Прогулка по зоопарку
У нас с сестрой есть игра, в которую мы играем, когда идём в зоопарк. Мы меняем свои имена, и тогда звери могут с нами разговаривать.
- Кто сегодня Лукерья, а кто Акулина? – спрашивает у нас дедушка. Я громко кричу: - Ура! Мы пойдём в зоопарк! - И первая отвечаю: Акулина – я!
Но Саша не соглашается быть Лукерьей.
- Ты уже была Акулиной! Дедушка, скажи Маше, пусть она будет Лукерьей…
- Опять спорите! – дедушка поднимает камешек, лежащий на дорожке, отводит руки за спину и нам не видно, куда он его перекладывает. Мы сейчас будем угадывать, где камешек. Дедушка вытягивает к нам руки, сжатые в кулаки. Саша бьёт ладошкой по правому. Дедушка разжимает кулак. Там камешек.
– Угадала! Будешь Акулиной!
Мы больше не спорим, всё ведь по справедливости.
– Зоопарк, - читаю я. Вход открыт. Мы входим в большой парк, который очень любим.
- Пойдём к тигру, может быть, он не спит! – предложил дедушка, когда мы решали, в какую сторону пойдём .
Пришли. Тигр развалился на деревянной широкой полке, и спит: хвост у него свисает до пола, а сам надел пижаму полосатую, полосатые рукавички. Ну, всё делает так, как учила мама!
- Эй, тигр! Ты царь зверей, а за порядком не следишь, спишь и спишь!
Мы его будим, а он молчит: спит!
– Ты не похож на царя зверей!
- Не похож! А когда придёт заря, солнце скатится на вечер, полосатого меня кто хотел бы тогда встретить? – спрашивает у нас тигр и вдруг: - Ррррр!
– Нет, не я! Нет, не я! – кричим мы ему и уходим. Но я вспомнила, что опять мы не пересчитали его полоски !
- Вернёмся! – предлагаю я, но дедушка не соглашается возвращаться, опять будить тигра, да ещё и просить его подойти к нам поближе. Но ведь я с сестрой поспорила: она сказала, что у тигра сорок шесть длинных полос и сорок четыре коротких… а всего девяносто! А я спорю, что сто!
Рядом с нами ест мороженое и нас подслушивает мальчик. Ушей не видно за толстыми щёками, а услышал про полоски и нам говорит:
- А какая разница, сколько их!
Не понимает он того, что мы не знаем, кто из нас победил в споре… и полоски и сколько их: это - не главное…
А на широкой, красивой аллее, по которой мы идём и справа - вольеры и слева - вольеры…
– Девочки, нам в шубе лохматой жарко! – Это нам сказали тибетские яки.
Да, шуба у яков и, правда, лохматая и жаркая. Но мы их утешаем: - Зато зимой вам будет тепло!
И они нам кивают: - Да! Но вы откуда это знаете?
- Знаем! Мы зимой в шубах ходим! – говорим мы.
Якам жарко. И нам жарко! А раз так, пора идти к весёленькому домику, в котором продают мороженое, но мы ещё и с верблюдами хотим поговорить.. Они стоят полукружьем и жуют еду верблюжью. Самый маленький верблюд топает к нам. Акулина достала из сумки чёрный хлеб. Верблюжонок внимательно на нас поглядывает, а у самого при виде хлеба слюнки потекли. Дедушка отламывает ломоть и верблюжонка подзывает. А он мотает головой и говорит нам:
- Мне нельзя, мама не разрешает брать угощение!
– Не разрешает? – спрашиваем мы. Верблюжонок кивает головой:
- Мама мне разрешает просить угощение для неё. Она любит чёрный хлеб, только вы посыпьте его солью…
Мы переглядываемся и говорим:
- Соли у нас нет! Но в следующий раз мы хлеб посолим! Малыш, запомни, мы придём через неделю!
