Опять же едет в автобусе Стрый Швед. И снова домой из гостей. Хорошие там люди, ученые -биологи! Ученые, вообще, люди хорошие. Это они на учебе только зверствуют: лягушек режут, мышей иголками тыкают. Потому что, так по программе положено. А как университет закончат – сразу добреют. А студенты – они бывают недобрые. Как дети - да дети они и есть. Один Париж 1968 вспомните! Биологи – они хоть над трупами людскими не глумятся… Не медики все – таки!
А друзья те у Старого Шведа – совсем добрые. Змей изучают. Герпетологами называются. Профессию себе такую выбрали, странные люди. Ведь профессия – она такая нужна, чтобы и в тюрьме пригодилась - это народная мудрость нашей страны так говорит!
Так вот дома у них – просто змеюшник! Кругом все ползает и шевелится. Ядовитые в террариумах по стенам кишат, простые - просто по полу шастают. Особенно удав Старому Шведу понравился. Большой, ласковый – как ньюфаундленд! Подполз, голову на колени положил и смотрит умными глазами. Посидели, поговорили… Чаю зеленого выпили… Душевно!!! А на прощанье друзья Старому Шведу ужика подарили. Небольшого такого. Зелененького.
Однако наступило время, как говорится, и честь знать. Поцеловал Старый Швед друзей своих, положил ужика за пазуху и пошел на автобусную остановку. Идет, как Наполеон какой, одна рука за лацканом… Змейку поддерживает. Ужик – то бедовый, и страсть какой ловкий. Просто Филиппок, все куда – то выскользнуть норовит. А на улице – ветер, пурга! Вьюга почти. Ждет Старый Швед автобус десять минут, двадцать… Сам замерз в пальтишке своем, но больше всего ему Филиппка жалко. Тот даже резвость свою потерял. Дышит Старый Швед за пазуху, руками животинку греет…
Наконец, пришел автобус. Полутемный, полупустой. Подсел Старый Швед к какой – то даме. Чтобы потеплее было, и Филиппку маленькому не страшно. Ведь он, наверное, в первый раз на автобусе ехал. А дама, видать, тоже из гостей каких – то возвращалась. Может, тоже от умных и добрых людей. От палеонтологов или энтомологов каких. Много на свете научных работников. Много добрых и умных людей. Лицо у дамы уж очень умное и доброе. Букет цветов на коленях держит. Дубленка хорошая и муфта меховая.
Захотелось Старому Шведу доброе дело сделать. Гладит он за пазухой Филиппка, думает о том, как любит его. А ведь любовь – это еще и ответственность. Задумался Старый Швед: что ждет маленького ужика дома? Картонная коробка с соломой, картофельные очистки да блюдце с водой. Небогат Старый Швед, какая там свинья в голодный год! Это у него практически каждый год - голодный! Однако хочется ему доброе дело сделать… А настоящее добро – всегда бескорыстно. Будь у Старого Шведа деньги – он бы их анонимно в Детский фонд перевел. Или в Фонд защиты дикой природы. Но нет у Старого Шведа денег! Хотя однажды собрал он посылку: варежки, валенки старые, шапку – ушанку, свитерок свой, не пожалел, положил, да семечек пакет. Послал все голодающим детям Никарагуа - им нужнее.
Посмотрел еще раз Старый Швед на даму. У нее - то ужику хорошо бы было… Пил бы молоко, шоколадки бы ел… Дама – то одинокая, видать: кольца нет. Как им вдвоем с Филиппком весело бы стало! Читала бы в кресле по вечерам свои дамские романы, а ужик у нее на коленях свернувшись, лежал или язычком своим нежным, раздвоенным ее розовое ушко ласкал бы. То – то ей радость!
Хоть и полюбил Старый Швед Филиппка всей душой, однако, уж больно сердце у него доброе. Вытащил он ужика из – за пазухи и в муфту даме запустил. Незаметно. Добро ведь анонимно нужно делать. А тут и остановка его подоспела.