- Не надоело? – спросила Марен, наблюдая как Наталь полирует лезвие меча.
- Что не надоело? – вскинула бровь Наталь.
- Изображать Немезиду, - фыркнула Марен.
- Я ее не изображаю. Я даже не беру на себя ее функцию. Им выносит приговор суд.
- Земной суд? - уточнила Марен.
- А ты хотела, что бы их судил Конклав богов Астрала? – покривила губы в улыбке Наталь. – Или у тебя есть другие предложения?
- Нет у меня предложений! – печально вздохнула Марен, и подняла трубку взорвавшегося тревожным звонком телефона.
- Слушаю вас - сдержано сообщила она трубке.
Сначала до ее слуха донеслись судорожные всхлипы, а потом раздался вымученный стон:
- Он убил моего ребенка!!!
- Встать, суд идет!
Люди грузно поднимались, скрипя скамьями и перилами. В зал вошла судья, маленькая женщина с испитым лицом и два народных заседателя, настолько безликих, что не находилось слов описать их.
Судья села на свое место и зашуршала бумагами. Один из заседателей откровенно скучал, и даже не удосужился скрыть зевок.
Наталь поморщилась, ее начинало раздражать всеобщее равнодушие царящее в этом зале.
Судили убийцу двенадцатилетней девочки. Сам преступник, человек хрупкого телосложения с интеллигентными чертами лица, сидел за решеткой и раскачивался как маятник.
Марен пыталась несколько раз поймать его взгляд, желая понять нормален этот человек или нет, но ей это не удалось. Убийца не отрывал взгляда от своих закованных в наручники рук. Но ей почему-то казалось, что он был нормален, и это было самое страшное.
- … Учитывая смягчающие обстоятельства, как то, что обвиняемый проходил лечение в психиатрическом диспансере и это преступление можно расценивать, как очередной срыв, и учитывая, что сейчас подсудимый признан после медицинского обследования вменяемым… Суд приговаривает подсудимого к пятнадцати годам лишения свободы…
«- Она противоречит сама себе. Или он псих и тогда мы должны отказаться от дела, а его надо лечить или он нормален и почему тогда так мало дали? Но снизить меру наказания из-за того, что он когда-то болел, а теперь здоров, но болел… тьфу!» - заметила Наталь, мягко касаясь разума подруги.
- …Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
«- Да здравствует Советский суд! Самый гуманный суд в мире!» - мысленно прокомментировала Марен. Наталь презрительно фыркнула.
Сидящая, возле Наталь женщина, повернула к ней голову, посмотрела пустыми, выгоревшими от боли глазами и безжизненным голосом произнесла:
- Я же говорила, что он получит за все по минимуму…
После звонка они встретились в сквере. Их заказчице было тридцать шесть лет, и когда-то это была очень привлекательная женщина. Но теперь перед ними сидела неопрятная старуха, комкая в молодых руках замызганный носовой платок. Марен уже поняла, что волосы женщины поседели, когда ей в морге предъявили труп дочери для опознания.
Опознавать было нечего. Освежеванный кусок мяса мало напоминал хорошенькую, так похожую на свою мать девочку.
Марен и Наталь молча рассматривали фотографии с места преступления и из морга. Им уже доводилось видеть нечто подобное, а иногда и пострашнее.
Сложив все фото в аккуратную стопку Наталь протянула их женщине.
- Как я понимаю, преступник уже пойман и его вина доказана, - тихо сказала она. – Так что же вы хотите от нас?
- Он должен получить то, что заслуживает! Эта скотина будет жить, жрать, трахать баб, когда выйдет на свободу, а моя девочка… Моя девочка никогда больше… - крик женщины сорвался на стон, а потом перешел в рыдание.
Ни Наталь, ни Марен даже не пытались успокоить ее, по опыту зная, что это бесполезно. Спокойно переждав истерику, Марен поинтересовалась:
- А почему вы уверены, что наказание суда не будет достаточным? Я слышала таким как он в зоне живется не сладко.
- Но он же будет жить!!! Не важно как, но жить! А разве это справедливо!!?
- Не кричите, - поморщилась Наталь. – Мы же не отказываем вам. Раз сумели нас разыскать, значит вы действительно нуждается в нашей помощи.
- Понимаете, - горячо, все еще боясь что ей могут отказать, заговорила женщина. – У него есть справка, справка из психбольницы, что он ненормален. А он нормален, как я или вы.
- Ну, в последнем я бы не была так уверена, - в сторону заметила Марен. Наталь криво улыбнулась на замечание подруги.
- … Завтра суд. Я хочу что бы вы присутствовали.
