранник его не видит. Несколько рывков - и вентилятор выпадет вместе с рамой. Через эту дыру двое из нас пролезут, доберутся вдоль забора до охранника и вырубят его. Или просто свяжут, если получится. Вот почему нас должно быть трое. Чтобы один контролировал все внутри. Лучше, конечно,  вчетвером для подстраховки, но других кандидатур я не вижу. 
-Обалдеть! -  изумился майор. - У меня только пара вопросов. Во-первых, что мы будем делать, если у врача какой-нибудь скутер вместо машины. А во-вторых, какие у вас планы на будущее.
-Если у него скутер или мотоцикл, будет проблемно. Но что-нибудь придумаем. А про наши планы, ты уж извини, рассказывать не станем. Скажу только, что мы не пропадем. У нас кое-что припрятано еще с инкассаторов. На жизнь хватит. А ты сам-то что делать планируешь? У тебя будет максимум времени до следующего утра. Пока не придет утренняя смена. Это твоя фора.
-Если все получится, подкинете меня к парку у вокзала. Там и разбежимся, - сказал Боголюбов.
Всю следующую ночь он не мог уснуть. В голове все время вертелись детали плана. Судя по всему, они оставят его сторожить санитаров, а сами пойдут вырубать охранника. В таком случае им ничто не мешает связать охранника и уехать, бросив его одного. Но выбора не было. Это был его  шанс. Другой уже вряд ли представится.
На следующий день все было как обычно. Боголюбов якобы принял таблетку, после чего, как обычно, смыл ее в унитаз. Близнецы привычно начинали свою тренировку. Было заметно, как они тоже постепенно заводятся.
Неожиданно  дверь палаты открылась. На пороге стоял бомжеватого вида мужик. Влажные после душа волосы были старательно зачесаны назад. Однако припухшие веки и красная кожа выдавали в нем хронического алкоголика.
-Физкульт-привет! - Вова. Хотя вообще-то  меня Красавчиком кличут! - сказал он, протягивая руку.
Остальные тоже поздоровались. Боголюбову он сразу не понравился. По своей работе он не раз встречал такой тип людей. Неприятные водянистые глаза источали какой-то холодный садизм. На других пациентов Вова даже не обратил внимания.
-За что ты здесь? – сразу спросил один из братьев.
-Да вот, на чердаке прилег переночевать. Одна сука снизу шум услышала, ментам позвонила. Они приехали. Я пьяный был, а рядом веревка лежит. И следы на шее. Ну, они подумали, что я повеситься пытался, и решили отправить сюда. На самом-то деле я с приятелем был. Ему пить вообще нельзя. Он как белку схватит, так давай на людей кидаться. Вот и я под горячую руку попал. Только он потом свалил, а я остался в себя приходить. Ну, а менты тут как тут.
                -Да уж. Хоть книжку пиши! - усмехнулся Валера. –Ну, ниче. Здесь хоть отдохнешь, поешь нормально.
                -Да мне и там неплохо было, - вздохнул Красавчик.
                Последующие два дня были в жизни Боголюбова одними из самых напряженных. Так сильно он не волновался даже перед убийством. Ночами его мучили кошмары. Вскрикивая, он просыпался в холодном поту. Он жаждал поскорее совершить побег и молился, чтобы все прошло удачно. Нервы близнецов тоже были на пределе. Они все чаще начинали обсуждать детали побега на людях. Однажды они даже чуть не подрались в попытке разрешить какие-то разногласия. Это сильно напрягло майора.  Не хватало еще все испортить из-за банальной глупости.
Наконец настал день побега. До конца смены оставалось двадцать минут. Ожидание сводило майора с ума. Он не мог найти себе место, выкуривая сигареты одну за другой. К счастью, курить разрешалось в туалете в любое время. Он уже докуривал, когда зашел Красавчик.
-Есть разговор,- сказал он вполголоса.
-Не сейчас! - ответил Боголюбов.
-Я знаю, что вы бежите.
-Ты о чем? - у майора екнуло в груди.
-Твои напарники - придурки шепчутся об этом каждую ночь. Уже, наверное, все в палате знают. Вам повезло, если еще никто врачу не стуканул.
 - И вправду придурки, -  подумал майор.
-Только не говори, что ты тоже хочешь, - сказал он вслух. -Ты же не уголовник. Полежишь здесь недельку - другую и выйдешь.
- Ты всего не знаешь. Когда меня менты взяли, один из них про мою прическу пошутил неудачно. А я этого не люблю. Вот и врезал ему. Так, ничего серьезного, но срок мне теперь обеспечен. За нападение на мента при исполнении. Я тебя, кстати, узнал, - сказал он, выдержав паузу.- Это ты ту телку грохнул. Смотрю - лицо знакомое. Без бороды даже не сразу признал. Да ты  расслабься. Все мы тут не без греха. Короче, не возьмете меня, я вас сдам.
-Хрен с тобой. Но как только уйдем за территорию, дальше ты сам по себе.
-В этих шмотках? Это ж фасон не мой! - улыбнулся он.
-Это уже твои проблемы.
Часы пробили восемь. Смена все не появлялась. Врач сидел за столом в торце коридора и читал какой-то журнал. Медсестра наводила порядок в процедурной. Наконец  дверь в отделение открылась. Врач прошел по коридору, кивнув  коллегам. 
-Все нормально? - спросил он, здороваясь с напарником.
В этот момент, выходивший из туалета Боголюбов, резко ударил его в скулу. Удар получился смазанным. Врач отшатнулся, схватившись за лицо. Боголюбов тут же осыпал свою жертву градом новых ударов. Одновременно из палаты выскочили братья. Один из них рванул в процедурную, другой тем временем подбежал ко второму врачу. Он с удивлением уставился на Красавчика, опередившего его. Тот уже повалил сидевшего. Красавчик пытался попасть своей жертве в голову. Врач принял позу эмбриона, пытаясь защититься. За все время он не произнес ни звука.
Услышавшая непонятный шум медсестра выходила из кабинета, когда ее настиг мощный удар правой в челюсть. За ним левый боковой добил женщину уже в падении. Миша всегда предпочитал перестраховываться.
                -Он че тут делает?!-заорал Валера, указывая на Красавчика.
-Он бежит с нами, -ответил Боголюбов беря за шиворот обмякшее тело врача.
Второй еще сопротивлялся. Красавчик бил его ногами, войдя в раж. Он уже не видел и не слышал, что происходит вокруг.
-Все, хорош!- крикнул майор -Тащи его в процедурку!
-Ты давай ко входу. Сейчас еще одна придет,- сказал Валера. 
                Один из братьев подбежал ко входу в отделение, став вплотную к двери. В процедурном кабинете Боголюбов принялся снимать с врача одежду. Это оказалось непросто. Впопыхах он порвал  рубашку. Под мышкой зияла дыра. Выругавшись, майор стал стягивать брюки. С ними было проще. Красавчик, посмотрев на него, поступил разумнее.
-Снимай одежду. Быстро! -заорал он перепуганному доктору. Тот начал судорожно раздеваться. Его футболка была перепачкана кровью, сочившейся из рассеченной брови. Доктор  протянул свои вещи и остался в одних трусах. Внезапно Валера сильно отпихнул Красавчика, вырвав у него одежду.
-Это мое. Ты здесь вообще не при делах, -сказал Валера.
Красавчик зло посмотрел на него, явно не желая расставаться со своей добычей. Они были готовы убить друг друга прямо здесь и сейчас.
-Он прав,- вмешался Боголюбов, застегивая рубашку.- И нас трое.
Красавчик отступил, чувствуя неравенство сил.
             Через две минуты оба врача и санитарка уже лежали связанными в процедурном кабинете. Пациенты заметно оживились. Такого представления они еще не видели. Санитарка все не появлялась.
-Так, ладно. Ты идешь с Мишей. Вырвите пока решетку. Он покажет, что делать,  - сказал Валера, глядя на Красавчика.
Тем временем Боголюбов уже собрал у всех медиков мобильники. Ключ он взял у врача, а дверную ручку у медсестры. Она по-прежнему была без сознания. Вспомнив про ключ от машины, он стал хлопать себя по карманам. Наконец  он достал его из рубашки. Майор вздохнул с облегчением.
Привязав к решетке вентиляции скрученную простыню, Миша и Красавчик стали изо всех сил тянуть ее.
-Раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, три.
Наконец  решетка вылетела вместе с вентилятором, оставив в стене дыру.
-Подсади меня, -сказал Миша.
Красавчик подставил руки. Тот ловко подтянулся и пролез в отверстие. Казалось, он делал это регулярно.
В это время послышался звонок в дверь. Боголюбов открыл ее ручкой. В ту же секунду Валера схватил за грудки санитарку и резко рванул на себя. Та упала.
-Телефон. Быстро! - рявкнул он.
Перепуганная женщина судорожно искала мобильник. От страха она забыла, куда его положила. Боголюбов выругался. Он поднял упавшую сумочку и вытряхнул все содержимое. Мобильник выпал. 
-В дежурке есть охранник? - спросил майор.
-Да, - нервно закивала санитарка. 
-Давай в процедурку! – скомандовал Валера.
Зайдя туда, женщина вскрикнула, увидев связанных коллег. Обернувшись, она тут же удостоилась удара головой и приземлилась на пятую точку. Валера пнул ее ногой, приказывая лечь на спину. В ход пошли веревки, которыми обычно связывают пациентов. Недостатка в этом инвентаре не было. Он замотал всем как следует рты.
В это время послышался грохот ломающейся двери. Боголюбов побежал на звук. Красавчик уже выломал дверь на кухню и копался в столовых приборах.
-Ты что тут делаешь? - удивился майор.
-Держи. На всякий случай, - Красавчик передал ему нож. Другой он оставил себе.
Внезапно раздался звонок в дверь.
-Это я! - послышался голос Миши.
Пациенты уже вовсю бесновались. Некоторые начали выбегать в коридор, кто-то возбужденно орал.
-Не хватало еще, чтобы в соседних отделениях услышали, - сказал Боголюбов. –Черт! Процедурку не закрыли. 
-Я закрою! - отозвался Красавчик. - Дай ключ.
 Он побежал в кабинет. Зачем-то забежав  внутрь, он пробыл там секунд десять. Это время показалось всем вечностью. На обратном пути он закрыл дверь, подошел к городскому телефону, стоявшему на столе дежурного, и обрезал провод. Красавчик возвращался бегом с довольной улыбкой. Словно ребенок, он искренне чему-то радовался. Почему-то майору стало по-настоящему жутко от этой картины.
Закрыв за собой дверь, они вышли через главный вход. Боголюбов бежал к выходу, жадно глотая свежий воздух. Он чувствовал невероятное возбуждение. Страх и счастье одновременно. Неужели все так просто? Он наконец-то вырвался на свободу. Только теперь он начал осознавать реальность происходящего, не веря до конца в успех.
