Олли, спасибо - за вдохновение и удовольствие писать вместе!
*******************************************************
ГЛАВА 2
Стив дотянул очередную сигарету и щелчком отправил её за окно. Становилось скучно, и с этим надо было что-то делать. Так что парень спрыгнул на пол, прихватил со стола свои фирменные палки и отправился в комнату, где была и водка, и красотка – даже целых пять, на выбор. Или четыре – Оксанка вроде здорово психанула из-за этого чая, могла и смотаться.
Войдя в комнату, Стив убедился – не смоталась, сидит, вся такая обиженная, на диване, прихлёбывая пиво. Какой-то парень вертелся вокруг неё, но Стив был уверен, что у него конкурентов тут нет, тусовка дворовая. Да и судя по отсутствию у девушки хоть какой-то реакции на все выбрыки ухажёра, спектакль «Алёнушка» разыгрывался именно для него, Лукичёва. А значит – готова понять и простить. Стив прислонился к косяку двери и усмехнулся, глядя на «Алёнушку». Низкий класс, нечистая игра. Малёк – и тот был интереснее.
Стёпа был наблюдательным с детства. И наблюдать было за кем – его родители постоянно пытались переиграть друг друга. Отец делал вид, что страшно занят на работе, мать делала вид, что верит – при условии, что муж хорошо оплачивал эту её «веру». Старший брат Стива «разводил тёлок» и поучал младшего:
- Запомни, Степашка, люди делятся на тех, кто выёбывается, и тех, кто выёбывает. Как вариант – наёбывает. Так что не заигрывайся.
Стёпка оказался мальчиком одарённым и почти всегда выигрывал, даже с родителями. Не говоря уж о сверстниках. С первого класса он ходил в лидерах среди пацанов, был любимчиком учителей и предметом тайных воздыханий девчонок. Он словно бы шестым чувством улавливал, на какую кнопку надо давить с тем или иным человеком, чтобы добиться желаемого результата – и почти никогда не ошибался.
Поначалу ему нравилось. Но с возрастом стало скучно. А потом – тоскливо. Люди слишком смахивали на биороботов в его глазах, а ему хотелось чего-то живого, настоящего, необычного. Хотелось сломать все рамки, порушить схемы – и в своей голове, и в головах окружающих. И он рушил. А схемы возникали вновь, срастаясь причудливо, но неизменно восстанавливаясь.
Вот и сейчас он пытался «вскрыть» эту Оксану на… живое чувство. Хоть на чайную ложку искренности. А эта крашеная кукла сидела и обиженно хлопала глазами. Внутри поднималось нечто горько-яростное. Стив оттолкнулся от стены и быстрым шагом направился к своей ударной установке, чтобы выплеснуть то, что вскипало внутри, через соло.
Он играл загнанное сердце на бочке, своё сердце, он матерился с помощью хетов и малого барабана, наваливая синкопы друг на друга и, в конце концов, давая вспыхнуть чистой ярости звоном тарелки. Ему хотелось разнести звуками всё вокруг себя, и он не останавливался, пока не отпустило. Пока взмокшую спину не стало неприятно холодить, и не накатила расслабленная усталость.
Первые пять минут гости улюлюкали и аплодировали, затем начали расползаться, почувствовав неладное или просто заскучав. Окинув практически опустевшую комнату взглядом, Стив удовлетворённо вздохнул и вылез из-за установки. Отличный способ выставить любую тусу на улицу! Кроме музыкальной, разумеется.
- Стиви, тут соседи приходили, сказали, что участкового вызвали, - сообщил подавленно-дезориентированный Михеев, забившийся в угол дивана, - парни свалили, сказали – если что, то они в беседке тебя ждут. И девки с ними ушли.
- Великолепно! – Стив довольно усмехнулся. - Давай, Дюша, дуй к ним, скажи, что я устал и спать лёг. Спиртное осталось? Захвати с собой, если эти не допёрли. Стоп-стоп, эту бутылку оставь, сам допью! Всё, шуруй, я в душ. Дверь захлопнешь.
Вода успокаивающе гладила тело, нежно, откровенно, без подвохов. Уносила раздражение и спутанные мысли. Внутри становилось тихо и светло. И немного шатко, словно на большой высоте – но это уже не вода, а водка. Выбравшись из ванной, Лукичёв направился в спальню. И только открыв дверь и увидев, что на его кровати кто-то лежит, вспомнил, что отправил сюда отлёживаться своего соседа снизу.