- Зачем? – не поняла Наталь.
- Вы должны убедиться, что наказание не будет достаточно суровым. А он нормален, нормален…
- Вряд ли можно назвать нормальным того, кто мог сотворить такое с ребенком, - зло заметила Наталь.
- Вы отомстите ему? – в подернутых пеплом боли глазах женщины мелькнула искра радости, нечеловеческой такой радости.
Марен передернула плечами и посмотрела на подругу. Наталь только прикрыла глаза в знак согласия.
- Вы знаете условия сделки? – вдруг спросила Наталь заказчицу. Женщина вопросительно глянула на нее.
- Вы не можете отказаться и все доводится до конца…
Приговор был вынесен и народ начал расходиться, кидая сочувственные взгляды в сторону матери жертвы.
Марен не отводила взгляда от убийцы. Она все еще сомневалась. Если он псих, то они откажутся от этого дела, но если он нормален…
Наконец чудовище в человеческом обличии подняло голову и уставилось прямо на мать девочки. Та, что-то горячо доказывала Наталь и не видела мелькнувшей на его лице гаденькой и торжествующей улыбочки. Для Марен этого было достаточно. Он – не сумасшедший!
В оправдательной речи эта скотина разыгрывала посланца Бога. Он убивал сейчас и ранее девочек что бы освободить их от бремени будущего греха и муками проложить дорогу в царствие небесное. Первый раз врачи ему поверили. Притворялся он виртуозно, тщательно скрывая одно – ему просто нравилось убивать. Не насиловать, не пугать – убивать! С каждым надрезом, с каждой судорогой приближать такой сладостный момент – момент смерти…
Марен вынырнула из этого омута черной мерзости и с ненавистью уставилась на подсудимого. Он очень здорово облегчил ей задачу. Она тоже будет убивать с удовольствием. Она это умеет.
- Наталь, - окликнула она подругу. – Нам пора.
- Вы готовы? – Наталь осторожно взяла женщину за руку.
- Уже пора? – в ее голосе послышались нотки страха.
- Пора, пора… - насмешливо хмыкнула Марен. – Нам всем пора.
И на глазах изумленных охранников, прямо из зала суда, исчезла мать девочки, две ее подруги и… осужденный.
Переход был мгновенным. Эти двое даже ничего не заметили, оказавшись в их измерении.
Комната была обычной, но только без мебели и окон. Наталь хлопотала возле клиентки, достав откуда-то из воздуха мягкое широкое кресло, а Марен магическими путами сковывала их жертву. Да, теперь убийца стал жертвой и он пройдет по этому пути до конца.
- Вы хотите убить его сами или только быть зрителем? – тоном внимательного официанта из дорого ресторана, поинтересовалась Наталь.
- Я? Нет… лучше я буду смотреть. Можно?
- Желание клиента – закон, - Марен даже не улыбнулась. Ее голос звучал холодно и бесчувственно.
- Ага, закон, - подтвердила Наталь.
Жертва-убийца начал приходить в себя. Он оглядел комнату и уставился на мать убитой девчушки.
Женщина тоже смотрела на него сухими и блестящими от ненависти глазами. Она удобно устроилась в кресле словно в ожидании интересного спектакля в котором главным действующим лицом будет этот маньяк. А он это понял посмотрев на двух других. Они… Они не были людьми!
- Да, да, - покивала головой сереброглазая, невысокая и темнокожая. – Не люди, ну что делать! Ты ведь тоже нелюдь.
- Вы, вы кто такие? – заикаясь выдавил он из себя.
- Рассказать или не стоит? – повернула голову вторая с красно-рыжими волосами и голубоватой кожей.
А клиентка даже не заметила преображения.
- Пусть послушает. Будет знать кем оказан ему такой почет, а так же за что. Хотя, думаю, это-то он как раз понял.
… Они застряли между двумя измерениями. Сумев вопреки всему открыть проход, но Силы и знаний не хватило чтобы добраться до места назначения. В Астрал они не попали, а Земля их больше не принимала.
Они перестали существовать в своей перворожденной форме. Они могли ненадолго приходить на Землю в своем человеческом облике, но в междумирье их облик был необычным для человеческого глаза. Но беда в том, что Ламая и Теоклия не возродились. Да, частично вернулась магия и боевые навыки, но этого было так мало чтобы стать богинями Ненависти и Смерти. Теми кем они были на самом деле.
Но чтобы существовать в междумирье им нужно было подпитывать Силу. И они нашли такой источник, и это стало их занятием. Ведьмы стали палачами для тех, кто по мнению пострадавших не понес заслуженного наказания.