Пробегая мимо будки дежурного, он увидел через окно связанного охранника. На стоянке их ждал обещанный автомобиль. Майор с облегчением выдохнул. Он был так рад, что даже не стал прогонять Красавчика. Хотя брать с собой такого попутчика ему не хотелось. Автомобиль стоял на парковке один. Дэо Матиз казался не лучшим вариантом для такого дела, но выбора не было. Сев в машину, Валерий повернул ключ зажигания. Двигатель молчал.
-Какого хрена? Б…ь! - заорал он что есть мочи.- Мудила! Фары не выключил! 
-Вылазим все! Быстрее!  Надо толкнуть, - скомандовал майор.
Пот ручьем стекал по его лбу. Казалось, сердце вот-вот вырвется из груди. В машине остался только водитель. Остальные, навалившись, стали толкать ее изо всех сил. Еще никогда севший аккумулятор не играл в их жизни такой большой роли. Протолкав машину метров двадцать, они, наконец  услышали рычание мотора.
-Бог есть!- воскликнул Красавчик.
Миша удивленно посмотрел на него. Он уже начал догадываться, что с их новым напарником что-то не так. Вся команда прыгнула в машину на ходу.
-Давай к парку, как договаривались, - сказал майор. 
-Не боись! Я помню! – Валера заметно повеселел.
Через несколько кварталов вдоль дороги замелькали одноэтажные дома частного сектора.
- Здесь останови. Я выйду, -попросил Красавчик.- Попробую шмоток себе раздобыть. 
Машина остановилась на обочине. С уходом Красавчика команда почувствовала облегчение. Всю дорогу они ехали молча. Напряжение все еще было предельным. Наконец минут через сорок Матис остановился у парка.
-Удачи, Ваня! Или как там тебя, - усмехнулся Миша.
-И вам не хворать.
 Боголюбов выскочил из машины. Он несся, сломя голову, ловя  на себе удивленные взгляды прохожих. Главное было найти свои документы как можно скорее. Вполне возможно, что беглецов уже ищут. И начнут они с вокзалов. Боголюбов сразу же вспомнил место тайника. Быстро оглядевшись по сторонам, он бросился рыть землю под скамейкой. Он моментально откопал свой пакет,  достал оттуда документы с деньгами, отряхнул одежду и пошел на вокзал. Теперь он сбавил темп, стараясь не привлекать внимание. Дойдя до вокзальной площади, Боголюбов, как и в прошлый раз, отправился к таксистам. Теперь они уже не так охотно бежали ему навстречу. От него воняло потом, рубашка была порвана. С трехдневной щетиной и синяками под глазами, он был похож на заядлого пьяницу. Сделав несколько глубоких вдохов в попытке успокоиться, майор подошел к таксистам. 
-Мужики, до Чернигова подкинете? - сказал он толпе.
Пару человек отрицательно помотали головами, потом дружно отвернулись и продолжили разговор. Остальные и вовсе не обратили на него внимания. Боголюбов подошел к толпе и достал из кармана стодолларовую купюру. Настроение в компании изменилось. Все удивленно посмотрели на него. Самый шустрый тут же взял майора под руку.
-Поехали! - сказал таксист.
    Навязчивая идея.

Монотонный шум кондиционера клонил ко сну. Я смотрел на монитор, частично отключив мозг. Так всегда бывает после удачно написанной статьи. Приходит чувство легкости и долгожданное освобождение от всех мыслей. С момента приключений в Киеве прошло недели три. Только сейчас, когда все впечатления сгладились временем, я решил написать две статьи. Одна из них была про Красавчика. Я написал ее от лица  якобы своего коллеги, проводившего журналистское расследование. Стандартный прием. Таким образом, можно снять с себя львиную долю ответственности за написанное.
             Идея была следующей. Некий анонимный журналист-внештатник, работающий сам по себе, снимал сюжет о бездомных Киева. Сначала он хотел привлечь внимание общественности к огромному количеству бомжей.  Но со временем пошел дальше. Наш герой стал и сам добровольно бомжевать. Так сказать, решил прочувствовать эту жизнь изнутри. Спустя какое-то время, скитаясь по городу, он начал находить себе подобных. Общаясь с ними, он постепенно узнавал новые ночлежки, места, где брали на временную подработку и еще много полезного для жизни. Через пару недель такой жизни журналист обзавелся широким кругом знакомых. Среди них он повстречал незаурядного человека. Идейный бомж Геннадий был абсолютно доволен своей жизнью. Когда-то, работая инженером, он сознательно отказался от всех социальных благ в угоду свободе от общественных условностей и рамок. Однако оказалось, что у этого идейного борца была еще одна особенность. Время от времени он убивал своих единомышленников. Расчленял их тела и съедал внутренние органы! Все это происходило на городских свалках. Оказалось, Геннадий был убежденным сатанистом. И в качестве жертв выбирал бездомных одиночек, бродивших по свалке. «Подружившись» с преступником, наш агент сумел наладить с ним контакт, после чего отважно выступил в роли подсадной утки. Рискуя жизнью, он разоблачил неуловимого сатаниста, сдав его милиции.
Приправив рассказ грязными подробностями и перенеся место действия в Питер, можно было смело пускать его в печать. Важно было не переборщить. Если будет слишком много крови, читатель потеряет ощущение реальности. Тогда его уже ничем не прошибешь. Если же крови будет мало, есть риск, что он вообще не дочитает историю до конца.
Ко второй статье, я подошел гораздо серьезнее. Про убийство Юли решил писать уже от первого лица. Разумеется, опустив некоторые подробности. Статья получилась серенькой. Понимая, что такой сюжет особо никого не впечатлит, я надеялся на один шанс из миллиона. Возможно, кто-нибудь из прочитавших эту статью окажется знакомым убитой. А еще лучше - убийцы. Может быть, тогда он сможет узнать какие-нибудь новые факты об этом деле.
Конечно, шанс, что такое случится, был даже не один на миллион, а еще меньше. Но тогда, по крайней мере, можно будет в очередной раз сказать себе: я сделал все, что мог.
Шеф-редактор, он же владелец журнала, был фанатом своего дела. Босс обожал криминальные истории. Пройдя путь от простого журналиста до владельца нескольких преуспевающих изданий, шеф не утратил своей напористости и трудолюбия. По слухам, он вкладывал свой капитал во все, что только можно. От игры на бирже до пивных ларьков. Что-то получалось, что-то – нет, но, как бы там ни было, он всегда успевал лично прочитывать все статьи “Страстей Петербурга”. Несмотря на маленький тираж и сомнительную прибыль нашего журнала, он уделял ему особое внимание: это был первый журнал, который он основал. Что-то вроде островка стабильности в сумасшедшей жизни бизнесмена.
-Про бомжа – молодец. Наконец-то  ты выскочил из своего жанра. Драки алкоголиков уже никого не впечатляют, - он важно восседал на огромном кожаном кресле. Было видно, что ему нравится чувствовать себя боссом.
На шикарном столе из английского дуба даже красовалась подаренная кем-то позолоченная табличка “Шеф-редактор Нелюдин Федор Николаевич”.  Наверное, понты были его второй страстью после криминальных страшилок. 
-А вот про убитую – даже не знаю. Не наш это формат, понимаешь? Интрижки нет. Ну, осудили какого-то мужика. Не выяснили, кто он. Ты что думаешь, это уникальный случай? Такое каждый день где-то происходит. И зачем ты все от первого лица написал? Никто же не поверит. 
-Потому что, все это на самом деле было. Время, место действия, имена, фамилии. Если не верите, можете спросить у следователя, - я  достал из кармана бумажку с номером телефона капитана Кулебяки.
 Шеф удивленно посмотрел на меня.
-Не фига себе! Умеешь ты удивить. А почему, когда приехал ничего не рассказал? Я бы тебе отгул дал на пару дней. После такого…
-Да не нужен мне отгул. Давайте лучше статью напечатаем. Вдруг кто-нибудь знает этого мужика. Может, откликнется. Если хотите, я могу переписать от третьего лица.
-Да при чем тут это? Во-первых, это не твоя работа - искать его знакомых. Во-вторых, это вообще в  Киеве было. А у нас – кошмары  Петербурга. Петербурга, а не Киева! Понимаешь?! А
в-третьих, хочешь найти тех, кто его знает, обратись в “Жди меня”! - шеф почти что перешел на крик. Такое случалось крайне редко. Это означало, что спорить с ним смысла нет. – Короче. Я тебе, конечно, сочувствую, но в печать это не пойдет. 
Раздосадованный, я вернулся за свой стол.
Ладно. Начнем с другого конца. Достав из сумки взятую у Стаса папку, я принялся изучать ее. Материалов оказалось  немало. Юлия Кринюк, судя по всему, имела деловую хватку. У нее было два автосалона, ресторан и множество мелкихфирм. Чем они занимались, я так и не смог понять. Кроме того, она вела активную благотворительную деятельность. Помогала бездомным, детям-инвалидам и даже имела приют для собак. И когда только все успевала? Прям как мой начальник.
Весь оставшийся рабочий день я посвятил изучению ее инвестиций. Покопавшись в интернете, мне удалось найти информацию про большую часть из этого списка. В третьем часу ночи, уже собираясь уснуть на клавиатуре, я, наконец  заметил интересную деталь. Пробегая глазами список членов одного из  благотворительных фондов, я остановился на фамилии Нелюдин. В графе должность было написано директор. Неужели однафамилец? Инициалы тоже совпадали. На экране появилось несколько фотографий. Улыбающиеся детишки в обнимку на фоне солидного двухэтажного здания. Оно напоминало элитную гимназию. На заднем плане собрались работники благотворительного фонда. Присмотревшись внимательнее, я ужаснулся. От былой сонливости не осталось и следа. Посередине, мило улыбалась, все та же Юля, а справа от нее важно стоял Нелюдин. Вот это сюрприз! Сверху красовалась надпись  «Благотворительный фонд “Надежда”. “Подарим ребенку хорошую жизнь!”»
Вот почему он так занервничал. Видимо, не хотел поднимать шумиху! Репутация для такого человека на первом месте. Но тогда почему он мне все не рассказал прямо там? Нелюдин мог бы догадаться, что я продолжу копать, и тогда его связь с убитой вылезет наружу. Одно оставалось неясным. Если он действительно к этому причастен, какой у него мотив? Да и зачем было нанимать для этого какого-то бродягу? Слишком много нестыковок. К тому же, Боголюбов не создавал впечатление хладнокровного заказчика убийства.
На следующий день я позвонил на работу и прикинулся больным. Нужно было время, чтобы все обдумать. В кармане был распечатанный снимок. Я то и дело доставал его, снова и снова вглядываясь в эти лица. Словно пытался прочесть в них ответы на свои вопросы.  Однако я не спешил показывать его шефу. Этот козырь в рукаве лучше оставить на всякий случай.   
Внезапно зазвонил мобильник. На экране высветился шеф.
-Да?