- Бляааа… - это вслух, а про себя подумал: «И как он не проснулся за всё это время? Живой ли?!».
Стив шагнул к кровати и нашарил у спящего сонную артерию. Пульс был. Качнув головой и хмыкнув, Лукичёв выдернул из-под головы парня подушку, захватил из шкафа плед и отправился в гостевую комнату на диван.
Какое-то время в квартире звенела удивительная тишина, словно все в доме умерли. И только изредка можно было услышать пьяный смех или визги девиц под окнами, которые вливались в комнату через открытое окно. Видимо, часть тусовки всё же обосновалась в дворовой беседке и все пыталась наверстать упущенное веселье.
Кеша заворочался на постели после очередного ржания веселящихся парней и сел на кровати, не открывая глаз. Голова жутко болела, в горле пересохло, и дико хотелось в туалет. Он не помнил, почему заснул в матушкиной комнате, но, судя по тому, что окно выходило во двор, он дрых именно здесь. Иногда он засиживался в зале допоздна, когда мама, работающая старшим кассиром в круглосуточном супермаркете, задерживалась на работе до полуночи или выходила в ночную смену. Тут был большой телек, и он порою смотрел что-то из программ или старых фильмов.
Поднявшись на ноги и легонько шатнувшись, он на ощупь направился в прихожую, добрел до санузла и, клацнув по привычке кухонный свет, зашел в туалет. Он никогда не включал ночью свет в ванной и туалете, чтобы не слепить свои глаза, ему хватало полоски света их кухни. Сделав по-быстрому свои дела и оставив штаны лежать колечком возле унитаза, мальчишка переместился в полусонном состоянии в ванную. Помыв руки, он хлебнул из-под крана немного воды и двинулся в обратный путь, на ходу скидывая футболку и швыряя её в угол с креслом уже в своей комнате. По дороге он зацепился за какой-то странный стул, чертыхнулся, потом налетел на угол стола, который почему-то стоял боком и под конец свалился на свой диван, больно ударившись животом о что-то твердое, но тёплое.
- Да что за фигня! – взвыл Кеша, когда, вдобавок к боли в ребрах, он ещё и затрещину получил. Через секунду он уже был сброшен с дивана и валялся на холодном полу в одних плавках и с пылающей щекой.
На диване завозился кто-то большой, испугав мальчишку уже окончательно. К счастью, раздался щелчок - и на стене сбоку от дивана загорелась небольшая лампа дневного освещения. Только тут Кеша обнаружил, что находится не в своей квартире, и через пару секунд наконец-то вспомнил, что прилёг вздремнуть у Степана. Который и разглядывал его сейчас, сидя на диване так же в одних трусах, одной рукой упираясь в сидение, а другой продолжая держать переключатель от настенной лампы. Стиву тоже понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что к чему, и кто это на него напал. В его жизни случаи бывали всякие, и умение врезать раньше, чем проснёшься, не раз выручало его. Но тут недоразумение было налицо. Причём - на Кешино лицо. Стив невольно дрогнул углами губ в ухмылке:
- Кузнечик, о таком заранее договариваются! - с легким сарказмом под имитацией упрёка.
- О каком? – не понял Кеша и потрогал свою щеку. – Я это… спать шёл. Думал, что уснул у мамы в комнате.
- Думал он… а теперь прикинь, что я мог спросонья подумать, - хохотнул Степан.
- Извини, я не хотел, - буркнул парень и рывком поднялся. Его тут же качнуло, и он повалился на диван, но моментально схватился за спинку и снова встал на ноги. – Сейчас, только одежду найду и уйду, - он начал озираться и, увидев свою футболку на полу, где по его расчёту должно было стоять кресло в его комнате, пошел по направлению к ней. Склонившись за одеждой, он зашипел от боли в ушибленном боку, но все же поднялся. – Ещё бы штаны найти, а то в трусах мне домой нельзя.
- Тшшш! - Степан привстал и, поймав суетившегося Кешу за руку, дёрнул его к себе и усадил рядом. Закинул по-хозяйски одну руку Кеше на плечи и велел: - Не мельтеши, а то весь сон мне перебьёшь. А что значит - тебе в трусах домой нельзя?! Без них – в самый раз? Пустят? Или скажут - иди ищи, у кого оставил? - Стива несло в нетрезвом полусне. Ситуация казалась слишком любопытной, чтобы просто так взять и отправить мальчишку домой.
