Жадность. Проквашенные таймени и беличьи шкурки

Жадность – это грех замаскированный, но не менее разрушительный, чем сребролюбие, чревоугодие и зависть, прямо нарушающий заповедь «не пожелай скота...», скотоложецъ. Жадюги духом бедны и ущербны, создать чего-либо для людей даром им и в голову не полезет.

Жадность и Доброта – понятия несовместные, потому что за Добро не платят, платят за добро, в смысле барахло с маленькой буквы! Что проку человеку, если он стяжает весь мир, а Душу свою потеряет?! Этот извечный вопрос стоит всегда. Жадность и глупость всегда рядом ходят! Нельзя почитать за жадность заготовки на зиму Сибирскую долгую. Если семья выезжает на заготовку грибов и ягод, которые варит тут же, в тайге, бросив на воздушку свою хитрушку, и подцепив к ней «козёл» киловатт на десять минимум. А разве сбор грибов в Хатанге лодкой жадность?!

Чудак на букву «М», маниакально изводящий Природу себе на поживу, а не на прожитьё – просто глупец. Часто, этот скупердяй и «скопидом» нахапавший сверх всякой меры, по глупости своей, и выбросивший потом в яму лично им проквашенное, изломанное и исковерканное, даже не понимает что творит. Лучше этот порок показать в невыдуманных примерах…

Под старинным ясачным селом Хатанга, что старше острога Красноярска на два года, произрастают девственные, самые Северные в мире (72 градуса Северной широты) лиственничные леса, а в районе «Гули Центральное» в ста километрах на Юг – «нормальная», аж метров до пяти в высоту, берёза. В этих лесах (не надо путать их с лесотундрой!) жили себе белки, питавшиеся в основном семенами лиственницы-кормилицы. Лиственница даурская, между прочим, доказала отсутствие мерзлоты в Хатанге в недалёком прошлом:  у окаменевших деревьев есть, не сотрёшь, центральный корень, который в мерзлый грунт ни за что не полезет.

Жили себе в гайно (гнёзда такие беличьи, шарообразной формы) эти белки, как в Раю. Еды море, а соболей, и хищников на них почти нет. Но, как известно, в любом добром деле, найдётся, кто ни будь с поносом, и всю «малину» обгадит...

Одолела одного геолога алчь трёхголовая, а вернее сказать безголовая, безбашенная. Решил он, видно от не хер делать, белки на шубу своей бабе добыть. А на шубу богатую беличью – из спинок одинаково подобранную, в пол, - белок набрать немеряно надо. Ходил он на их бездумное истребление, как на работу. А что ему, дураку: заботы особой нет, подчинённые, вообще не в обиде – упряжка идёт, а начальник не допекает. И баба, поди, будет ему дураку рада дать… Отольёт он ей, дуре, опосля закуривая, пули про охоту, про то, как белку в глаз бил – глядишь уважать и побаиваться больше будет!

Белку в глаз бить - это ведь заблуждение общеизвестное. Дурнина эта - широко, кругами по воде разошедшееся бахвальство, не имеющее под собой ничего. Белка – зверушка любопытная, особливо по разным диким и непуганым местам. Не раз и не два выглянет она из-за ствола дерева, не ушёл ли охотник?!

Дерево её дом, оно её защищает, бережёт, на стволе белка чувствует себя в безопасности. Знай себе, стреляй, хоть с ружья дробового, а хочешь, с «малопульки» развлекайся, старайся – кто к чему привык, глядишь и в глаз когда-никогда угадаешь. Вот эти шкурки и предъявляй зевакам разным, ушки развесившим.

Перевёл, изничтожил он всех белок в округе, а шкурки те ни за грош пропали. То ли сгнили-сопрели, то ли мышь их поточил, история умалчивает. История хранит сказ про жадность и дурь его вселенскую: не надо брать бездумно, на поживу – ни себе, ни людям.

Такая же история приключилась с алчущим обогащения «добытчиком» при переводе тайменей. Их и посейчас то изводят почём зря, в основном для бахвальства перед подобными организмами не знающими уже, чего и хотеть. Для чего, скажите мне,  покупать «взрослым мальчикам» дорогие игрушки? Ружья, спиннинги, тачки, яхты, кукол резиновых, размалёваных?!! Для чего им таймень, когда они сыты до того, что уже ничего не лезет?!! Для чего им гусь-гуменник, казарка, овцебык, или баран снежный?