-Как себя чувствуешь, трудяга? - в его голосе звучал сарказм.
-Федор Валерьевич, не поверите. Вчера отравился. Огурцами, наверное. Все утро тошнит.
-Да. Я в курсе. Меня предупредили. Слушай, постарайся поскорее выздороветь. Тебя ждет поездка на Кипр. Буквально на три дня, не больше. Это будет репортаж про русскую мафию. Проституция, наркотики и так далее. В общем, все как ты любишь. Там заодно и развеешься.
-А почему я? – было непросто поверить в такое совпадение.
-Как почему? Ты у меня самый перспективный работник. Считай, заслужил поощрение. А ты что - против?
-Да нет. Просто мы же про Питер пишем. При чем тут Кипр?
-При том, что это для другого журнала. Слушай, у меня сейчас нет времени все объяснять. Мне тоже придется уехать на пару дней по делам. Короче, билеты я заказал. Тебе осталось открыть визу. Поезжай в консульство. Они там все сделают за день, максимум - два. Вылетаешь в четверг, в семь тридцать. Я еще позвоню тебе перед вылетом.
Он повесил трубку. Ничего не оставалось, кроме как полететь туда и посмотреть, чем все закончится. К тому же я никогда не был на Кипре.
               Перемены к лучшему?

Мужчина в дорогом костюме сидел в кафе. Он не спеша пил кофе, разговаривая с кем-то по телефону. Дела никогда не оставляли ему свободного времени. Наконец он встал и пошел в туалет. Этого и ждал Боголюбов. Уже двадцать минут он наблюдал за ним снаружи, сидя на скамейке чуть поодаль. Надвинув кепку почти на глаза, он уверенно вошел в кафе. Нелюбин уже выходил из кабинки, когда чьи-то крепкие руки впихнули его обратно. Он чуть было не вскрикнул от удивления и страха. Перед ним стоял человек, которого он уже был готов похоронить.
-Тихо, тихо. Это я! - Боголюбов говорил шепотом.
-Т-ты в розыске!? - от волнения Нелюдин начал заикаться.
-А ты не знаешь! Слава богу, меня пока что ищут под другой фамилией.
-Зачем вы убили их?! - Нелюбин почти кричал. Он смотрел на майора как на прокаженного.
-Кого? - изумился тот.
-Медперсонал в больнице! Вы им всем горло перерезали! Я по новостям видел. Там были ваши фотографии. И твоя была! Тебя ищут!- Нелюдин уже с трудом контролировал себя. Казалось, у него сейчас случится истерика.
-Заткнись, идиот! - рявкнул на него майор. - Я никого не убивал. Это подельник мой пришибленный. Если бы не он, такой шумихи не было бы. Так, ладно, успокойся. Слушай меня внимательно. Мы с тобой сейчас вместе в этой жопе. Я про тебя ни слова не сказал. Они даже не знают, кто я такой. У них есть только моя фотография и отпечатки пальцев. Но если ты мне не поможешь, в этот раз я молчать не буду. Понял?
Нелюбин молча кивнул.
-Хорошо. За тобой может быть хвост. Сейчас ты сядешь в машину и заедешь задом к мусорным бакам прямо за кафе. Там я лягу на заднее сиденье. И мы поедем.
-А он с тобой? - испугался Боголюбов.
-Кто?
-Друг твой. Пришибленный.
-Он не мой друг, - майор глубоко вздохнул. Собеседник начинал его раздражать.
-Ну, я пошел?
-Давай. Веди себя спокойно. Это просто перестраховка.
Когда они  выезжали за город, Боголюбов все еще лежал на заднем сиденье. Снаружи его никто не мог разглядеть. Только, если бы подошел ближе и заглянул в салон. Вскоре  «лексус» выехал на трассу. Майор еще какое-то время молча лежал, глядя в потолок. Наконец он поднялся. Сзади дорога была пустой.
- Слушай, я тут подумал. Они и вправду не знают, кто ты. В новостях тебя называли Ивановым. Значит, со мной они тебя никак не свяжут. Стало быть, и следить за мной нет смысла,- успокоившись, Нелюдин снова начал логически мыслить.
-Разумно. Только ты - один из подозреваемых. Этого достаточно, чтобы к тебе приглядется. Ты уже говорил со следователем?
-Да. По телефону. Из Киева звонил какой-то колхозник. Фамилия еще такая необычная. Телебяк, Неволяк. В общем, он позвонил просто для галочки. Спрашивал, в каких мы с ней были отношениях, все такое. Она была гражданкой Украины. А они меня туда вызывать не имеют права. Тем более, для этого нет никаких оснований.
 -Хорошо. Далеко до твоей дачи?
 -Час езды.
По дороге майор рассказал всю историю от начала до конца. Наконец автомобиль подъехал к воротам двухэтажного дома. Солидная постройка из красного кирпича с двухметровым забором выделялась на фоне покосившихся деревянных лачуг местных пенсионеров. Зайдя внутрь, Нелюдин, первым делом, достал из бара бутылку виски. Тут же разлил по стаканам.
- Помню, с этого все начиналось, - усмехнулся майор.
Они молча выпили.
-Как я уже сказал, у них есть мои отпечатки и фото. Если кто-нибудь из моих бывших коллег, не дай бог, узнает меня по фотографии, мне конец. Они свяжутся с украинскими ментами и предоставят мои отпечатки пальцев, которые я сдавал в органах. Тогда меня будут разыскивать уже под настоящей фамилией. Раскопают мое прошлое, проведут параллель с тобой. И тогда тебе тоже крышка. 
-И что ты предлагаешь?
-Да нет. Теперь предлагать будешь ты. Я свою работу выполнил. А от того, как быстро ты выполнишь свою, зависит наша безопасность. 
-Понятно. Я уже купил дом на Кипре. Как договаривались. На твое имя. Все бумаги у меня. И триста тысяч наличными на счету. Я все это сделал сразу же после того, как ты согласился. Я свое слово держу.
-Хорошо. Мне придется сделать еще кое-что,  - Боголюбов наполнил стаканы. - Разожги огонь. Приготовь бинты и уксус.
                -Зачем?- удивился тот.   
-Сейчас узнаешь.
Нелюдин зажег камин, сходил в машину за аптечкой и стал копаться на кухне в поисках уксуса. Майор тем временем через силу вливал в себя виски, наполняя стакан снова и снова. Эффект не заставил себя долго ждать. Через десять минут походка была уже нетвердой, а пространство начало слегка пошатываться. 
-Нашел! -Нелюдин поставил бутылку уксуса рядом с аптечкой. - А ты что один-то глушишь? Мог бы меня подождать.
-Не хватало еще, чтобы и ты нажрался. Это анестезия. Кстати, анальгин у тебя есть?
-Есть.
-Давай.
                Нелюдин запил таблетку алкоголем. Виски шло уже с трудом. Он взял кочергу и засунул  ее в огонь. Наблюдая за тем, как она раскаляется, достал сигарету, прикурил ее от пламени и сделал затяжку. Глядя на все это, Нелюдин на мгновение подумал, что майор сошел с ума.
-Надо уничтожить отпечатки пальцев, – просветил его Боголюбов.
-В смысле?
-В прямом.
Он взял другую кочергу и стал выкатывать из камина раскаленный металл. Дымящийся чугун упал на пол. Майор сделал еще одну затяжку, глубоко вздохнул, стиснул зубы и быстро прижал все подушечки пальцев к раскаленной кочерге. Он дико заорал. Усилием воли он держал пальцы прижатыми несколько секунд. Лицо скорчилось от боли, глаза налились кровью, а на лбу проступили маленькие капли пота. Алкоголь моментально отпустил его сознание. Боголюбов упал на колени, морщась от боли. 
-Уксус. - простонал он.
                Ошарашеный Нелюдин смотрел на него, вытаращив глаза.
-Уксус!!! - заорал Боголюбов.
Нелюдин опомнился. Он схватил бутылку со стола. Открыл ее и поднес ко рту майора.
-Вот, держи! Может, лучше из рюмки? - спросил он, беспокойно суетясь.
- Идиот! На руки лей!
Нелюдин хлопнул себя по лбу. Он стал судорожно трясти бутылку, выливая ее содержимое на изуродованные пальцы. Постепенно боль начала стихать.
Три дня спустя Боголюбов лежал на диване с перебинтованными пальцами и смотрел телевизор. Он перещелкивал каналы на пульте, фалангой пальца. Три дня на обезболивающих с алкоголем заметно притупили чувства.  Лишь иногда он просыпался по ночам от возвращающейся монотонной ноющей боли. Однажды, проснувшись посреди ночи, майор поймал себя на мысли, что еще месяц назад ни за что не пошел бы на это. Но теперь он был готов практически на любые меры. Лишь бы получить долгожданную свободу. Оказаться в новом мире. Спокойном и благополучном. Этот новый мир уже ждал его. Нелюдин со дня на день должен был приехать с билетами.
Майор дремал на диване, когда услышал скрип половицы. Он резко открыл глаза. В комнату зашел Нелюдин.
-Мы летим завтра, – сказал он, доставая билеты.
-Свершилось!
- Как только приземлимся, сразу едем в клинику!- торжественно сообщил Нелюдин.
-Куда?
-Помнишь, ты сказал, что единственная зацепка это твоя фотография, сделанная при задержании?
-Теперь уже да. Единственная, - майор посмотрел на забинтованные пальцы.
-Я все устроил. Тебе сделают пластическую операцию!- Федор восторженно улыбался, явно восхищаясь своей идеей. Потом ни один эксперт не докажет, что Боголюбов - это ты.
-Господи, за что мне все это?- майор схватился за голову.
-Все будет нормально. Операция пройдет конфиденциально. Потом сделаем тебе новый паспорт с новой фотографией. Станешь обычным русским бизнесменом, ушедшим на покой. Там таких много.
-Ладно. Может, ты и прав.
-А может мне тоже операцию сделать? - усмехнулся Нелюдин. Давно себе хотел уши поменьше. Заодно и паспорт новый состряпаю. Так сказать, начну все с чистого листа.
Он явно повеселел.
Перед тем как сесть в такси, Боголюбов размотал бинты. Он старался максимально оттянуть этот момент. На месте подушечек пальцев были ожоги. Кожа стала размытой и слегка бугристой. Она была все еще фиолетового цвета. Цель  достигнута. Идентифицировать его по отпечаткам пальцев уже никогда не удастся. Деловой костюм, взятый у Нелюдина, сидел на нем мешковато. Но, несмотря на это, выглядел солидно.
                Всю дорогу от машины майор пытался не выдать своего волнения. Что если по новостям специально не назвали его настоящую фамилию в надежде, что он выдаст себя подобным образом? В таком случае это конец. Он снова нервно закурил. В последнее время Боголюбов скуривал по пачке в день. Уже подходя к дверям аэропорта, он мысленно дал себе слово бросить,  если все пройдет удачно. Эта пагубная привычка будет похоронена вместе с его старой жизнью.   