- Я в смысле, что лучше в том виде, в каком уходил из дому, чтобы маму не волновать, - опять пробубнил Кеша. Он поднял руку потрогать щеку и тут же фыркнул, одернув руку назад. Снова поднес ладонь ковшиком и дохнул в неё – понюхал и издал детское «фэ!», смешно высунув язык и зажмурив глаза.
- Вот таким меня мама точно не хотела бы видеть. Может начать ругать, что в отца пошел и тоже становлюсь на скользкую дорожку, - малец опять застонал и обнял обеими руками лоб. – Как же голова болит…
Стив коротко хохотнул:
- Ой, дитё… - и тиснул тощее тельце. - Чё с тобой делать-то теперь? - почесав бровь большим пальцем свободной руки, он потянулся к лампе, погасил свет и без труда свалил мальчишку рядом с собой, приказав: - Спи! И мне не мешай.
Диван был не слишком-то широкий, так что Стив притиснул Кешку своим телом к мягкой спинке, да ещё и закинул на него ногу и руку.
- Не-не! Мне нельзя! – начал вяло сопротивляться Кеша и пыхтеть, стараясь выбраться из-под тяжёлого тела. – И вообще, это неприлично. Вдруг кто придёт к тебе? – он сопел и вертелся, зажатыми руками двигал в пределах возможного, но получалось лишь пальцами тыкаться в Стёпкин живот. Ноги было бесполезно вытягивать, они были прочно зажаты между ляжкой Стива и диваном. – Пусти, Стёпа, я пойду, а ты себе спи потом.
- Не вертись - возбуждаешь, - честно предупредил Стив. - Чего тебе нельзя? Восемнадцать есть уже, всё можно, чего хочется.
Кеша замер. Он испуганно всматривался в темноту, пытаясь увидеть хоть что-то. Свет из окна давал увидеть лишь контур соседа – его взлохмаченные ото сна волосы и одно плечо. Мальчишка нервно сглотнул. Его испугало предупреждение, и теперь он истерично боялся пошевелить пальцами руки, чтобы, не дай боже, не натолкнуться на то, о чем сказал Стив. Он лишь тоненько простонал в знак понимания: «Угу».
Стив мягко положил ладонь на горячую щёку мальчишки и тихо засмеялся:
- Вот спроси тебя - ведь не признаешься нихера… Точно? Так что будем выяснять опытным путём, - после этих тихих слов ладонь соскользнула на затылок, и Кеша почувствовал, как Стив гладит его губы своими.
В ответ он лишь охнул и какое-то время не мог двигаться. Казалось, что снова хлебнул пива, причем одним махом полбутылки. У него, конечно, был опыт поцелуев, и даже с мальчишками. Ему тогда даже нравилось. Они даже касались друг друга и пару раз трогали не только за руки-плечи. Но сейчас, со взрослым и таким мужественным Степаном - это было и приятно, и страшно одновременно.
- Зачем? – только и смог проговорить Кеша, как только губы Стива немного ослабили нажим.
- Тсссс, тихо… - шепнул Стив. - Не болтай - чувствуй… - его ладонь накрыла Кешину и медленно повела по телу молодого мужчины через грудь на живот, а после прижала к плавкам, под которыми пальцы Кеши явственно почувствовали нечто довольно внушительное и твёрдое.
Он непроизвольно дернул рукой и судорожно дрогнул пальцами, после чего послышалось шипение из темноты, и Кеша тут же проблеял: «Извини». У самого мальчишки тут же вспотело все тело, он почувствовал жар на лице и что-то тянущее внизу живота. Во рту стало ещё суше, отчего дышать стало практически невозможно. А руки Стива тут же метнулись на взмокшую спину, пальцы прочертили борозды от шеи до низа и сжали упакованные в трусы половинки - но эта упаковка казалась уже весьма сомнительной защитой. Кеша чувствовал острые поцелуи-укусы по всему лицу, по шее, чувствовал, как проезжается по его телу мускулистое тело соседа - и тонул в ощущениях, не успевая за маленькими взрывами удовольствия от обрушившихся на него ласк. Но когда его удобно уложили на живот и раздвинули ноги коленями - уловил.
- Что? – фальцетом пропищал Кеша. – Что ты собираешься делать?