Таймень, рыба «шибко хыщщная однако», такая акула пресноводная. Как и все самоуверенные организмы, хозяева Природы: тигр, леопард, сокол-сапсан, и прочие хищники… малоплодовитая. Его, царя пресноводного, во времена становления Норильского комбината, ловили на блесну из ложки простой, столовой, во время жора тоннами.

Есть свидетельства, что аж до двух с половиной тонн на рыло ловили (Норильская публичная библиотека, Жемчужина Заполярья, 1938 год). Просто выбирали его, не мудрствуя лукаво, из дому, как было принято, из ям по речкам и всё. Целые реки выхолащивали потому, что кидался голодный таймень на блесну не думая. Жаден таймень во время жора, но он просто хочет жрать, расти и жиреть на всякий пожарный, мало ли что. Того же, видимо, хотят и современные убийцы жизни, своей ли или чужой, без разницы, а чужую, так вообще не жаль…

Так вот решили алчущие хапуги от безделья «заработать» и перевели целую речку тайменя. Один точно, где-то слышал, что копчёный таймень, под пиво, можно продать гораздо дороже. Налавили, замолосолили, и провесили в палатке коптить. Да, что-то у них там с их мозгами и опытом не заладилось. Порвался, изнахратился и попадал весь их нежный улов на пол земляной, перепачкался и пришёлся по вкусу только собакам. Никакой коммерции, не тот товарный вид. Осиротела речка надолго… До следующих алчущих и рыскающих по Природу за мошной.

Идея личного обогащения и хитрого сложного процента целые народы изводит, а не то, что Природу-Мать. Есть, конечно, никуда они не делись, и думающие люди, но меньше и меньше их в религии денег. Тяжелеет Мир. Как не вспомнить тут Рене Генона: Мир, во власти денег, отяжеляется и уплотняется, становясь непроницаемым для Священного. Особливо, когда техника хитрая, новомодная, за деньги может доставить лодырюгу разожравшегося туда, где Макар телят не гонял.  Повторюсь, и не раз: рабочие кони на соломе, а пустоплясы на овсе! И ведь тешат, ой как балуют, только себя любящие, тигры бумажные из джунглей бабловых. Не добывают они, а переводят зверя, птицу, рыбу не за понюшку табаку.

Что делает, например, на рождество  в Алтайских горах, и отдыхает вусмерть, в смысле насмерть, со товарищи, с челядями, фэйсами, и прочими, большущий представитель власти, по толсторога, горного барана редкого, на ветролёте прибывший? Почему отклонился «выборный», читай халявный, вертолёт с народными избранниками на триста километров, подальше от избирателей?! Да, по овцебыка, росомаху или волка, однако!!! Кто попадет, тот от ветролёта не уйдёт! Волки Полярные Белые научились уже у листвянок редкостойных по стойке «смирно» вставать, вытягиваться, от вертушки «служебной» прятаться. Не шучу! Охота, рыбалка, пьянка, карты, ****и и челяди, и прочее сучее, охочее…Чего бы ещё им захотеть?!!! Да, не хочется вообще уже ни уже хера! Зачем жить? В чём смысл?!! А, может купить им себе новую родину?!

Природа мстит людям за жадность. Всем и всегда.  Бьют, к примеру, отец с сынком-двоечником шишку, с кедры-матушки. Не колотом, как у нормальных людей принято, а трактором трелёвочным. Трах-бабах плитой стальной в ствол ей, кормилице родимой, только щепа со слезами живицы алмазной с дерева израненного брызгами отлетает. Да, не заметил папаша-воспитатель, в пылу битвы за поживу, в густой кроне дерева вершины её раздвоенной… Разве до того ему, хитнику алчному, было? Кедра дерево хрупкое, знать надо! Обломилась макушка, и одним двоечником меньше стало. Не стой под кедрой! На чужой каравай пасть не разевай!

Выводилось, например, спокон веку, и только на Таймыре поколение эндемичных,  очень редких и дорогих Природе соколов-балабанов. Нет на Родине, на Севере Азии у них врагов в принципе, кроме бабла алчного, шального. Почему бы не обобрать из гнёзд, подчистую, под корень не вырубить всех птенцов балабанов в округе. Отчего не свезти соколов этих через продажную таможню к шейхам Аравии? Не для престижной охоты, а скорее для бахвальства им они нужны! Баловство!
 