Убийцы, насильники, садисты расплачивались за отнятые жизни своими жизнями.
Смерть и ненависть питались местью.
Назвавшись Наталь и Марен, они стали дочерьми Немезиды – земной богини возмездия. Дорогу к ним могли найти только самые отчаявшиеся и в какой-то мере обезумевшие от горя люди. Потому что надо совсем потерять рассудок, чтобы позвонить по приснившемуся во сне телефону, который не зарегистрирован ни в одном телефонном справочнике мира, и просить помощи, потеряв веру в справедливый суд.
И они стали помогать родителям, детям, чьим-то возлюбленным потерявших близких и родных отомстить за них.
Мстили по-разному – просто убивали или… Или пропускали через те круги ада, которые придумывали клиенты. Если не хватало фантазии, то ведьмы предлагали свой многовековой опыт.
- Нет..! Этого нет… Вас нет… Этого не может быть!!!
Он вопил уже минут пять, Наталь не выдержала и махнула в его сторону рукой. Убийца поперхнувшись собственным криком умолк, и только лишь жалобно моргал.
- Что вы хотите чтобы мы с ним сделали? – как в салоне красоты спросила Марен.
- Пусть он пройдет через все, что он сделал с моей девочкой! Что эта тварь с ней сделала!? Господи, за что?!
«Как будто этот ''Господи!'' есть, и он ее слышит» – заметила Наталь.
Марен пожала плечами и подошла к своей жертве. Она прикоснулась к его вискам, считывая информацию о процессе убийства.
В общем для нее осталось непонятным только один момент, как этот человеческий детеныш перенося такие муки мог так долго оставаться живым.
…Они свежевали его, как баранью тушу, выкалывали глаза и вырезали язык. Он умирал и умирал, между прочим гораздо раньше чем его последняя жертва. Но ведьмы оживляли его вновь и вновь начиная пытку заново или продолжая начатое.
Сначала их клиентка просто смотрела словно ничего не понимая, но при первых упавших каплях крови она очнулась, и в ее глазах зажглась мстительная радость.
Она впитывала в себя каждый жест палачей, каждый крик убийцы (голос ему вернули), каждую его судорогу. Сначала она хохотала, дико бесчеловечно, потом билась в истерике и орала, а потом…
- Хватит! Я больше не могу этого видеть! Не могу, не могу, не…
Наталь удивленно повернулась к зрительнице. Они ведь еще ничего такого, ну, почти ничего еще и не делали, а она уже сдалась. Странно…
Вокруг подвешенной в воздухе жертвы весь пол был залит кровью. Крупные капли крови сочились из растерзанного плеча мужчины. Глаза выедал пот страха, смешиваясь со слезами боли. Он больше не молил о жалости, он просил смерти.
Марен, даже не забрызганная, тоже повернулась к женщине.
- Вы считаете что уже достаточно и ему хватит?
- Д-да, просто убейте его, - хлюпнув носом, попросила она.
Наталь пожала плечами, и одним точным движением перерезала горло убийце.
Марен вышвырнула труп из междумирья на землю. Там его найдут в зале суда, на том самом месте, откуда он был похищен. На нем не останется следов пыток, и только резаная рана на шее объяснит причину смерти.
- Вас отправить домой? – вежливо, но очень холодно поинтересовалась Наталь.
- Да, да, я хочу домой. Дочь, наверно, уже вернулась со школы…
У нее был только один ребенок, погибшая девочка.
- …ее надо накормить. Леся такая рассеянная, она обязательно забудет пообедать.
Наталь вздохнула и переправила несчастную в ее дом.
- Вот и все, - тихо заметила Марен. – Еще один приговор приведен в исполнение.
- Как думаешь, что с ней будет? – Наталь обняла подругу за плечи и стала предавать помещению больше смахивавшему на каземат жилой вид.
- Она не смогла больше видеть, что мы с ним делаем, но и простить убийцу тоже не смогла.
- Она придет в себя?
- Наталь, тебе что действительно есть до этого дело?
- Ну…
- Ну вот и забудь!
- Это моя дочь…
На стол, ошалевшего от напора седой женщины капитана, легла большая цветная фотография. На снимке, нежно гладя маленького пони, улыбалась двенадцатилетняя белокурая девчушка. Капитан вопросительно посмотрел на женщину.
- А это то, что от нее осталось…
И рядом с первым снимком шлепнулась увесистая пачка фотографий. Капитан только кинул взгляд на верхнее фото и тот час отвел глаза. Ему было знакомо содержание пачки. Он сам вел это дело.
- Ну и что вы хотите от меня, - деланно - равнодушным тоном осведомился он.