Он вдруг понял, что всё это не игрушки, и со взрослым парнем вряд ли обойдётся только лишь лапаньем. Он схватился руками за подушку, которая оказалась перед его лицом, и весь сжался. Потом поднял голову, оторвав подбородок от подушки, уставился в темно-серый квадрат окна и резким броском схватился за спинку дивана, перекинув руки. Его тело было напряжено до предела, и он попытался подтянуться, чтобы выползти из цепких объятий Стива, но тот обхватил его рукой поперёк груди и рывком вернул в исходную позицию.
- ****ь, бля! Тоже мне Якубович, в «Поле чудес» решил сыграть? - неожиданно весело хохотнул Лукичёв, и чувствовался в его веселье явный охотничий задор. Стиснув Кешу и вдавив его своим телом в диван, Стив чувственно облизал ухо своей жертвы и попутно поинтересовался интимно-ласково: - Это у тебя первый раз, что ли?
- С тобой? – невпопад спросил пацан, но тут же тихонько заскулил от такой незначительной ласки. Когда Стив немного отстранился, удовлетворённо растянув губы в улыбке от невероятной чувственности и податливости молодого тела, Кешка еле слышно поправился: - В смысле, с мальчиками? Именно так – да.
- Именно так по любому будет только один раз, - потираясь своим телом о тело пацана, Стив переместил ладони ему на грудь и, перенеся свой вес на один локоть, освободившейся рукой нашарил и сжал сосок, стискивая и покручивая его. Потом он коснулся губами плеча Кеши, закончив свою мысль: - Эта ночь - одна на миллион, такое не повторяется. И мы такими уже больше никогда не будем, только сейчас. Твоя невинность, мои сила и желание - запоминай, наслаждайся и не бойся.
Из всего сказанного Кеша уловил лишь один призыв – не бойся! Но на практике всё оказалось сложнее: он не мог расслабиться и перестать трястись всем телом, не мог усмирить дыхание, которое в тишине звучало как одышка астматика. А пальцы Стива, блуждающие по самым неожиданным местам, каждый раз вызывали всхлип и последующее замирание на несколько секунд без вдохов и выдохов. Его капитально трясло. А ведь ещё ничего и не было! И это ввергало в настоящий шок.
- Этак мы забуксуем, - пробормотал Стив, и Кеша внезапно почувствовал холод и лёгкость, а после горячий поцелуй в лопатку, и понял, что Лукичёв поднялся. - Лежи и не вздумай никуда смотаться! Я за смазкой. Учти: удерёшь - поймаю и выебу на сухую, - Стив явно весело улыбался, но Кеша не усомнился, что своё слово он сдержит.
Пока сосед бегал в спальню, в которой Кеша мог беззаботно продрыхнуть до самого утра, не приспичь ему в туалет, парнишка сгруппировался в углу дивана. Бежать, и правда, было опасно – Стив точно поймает. Но и оставаться было страшно, до мурашек по коже и вздыбившихся немногочисленных волосков на практически гладкой коже. Потянув на себя валяющийся в ногах плед, Кеша подумал, что сложно сейчас определить, отчего именно у него «гусиная кожа»: то ли от холода, хотя, несмотря на ночь, стояла духота; то ли от страха, хоть сосед ему нравился, и все три недели, вплоть до сегодняшней ночи, он откровенно искал повода быть где-то рядом; то ли от… Пришедший в голову ответ убил его наповал – ему этого действительно хочется?!
Дверь спальни стукнула, заставив мальчишку вздрогнуть. Стив зашёл в комнату и остановился в квадрате лунного света, лившегося через окно. Нагота его совершенно не смущала, и свой стояк он, казалось, демонстрировал притихшему Кеше с несколько садистским удовольствием. В неверном ночном свете сосед казался то ли опасным животным, то ли нечистью из горячих эротических снов. Стив некоторое время разглядывал своего гостя, затем улыбнулся и напоказ повертел в длинных пальцах толстый тюбик лубриканта.
- Смазка универсальная, волшебная, на все случаи жизни. Сладкий, а ты почему сел? Давай ложись на животик.