А, что - вертушка под задницей! Лезть на скалы без страховки не нужно, потому, что птицы хищные такого безобразия не допустят, собьют. А, тут подлетел на вертолёте к останцу, пальцу такому каменному посреди тундры высотой метров в двадцать, с гнездом на вершине, да и хапнул, в смысле взял не своё, чужое. Переправил балабанов в Эмират за шальные, грязные деньги, и какое тебе дело, что половина птицы редкой, красивейшей, свободной, сдохло по дороге, задохлось в коробках, перевелось ни за грош.

Почему бы не извести за мешок ореха целый кедровник священный, столетний, тайгу кормящий? Вместе с ним многое засохнет, он болота верховые охраняет. Уйдут зверь и птица, а придут бабочки и червячки волшебные, тайгу напрочь изводящие.  И ведь переводят! Накрутил буравчиком бурок в стволах, подцепил огнепроводных трубок с капсюлями-детонаторами ворованными, тряхнул и собирай, хоть в июле, всё попадает. Лучше, конечно, вертолётом: если вертушка «самая большая в мире», такая как Ми-26, то можно просто «походить» над кедрачом, а ребята внизу соберут шишку, обработают и орехом поделятся. Были умельцы, что бревно на подвеску вертака цепляли и утюжили этим баланом макушки кедрушек: эффектно и эффективно.

Промежду людей жадность тоже живет в махровой своей дряни. Порой и верится то с большим трудом в эти мерзости вселенские, хотя в религии денег бывает всё, нет предела подлости наживы. Как объяснить сдачу внаём своей голодной буровой бригаде собственной жены, поварихи участка. За деньги, естественно. Быт свой поганый этим лавэ обустраивать. Все в бригаде цену ей, шалашовке, знают. Пом.буру, её мужу-западенцу отчего бы не заработать на озабоченных половым вопросом буровиках?! Их семейка на Север на заработки приехала, за копейкой «трудовой», это ж понимать надо… 

Такие «петровичи» попадаются на поляне стараний, что закачаешься, упадёшь, и не встанешь… Народ их «домовитость» и «хозяйственность», жадность природную, «западенскую» вполне презирает, потому, как видно птицу по помёту… Повторюсь, не все такие, но, очень многие, которым бабло глаза застит. Бабло победит зло! Такой у них девиз, такая философия. Без философии нельзя. Насильник, убивший девочку в посадке, и тот без филосовского себе оправдания в зоне не живёт: зачем её родители вечером гулять выпустили и на грех его спровоцировали?! Они во всём и виновны!

Интересно заметить, что с деньгами северными на «материке» встречают «трудолюбивых» завистливые родственнички, ненавидящие их за «материальный успех» и достаток, передком нажитый.

Во времена былинные, Советские, под самый конец Страны Величайшей всё было в дефиците тотально. Самые жадные на работе были самыми чумазыми. Носили спецодежду они по два - три срока, а полученную новую спецуру отправляли на «материк» посылками. Талант выклянчивать чего-нибудь материальное – надо и не надо, у таких персон в крови.

Как заметил О.Бендер - талант к нищенству, у них, у предводителей быдла, в крови. Распределение спецодежды, особливо добротной, меховой, такие люди превращали в действо театральное: они со статистической точностью помнили без записи за кучу людей, получивших в таком то году крытый цигейковый полушубок и унты. Сами же они,  вырванные на собрании «с мясом», под свой затрапезный вид, вещи тут же отправляли посылками на «ридну Украину».

Пишу об этом явлении массовом не спроста, так как это было повсеместно. Сии «петровичи» бились за своё, меховое, самозабвенно, потому, как оно через два года списывалось подчистую и ничего для них уже не стоило, не высчитывалось из зарплаты, а «для сэбэ» - это святое. Такую дикую жадность, как правило, весь коллектив не любил, просто не переваривал. После такого собрания голова шла кругом от зловонных выпадов завистливых, алчных «петровичей» в промасленных одеждах. Прозвища у них были тоже подобающие: Стоптанный, Мохнарылый, Мора и прочие меткие…

В одно из таких собраний, когда заведённая «петровичем» бригада уже напрочь устала дурниной орать, а закопёрщик свары отвалился на своей лавке к стене, красный и мокрый, как давленый помидор, молодой бульдозерист задумчиво обратился к нему с вопросом:  - «петрович»! А, может загнать тебе ТЁПЛУЮ  ВЕЩЬ??!!!
От неожиданности и от жадности своей природной «петрович» аж задохнулся… Сдавленным, чужим для него голосом, выдавил он с трудом из себя вопрос:
- Как..к..ку…ю..ю..ю?!!
- «Хрен в сраку!!!», - отвечал ему, под рёв вселенский, молодой парняга…