Шурка
Шурка
Памяти моих дорогих друзей Колмогоровой Любови
и Никифорова Александра посвящается.
Первое сентября был день рождения нашего друга Шурки! Когда мы все разъехались по разным городам, в этот день отправляли ему открытки и писали несколько строк своих новостей, не ожидая получить ответ. Когда по случаю приезжали в свой город детства, то непременно встречались с ним (только один раз-втроем), а так по-отдельности, и он обязательно говорил, что получил открытки в день рождения…
Однажды моя подружка рассказала, как увидела утром в окно подъехавший самосвал, и из кабины выскочил необычный человек - это был парень крепкого сложения, очень красивый с длинными, рассыпающимися по плечам кудрявыми локонами черного цвета. Так как у него не было ног, то передвигался он, опираясь на крепкие руки, в кожаных перчатках, мощным махом перенося свое тело вперед. Он стремительно преодолел тротуар и скрылся в соседнем подъезде. Вечером она услышала разговор родителей: мама говорила отцу, что в наш дом поселилась семья ее бывшей сотрудницы, которая умерла от рака, у нее остался муж с тремя детьми, один из которых был без ног. Мама очень жалела его и говорила, что он был очень красивым парнем, а в подростковом возрасте, катался на железнодорожных платформах с пацанами и попал под поезд.
Такой рассказ никого не оставит равнодушным, но, на наш взгляд, нужно было непременно что-то делать…. И мы с подружкой стали замышлять, как нам познакомиться с этим парнем.
Знакомство состоялось самым банальным способом. Погода была пасмурная, мы стояли вдвоем под тополем на газоне и проговаривали какую-то считалочку, по которой нам выпало зайти в квартиру и познакомиться. Шурка оказался человеком очень открытым и контактным. Его черные глаза с длинными ресницами, сверкали и искрились добротой. На белокожем лице выделялись алые губы всегда в полуулыбке. Он протягивал руку и мы обменивались рукопожатиями. Для нас было неожиданностью, но приятным открытием, что он был очень развитым интеллектуально.
Так началась наша дружба! Мы познакомились и с его двумя братьями, которые изредка участвовали в нашем общении, но они и близко были не ровня Шурке. Больше из семьи с нами никто не общался, просто открывали дверь и уходили, а мы проходили в Шуркину комнату, и начиналось прекрасное время!!!
Что только мы не выдумывали, что бы жизнь нашего друга становилась такой же, как наша. Одной из нас мама купила «портативный» проигрыватель - такой кожаный чемоданчик с овальными боками. Мы брали с собой проигрыватель, наши любимые пластинки классической музыки и все это тащили Шурке и слушали вместе.
Слушали концерт Рахманинова, на следующий день, Шурка рассказывал нам, что Рахманинов в революцию за границу «слинял», а потом его там «замучила ностальгия» и вот он пишет произведения, где в оркестре звучит саксофон, явно, не русский инструмент, который он специально использует. Мы поражались его познаниям, а потом догадывались, что он вечером листал энциклопедию и выуживал из нее все, что было о композиторе…
Еще мы приносили с собой большие альбомы репродукций картин различных музеев или авторов. Тогда нам нравился художник Дейнека с его авангардистскими картинами.
В этот год мы обе с подругой работали на стройке, так как не поступили в университеты. В зимнее время, когда можно было домой пойти на обед, одна из нас умудрялась зайти в обед к Шурке и поболтать с ним минут десять, случалось, что часики в их кухне куковали два раза, и тогда нужно было бегом мчаться на объект, который был достаточно далеко…
Шурка тоже делился с нами тем, чего мы не знали и были совершенно далеки от этого. Он увлекался радиолюбительством, очень много нам об этом рассказывал, а однажды даже пообещал нам выйти в эфир и что-то закодированное для нас передать. Тогда мы сидели у приемника и крутили ручки, стараясь поймать нужную волну. Это было очень увлекательно.
Однажды он сделал нам подарок. Это был такой ножичек для разрезания страниц в новых книгах- такое изящное изделие из нержавейки и оргстекла. Мы договорились с подругой, что «по-переменке» будем хранить его у себя и когда встречались, приезжая друг к другу в гости, передавали его как самое драгоценное сокровище.
У нашего Шурки была мечта, он хотел стать экспертом криминалистом. Когда мы размышляли вслух о тех или иных качествах характера, то всегда подчеркивали, что для его специальности важно, и он обладает этим: аналитический ум, отличная память и умение замечать мелочи, на которые никто не обращает внимание.
Мы расспрашивали его, почему он носит такие длинные волосы, а ответ оказывался совсем уж простым - он не мог ходить в парикмахерскую. В те времена, инвалид не мог запросто появиться в обществе, на него смотрели как на какую-то диковинку, он был, словно, не человек… Шурка сказал нам, что отец иногда договаривался со знакомой парикмахершей, тогда она приходила и стригла его. Это делалось за дополнительную плату и волосы отрастали очень быстро.
Мы вынашивали планы, что когда наступит лето, втроем будем ходить в кино. Правда наш городской кинотеатр был устроен таким образом, что, прежде чем окажешься в зале- нужно было преодолеть несколько лестничных маршей , по крайней мере по пять ступенек каждый… А на тележке Шурки преодолеть их самостоятельно было невозможно. И вот мы решали, что обязательно поговорим с администратором, что бы нас запустили со стороны выхода, где нет ступенек.
Шурка показал нам однажды огромную книгу с толстой обложкой, которая запиралась на замочек, и сказал, что это его дневник, и он сам смастерил его. Мы никогда не видели его записи, этим он не делился. Однажды, одна из нас приехав в город после нескольких лет, пришла к Шурке, он рассказал с улыбкой, что дневник свой сжег. На вопрос, почему он это сделал - сказал просто… «а выпил таблеток целый пузырек, а на следующий день, проснулся…. Но дневника теперь нет…»
Конечно, наши родители запретили нам встречаться с этим парнем без ног. Но мы все равно продолжали ходить к нему. Но вот почему все-таки перестали - это, когда он сказал, что мы ходим к нему из жалости.
На следующий год мы разъехались по разным городам…. Года через четыре мы собрались в своем городе втроем. Это было уже на работе Шурки, он стал работать часовым мастером. Нам всем это очень нравилось, и мы были очень рады, веселились, фотографировались на память, но незримо во всем этом присутствовала грусть, и никто из нас не мог и предположить, что это была наша последняя встреча…