- Яааа… уффф…. – сдавленно простонал Кеша и поёжился, ещё выше подтянув край пледа и укрываясь теперь им практически полностью. Наружу торчала лишь голова с огромными перепуганными глазами, которые, казалось, видны были даже в темноте. Он ни черта не понимал: то ли заорать, как полоумному, и выскочить из комнаты (пусть погоняется), то ли что-то членораздельное промямлить Степану, запутав его и сбив «настрой» (пусть охренеет), то ли, как последний лох, улечься лицом в подушку (путь ****). От этих размышлений у пацана безвольно отвис подбородок, и во рту собралась слюна, которая начала уже щекотать уголок рта. Очнувшись, он шумно её втянул и натужно сглотнул. – А может, я… мы в следующий раз? А? – умоляюще проблеял Кеша. – Я как-то не очень… Вернее, совсем не готов, - он шумно вздохнул и добавил: - ни морально, ни… вообще.
- Следующего раза не существует, сладкий… - проурчал Стив на низких нотах, медленно подходя к дивану. - Забудь! Есть только здесь и сейчас, - он протянул руку, запустил пальцы Кеше в волосы, сжал их и притянул голову пацана к своему голому животу. Ниже живота Кеша старался не смотреть и вообще зажмурился, ему и одного терпкого запаха возбуждения, уловленного от Стива и шибанувшего по нервам, было более чем достаточно, чтобы ни на мгновение не забывать, ЧТО там. - Так что всё будет именно сейчас. И что именно будет - зависит от тебя, так что не стоит упрямиться. Не разочаруй меня, малыш…
Нежность проскользнула не только в интонации и словах: пальцы разжались, ладонь плотно легла на затылок и покатала лицо Кеши по животу, прижимая то одной щекой, то другой. Стараясь не издавать звуков, поскольку было непонятно, что именно выдаст его горло – сип, всхлип, стон или крик, Кеша глотал воздух через широко раскрытый рот. Сам он продолжал сидеть на подогнутых ногах и держаться руками за свои острые колени, а шея от давящей на затылок руки вытянулась в сторону обнаженного мужчины. Лицо тесно касалось твёрдого и остро пахнущего пресса, маленькие волоски щекотали, и в момент, когда рука на затылке опять качнула Кешкино лицо, и он втянул воздух носом, его так защекотало, что мальчишка смачно чихнул прямо в живот Стиву, мощно при этом впечатавшись.
Стив хохотнул от неожиданности:
- У тебя чего, аллергия на член? А если я так сделаю - чесаться начнёшь?
Взяв свой стояк в руку, мужчина провёл влажной головкой по нижней челюсти пацана, от нежного местечка под ухом до подбородка. Потом снова сжал волосы в горсти и откинул голову Кеши назад, погладив его уже по шее и одновременно глядя в лицо.
Мальцу оставалось лишь нервно сглатывать раз за разом. Костяшки пальцев, сжимающие коленки, уже побелели, а запястья были дико напряжены. Глаз он так и не открыл. Он всё равно не знал, куда смотреть, и благо, что в комнате было достаточно темно, иначе Стив увидел бы пунцовые щёки и влагу в уголках глаз. Да и ощущения были настолько необычными, что Кеша ничего вокруг не замечал: ни ласково подбадривающих слов Степана, ни того, что стал сам покачиваться, ни того, что губы приоткрылись, а ладони гладили собственные ноги. Но Лукичёв слышал и нервное сглатывание, и неровное дыхание мальчишки, чувствовал его желание напополам с шоком - и это кружило голову. Это было таким настоящим, непосредственным, внезапным, как родник в пустыне. Моментально захотелось как-то поблагодарить - и Стив, опустившись на сидение дивана, взял Кешу за подбородок и нашарил его губы своими. Ожидать, что мальчишка умеет целоваться, не приходилось, поэтому Стив и не ждал ответа, просто засосал податливый рот. Мальчишка был… сладким. Остро-сладким.
- Попробуй, - пробормотал Кеша и начал хаотично лапать Стива в темноте, пока не нашарил его руку.
- Дрожишь? – хмыкнул сосед - пальцы Кеши, и правда, дергались, словно он это делал нарочно.
- Зззамёрз, наверное, - заикаясь, пробормотал мальчишка, выдернул свою руку из ладони и упал телом на Лукичёва, уткнувшись ему тёплым лицом в плечо и навалившись на сидящего вполоборота парня. – Может, я заболел?
Он дышал шумно, сопел, как простуженный, ёрзал головой, и от этого было немного щекотно шее Стива. Через пару секунд малец вроде как притих, но руки и дальше продолжал держать на своих коленях. Лукичёв поймал парня за плечи, потом соскользнул на его кисти и положил их на себя.
