Студент пятого курса университета палеоантропологии Платон Твердохлебов аж взвизгнул, когда с кафедры объявили, что он, в качестве поощрения за отличную учёбу поедет в Мексику. Он отхватил для прохождения практической полевой работы поездку, в составе ежегодной, международной экспедиции, на те самые скалы, где находятся самые известные, самые красочные, самые труднодоступные и самые, разумеется, загадочные наскальные росписи. Мог ли он мечтать об этом?!
Хотя он уже пять лет грезил этими скалами, он прекрасно понимал, что даже если бы у него были деньги самостоятельно попасть в Мексику, то попасть на эти скалы не было никаких шансов. Место это охраняется Географическими Обществами пяти государств, и попасть туда можно только в составе ежегодной экспедиции, организуемой Мексиканским Географическим Обществом. Попасть же в состав этой экспедиции — почти как попасть на луну.
Следующие полгода прошли как сказочный сон. Платон посещал курсы испанского, тренировался на скалодроме, где изучал азы альпинистской техники, и, читал, читал, читал. Про наскальную живопись, про странных людей, которые, рискуя жизнью, лезли на скалу, чтобы оставить там отпечатки своих ладоней.
Скоро он сам сможет прикоснуться к тайне, и уж у него найдётся ответ на эти загадки, не зря он — лучший студент, не зря он выиграл участие в международной экспедиции. Ему нужно только увидеть эти рисунки своими глазами, и ответ придёт сам.
* * * * *
Караван тяжёлых американских внедорожников вот уже двенадцать часов пылил по пустынной местности какого-то мексиканского штата по едва угадываемой грунтовой дороге. Вдруг процессия стала замедляться и Платон, через запылённое окно увидел, как головной джип свернул с дороги и поехал по открытой пустынной местности, напрямую к едва угадывающимся на горизонте плоским холмам. Прошло ещё пять часов. Головной джип двигался всё медленнее, постоянно виляя и останавливаясь, скорость стала почти пешеходной, так неровна была местность. Наконец караван остановился. Начальник экспедиции дал команду разбивать лагерь.
Платон еле дожил до утра. Какой там сон?! он всю ночь представлял новый день, он жаждал этого дня много лет. Наконец, подъём, завтрак, экипирование, построение. Вот он, стоит посреди мексиканской пустыни, в окружении известнейших учёных мира, чьи статьи и фильмы он знает наизусть, и в окружении лучших студентов, лучших университетов мира. Историки, антропологи, географы, фотографы и даже, католический священник. Vamos, vamos chicos! — громкий голос начальника экспедиции привёл Платона в чувство. Пошли...
Впереди шли альпинисты, они навешивали страховку, за ними шли студенты и видеогруппа, последними шли «сливки» науки. Последним приходилось часто помогать, ведь там были и люди уже солидного возраста. Платон нервничал, но он знал, что именно он, как молодой и должен организовывать помощь мэтрам. Через три часа изнурительного передвижения по раскалённым гигантским камням вся группа подошла к подножию высокой скалы.
Альпинисты организовали верхнюю страховку и участники экспедиции, по одному, лезли на скалу, неся своё научное снаряжение. Кто фотоаппаратуру, кто скальпели и препаратные пакетики, кто анализаторы газа и что-то ещё. Платон с нетерпением ждал своей очереди. Он умеет лазать быстро и технично, и ему не нужна аппаратура, ему просто нужно увидеть это изображение и он сразу найдёт ответ.
И вот, наконец, его очередь. Платон, как чемпион по скоростному лазанию взлетал на скалу, так быстро, что страхующий не успевал выбирать слабину верёвки.
Вот он, уступ, на котором, придерживаясь за трещину, можно стоять, почти не напрягаясь. Вот то, что мечтал увидеть Платон. Вот они, — самые загадочные изображения оставленные, когда-либо, человеком.
Кто-то прислонял ладони к скале и обрызгивал пространство вокруг них красной охрой.
«Руки», задумчиво полушёпотом произнёс Платон, вот оно! Кто оставил эти изображения, в этом труднодоступном месте и зачем? Какую информацию хотели они донести до тех, немногочисленных людей, коим суждено увидеть это?! Тут взгляд Платона упал на основание уступа, где аккуратно, в трещине, лежало несколько расплывшихся камешков красной охры, и угадывались следы от тыквенных фляг и кистей из полыни. Засушливый климат бережно сохранил всё это для учёных.
Истина была где-то совсем близко, но Платону она была ещё недоступной.