И тут я читаю, что написано на табличке, прикреплённой к ограде вольера.
«ПРОСЬБА ЖИВОТНЫХ НЕ КОРМИТЬ»
И дедушка смущённо нам объяснил, что он табличку не читал и потому не знал, что верблюжонка нельзя угощать, а мы поняли, что и маму верблюдицу нам нельзя будет угощать солёным хлебом. Ну ладно!
Сворачиваем с широкой аллеи на другую, узкую, в тени которой за изгородью живут очень неуживчивые бараны! Вот и знакомая поляна, в середине её возвышается гора камней. На камнях стоят бараны. Я им кричу:
- Привет!
Они прыгают с горы и несутся к нам. Рога торчат как спирали, они нас забодали бы, но забор не пускает! Бараны толпятся, перебегают с места на место, и у меня просят траву.
- Я угощать вас не хочу!
Акулина идёт следом за мной. Мы помним, как угощали их. А они перессорились, бодаться принялись между собой. Теперь мы не хотим мешать баранам, быть дружными.
И мы пошли к мороженому, но столько вокруг знакомых, милых зверушек и милых птичек!
- Лукерья, Акулина, поглядите на мои перья! Нравятся? – Павлин раскрывает хвост.
– Да, здорово ты умеешь их раскрашивать! Словно радуга упала, или распустились чудесные цветы! – восхищаемся мы.
– Я себе на удивленье сам раскрасил свой наряд! Но он у меня всего один, – павлин погрустнел.
- Уважаемый павлин, где продают наряды для вас!
- Я не знаю. И краски у меня закончились. – Павлин жалуется, а сам-то уверен, что он себе сделал самый красивый наряд. И мы восхищаемся! Но идём к мороженому, а нам опять встретился тот упитанный мальчик, теперь он ест печенье! У нас есть два пряника, по одному каждой, но хочется печенья! Толстячок топчется с ноги на ногу возле домика фазанов. Фазаны: петушок и курочка– королевские и они, кажется, собираются на бал. Петушок приглаживает клювом пёрышки, то есть, складочки на расшитом золотом кафтане, а курочка приглаживает оборочку сарафана очень скромного серого цвета.
- Где будет ваш бал? – спрашиваем мы петушка. Он хлопает крылышками, вытягивает шею в нашу сторону и молчит. Он не желает с нами говорить!
- А почему, вы, одеты странно: у курочки простой наряд, а у тебя – шитый золотом… Может быть, вы проснулись рано? Сарафаны и кафтаны трудно выбрать в темноте, вот и выбрали не те?
Петушок рассердился:
- Много вы понимаете! Я выбрал золотой кафтан для того, чтобы защитить курочку. Она в скромном сарафане незаметная, враги на неё не обратят внимания, они погонятся за мной!
-Ааа, - понимающе тянем мы, - Не опоздаете на бал?
Но опять петушок отвечать не стал.
– Лукерья, - шепчет мне Акулина. – Пойдём! Тебе, что не понятно, бал у королевских фазанов будет в их дворце!
- В вольере?
- Да!
Королевские фазаны покачали хохолками: - Мы танцуем вальс фазаний, - и закружились друг перед другом.
- А мы увидим, что умеют обезьянки, - сказала Акулина и продолжила: – На хвостах своих качаться и бананами швыряться. Из хвостов лап и ушей вдруг раскрутят карусель!
- Обезьянки не слушают твои стихи, - говорю я сестре. – Читай, на доме обезьянок написано: «Здесь живут мартышки»!
А что они умеют, это мы сейчас увидим! Здорово они висят вниз головой на ветвях дерева, бегают по стенам дома, пищат, гримасничают… И мы покривлялись. Я растянула руками щёки, вытаращила глаза. Акулина прижала пальцем нос и высунула язык. Классно мы показали маленьким мартышкам как надо правильно гримасничать!