- Можешь потрогать, кусаться не буду, - придерживая одной рукой ладонь Кешки на своём боку, другой рукой он обхватил спину мальчишки и уложил его на диван. - Сейчас греть будем, - хмыкнул, погладил по подрагивающему животу, нависая, но не наваливаясь, сохраняя свободу движений для себя. Зацепил пальцем резинку трусов мальчишки и неспешно стянул до колен, а потом и полностью, только уже ногами, продолжая обхватывать одной рукой за плечи. Ладонь другой прошлась по телу, откровенно, изучающе лапая. Помяв сосок, погладив живот, обведя выступ бедренной косточки, Стив добрался до паха и нагло сгрёб в кулак всё, что нашарил.
- Уйиии, - то ли от испуга, то ли от удовольствия пискнул Кеша и дернулся всем телом, отрывая спину от дивана. Но очень быстро снова обмяк, расслабил плечи и опять спокойно лег лопатками на диван. После того как Лукичёв умело перебрал пальцами и легонько сжал ладонь, парнишка в ответ сжал его бока. – Ты меня так… Там… Трогаешь… - с огромными паузами, во время которых слышалось натужное сопение, проговорил Кеша. Он ещё немного сжал пальцы, и Стив явно ощутил, как короткие ноготки паренька впиваются в кожу, но в один момент он перестал это чувствовать, потому что Кеша пробормотал: - Мне… Тоже нужно? Ну… Тебя?
- Не парься, - хохотнул Стив, - лови кайф, Кузнечик… - он снова нагнулся к губам Кеши и на этот раз, засосав, толкнулся в них своим языком. Потом отстранился, и язык сменил средний палец: - Оближи, - шепнул Стив, проводя по припухшим, влажным губам, и мальчишка покорно лизнул предложенный палец. Как умел – словно мороженое. В ответ послышался тихий смешок, и Стив толкнулся между губ. Кеше оставалось лишь подчиниться, и это его нереально сбивало с толку, поскольку, несмотря на лёгкое давление со стороны Степана, самому Кешке это тоже очень нравилось. Он «убегал» языком во рту, когда туда проникал палец мужчины, а когда тот вытягивал его почти полностью – трогал вдогонку самым кончиком языка. Игра ему нравилась, хоть он и не совсем понимал, какой кайф от этого самому Стиву.
- Ну, Кузнечик, ты такой… кузнечик!
Стива явно разбирало, но в тоже время чувствовалось, что его всё вполне устраивает. Наигравшись с губами Кеши пальцем, он опять втянул их в свой рот и даже слегка прикусил. Для мальчишки это было неожиданно, но куда более неожиданно было почувствовать, как сырой палец трётся о противоположный вход в тело Кеши. Парень рефлекторно дёрнулся, пытаясь сжать ноги, но Лукичёв словно закаменел, не позволяя ему изменить позу. Палец ласково кружил и не торопился внутрь, ожидая, когда мальчишка устанет и поневоле расслабится. Ладошками Кеша теперь упирался в грудь мужчине, как будто стараясь его оттолкнуть, но было понятно, что это всего лишь рефлекс. Он не так отталкивал, как неосознанно сжимал пальцами грудные мышцы Стива, отчего тот заводился ещё больше. Мальчишка начал как-то глубоко и часто вдыхать, а его дыхание било струйкой воздуха в лицо Лукичёва, будто парнишка пытался надуть шарик. Буквально через минуту Кеша успокоился, и его коленки дрогнули, а ноги немного раздвинулись, раскрывшись ещё шире. Поймав момент, Стив тут же толкнулся внутрь. С девственниками, конечно, ужасная морока, но Кузнечик чем-то подкупал. Чем именно - Стив сейчас не анализировал, он просто прислушивался к реакциям парнишки под ним, ожидая очередного момента, когда можно будет двинуться дальше.
- Аффф… - всхлипнул Кеша и прогнулся в пояснице, выгнувшись на диване дугой. Его руки слетели с груди мужчины и громко хлопнули ладонями по дивану. Он несколько секунд постоял в такой напряженной позе и снова рухнул телом вниз. – Стёпа… - пробормотал он, будто просил о чём-то. Но больше не издал ни звука, лишь шумно дыша и изредка подрагивая.
- Тшшшшш… я здесь и никуда не уйду, - улыбнулся Лукичёв. - Расслабься, мелкий, всё будет зашибись! - зубы слегка куснули горошинку напряжённого соска, губы обхватили, кончик языка пощекотал быстрой метёлочкой - и осторожные движения внутри, поглаживающие, разминающие, растягивающие и расслабляющие, уже не забирали всё внимание парнишки.