                Впереди их ждал паспортный контроль. Боголюбов подошел к стойке. Молча протянул билет и паспорт, затаив дыхание. Через несколько секунд он получил документ обратно. Вслед за ним так же быстро прошел Нелюдин. Напряжение не уходило. Майор все еще готов был услышать чей-то окрик. Но его не последовало. Зайдя в самолет, они все так же молча сели на свои места. Воздух был пропитан табачным дымом. Это был салон для курящих. 
Минут через пятнадцать наконец послышался гул. Самолет двинулся с места, постепенно набирая скорость. Только тогда они, как по команде, свободно вздохнули.
-Коньячку? – подмигнул Нелюдин, доставая из кармана “мерзавчик”.
Майор молча кивнул. Он широко улыбался. Наконец  можно было расслабиться. Немного отхлебнув, он передал коньяк товарищу. Спустя час Нелюдин успел поприставать ко всем стюардессам и разругаться с половиной пассажиров. Видимо, так он выпускал накопившееся напряжение. Капитан экипажа уже хотел сообщить об этом инциденте в службу охраны аэропорта. Однако будучи сам с похмелья(накануне была свадьба его дочери), решил не поднимать шумиху. Нелюдин даже не подозревал, от каких неприятностей его спасла свадьба дочери капитана. Боголюбов же тем временем не обращал на дебошира внимания. Он наслаждался видом из иллюминатора. Большинство пассажиров смотрели телевизор или что-то читали, стараясь не замечать разбушевавшегося попутчика.
Земли не было видно. Лишь бесконечная пелена облаков распростерлась под ними до самого горизонта. Боголюбов не мог оторваться от этой картины. Он, словно ребенок, завороженно смотрел в иллюминатор. В тот момент будущее казалось ему таким же безграничным и светлым, как этот пейзаж.
Спускаясь по трапу, он придерживал товарища под руку. Нелюдин пошатывался, неуверенно шагая по ступенькам. Получать багаж майору пришлось в одиночку. Он следил за лентой транспортера, время от времени посматривая на дебошира. Тот, успокоившись, дремал в кресле, запрокинув голову. Уже через минуту послышался громкий храп. Скучающие в ожидании багажа туристы  обернулись. По толпе пробежал смешок. Наконец майор увидел свои вещи. С двумя сумками в руках он двинулся к спящему. В этот момент метрах в ста показалась охрана аэропорта. Видимо, кто-то все же сообщил о беспокойном пассажире. Боголюбов, ругнувшись, стал трясти за плечо спящего.
-Просыпайся!
-Который час? -Нелюдин ошарашено взглянул на часы. -Самолет не проспали?
По лицу было видно - он не помнил полет.
-Придурок! Мы уже на Кипре! - Боголюбов начал выходить из себя, едва сдерживая крик.- Вставай быстрее. Сейчас охрана придет!
-Где? - Нелюдин осмотрелся по сторонам. Тяжело поднявшись, он потер лицо руками. Охранники были уже совсем близко. Увидев, что беспокойного пассажира уводят под руку, они остановились, перекинулись парой слов на английском и не спеша пошли назад.
-Сюда вези! - сказал Нелюдин, передавая таксисту бумажку с адресом. Турецкий водитель молча кивнул.
Они долго колесили по узким улочкам, то и дело меняя направление. Казалось, таксист намеренно выбирал самый длинный маршрут. Турецкие песни, орущие из динамиков, хорошо сочетались с пейзажами южного города. Сотни ресторанов, казино, гостиниц, ухоженные набережные с роскошными яхтами и праздно шатающиеся туристы. То, что нужно после спецучреждений закрытого типа. Наконец они приехали.   
                Солидное шестиэтажное здание выглядело слишком шикарно для обычной клиники.
           -Лучшая клиника на Кипре! Чтоб ты знал, сколько я выложил за твою новую физиономию! - Боголюбов закатил глаза.
-Не я это предложил.
За стойкой приемной их встретила русскоязычная секретарша.
-Добрый день! - услужливо поздоровалась она, сверкнув отбеленными зубами.
 -Мы записаны к Виласису, – сразу сообщил Нелюдин.
Секретарша проверила по компьютеру. 
-Все верно. Проходите. Третья дверь налево. Он сейчас свободен.
-Конечно, свободен, - усмехнулся Нелюдин.- Такие бабки ему отстегнул.
Обстановка в кабинете была довольно помпезной. Огромное кожаное кресло словно обнимало своего тучного хозяина. Напротив стоял большой плоский аквариум практически на всю стену. Все остальное пространство украшали всевозможные лицензии, грамоты и благодарности. Посреди всего этого  восседал толстый мужчина лет пятидесяти. Отвалившись на спинку кресла, он явно ощущал себя на высоте. Что-то в его манере держатся напоминало Нелюдина.
-Здорово, Артемьев. Все никак не могу привыкнуть, что ты уже Виласис.
-Виласису здесь пациенты доверяют больше, чем Артемьеву. Особенно русские, –толстяк лукаво улыбнулся. Он стал похож на сытого кота.
Они разобнимались.
-Познакомься. Ефим Артемьев. Ныне -  Хесус Виласис. Самый известный хирург на райском острове. - Нелюдин театрально представил своего друга.
-Саша,-  скромно ответил майор.
-Ну что ж, Александр, давайте сразу к делу. Федя уже рассказал мне суть вашего мероприятия, - Толстяк стал заметно серьезнее.- Я предлагаю следующий вариант. Мы сегодня вас кладем, берем анализы, все как положено. А завтра делаем вам новое личико. Никаких документов от вас не требуется, - при этом он покосился на Нелюдина. - Обычно мы делаем фотографии. До и после операции. Но, думаю, в вашем случае это лишнее. И если все пройдет успешно, а иначе у нас не бывает, уже через пару недель, когда все заживет, вы себя не узнаете.
-Звучит неплохо. А что конкретно мы будем менять? 
-Ну, как специалист, могу сказать, что вам не помешает небольшая ринопластика, уберем кривизну носа, сделаем его поменьше. Поднятие век, незначительное поднятие скул и, как бонус, изменение разреза глаз. Не волнуйтесь. Я во всем знаю меру. Спустя какое-то время только очень хороший хирург сможет определить, что вы делали операцию. Хотя все-таки один снимок нам придется сделать. Для компьютерного моделирования. Так сказать, определить фронт работ.
Через полчаса Боголюбов уже разглядывал свое обновленное лицо на экране монитора. По команде курсора хирург то удлинял, то укорачивал нос, поднимал и опускал скулы, менял разрез глаз. В конце концов, всеобщим голосованием они выбрали нужные пропорции.
-Ну, вот и все. Остался сущий пустяк. Все это сделать!- хирург хихикнул, потирая руки.
Либо он фанат своей работы, либо просто любит деньги, - решил майор.
Укол успокоительного на ночь помог уснуть. Операция предстояла нешуточная. Его одолевали интерес и волнение одновременно. Было непросто свыкнуться с мыслью, что всю оставшуюся жизнь предстоит провести с новым лицом. Наконец волнение и страх начали сдавать перед натиском препарата. Стандартная процедура в подобных клиниках. Всю ночь он проспал как младенец. Наутро пациент снова удостоился успокоительного. Теперь уже двойной дозы.
Шагая по коридору в больничной рубашке бахилах и чепчике на голове, он чувствовал себя нелепо. К этому моменту волнение окончательно испарилось. Время от времени майора заносило. Однако медсестры не теряли бдительности. Все дорогу они бережно придерживали пациента под руки. Мучительные приготовления подходили к концу. На правую руку поставили капельницу, снова заливая в организм блаженную сыворотку спокойствия.
-Голова не кружится? - спросила одна из них.
Майор проигнорировал вопрос. Действие препарата окончательно затмило его сознание. Судя по всему, доза оказалась слишком большой. Пациент уставился в потолок с блаженной улыбкой. Настроение было приподнятым, как никогда.
-Странная реакция на препарат, – послышался голос  зашедшего врача. Однако его присутствие не смутило майора. Стоило медсестре повернуться вполоборота, как свободная рука непроизвольно ухватила ее за ягодицу. Женщина вскрикнула от неожиданности.
-М-м-да. Очень странная реакция, - снова констатировал врач, задумчиво потирая подбородок.
Боголюбов медленно повернулся все с той же блаженной улыбкой. Ему с трудом удалось проследить за взглядом врача. Виласис смотрел куда-то в сторону. Оказалось, у майора возникла нешуточная эрекция. Но даже это показалось ему совершенно обыденным. Наконец  медсестра поднесла к его лицу кислородную маску. Несколько глубоких вдохов. В нос ударил ледяной мятный запах. Пациент мгновенно отключился.
- Просыпайтесь. Просыпайтесь! - услышал он чей-то голос из темноты. Казалось, прошло всего несколько минут. Боголюбов с трудом разлепил глаза. Веки были невероятно тяжелыми. Все лицо было перебинтовано. Но в тот момент майор этого еще не чувствовал. Ему хотелось лишь одного – снова уснуть. Губы шевельнулись в попытке что-то произнести, но получилось лишь вялое мычание. Язык его не слушался. Монотонный шум каталки еще больше клонил ко сну. Только спустя час, уже в палате, тяжесть, наливающая веки, начала отпускать, а сознание постепенно проясняться. Вместе с этим пришла ноющая боль. Будто каток проехался по лицу. Легкий укол обезболивающего приглушил ощущения. Вечером того же дня в палату зашел врач.
-Как мы себя чувствуем? - весело спросил он.
-Лучше всех, - прогнусавил майор.
-Могу вас обрадовать! Все прошло удачно. Признаться, я сам жду не дождусь, когда увижу конечный результат. Такая масштабная операция у меня была впервые.
-У меня тоже! - майор попытался улыбнуться, но почувствовал резкую боль в скулах.
-Дней через пять начнете дышать носом. А еще через недельку окончательно снимем повязку. Сможете удивлять знакомых своей новой внешностью! А пока отдыхайте.
Так и было. Спустя неделю, с носа сняли гипс. Отек уже спал. Боголюбов почувствовал, как волна свежего воздуха прорвалась к его легким. Нос был тонким и ровным. Казалось, его прилепили от другого лица. Еще через неделю пришло время снять остальную повязку.
Виласис медленно и аккуратно снимал бинты. Закончив процедуру, он с нескрываемым восторгом смотрел на свое творение.
-Прошу! - торжествующе воскликнул он, указывая на зеркало.
Боголюбов, поколебавшись, подошел, готовясь увидеть нечто впечатляющее. Ожидания оправдались. Из зеркала на него смотрел молодой парень несколько смазливой наружности. Заметить сходство можно было лишь по общим чертам лица. Майор подумал, что, если бы у него был сын, наверное, он выглядел бы так же. С минуту он смотрел в зеркало не в силах поверить своим глазам. Наконец  доктор прервал молчание.