* * * * *
Платон Львович, профессор кафедры палеоантропологии сидел на берегу моря и размышлял. Хорошее место, чтобы прогреть свои кости и привести мысли в порядок — думал он. В воде резвились дети, на берегу лежали их мамаши. А в отдалении от берега, где грубый галечник резко переходил в высокую вертикальную скалу, тренировались скалолазы.
Группа молодых людей отрабатывала лазание с верхней страховкой. Глядя на то, как молодые девчонки и парни резво вскарабкиваются на скалу, Платон Львович вспомнил Мексику.
«Руки!» — вскрикнула юная скалолазка на вершине скалы, и через секунду её тело заскользило вниз, лишь у самой земли замедляясь. Она встала на ноги и, отстегнув страховку, передала её подруге.
Волна ностальгии накрыла профессора, слово «Руки» было у этих ребят каким-то паролем, обозначавшим видимо конец маршрута. А у Платона Львовича это слово было загадкой всей жизни. Так и не разгаданной загадкой.
Ээх-мааа!..
Платон Львович подошёл к группе ребят у скалы. Спортсмены и спортсменки с интересом смотрели на солидного дядю.
— Меня зовут Платон, можно мне попробовать? — спросил профессор робко.
— Да легко, отец — дерзко ответил, видимо, их главный — если страховку на тебя натянем.
— Я сам — твёрдо ответил Платон Львович, чем ещё раз удивил молодёжь.
— Зачем вам это, дяденька — спросила совсем юная спортсменка лет двенадцати.
— Когда-то я лез на подобную скалу, чтобы ответить на один вопрос — многозначительно протянул профессор — с тех пор более тридцати лет прошло.
— Ну и как, нашли ответ? — спросил кто-то из ребят.
— Пока нет — вздохнул профессор.
— Ну что, погнали? — скомандовал парень на страховке,
— Выбирай! — громко ответил профессор.
Тяжело отдуваясь, уже немолодой, но всё ещё бодрый Платон карабкался на скалу. Его живот периодически мешал удерживать шаткое равновесие, но Платон лез.
Нет, ему, пятидесятилетнему профессору, вовсе не стыдно было выглядеть неловким перед пятнадцати-двадцатилетними ребятами, он просто, правда, хотел долезть сам.
Руки потели, пальцы еле держали грузное тело, а по лбу текли потоки пота, заливая глаза, но Платон Львович, кряхтя, лез и лез. Он не пытался выглядеть изящно и хватался за самые большие зацепы, он просто хотел долезть до конца.
И вот, последний уступ, видно блок страховки и какие-то каракули под ним. Если влезть на этот уступ, то можно стоять, почти не напрягаясь. Нужно только закинуть ногу на уступ, только ногу, и подтянуться.
Кое-как, поправляя пляжные шорты, Платон Львович закинул ногу на полочку. Вот он вытянул руки и крепко вцепился в трещину у основания уступа. Надо подтянуться. Он вдохнул полную грудь свежего морского бриза, стиснул зубы и напряг остатки мышц. Медленно его тело подалось наверх. Вот он уже закидывает вторую ногу на полочку, вот его рука тянется к страховочному карабину и он стоит на узкой полочке, выше которой маршрута нет.
«Руки!» — машинально, почти шёпотом сказал он, и...
Теперь он понял, почему это слово кричали все, кто долез до конца маршрута. Под блоком страховки, на скале, были изображения ладоней с раскрытыми пальцами.
Кто-то прислонял ладони к скале и обрызгивал пространство вокруг них красной краской из аэрозольного баллончика.
Точно такие ладони Платон Львович видел в мексиканской пустыне, в скалах, куда ездил более тридцати лет назад, отгадывать самую важную тайну в своей жизни.
«Руки», задумчиво полушёпотом произнёс Платон, вот оно! Кто оставил эти изображения, в этом труднодоступном месте и зачем? Какую информацию хотели они донести до тех, немногочисленных людей, коим суждено увидеть эти изображения?
Платон Львович смеялся, но слёзы струились по его щёкам. Снова, как тридцать лет назад, истина была где-то совсем близко, и она была, всё такой же скрытой.
Тут взгляд Платона упал на основание уступа, где аккуратно, в трещине, лежал аэрозольный баллончик с красной краской.
Платон машинально взял баллончик, потряс его несколько раз, намотал на правую руку верёвку, чтобы его не откинуло со скалы и, прислонив левую ладонь к скале, обрызгал контур своей руки, рядом с другими.
— «Руки!» — крикнул, очень громко Платон Львович и присел, натягивая страховку.
Тело его, не спеша, заскользило вниз, а в голове проскользнула мысль: — Тридцать лет жизни! Пожалуй, они стоили этой истины.
______________________________________________
Vamos, vamos chicos! — Идем, идем, ребята! (исп.)
__________
(2009)
(146)