Стив не торопился, но и не затягивал - довольно скоро палец оказался в тесной, горячей глубине на всю длину, двигаясь внутри по кругу и гладя нежные стеночки.
Кеша реагировал абсолютно на всё, его тело отвечало и на касания, и на дыхание, и на проникновение. Он как будто был на шарнирах и весь двигался мелкими движениями – то поведет плечом, толкнувшись в Стива, то зацепит пальцами его бедро, поднимая свою руку, а под конец ещё и одну ногу чуть приподнял и прижал её коленом к боку Степана. Глядя на такую отзывчивость, Лукичёв выпустил парнишку, чтобы нашарить принесённый тюбик - практической пользы от Кешкиного облизывания ждать не приходилось, а причинять боль Стив не любил. Не вследствии гуманистических идеалов, а из-за врождённой склонности к эмпатии. Правда, эта склонность не помешала довольно резко загнать два смазанных пальца в едва раскрытого парня, и ответом ему был резкий выкрик, удар Кешкиным лбом в подбородок и короткое «Бля!». После этого парнишка тихо зашипел и хлопнул своей ладонью по кулаку, прижатому между его ног, отчего Лукичёв немного согнул два смазанных пальца внутри пацана. Кеша попытался сдержать движение кисти руки и плотно обхватил кулак Стива. Одновременно он зажал обе руки сведёнными ногами. В ответ Стив шумно выдохнул, свободной рукой обхватил паренька поплотнее и втиснул колено между его сжатых ног.
- Охуенно реагируешь… - он, с усилием преодолевая сопротивление, двигался в парне, ожидая, когда тот осознает, что боли уже давно нет, что это был всего лишь момент неприятных ощущений. «Насиловать» зажимающегося, но уже разогретого паренька было на удивление кайфово.
- Это ты чем? – полушепотом–полувизгом спросил Кеша, но сразу же после того как Стив хохотнул, понял, что ляпнул чушь. Но ведь ощущение было, будто, и правда, уже…
Дальше мальчишка даже картинку в голове нарисовать не успел, внутри что-то вспыхнуло, и по телу прокатилась дрожь. Он лишь со стоном выдохнул, и снова с губ слетело: «Стёооопа…». И тут пальцы исчезли. Зато Лукичёв снова раздвинул ноги Кеши и оказался между ними. Упираясь коленями, а ладонью – над плечом мальчишки, Стёпка завис над своей добычей и улыбнулся, блеснув в лунном луче светлыми глазами. Хотелось хулиганить и творить беспредел. Он взял в ладонь Кешкин стояк и прижал к нему свой, стиснул и слегка подвигался. Ощущения превзошли все ожидания. Мелкий снова издал всхлип, и его пальцы намертво вцепились Стиву в плечи. Непонятно, откуда в таком довольно тощем пацане взялась такая сила, но его хватка была очень ощутима. Стив даже немного скривил уголок рта, но все же улыбнулся, ведь такая реакция невинного пацанёнка, лежащего под ним, была круче любой забойной порнушки. Оставалось лишь добавить немного ощущений и чуть плотнее обхватить два ствола. Кешка начал не просто шумно дышать, а тихонько скулить, и в какой-то момент перешел на протяжное «Оууу!». Пришлось на какое-то время остановить заигрывания с возбуждением малыша, и Стив выпустил их стволы из ладони. Он медленно и очень чувственно протянул свой член по животу мальчишки, раза два качнулся, потираясь, и снова спустился на уровень паха, одновременно прижавшись поцелуем к губам Кеши. Когда тот блаженно выдохнул после долгого поцелуя, Лукичёв снова возобновил прелюдию, обняв оба члена и начав двигать запястьем. Самому становилось жарко, но спину холодил проступающий на коже пот. Он готов был уже сменить позицию и взять наконец-то славного мальчишку «по-взрослому», но тот вдруг жалостливо простонал и дернулся пару раз, хрипло пробормотал «Чёооорт…», после чего затих, а с лица Лукичёва медленно сползла улыбка.
- Тягать тебя за ногу, - бормотнул он, поднося к носу заляпанную тёплым руку и втягивая острый, терпкий запах. - Ну, Кеша, ты попал! – констатировал мужчина, неспешно вытирая пальцы о плед и опасно сверкнув глазами.