-Ну как? Впечатляет, да?
-Я похож на двадцатилетнего пацана! - майору показалось, что его прокуренный голос никак не вяжется с этим лицом.
Пальцы стали осторожно ощупывать скулы веки и нос.
-Федор скоро заедет за вами. Ему тоже не терпится оценить мастерство моего скальпеля, - иронично заметил Виласис. - А вы пока привыкайте. Это будет непросто.
-Спасибо вам! - искренне сказал майор, протягивая руку.
Нелюдин подъехал к обеду.
-Ну и где наш голливудский красавец? - громко спросил он, открывая дверь. И тут же застыл на месте.
-Ну, как я тебе? - Боголюбов картинно улыбнулся, насколько позволила боль. 
-Еще лучше, чем на компьютере было. Вообще не узнать! - он с интересом разглядывал работу хирурга. – Виласис – талант. Нет, точно. Надо и себе такую мордашку заказать. Ладно, поехали. У нас еще дела.
Такси снова двигалось по узким улочкам, распугивая пешеходов. На этот раз лихачом оказался грек. Всю дорогу он что-то шумно рассказывал на ломаном английском с примесью греческого. Даже Нелюдин, который в свое время выучил оба языка, практически ничего не понял.
Наконец старенький фиат, скрипя тормозами, припарковался во дворе. Вокруг были одни лачуги. Нелюдин вручил таксисту несколько купюр. 
-Подожди здесь, - сказал он по-русски.
Как ни странно, таксист его понял. Пассажиры вышли из машины. Нелюдин уверенно зашагал через трущобы. Он явно был здесь не первый раз. Повсюду сушилось белье на протянутых между домами веревках. В воздухе пахло вяленой рыбой и какими-то отходами. Местные, состоявшие в основном из цыган, с любопытством смотрели на приезжих. В здешних местах туристы были редкостью. Вдоль покосившихся домов на картонках сидели дети. Они все как один, неотрывно наблюдали за приезжими, пытаясь оценить толщину их кошельков. Несколько попрошаек ринулись к ним, толкаясь и что-то оживленно говоря. В ответ Нелюдин обложил их громким трехэтажным матом. Детишки отпрянули лишь на мгновение, затем снова начали что-то кричать, обступая их. Боголюбов почувствовал, как чья-то рука залезла в карман пиджака. Воришка оказался настолько наглым, что даже не пытался скрыть своих намерений. Майор машинально схватил его за руку. Другой рукой он взял указательный палец невезучего карманника и надавил его от себя. Ребенок жалобно взвыл. Толпа тут же разошлась. Еще немного усилия и послышится хруст ломающегося сустава. Нелюдин, удивленно посмотрел на товарища.
-Ты с ума сошел? Отпусти его. Нам проблемы не нужны.
Еще несколько секунд парнишка, изогнувшись, простоял на одном колене. Немного поразмыслив, Боголюбов отпустил его.
Наконец  они пришли. Дом был чем-то вроде общежития. Двери в комнаты располагались по обе стороны  коридора. Повсюду валялись бутылки, под дверьми на матрасах лежали какие-то бродяги, укрываясь тряпками. Вонь немытых тел насквозь пропитала воздух. Казалось, на нее слетелись мухи со всего района. Их были сотни. Кружась под потолком, они звонко гудели. Звук сливался воедино, усиливаясь во много раз. Нелюдин поморщился.
-Здесь, наверное, самый грязный бомжатник в городе.
Он постучал в одну из дверей. Спустя секунду, дружелюбно помахал в глазок. Дверь открыл татуированный с ног до головы худощавый парень. Его высохшее смуглое лицо странно сочеталось с серыми глазами. Он что-то произнес по-гречески, приглашая жестом войти. На ковре, скрестив ноги, расположились несколько местных обитателей. Они передавали по кругу самокрутку. Никто из них даже не бросил взгляд на вошедших. Курильщики явно были где-то в параллельном мире.
В другом конце комнаты стояло оборудование, точь-в-точь как в фотостудиях.
Нелюдин что-то сказал по-гречески, указывая на лицо. Фотограф посмотрел на Боголюбова. Покопавшись в ванной, он достал оттуда пудру.
-Закрась синяки, - сказал Нелюдин. Боголюбов неуклюже размазал пудру по лицу. В конце концов он посмотрел на себя в зеркало. Лицо  покрылось белыми пятнами. Тогда он, выругавшись, замазал пудрой всю кожу.
-Готово!
Он сел напротив фотоаппарата. Сероглазый щелкнул вспышкой. Нелюдин что-то бросил ему на последок. Тот недовольно фыркнул.
- Что ты ему сказал? - спросил Боголюбов, возвращаясь к машине.
                - Сказал, что, если тебя где-нибудь возьмут с поддельным паспортом, я сдам его полиции. Будет стимул все сделать качественно. 
Все по-новому.

Боголюбов сидел на краю бассейна. За его спиной красовался двухэтажный особняк, увитый плющом. Внутри дом оказался богаче. На первом этаже была всего одна комната – гостиная  внушительных размеров, оборудованая бильярдным столом и настоящей барной стойкой. Этот элемент был идеей Нелюдина. Однако майору он тоже пришелся по вкусу. По вечерам Боголюбов включал тусклый свет и играл сам с собой в бильярд, периодически наливая виски за барной стойкой. Витрина за ней была сплошь уставлена крепкими напитками на любой вкус. Стены, отделанные кирпичом, дополняли образ британского паба. 
В другом конце гостиной красовался огромный домашний кинотеатр. Нажатием кнопки он поднимался во встроенную нишу в потолке. Жалюзи автоматически раздвигались, и на  месте экрана возникало окно почти на всю стену. На тот случай, если вместо полутора тысяч каналов телезритель все-таки выберет вид на набережную. На втором этаже была спальня, ванная и тренажерный зал. Туда Нелюдин заходил реже всего. В центре висел боксерский мешок. Рядом – беговая дорожка, шведская стенка и скамья для пресса. Майор твердо решил заняться своей физической формой со следующей недели. А пока он наслаждался последними затяжками и порциями виски.
По периметру участок окружал высокий каменный забор. Дом стоял на возвышенности, поэтому забор нисколько не портил вид.
Откинувшись в шезлонге, Боголюбов наслаждался пейзажем. Желтые огни прибрежного города простирались полукругом, огибая мыс. Где-то вдалеке огни кораблей мерцали красным, словно россыпь угольков, искрящихся во тьме. Майор посмотрел на небо. Как в тот раз, когда он курил на балконе, представляя, как изменится жизнь. Даже звезды этой ночью ярче светили, словно стали чуть ближе.
Телефон трезвонил без остановки. Наконец  Боголюбов проснулся. Он с трудом оторвал голову от шезлонга. Прошлой ночью было немало выпито. В горле пересохло. Вдобавок во рту был ужасный привкус, словно он закусывал чем-то живым. Ватные ноги поплелись вдоль бассейна. Телефон все не смолкал. Единственным, кто знал этот номер, был Нелюдин. Не сразу вспомнив об этом, майор ускорил шаг.
-Слушаю.
-Алло. Это я! - голос в трубке заметно подрагивал.
-Привет. Все нормально? - настороженно спросил майор.
-Нет не нормально. Парень с которым ты подрался у Юли - это мой работник! Журналист! – Нелюдин стал задыхаться от волнения. - Он хотел написать про тебя статью!
-Не может быть! – майор словно окунулся в ледяную воду. - Он знает кто я?
-Нет! Вряд ли. Но он докопался до фонда.
-Что он узнал?
-Откуда я знаю? Он оставил открытой на своем компьютере страницу в интернете. Там была статья про мой фонд. Я случайно ее заметил. Он точно видел фотографии владельцев. Мне конец! – голос в трубке был преисполнен отчаяния.
-Возьми себя в руки! Что-нибудь придумаем. Только не по телефону.
-Я уже придумал! – Нелюдин выдержал паузу. -Я дал ему задание. Журналистское расследование. Он прилетит на Кипр.
Боголюбов все понял. Неужели этот кошмар продолжается? Он уже вырвался из этой трясины, а теперь предстояло снова нырнуть в нее с головой.
- Я прошу тебя, сделай все чисто. Нужно, чтобы проблема исчезла, понимаешь? Чтобы ее не стало. Поверь мне, это необходимо. Я тебе все компенсирую. А когда сделаешь, как раз будут готовы твои документы, - Нелюдин с трудом взял себя в руки, вспомнив о конспирации.
-Как ты хочешь, чтобы я ее решил?
-Я пришлю тебе адрес по электронной почте. Он будет там послезавтра. Там и нужно будет поставить точку. Ты меня понимаешь?
-Да. Больше не звони мне. Я сам свяжусь с тобой, - майор повесил трубку.
Видимо, придется действовать по старой схеме, подумал он. Только на этот раз все должно быть чище.
Майор прочитал сообщение. “Митхад пасса 19 Суббота”.  Не густо. И времени на подготовку почти не осталось. Боголюбов принял холодный душ. Это помогло собраться с мыслями. Ему снова пришлось отодвинуть все сомнения на задний план. Голова должна быть занята только предстоящим делом.
Он подошел к зеркалу. Еще не спавшие отеки на лице усилились похмельем. Майор надел белую футболку, шорты и большие темные очки.
Двухместный серебристый мерседес был довольно приметным для такой затеи. Но выбора не оставалось. Куда важнее оказался размер багажника. Для эксперимента Боголюбов полностью залез в него, прикрыл крышку. Внутри оказалось просторно даже с его крупным телосложением. Лежа там, он представил себе, как случайно закрывает багажник полностью. Наверное, он умрет там от жажды. Пока приедет Нелюдин, обеспокоеный пропажей друга, тело уже начнет вонять. Майор хихикнул. Он поймал себя на мысли, что перед предыдущим убийством ему было не до шуток. После всех приключений происходящее воспринималось уже не так ярко. Казалось, это всего лишь часть какой-то большой игры.
Мерседес не спеша выкатывался из ворот. Автомобиль был зарегистрирован на Нелюдина. Но в скором будущем должен был стать собственностью майора. Еще один бонус новой жизни. Боголюбов ездил на нем всего дважды. И то до ближайшего магазина. Gps-навигатор выдал подходяший маршрут. Ехать пришлось больше часа. Наконец  до нужного места оставалось несколько кварталов. Майор припарковался на стоянке у жилого дома. В бардачке лежала карта города. Она была на турецком, поэтому названия улиц читались с трудом. Разобравшись с маршрутом, Боголюбов отправился на разведку.