- А это тот, кто с ней сделал это…
Фотографию убийцы она сунула капитану прямо в руки. Умное, интеллигентное лицо, добрый взгляд, вот только губы сжаты в неприятную, холодную усмешку.
- Ну и что вы хотите от меня?! Дело же закрыто!
- Это я его убила, - просто и буднично оповестила она.
У капитана волосы стали дыбом. Из зала суда исчез преступник, а через несколько часов его нашли на том же месте только с перерезанным горлом. В этом деле все было непонятным и загадочным. Убийца исчез вместе с матерью жертвы и еще двумя женщинами. Этих двух вообще никто не мог не вспомнить не описать. Все так странно… Но у этой женщины есть мотив и наверняка нашлась возможность…
- Представляешь, она пришла и сдалась в милицию, объявив, что сама убила подлеца, - Марен была в шоке.
- Тебя это действительно волнует?
- Нет, но…
- А раз нет, забудь о ней. Они сами принимают решения и делают свой выбор.
- Но мы тоже выбираем. Мы решили помочь ей, а не надо было.
- Раз дозвонилась, значит надо. Или думаешь она не страдала.
- Страдала, но…
- Хватит! Телефон звонит, сними трубку.
- Слушаю вас.
- Он убил и изнасиловал мою дочь, а ей было восемь!!! – провыл мужской голос.
Всегда, почти всегда все протекало по одному и тому же сценарию. Отец или мать с потухшими глазами показывали фотографии из дела и умоляли или требовали о возмездии.
В этот раз мужчина спокойно выслушал приговор суда. Насильнику дали максимальный срок в зоне особо строгого режима. Но хорошее поведение (почему-то у таких мерзавцев в зоне оно всегда хорошее) могло освободить его задолго до окончания срока. Отец потребовал немедленной расправы над убийцей.
Перенесли, связали, подвесили…
- Вы хотите наблюдать или самому принять участие?
В глазах мужчины мелькнул огонек заинтересованности.
- А что я могу делать? – спросил он так, словно интересовался правилами новой, увлекательной игры.
- Вы можете делать с ним все что хотите, все что жаждет ваша душа и способен измыслить разум. Вы можете убивать его неоднократно, а мы будем снова возвращать его к жизни.
- Но мне бы хотелось… - мужчина замялся.
- Вы хотите его изнасиловать?! – у Марен глаза стали еще больше.
- Нет, нет, что вы! То есть не я, а… - отец жертвы даже передернулся от омерзения. – Я бы хотел… мне бы…
- Дура! – рявкнула Наталь на подругу. – Ему нужен…
- Приап! – радостно перебила Марен. – Вот такой!
И из воздуха появилась стилизованная статуя греческого божества плодородия с выдающимся, прямо таки легендарным мужским достоинством.
- Годится? – почти ласково поинтересовалась Наталь.
- О, да! – плотоядно улыбнулся мститель. – Но мне бы хотелось еще и…
- Пожалуйста…
Откуда-то сверху свалился столик с таким набором пыточных инструментов, что от зависти сдох любой средневековый монах-инквизитор. Мужчина с видимым удовольствием перебирал блестящий инвентарь.
- Так вы сами? – уточнила Наталь, оживляя статую.
- Я хочу сам! – твердо заявил мужчина, наблюдая как Марен дает указания «Приапу». – Мне только нужно чтобы он все время был в сознании. Все время.
Они научились отключаться от крика жертв-убийц. Они даже не смотрели чем занимается отец погибшей, не вслушивались какие он отдает приказы статуе. Они реагировали только на просьбы «Еще! Еще!» - означавшие, что жертва умерла, а месть еще не удовлетворена. Марен возвращала мертвеца к жизни, и карусель мук запускалась заново.
А потом была тишина разрываемая иногда судорожными всхлипами. Это заплакал мужчина, впервые за все их непродолжительное знакомство.
Он невнятно окликнул ведьм. Наталь повернулась первой. Он стоял на фоне полуразделанной туши, заплаканный, весь в крови, как неопытный мясник и казался демон ада, но так счастливо улыбался – легко и свободно.
- Знаете, теперь я смогу жить дальше…
- Тяжело быть Немезидой? – спросила Марен, наблюдая как Наталь полирует клинок.
- Не доставай, и не говори под руку, - недовольно пробурчала подруга.
- Ну все-таки?
- Мы не решаем кому и как мстить, мы просто помогаем им осуществлять их собственные приговоры.
- Ага, не Немезида, дочери Немезиды, помощницы…
Звонок магического телефона прервал бессмысленный разговор.
- Слушаю вас.
- Они убили моего мальчика!!!