- Лукерья и Акулина! Если будете корчить рожи, станете на них похожи! - это сказала нам самая спокойная мартышка. Наверное, она была бабушкой в семье.
И мы убежали. А за нами побежал тот самый мальчик, с печеньем.
- Сейчас вы увидите чудесных птиц, они - лебеди.
Дедушка ведёт нас на мост, перекинутый через пруд. Мы стоим на мосту. Белые и чёрные лебеди вместе плещутся в воде пруда, журчат клювами, грациозно изгибают шеи, раскрывают крылья. Лебеди очень красивы.
- Ты слышишь, они поют! – говорю я сестре. Она прислушивается и не ничего не слышит.
- Пойте громче, пожалуйста! – просим мы лебедей. В такт задорной звонкой песне лебеди бьют по воде крылом, брызги светят серебром, в брызгах песенка и даже мы хотим быть в брызгах: тянем руки, но не дотягиваемся. Солнце просвечивает прозрачную воду пруда до дна. Видим стайку рыб. Я достаю пряник и крошу его рыбкам.
- Пряник мне совсем не жалко! Акулина, а ты почему не крошишь свой?
- Я сама съем, - честно признаётся она.
– Дашь мне половину?
- Сейчас хочешь?
- Да!
Мы делим пряник пополам. А рыбки мой пряник уже съели и ещё ждут, вьются в воде. Говорить не умеют, но, кажется «спасибо» сказали, дружной стайкой вильнули влево, вильнули вправо и уплыли в тень дерева. И тут мы оборачиваемся, толстый мальчишка исчез. Наверное, подумал, что мы у него будем просить печенье!
- На одной ноге стоят, во все стороны галдят! Это не аэропланы, это птицы пеликаны!
- Постой, кажется, мы не вовремя к ним пришли! – говорит мне Акулина. – Они играют в игру, которую мы им показывали, в «море волнуется - раз»! Они галдят «Море волнуется – два!». Но почему не говорят: «Море волнуется – три?». И я знаю, почему они боятся сказать «три» и «замри»!
- Акулина, ты выдумщица! Боятся им нечего!
- А вдруг море взволнуется так, что начнётся ураган? – объясняет она.
Пеликаны увлеклись игрой, и не заметили лягушку.
- Лягушка, У пеликанов клюв - ловушка, не сиди с ними рядышком! - шепчем мы непонятливой лягушке. Но она знает, что игру пеликаны не закончили, и ещё долго будут стоять на одной ноге. Никто из них не хочет проиграть.
А мы решаем, куда пойдём дальше.
- Идём к медведю!
Медведь рад! Увидел нас и улыбается, в лапах у него красное яблоко, но он не торопится его грызть.
- А я умею ездить на велосипеде, умею танцевать и на дуде могу играть, и хочу покатать на своём велосипеде всех детей, что есть на свете. Но как мне вас созвать?
Мы сочинили песенку и спели её медведю:
«Смешные вы, медведи,
И ещё стали смешней:
Нет у вас велосипедов –
Не на чем катать детей!»
- Не грусти, - говорим мы ему. - Похрусти вкусненьким яблочком!
А медведь нам:
- А я съел бы мороженое, с орехами, джемом, карамелью и чтобы оно большое было!
- А мы забыли про мороженое, что тоже его хотели!
Вот, же оно, мороженое! В зоопарке оно самое шоколадное, карамельное, ореховое и джемовое! Мы выбрали самое, самое вкусное - фруктовое!
Мороженое едим на ходу и идём к поляне, на которой видим носорога. Он на нас не обращает внимания.
- Добрый день, носорог! Мы пришли с тобой познакомиться!
Носорог грустно взглянул на нас.
- Что же ты грустишь? Может быть, тебе нездоровится?
Не готов носорог отвечать, объяснять свое поведение. Он стоит над своим отражением в большой луже. На него оттуда глядит незнакомый ему зверь, у него большой острый рог, у него большие бока…
Не сдержал носорог шумный вдох:
- Кто-то смог мою лужу украсть!