 По мере его продвижения городской пейзаж становился все беднее и беднее. Район состоял из общежитий и дешевых ночлежек. Прогуливаться там иностранцу, да еще без документов, было рискованно. Подойдя к нужному месту, майор узнал его. Именно здесь он фотографировался на свой новый паспорт. Правда, в тот раз они заходили с черного хода. Над дверьми была пошарпанная вывеска на турецком. Это какой-то отель. Видимо, сюда заселится журналист. Боголюбов до сих пор отчетливо помнил его лицо. Так что опознать жертву не составит труда. Он зашел через главный ход. Деревянный стол, огороженный железной решеткой, судя по всему, был стойкой администратора. Однако на посту никого не было. Майор поднялся на второй этаж. Все те же матрасы с уже знакомой вонью и мухами лежали на каждом этаже. Повсюду бегали все те же дети, что-то громко крича. Внутри было довольно темно. Это может сыграть на руку. К тому же камер видеонаблюдения здесь точно нет. Знать бы только, в какой номер собирается поселиться дотошный журналист. Немного побродив по коридорам, Боголюбов спустился вниз. За стойкой уже сидела работница. Грузная турчанка недовольно посмотрела на туриста. Ее сросшиеся брови насупились. Женщина что-то спросила. Майор молча подмигнул ей и вышел на улицу. Начинать объясняться не было смысла.   
На улице он еще раз осмотрелся. Теперь место для наблюдения найти будет сложнее. Пытаться устроиться в доме напротив слишком рискованно. Да и все “уютные” места уже наверняка заняты местными жителями. Устроится прямо на тротуаре, подстелив коробку, как это делают местные? Нет. Они наверняка знают друг друга в лицо. Незнакомец вызовет подозрения. На глаза попался кузов автомобиля. Он стоял у мусорных баков метрах в тридцати от входа в отель. Внутри  “металлолома”, как и ожидалось, был полный разгром. Одного сиденья не хватало. Сзади валялась пустая бутылка и море окурков. Типичное место для наблюдения. Оглядевшись, он потянул за ручку. Дверь поддалась. Сначала майор сел за руль, но потом решил перебраться назад. Развалившись на задних сиденьях, он довольно улыбнулся. Вид был что надо. Главное, не столкнутся с другими претендентами на это место. Но проводить здесь ночь совсем не хотелось. Боголюбов вылез и отправился к своей машине. На ходу он продумывал все детали. Придется быть внимательнее. На этот раз нельзя позволить себе обознаться.
По дороге назад Боголюбов заехал в торговый центр. В отделе одежды он купил темный балахон, синие джинсы и черную кепку. В машине он переоделся, после чего снова долго разглядывал карту. Разобравшись с ней, он отправился в хозяйственный магазин. Мерседес остановился на обочине, не доезжая до стоянки. Включив аварийный сигнал, водитель быстрым шагом отправился внутрь. Теперь камеры не снимут номер машины. Здесь он купил топор, молоток, секатор, резиновые перчатки и дезинфицирующие салфетки. Все это время он шел, глядя себе под ноги. В очереди майору пришлось понервничать. Только бы полиция не заинтересовалась сломанной машиной на обочине и отсутствием водителя. Назад он шел почти бегом. Наконец  подойдя к автомобилю, он вздохнул с облегчением. Рядом никого не было. Уже на подъезде к дому он мысленно поблагодарил создателя GPS-навигатора. Без него все было бы гораздо сложнее.      
Дальше предстояло подготовить инструменты. Боголюбов надел резиновые перчатки. Не смотря на выжженные кончики пальцев, с ними было спокойнее. Поначалу он сказал себе, что это паранойя, но потом пришел к выводу, что легче их надеть и успокоиться. Майор стал тщательно протирать инструменты влажными салфетками. Израсходовав три пачки, он положил инвентарь в мусорный мешок и только потом в багажник. Он не мог допустить, чтобы на них остались частички материала багажного коврика или его одежды.
Оставалось узнать, в каком  номере остановится журналист. Если он вообще собирается останавливаться в отеле. Еще хуже, если журеалист там с кем-нибудь встречается.
Неопределенность сводила Боголюбова с ума. Он смотрел телевизор, но не видел картинки. Мысли о предстоящем убийстве вытеснили все остальные. На смену расчетливости постепенно начали приходить сомнения. Они словно разрастались в глубине души. В этот раз он чувствовал, что совершает ошибку. Но другого выхода не видел. Майор старался не думать о безысходности своего положения, делая звук телевизора громче. Но паника не отступала. Она захлестывала его волной, поглощая волю. Мелкая дрожь то и дело пробегала по коже. Наконец  он заорал изо всех сил. В этот момент оказавшаяся под рукой пепельница  полетела в стену. Боголюбов тяжело дышал. Вдруг он почувствовал, как напряжение постепенно спадает. Закурив сигарету, он даже ощутил некоторое удовольствие от пережитого контраста.  Теперь сомнения ушли. Он поставит точку во всей этой истории. А потом забудет все как страшный сон. В конце концов, выбор был уже сделан. Теперь остается лишь дойти до логического финала. А финал наступит. Рано или поздно.
            Внезапная командировка.
Просьба шефа меня озадачила. Неужели у него не хватает людей в других редакциях? Еще никогда я не проводил журналистское расследование в столь экзотических местах. Сказать по правде, я его вообще никогда не проводил. Лишь довольствовался скудными милицейскими материалами и собственным воображением. Так или иначе, отказаться я не мог. Уже собирая вещи, я надеялся, что шеф даст мне хоть какую-нибудь информацию. Наконец раздался звонок.
-Алло!
-Привет, дружище! - приветствие звучало неформально. 
-Здравствуйте.
-Ну что, готов к настоящей работе?
-Как всегда.
-Отлично! Слушай внимательно. Я забронировал тебе номер в гостинице Пафоса. Считается туристическим городом. Оттуда поедешь в мотель. Точнее, мотель – одно название. На самом деле это местный клоповник. Там ночуют  бомжи, наркоманы и ...  короче, твой формат. Задача – найти  там русских проституток и записать их интервью на видео.
-А они там есть?
-Есть. Не сомневайся. Иначе я бы тебя туда не посылал. Прилетишь, кинешь вещи и сразу езжай туда. Спросишь Рашида. Ты же английский знаешь?
       Зачем-то я молча кивнул.
-Ну вот. Он тебе расскажет, где там ночные бабочки обосновались. Возьмешь какую-нибудь из них, дашь ей денег, снимешь интервью на камеру. Как только все сделаешь, сразу возвращайся. Остальное мы вместе состряпаем.
-Федор Николаевич, а почему все-таки я? У вас же этим занимаются в других редакциях.
-Ты понимаешь, у меня сейчас людей не хватает. Тот, кто должен был ехать, в больницу слег с аппендицитом. А ты сейчас все равно свободен.
-Понятно.
-Ну, давай. Удачи! Звони, если что.
Звучало убедительно. Если бы я не знал про связь шефа с убитой, у меня бы не осталось и тени сомнения. Впрочем, все это и вправду могло быть совпадением. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
Закончив собираться, я вышел из дома и отправился в аэропорт. Щедрые командировочные позволили взять такси. Обычно я делал это только в самых крайних случаях, рискуя не дотянуть до получки. По дороге у меня возникло странное чувство. Словно я уезжал не на пару дней, а на всю оставшуюся жизнь. Никогда до этого я не скучал по родному городу, еще не покинув его. Знакомые проспекты радовали глаз, словно я смотрел на них впервые. Я с тоской подумал обо всех вечерах, просиженных у телевизора с бутылкой пива. Как много было упущено. Любуясь роскошными улицами, я твердо решил как следует изучить родной город по прибытии с Кипра.
Впереди меня ждало еще одно испытание. Я никогда не летал на самолете, но всегда был уверен, что это страшно. В качестве успокоительного пришлось принять сто граммов водки. Классическое средство от волнения и укачивания практически всех русских пассажиров. Напряжение пошло на спад. Однако через пару часов полета успокоительное почти потеряло эффект. Алкоголь входил в стоимость билета, что само по себе было поводом принять на грудь. Повторив это еще дважды, оставшуюся часть полета я провел в полудреме.
 По прибытии на Пафос, как было велено, взял такси и отправился в свою гостиницу. К счастью, она была недалеко от аэропорта. Гостиница «Лиссадор» оказалась вполне приличной, несмотря на то, что имела всего две звезды. Но главным ее достоинством был русскоязычный персонал. Хотя шеф был уверен, что я в совершенстве знаю английский, на самом деле эти знания ограничивались школьным курсом. Мне пришлось приврать в анкете для поступления на работу в издательство. Приняв душ, я наскоро впихнул в себя два бутерброда, взятые с собой из самолета, и отправился на задание. В рюкзак я бросил русско-английский словарь и пачку презервативов (никогда не знаешь, чем закончится вербовка проститутки). Услышав адрес, водитель удивленно посмотрел на меня и двинулся в путь. Дело близилось к вечеру.
Прибыв на место, я заплатил таксисту. Едва дверца закрылась, как тот рванул с места. Судя по всему, он не хотел задерживаться здесь ни на минуту.
Ветхое, обшарпаное здание производило отталкивающее впечатление. Часть окон была забита досками, другие просто выбиты. И лишь в нескольких горел свет. Впрочем, весь остальной пейзаж был не лучше. Вокруг, воровато озираясь, шастали бродяги. Поначалу я подумал, что ошибся адресом, но заметив покосившуюся вывеску, с сожалением вздохнул. Все верно. Отель “Буссарон”. Самый страшный клоповник Кипра.
Я нерешительно переминался с ноги на ногу, когда один из бродяг прошел мимо меня. Грязные джинсы, вороватая сутулость и запах давно не мытого тела выдавали в нем типичного местного жителя. Еще один подошел со спины и стал что-то спрашивать по-турецки. Я решил не поддерживать разговор. Подойдя к двери, подергал ручку. Закрыто. Звонка рядом не было. Я громко постучал. На мгновение мне показалось, что внутри кто-то сдавленно вскрикнул. Чего только не послышится с разыгравшимся воображением. Бродяга махнул рукой, поняв, что разговора не получится, и пошел по своим делам. Я продолжил стучать. Наконец  дверь открылась. На пороге появился вошедший передо мной местный житель. Видимо, он был здесь главным. Что-то вроде нашего управдома. Ленивым жестом управляюший пригласил меня внутрь. Его небритое опухшее лицо выражало полное безразличие. В какой-то момент мне даже показалось, что оно наигранное. Мужик вопросительно посмотрел на меня.
-I need Rashid, - сказал я вполголоса.
Собеседник понимаюше кивнул, протянув мне ключ. При этом он даже не потребовал денег за номер. Похоже, Рашид уже предупредил администратора. Номер двадцать два.
-Он там? - машинально я спросил по-русски.
Администратор кивнул. Может он меня не понял.
-I need Rashid! - повторил я громче.
Тот показал на ключ от номера, не произнося ни слова. Может, он немой? Видимо, информатор уже ждал меня наверху. Я уже хотел поскорее увидеть обещанных проституток. Лишь бы наконец  поговорить с кем-нибудь по-русски.