В следующий момент Стив подхватил Кузнечика под коленки и прижал его согнутые ноги своей нехилой массой. Но вдруг замер, снова выровнялся и отпустил одну ногу мальчишке. Хлопнув в темноте ладонью по стенке и нашарив выключатель лампы, мужчина щёлкнул ним, и оба, лежащий расслабленный Кеша и сам Стив, зажмурились. Уже через пару секунд Лукичёв разлепил глаза, и его губы растянулись в улыбке – сосед лежал тихо, прикрыв веки раскрытой ладонью, а вторую руку согнул в локте и сжал пальцы в кулаке, будто в приветствии. Картина завораживала и возбуждала одновременно, и Стив, теперь уже с особо извращенным кайфом, снова нажал на колени пацана, заваливая его и накрывая поверх своим телом. Парень же не сопротивлялся, был внутренне расслаблен и податлив - и это провоцировало продолжить игру. Теперь Стив опирался на разведённые колени Кешки и водил своим напряжённым смычком по его паховым складкам, по раскрытой расщелине, задевая гладкий мешочек с упругими яичками - и смотрел, балдея. Такая открытость и податливость заводила не хуже сопротивления.
- У тебя два выхода, мелкий… - хрипло проговорил Лукичёв, - по числу входов. Если решишь взять в рот - надо будет стараться. Если возьму тебя так - придётся немного потерпеть. Ну чего, какую пилюлю выбираешь, Нео?
Кешка раздвинул пальцы руки, посмотрел одним глазом на Стива, что-то невнятно пробормотал и снова накрыл глаза ладошкой.
- Чего? – Стив продолжал тереться о парнишку между его распахнутых ног. – Давай членораздельно!
- Синюю, - пробормотал Кеша и снова раздвинул пальцы, выглянув. – То есть, нижнюю. В смысле…. – он замялся, и вмиг его бледные щёки полыхнули румянцем. Он всё же снял руку с лица и шепотом, практически беззвучно, так что можно было, скорее, по губам прочесть, решился: - Так бери.
Стив хрипло, но от души и с чувством выматерился. Мелкий цеплял просто фантастически, и чем дальше - тем больше, несмотря на неидеальность происходящего. Это даже как-то стало напрягать, впрочем, Лукичёв от этого царапнувшего момента быстро отмахнулся и сосредоточился на приятном.
Подрагивающими пальцами он добавил смазки, окончательно заляпав плед и диван, после чего, сцепив зубы и сдерживаясь, чтобы не засадить разом и со всей дури, заправил свой стояк в тесное колечко между раскрытых ног пацана. Дав привыкнуть и себе, и ему, Стёпка начал проталкиваться внутрь - раскачиваясь и каждый раз протискиваясь чуть дальше сквозь жаркий, тесный, живой туннель, жаркий до того, что пот проступал по всему хребту.
Войдя до половины, Стив начал перед толчком внутрь сдавать немного назад, и пробивать мальчишку стало ещё вкуснее. Амплитуда всё возрастала, вибрация Кешиного тела, рефлекторно сжимающегося, сопротивляющегося, била словно по оголённым нервам и отдавалась белыми вспышками под прикрытыми веками.
- Терпи, Кешка, терпи, мне недолго, - выдавил Лукичёв, стискивая бёдра паренька до синих пятен на нежной коже и алых царапин.
Кешка лежал молча, лишь ноздри его раздувались да губы побелели оттого, что он их сильно сжал. Но через несколько толчков Стива в узкий жар лицо парнишки расслабилось, морщинки в углах глаз и на лбу разгладились, и он приоткрыл губы.
Ещё несколько движений внутрь, и Кеша, как сомнамбул, поднял руки, положил их на бока взведённому до предела мужчине и снова выдохнул с протяжным: «Стёооопа….».
Ударившись лобком и яйцами о промежность, Стив забыл про осторожность. Это столкновение было настолько сладким и желанным, что он яростно впечатался ещё несколько раз, чувствуя, как накатывает, поднимается и поднимает его самого. Наверное, он двигался и после того как накрыло, но это уже не запомнилось.
Отдышавшись, выскользнув из мальчишки и перекатившись на спину, Лукичёв даже глаза не смог толком открыть. Томная расслабленность окутала и утянула в темноту сна за считанные секунды. И всё-таки одна мысль мелькнуть успела - «сладкий, слаще девок…».