Мы потихонечку ушли. Мы придём, когда высохнет лужа.
Дедушка ведёт нас к слоновнику и рассказывает, что у слонов было недавно новоселье.
Какой же он, их дом? Ого! Он – большой! А какие стены! А толщины, какой ступени!
В доме этом все размеры
Уточняли инженеры:
Вдруг зачешется спина –
Устоять должна стена
И что важно для слонов,
В новом доме – нет углов!
Живут, поживают, новый дом обживают три взрослых слона и маленький слонёнок. Он ростом как мы, но ему и года нет, а нам- то уже шесть лет! Слонёнок прячется за маму-слониху, остальные слоны подходят и начинают старательно кланяться, хлопать ушами и поворачиваться по кругу. Они артисты. И мы хлопаем, только не ушами, а ладошками! На нас глядят восемь слоновьих глаз! Здорово!
А наши ножки немножко устали. Их надо покатать на качелях! Поболтать ими в воздухе! Взлетаем мы на качелях, взлетаем и с высоты увидели, что толстячок идёт с бабушкой и опять ест! В этот раз банан и направился с бананом к дикобразу. Наши ножки отдохнули на качелях, мы тоже бежим к деревянной избушке-домику дикобраза.
Дикобраз зверь необычный, в длинных иглах, чуть-чуть похож на ежа. А вот и ёж. Дикобраз повернулся к нам, и мы слышим:
- Лукерья и Акулины, вы принесли мне ананас?
- Нет, дикобраз, не принесли, - отвечаем мы.
Он жалуется нам:
- Я морковку наколоть на иголки не могу. Мне ёж говорит: «Не мучайся ты с морковкой, попробуй ананас! А вы мне его не принесли!
Толстячок достаёт еще один банан. И у него тоже нет ананаса.
И мы ушли от дикобраза и пошли к осликам.
По зелёной лужайке носятся ослики. Увидели нас, обрадовались.
- И-я, И-я,- кричат и бегут к нам. Подбежали, стоят, ждут, что это им сейчас дадут! Среди осликов маленький - малыш. Тянет мордочку к забору: - А меня ты угостишь?
- Угощу! – и протягиваю пучок зелёной презелёной травы.. Это малышу. А остальным осликам мы даёт травы немножко. Разложили её в сторонке от малыша. Что тут началось! Ослики ринулись всей толпой к забору, чуть не сшибли маленького, похватали траву, которую мы разложили для них под забором и у малыша отняли. И всё им мало! Друг на друга напирают, с места на место перебегают! Каждый кричит: - И мне! И мне!
А нам ясно без слов: превратились ослики в стадо ослов! И мы с такими – не дружим! Мы пойдём к жирафу.
- Эй, жираф, покажись! Погляди, сколько детей собралось у дверей!
Мы пришли, а он чем-то занят, из дома не выходит. Наконец, показался! Идёт, покачивая головой. Спина мокрая. Вышел и улыбается. – Чистый я? – у нас спрашивает, а сам шею длинную тянет назад. – Да что же это такое! Пятна не отмылись! – говорит огорчённо и опять от нас в свой дом прячется.
- Эй, жираф! Не отстираешь ты свою рубаху. Пятна-то солнечные!
-Солнечные? – жираф высунул голову из дверей дома. Слышно, что вода журчит, он моётся. – Я хочу быть чистым!
- Солнечные пятна, ни за что не отстирать! Было пятен двадцать пять, сколько было, столько стало! – объясняем мы ему. Но жираф ворчит, он на солнышко сердит:
- Не хочу быть грязнулей! – и дверь закрыл.
А мы опять: - Выходи, жираф!
По субботам к жирафу лучше не приходить, он занят работой.
А нам пора домой.
- До свидания, зоопарк! Мы придём через неделю!
До свидания, Маша и Саша! – говорят нам звери и птицы.