Ступеньки жалобно скрипели под ногами. Поднявшись на второй этаж, я отправился к своему номеру. В нос била сильная вонь, а в коридоре, казалось, было больше людей, чем в номерах. На двери своего номера я увидел массивный амбарный замок. Оригинально. Открыв его ключом, я зашел внутрь. Там меня ждал такой же матрас, какие лежали в коридоре. Кроме этого, номер был оборудован туалетом и даже умывальником. Разумеется, воды в кране не было. Вместо нее кран выдавал угрожающее рычание. Я бы никогда не подумал, что такие отели в принципе есть. А тем более на Кипре. Мне даже пришла в голову мысль, что все обитатели этого места – вполне  состоятельные люди, решившие просто хлебнуть экзотики, поселившись здесь. Но, судя по вони, они слишком увлеклись своей оригинальной забавой. Успокаивало только то, что администратор не взял с меня денег. Стало быть, надолго я здесь не задержусь. И ночевать на матрасе с клопами сегодня не придется. Оставалось только дождаться информатора.
Скоро  послышался стук в дверь.
           Боголюбов сложил инструменты в мусорный пакет. Туда же он бросил три банки все тех же консервов, хлеб и литр минералки. Возможно, ждать придется долго. Если журналист вообще придет. Во дворе своего дома он подкопнул газон лопатой, взял купленую одежду и как следует измазал ее в земле. Теперь он будет больше походить на местного. Майор поставил будильник на пять утра. Очередная порция виски помогла ему уснуть. Всю ночь его терзали кошмары, прервавшиеся только со звонком будильника. В этот раз он доехал гораздо быстрее. Город еще спал. Оставив машину на прежднем месте, он взял пакет с инструментами и пошел пешком к отелю. В брошенной машине его ждал сюрприз. Внутри похрапывал бомж. Майор даже позавидовал его крепкому сну. Пришлось устроиться неподалеку, на тротуаре. Только через пару часов заспанный бродяга вылез наружу. Он довольно потянулся и не спеша куда-то побрел. Оставалось надеяться, что он не вернется в ближайшее время. Ни к чему лишний раз привлекать внимание. Майор перебрался на освободившееся место. Теперь надо было набраться терпения. Время медленно тянулось. Час за часом. Наблюдатель экономно расходовал еду. Наружу он выбирался только по  нужде. Хотя, учитывая обстоятельства, ее можно было справлять и в машине.
             Когда закончились консервы и Боголюбов уже почти отчаялся, ко входу в гостиницу подъехало такси. Он  оживился. Из машины вышел худощавый мужчина, одетый как типичный турист. План был предельно прост. Войти следом за ним, посмотреть, какой тот снимет номер и взять соседний. Потом прийти к нему и убить. Но что если это не он? Почему-то турист не спешил идти внутрь. Он топтался на месте, словно что-то обдумывал. Тогда майор решился на отчаянный шаг. Он вылез из машины и направился ко входу. Проходя мимо приезжего, он бросил из-под кепки быстрый взгляд. Это был он! Боголюбов зашел внутрь, незаметно закрыв дверь на замок. Он держался за живот, делая вид, что корчится от боли.
             Администратор, недовольно бурча что-то себе под нос, открыла зарешеченную дверь и тут же получила резкий удар в солнечное сплетение. Церемониться не было времени. Женщина согнулась пополам. Майор обхватил ее сзади и провел удушаюший прием. Глаза жертвы прикрылись, а тело обмякло. Боголюбов услышал стук в дверь. Сердце забилось чаще. Он с трудом отташил массивное тело под стол. Снова стук. Несколько секунд он восстанавливал дыхание. Потом открыл дверь. Казалось, журналист ни о чем не подозревает. Боголюбов старался выглядеть спокойным. Может, даже слегка переигрывал. Вручив клиенту ключ от номера, он не сразу вспомнил, что не взял за это плату. Интересно, что это за Рашид, с которым он встречается. Не успел журналист поднятся по лестнице, как из-под стола послышался стон. Боголюбов достал из мешка молоток. Нет. От двух трупов ему не удастся избавиться. Резкий удар в челюсть оглушил жертву. Он перевернул ее на живот, связал ремнем руки и ноги (этому его научили на службе), а в рот засунул кляп. За спиной была дверь в подсобку. Ключ от нее лежал на столе. Он перетащил туда связанную и закрыл дверь на замок. На первое время сгодится.
Майор поднимался наверх. Инструменты тихо позвякивали в пакете. Отыскав нужный номер, он глубоко вздохнул. Вспомнилось его первое убийство. Постучал в дверь. Журналист с опаской приоткрыл ее.
-Я от Рашида, - сказал майор вполголоса.
В этот миг снизу послышался выстрел и лязг металла. Обоих передернуло. Оттуда же понеслась остервенелая турецкая брань. Бездомные, лежавшие на матрасах, резко подскочили. Неужели это полиция, подумал майор. Хотя голос был только один. Да и тот женский. Продолжая стоять в дверях, он увидел поднимаюшуюся по лестнице фигуру. От удивления у обоих перехватило дыхание. По лестнице шагала вахтерша. Перекошенное лицо и растрепанные волосы были еще страшнее дробовика, который она держала в руках. Боголюбов не поверил своим глазам. Освободиться из таких оков можно было, лишь порвав ремни. Судя по звуку, она отстрелила замок железной двери. Значит, оружие было спрятано в подсобке. Уже собираясь подниматься дальше по лестничному пролету, женщина бросила взгляд в коридор. Дробовик тут же нацелился на майора. Мгновенно среагировав, тот ринулся в номер, втолкнув туда же журналиста. Снова прозвучал выстрел. От распахнутой двери полетели щепки. Послышались крики. Видимо, какой-то бомж стал жертвой разъяренной турчанки.


****

Я сидел на полу, задыхаясь от волнения. Мужчина  бросился в ванную. Повинуясь инстинкту самосохранения, я последовал за ним. Неожиданно пришла спасительная идея. Подбежав к окну, я разбил его кулаком. Порезы на руке закровоточили, но боли практически не было. Голыми руками я почти расчистил раму от стекла. На все ушло несколько секунд. Забежав в ванную, я прикрыл дверь, оставив небольшую щель. Там уже ждал мой напарник по несчастью. В руках он держал крышку от смывного бачка. Единственный весомый предмет, который удалось найти. Послышались тяжелые шаги. У окна показалась сумасшедшая. Она выглянула на улицу.
 Напарник наблюдал за ней из-за приоткрытой двери. Сейчас она посмотрит вниз и все поймет! Дверь ванной распахнулась. Стрелявшая повернулась на звук. Нас разделяло несколько шагов. Мужчина, размахнувшись снизу, бросил крышку от бачка. В ту же секунду прозвучал выстрел. Я с ужасом наблюдал за происходящим. Крышка бачка ударила стрелявшую в грудь, задев ружье. Ствол дробовика ушел в сторону. На этот раз дробь угодила в стену, подняв небольшое облако пыли. Мой напарник по несчастью схватился за бедро. Часть заряда все-таки досталась ему. Стрелявшей понадобилась секунда, чтобы снова поднять оружие. Взведя его, она нацелилась прямо в лицо раненому. На меня словно нашло затмение. Как в тот раз, когда убили Юлю. Страх ушел, уступив место слепой ярости. Разогнавшись, я напрыгнул на нее, ударив головой в лицо. Женщина резко отпрянула назад и выронила дробовик. В эту же секунду ее тело опрокинулось через подокнонник. В последний момент я попытался схватить ее. Рука скользнула вдоль ноги, едва зацепила штанину. Удержать ее не было шансов. Сделав кувырок назад, массивное тело рухнуло вниз.   
-Бежим!- крикнул напарник.
Вопреки здравому смыслу я выглянул в окно, готовясь увидеть страшую картину. Ожидания оправдались. Покойная лежала на животе, неестественно изогнув руку. Из-под головы вытекала лужица крови. С улицы послышались крики. Я наскоро смыл кровь в сливном бачке. В коридоре было много народу. Повсюду бегали жильцы. Кто-то с опаской заглядывал в дверной проем. Кто-то уже выбежал на улицу.
-Бегом! - заорал напарник.
Ковыляя, он вышел в коридор, подобрав пакет. В голове у меня возникла целая куча вопросов. Но задавать их времени не было. Мы спустились вниз. Добежали до конца коридора. Вдалеке уже слышались звуки сирены. В торце было узкое окошко. Напарник вытащил из пакета молоток, будто специально приготовил его, разбил им стекло и вылез наружу. Отправившись за ним, я оказался на заднем дворе. Раненый зажимал бедро своей кепкой. Проходя мимо мусорных баков, он бросил в один из них пакет с инструментами. Наконец  мы остановились в одном из переулков.
-Держи ключи от машины. Она в паре кварталов отсюда. У торгового центра. Он жестом указал направление. Серебристый мерседес. Подгони его сюда.
Интерестно, откуда у вахтера такого клоповника деньги на машину. Ноги понесли что есть мочи. На подходе к стоянке пришлось замедлить шаг. Кровь по-прежднему стекала по рукам. Множество мелких царапин не прекращали кровоточить. Прохожие испуганно шарахались в стороны. Мимо пронеслась полицейская машина. Каким-то чудом я остался незамеченным. Видимо, патрульные были заняты стрельбой в мотеле. На стоянке я быстро нашел подходящий под описание автомобиль. Нажал на брелок и услышал характерный звук. Двери открылись. Невозможно описать, насколько приятным был этот звук. Я сел за руль. Еще минута ушла на то, чтобы разобраться с автоматической коробкой передач. Наконец я медленно поехал назад.
Раненый сидел на том же месте, прижавшись к стене. Он с трудом поднялся и проковылял к водительской двери.
-Вылезай. Дальше я поведу. А ты ложись на заднее сиденье.
Так я и поступил. Что-то мне подсказывало, он знает, что делает. Мы долго колесили, пока   не подъехали к какому-то дому. Я чувствовал себя вовлеченным как минимум в шпионские разборки. Будто главный герой боевика  оказался втянутым в самую гущу событий.
Мы зашли вовнутрь. Обстановка напоминал клуб джентльменов. Здесь даже была барная стойка. Первым делом раненый отправился к ней. Он схватил одну из бутылок и начал жадно глотать ее содержимое, словно умираюший от жажды, нашедший воду. Так могут пить либо алкоголики, либо люди, пережившие сильный стресс. Наконец он утолил жажду.
Напарник осматривал свою рану.
-Повезло. Прошла по касательной,- констатировал он.- Вынимать ничего не придется.
-Ну и что это было? - нетерпеливо спросил я.
-Какая-то сумасшедшая баба с дробовиком пыталась нас укокошить.
-Это я понял. Но зачем? - поцарапанные руки до сих пор тряслись.
-Принеси мне аптечку из ванной, и я тебе все расскажу.
Я принес аптечку. Подстреленный начал обрабатывать рану.
-Эта цыганка, которую ты завалил, была кем-то типа местной вахтерши. Мне пришлось ее вырубить и связать в подсобке. Каким-то образом она развязалась, взяла дробовик, а дальше ты сам знаешь.
