Однажды на одной из наших регулярных встреч однокурсников нашего факультета организаторы очень удачно расставили столы для завершающего банкета. Столы стояли П-образным образом и давали возможность всем слышать друг друга, несмотря на приличное количество участников. И разговор шёл общий. В какой-то момент один из участников рассказал какую-то историю, одним из фигурантов которой был другой сидящий здесь же товарищ. Но тот никак не мог эту историю вспомнить и отрицал своё участие в ней, пока его не убедили приведёнными фактами и свидетельскими показаниями. Это показалось всем забавным, и началась игра по такому же сценарию.
Неожиданно для меня, сидевший напротив Коля Дёмин, встав и показав в мою сторону, сказал следующее:
- Давайте спросим у Анатолия: целовал ли он негритянку.
Я встал и честно признался:
- Нет, не целовал. К сожалению.
- Врёт, - изрёк Николай. – Свидетели встаньте.
Встали трое.
Розыгрыш. Договорились. Такова была моя первая мысль. Но нет. Среди вставших был Вовка Инешин. Он прилетел откуда-то из Подмосковья, опоздал на все предыдущие мероприятия и даже на банкет. С ним не могли договориться.
- Рассказываю, - продолжал между тем Николай. – Мы шли домой в общежитие после того как «взяли интеграл».
По мере рассказа Николая я стал кое-что вспоминать. Упомянутое Колей «взятие интеграла» было связано со следующими обстоятельствами. Наряду с математическим термином «вычислить интеграл» чаще, в том числе и в научной литературе, использовался термин «взять интеграл». А на улице, где находилось наше общежитие, был ресторан, который мы иногда посещали. Ресторан был расположен в старинном здании и имел тяжёлые двухстворчатые двери с массивными бронзовыми ручками в форме знака интеграла. Посетителям ресторана приходилось физически брать руками этот интеграл.
По пути к ресторану на противоположной стороне улицы находился большой плакат. Картина, изображённая на нём, была знакома многим советским жителям, поскольку её можно было встретить во многих населённых пунктах страны. С плаката смотрел на проходящих в характерной кепочке, с красным бантом на груди и с протянутой вверх и вперёд рукой в приветственном жесте вождь мирового пролетариата и основатель Советского государства. Изображение сопровождалось словами: «Верной дорогой идёте товарищи». «С высочайшего благословения» говорили мы и топали дальше к ресторану.
По правде говоря, в ресторан ходили мы редко. А если и выпивали, то в основном дома в общежитии, закусывая то ли баклажанной, то ли кабачковой икрой в полулитровых стеклянных баночках. С таких же, опорожнённых ранее баночек, мы пили и водочку за неимением более подходящей, как мы называли, «тары». Но шутка про взятие интеграла так всем нравилась и была популярна, что даже молодые преподаватели иногда ею пользовались. Когда какой-либо студент на практических занятиях или лабораторных работах плохо соображал, они позволяли себе сказать: «Сдаётся мне, молодой человек, что Вы вчера вечером, интеграл брали».
Между тем как рассказывал Николай, я вспоминал, что шли мы тем вечером из того самого ресторана, позволив отметить в нём окончание весенней сессии, а значит и очередного учебного года. Был тёплый приятный летний вечер, поскольку в университете сессия хоть и называлась весенней, но заканчивалась уже в июне. Было хорошо от того что сданы экзамены, что на год осталось меньше до заветного диплома, что приятно посидели в ресторане. Хотелось ещё веселиться и дурачиться. Когда подошли к скверу, где был установлен монумент дружбы народов, кто-то крикнул: «Кто поцелует негритянку?». Монумент представлял собой высокую скульптурную композицию из обнявших друг друга европейца, негритянки и то ли монгола, то ли китайца, что по замыслу авторов символизировало мир и дружбу народов. Все стали пытаться взобраться наверх монумента. Для того чтобы это сделать, требовалась не только ловкость, но и изрядная доля безумия и бесстрашия, поскольку монумент был высоким, установлен на бетонной площадке и высоком постаменте. Что касается безумия и бесстрашия, то это в той или иной мере присутствовало у всех, так как все только что «взяли интеграл». А вот ловкости недоставало многим.
- Сумели взобраться наверх монумента только он и я, - закончил свой рассказ Николай.