-Так ты там не работаешь?
-Нет. Я пришел туда, чтобы убить тебя по просьбе Нелюдина. Ты слишком глубоко копнул историю жизни своей убитой подруги. Поэтому он и послал тебя сюда.
-Господи! Я догадывался, но все-таки не мог поверить в это! И вы это вместе спланировали?
-Долго рассказывать. Лучше спроси, что нам делать дальше?- Я промолчал.-- Мерседес, на котором мы ехали, зарегистрирован на Нелюдина. Когда он приедет сюда, а он приедет, я убью его. Ты поможешь мне погрузить его тело в машину, и мы скатим ее с обрыва. Как в кино.
-А почему ты сам этого не сделаешь?
-Потому что, если ты будешь замазан и в этом убийстве, то точно заляжешь на дно. И не будешь пытаться сдать меня.
-Как Нелюдин узнал, что я «глубоко копнул»?
-Он увидел, как ты искал информацию про его благотворительный фонд.
 -Твою мать!- вскрикнул я. Нервы были на пределе. – А почему ты не убил меня? 
-Потому, что ты меня спас. Твой босс этого не сделал бы.  Хочешь верь, хочешь нет, но я умею отдавать долги.
Верить действительно хотелось.
Внезапно раздался телефонный звонок.
Напарник проковылял к телефону.
-Да? – он включил громкую связь.
-Ну что там? - я сразу узнал голос Нелюдина.
-Я все сделал.
На несколько секунд повисло молчание.
-Я буду через пару часов.
-Не рановато? Мы же договаривались.
-Это уже не важно. Обстоятельства изменились, – перебил его шеф.- Жди меня дома.
В трубке послышались гудки.
-Еще вопросы?
-Зачем он заказал Юлю.
-Не знаю. 
-Ладно. А тот, кто убил ее. Ты его знаешь?
-Знал когда-то. Но рассказывать не буду. Профессиональная этика. Сам понимаешь, - в его глазах появился нездоровый огонек. Почему-то мне это показалось знакомым. – Ну, так что? Ты со мной?
-Видимо, да.
Боголюбов приводил себя в порядок. Он промыл рану и надел чистые вещи. Как всегда, план созрел в его голове сам собой. Он проломит Нелюдину голову и наденет на него свою окровавленную одежду. Потом поранит бедро, чтобы кровь в салоне сочли за кровь трупа. Затем прикончит журналиста, посадит его рядом и столкнет машину с обрыва. Когда тела найдут, все сочтут, что именно они - те, кто был в отеле. 
Журналист задумчиво сидел за барной стойкой,  что-то выпивая. Боголюбов с интересом наблюдал за одиноким клиентом своего бара.
Через пару часов в дверь действительно позвонили.
-Поднимись на второй этаж и не высовывайся! - сказал майор.
Нелюдин выглядел подавлено. Синяки под глазами стали еще сильнее.
-Что с ним? - перешел он сразу к делу.
-Лежит на свалке, по частям.
Нелюдин схватился за голову.
-Я звонил тебе, но видимо было уже поздно. Хотел все отменить.
-Как отменить? Зачем?
-Мы слишком далеко зашли! Вот твои документы! - он протянул паспорт. Я приду в полицию и во всем сознаюсь. Про фонд и продажу детей я тоже им все расскажу.
-И что это изменит? – майору явно не понравилась эта идея.
-Не волнуйся. Про тебя я им ничего не скажу. 
-Ну, вы даете, Федор Николаевич! - из-за спины  Нелюдин услышал голос журналиста.
Нелюдин подпрыгнул на месте.
-Какого хрена? – он испуганно посмотрел на несостоявшуюся жертву.
Боголюбов сориентировался первым.
-Я знал, что ты будешь жалеть об этом. Поэтому решил, что нам нужно собраться всем вместе и все обсудить. И не смотри на меня так, дружище!  – он повернулся к журналисту. - Я в тебе разочарован. Представляешь, Федя, этот пацан был готов тебя завалить. Не зря я его проверял.
-Ты о чем? -  удивился Нелюдин.
-Не слушай этого провокатора! – заорал журналист.  - Да он наверняка нас обоих убить хотел!
Обстановка накалилась до предела. Вся троица смотрела друг на друга несколько секунд.  Первым, кто сорвался, оказался журналист. Он схватил со стола бильярдный шар и бросился с ним на майора. Прозвучал приглушенный хлопок. Журналист упал на пол, схватившись за грудь. Нелюдин сидел вполоборота, держа в руке маленький пистолет. Оружие было травматическим. Стрелок и сам не ожидал такого эффекта. Он произвел выстрел инстинктивно. Почуяв опасность.                Боголюбов решил, что более подходящего момента у него не будет. Он схватил стоявшую рядом бутылку виски и с размаху ударил Нелюдина. Тот, закрывшись рукой, выстрелил в сторону противника. Часть осколков попала в лоб и макушку. Нелюдин почувствовал резкую боль.
Вылетевшая пуля едва задела майору плечо. Ему сново повезло. В другой руке Боголюбов держал осколок бутылки. Он нанес удар, метя в горло. Но Нелюдин подался в сторону, и «розочка» попала в ключицу. Замшевая куртка смягчила удар, но боль все равно на мгновение обездвижила его. Майор повалил противника на пол. Он, как одержимый, молотил кулаками свою жертву, пытаясь оглушить ее. Несколько ударов попали точно в цель. При других обстоятельствах Нелюдин, скорее всего, потерял бы сознание, но злость и животный страх придавали ему сил, держа в тонусе. Еще несколько минут назад ему было наплевать на свое будущее. Теперь же Нелюдин был готов сражаться за каждый вдох, за каждую секунду жизни. Сквозь град обрушившихся на него ударов он умудрился выбросить руку, толком не сжав кулак. Костяшками пальцев он угодил обидчику прямо в кадык. Противник схватился за горло. Этого мгновения  хватило, чтобы сбросить его. Нелюдин тут же поднял пистолет, направив его на противника. Тот пытался отдышаться.
Палец на миллиметр сдавил спусковой крючок. Нелюдин целился в глаз. Даже если он не попадет, противник точно упадет, будучи сильно травмирован. Тогда появится возможность его добить.
Внезапно что-то остановило Нелюдина. Он понял, что никогда не простит себе еще одного убийства. Эта мысль пришла в самый последний момент. В это же время какое-то движение сбоку привлекло его внимание.
***
Я лежал на полу, превозмогая сильную тупую боль. В грудь словно вбили кол, сваливший меня с ног. Рядом слышалась какая-то возня. Я поднял голову. Босс уже держал на мушке киллера. Чего же он ждет. Что-то упиралось в грудь. Из внутреннего кармана торчала пустая фляжка. Она сдержала основную энергию пули. Неожиданно босс перевел ствол пистолета на меня.
-Теперь ты выслушаешь меня! - сказал он, тяжело дыша.-  Твоя киевская подруга была настоящей сволочью. Она продавала детей из детского дома для съемок порнофильмов. А потом их всех убивали. Все это делалось через наш общий благотворительный фонд. А когда я узнал об этом и потребовал от нее объяснений, она предложила мне войти в долю.
-И ты, конечно, отказался? - недоверчиво спросил я.
-Представь себе! - огрызнулся Нелюдин. - За свою жизнь я совершил немало плохих вещей. Но я просто не мог переступить эту черту. 
           По всем документам фонд был общим и, если бы все вскрылось, сели бы мы тоже вместе. Полгода я получал от нее деньги, якобы за молчание. Она знала, что я и так буду молчать, но предпочитала перестраховываться. Я ненавидел себя за это. Даже хотел покончить с собой. Но у меня не хватило смелости.
Я уже стоял на станции метро. Оставалось сделать только один шаг, и все было бы в прошлом. Но в последний момент я решил, что не стану облегчать ей задачу. И решил пойти другим путем. Я заказал ее. Потом закрыл фонд. А перебравшись на Кипр, анонимно сообщил в Министерство внутренних дел Украины обо всех, кто был в этом замешан. По крайней мере,о тех, кого я знал. Понадобилось время, чтобы пробиться к самым верхам. Чуть ли не до министра внутренних дел. Потому что многих они уже купили. Я понимал, что тем самым рискую подставиться сам. Поэтому перебрался сюда. Сделал новый паспорт. И хотел начать новую жизнь. И все шло по плану, пока на нашем пути не появился ты.
-На вашем? - я посмотрел на киллера. Так вот почему мне показался знакомым его взгляд. - Это был ты!
-Ну вот, все насмарку! – убийца к этому времени уже почти отдышался. 
-Вот мой паспорт. - спокойно сказал Нелюдин. –Ты можешь взять его прямо сейчас, пойти в  полицию и все рассказать. Они все сверят, и мне конец. Это будет правильно. Небольшая компенсация за все те жизни, которые я погубил, спасая свою шкуру.

Я сидел в самолете, уставившись себе под ноги. Вновь и вновь в голове прокручивалась вся эта история. Я не сомневался, что все произошедшее надолго останется в памяти, периодически появляясь в кошмарных снах. Только спустя какое-то время эмоции сгладятся, оставив место туманным обрывкам воспоминаний. Но в тот момент я помнил каждое слово.
Еще никогда я не видел его столь естественным. Без притворного высокомерия, важности и деловитости.
Я взял паспорт. Он и в правду сменил фамилию. С фотографии на меня смотрел уже не Федор Нелюдин, а Никобус Вилосиас. Судьба виновника всех моих бед  была буквально в моих руках. Я не часто поступаю по велению инстинкта. Но это был как раз тот случай. Рука сама протянула  паспорт назад.
-Похоже, наша совместная деятельнось на этом закончена. Я ухожу и больше не желаю встречаться ни с кем из вас. Если будете искать меня, пойду в полицию.
Оба не ожидали такого ответа.
Больше я не произнес ни слова. Молча вышел из дома и отправился в аэропорт. На этом  экскурсия по райскому острову была окончена. Позади я оставил удивленных бывших врагов, кучу приключений, а главное - огромный камень, лежавший у меня на душе с самого начала всей этой истории. Уже в дверях я обернулся и увидел, как Нелюдин подает руку сидяшему на полу. Видимо, этот конфликт тоже улажен. Пожалуй, более неожиданной развязки моего журналистского расследования просто не могло быть.
Уже в самолете, на полпути к Питеру, я открыл в полудреме глаза. По телевизору шли новости. Какая-то банда сумасшедших уголовников сбежала из дурдома. Краем уха я услышал, что двое из них были убиты при попытке пересечь границу. Был там еще один, но сообщение о нем я пропустил мимо ушей. Мое внимание привлек другой факт. В одном из преступников я узнал того самого Красавчика. В новостях передавали, что он все еще в розыске.
Что ж, теперь я знал, чем планирую заняться после ухода из газеты. С этим пижоном игра только начинается...