Я во второй раз умер. Случился где-то сбой системы и в моей памяти остались воспоминания о моих приключениях. Случился сбой системы, и я переходил из одного мира в другой не по своей воле. Мне кажется, что где-то колесико истории прокрутилось и не попало в нужный зуб. Как все случайности, нельзя определить, почему это случилось именно со мной. Но как бы там, ни было, а мое сознание не исчезло. И я помню, как злобный лев начал расправляться с моим кошачьим тельцем, которое ничего плохого никому не сделало.
Не могу сказать, сколько и где прошло времени. Но с закрытыми глазами, которые я боюсь открыть, слышу вокруг звуки. Много голосов, каких-то знакомых и незнакомых звуков. Но я не слышу звуков боли, злобы. Поэтому решил открыть глаза. И все эти превращения меня нисколько не радуют. Мечтаю, открыв глаза, оказаться в своем родном мире, пусть даже в качестве последнего изгоя на помойке.
Но, оказывается, я лежу на кровати. Вокруг много людей, зверей, растений, света. Я даже удивился, что мои члены мне подчиняются. И я вполне хорошо себя чувствую. Сначала присел, а потом и встал с кровати.
Вокруг буйство праздника. Почти не увидишь мрачное лицо. Недалеко стоит стол заваленный едой. Между людей мечутся стаи животных, которые со столов получают угощение. Прямо в воздухе звучит умиротворительная инструментальная музыка. Я не знаю это произведение, но мне очень нравится. И на Земле понравилось бы. Но я понимаю, что это не Земля. Может быть, так и выглядит рай: здесь люди веселы, здесь достаток, животные откормлены, благоухает природа? Но я не спешу радоваться, боюсь подвоха или очередного сбоя системы.
Чувство голода приближает меня к яствам. Наполняю чистый бокал жидкостью из кувшина, синеватой и прозрачной. Вкус, как говорил сатирик, - специфический. Я его не могу узнать. Но понимаю, что это такое вино. Сладкое именно такое, как я люблю, только синее вместо красного. Кто-то с таким же бокалом и фиолетовой жидкостью чокается со мной: «Ты новенький?»
-Я? В каком смысле? – отвечаю ему.
-Вижу, новенький. Еще не привык, ведешь себя как пришибленный, - смеется, - А я тут давно.
Я молчу.
-Макс, - протягивает свободную руку.
Я беру бокал в левую, и мы жмем руки. Я еще не могу понять: радоваться мне или плакать.
-Не переживай, не думай ни о чем. Здесь классно! – подбадривает меня Макс, - Как тебя зовут?
-Мурчик, - отвечаю я автоматически, находясь мысленно в шкуре кота.
-Мурчик?!, - удивляется собеседник, - Ты, что, не русский?
-Я? Я?, - постепенно опускаюсь на землю, - Я русский. А это здесь важно?
-Ну, понимаешь, здесь собрались, кто говорит свободно на русском. Или считает себя русским, поэтому я бы удивился, если бы сюда залетел кто-то другой. А спросил так, на всякий случай. Мне лично по барабану кто ты, - сказал Макс как бы извиняясь.
-Ладно, малыш, - продолжил Макс, - Привыкай. Еще встретимся.
Макс быстро затерялся в толпе. Пока я за ним наблюдал, то заметил знакомое лицо. Оно мелькнуло и исчезло. Возможно, мне это только показалось. Но после этого я стал внимательно осматриваться. Опять немного сбоку от центра моего внимания сверкнуло знакомое женское лицо. На этот раз оно отразилось в сознании, но вспомнить человека не получалось. А хуже того, что этот взгляд был направлен прямо на меня и был мимолетный, но пристальный. Так бывает, когда неожиданно встретишься с кем-то взглядом и понимаешь, что он думал именно о тебе.
-Эй, - крикнул я и помахал рукой. Но женщина уже скрылась.
Рванулся к тому месту, но не ушел и на метр – меня сзади кто-то обхватил и поцеловал в ухо.
-Ух, какой хороший мальчик, - сказала девушка, отпуская свою хватку. Я развернулся к ней, надеясь встретить родную душу. Но я совсем с ней никогда не виделся. Зато издали мне махал радостный Макс и подавал знаки, что это он прислал мне подарок.
А девушка, не теряя времени, уже впилась в мои губы в яростном поцелуе. Пока я решал, как мне поступить, она уже меня куда-то потянула за собой. И тут я снова увидел ту, знакомую, женщину. Она выглядывала из-за Макса и явно наблюдала за мной. А взгляд её был внимательный и напряженный. Она поняла, что я её увидел, и спряталась за Максом. А девушка продолжала меня куда-то тянуть за руку.
-Меня зовут Александр, - сказал я, сам не знаю почему.
-Маша, - ответила девушка, не оборачиваясь.
-Чего ты хочешь? – спросил я.
Девушка резко остановилась, повернулась ко мне и улыбнулась, как улыбаются родители, если ребенок не понимает чего-то очевидного, элементарного.
-Ты не знаешь, чего я хочу? – спросила она со смехом, - Вот дурачок какой…
Я промолчал, хотя теперь понял, чего ей от меня надо. Просто не нашел, что сказать и подчинился её энергии.
-Тут и для ЭТОГО есть возможность? – спросил я придерживая её стремление.
-Возможность? – удивилась Маша, - А как же иначе. Это же рай! Здесь есть любая возможность, было бы желание. Маша засмеялась и добавила, не выпуская, мою руку, - Глупенький ты мой. Я тебя уж полюбила. А ты?
-Но мне надо искупаться, я же не мылся сто лет, - возражал я.
-Ты и впрямь у меня глупенький. Это РАЙ! Здесь все чистенькие и внутри, и снаружи. Понимаешь?
Но я смотрел на неё с сомнением.
-Если хочешь, - продолжила Маша, - то есть большая вода. Но, может быть, не будем терять время?
-А что тут время ограничено? – я удивился.
-Не то чтобы, но все равно как-то стремно. У меня был тут парень. И он куда-то запропал.
-А если он вернется и… - спросил я.
-Никакого «и» здесь нет. Ладно, - сдалась она, - пойдем, покажу.
Идти было легко и приятно. Вся земля поросла какими-то растениями не похожими на траву, но такими же зелеными, которые лежали как короткошерстный ковер. Кругом было веселье, неистовый и вместе с тем вяло текущий праздник. Я даже загордился тем, что попал не в ад. Мы перевалили через холм, пересекли рощицу и спустились на берег то ли озера, то ли моря. Вода была зеленоватой и прозрачной. Около самого дна плавали рыбешки.
В воде и на берегу было много живых существ. Люди, как будто это пляж нудистов, были голые. Я разделся, но трусы снимать не стал, в отличие от Маши. Мы плюхнулись в воду. Это было восхитительно. Маша как змея плавала вокруг меня и терлась своей завлекательной поверхностью о мое тело.
-Послушай, Маша, - обратился я к ней, - Но ведь прелюбодеяние – это грех. И не видно, чтобы кто-то этим занимался. А ты меня хочешь совратить. Как же так?
Маша немного подумала, потом, как бы что-то вспомнила и сказала: «Если заниматься любовью где-то прямо тут, то накажут».
-Чего? Это же рай! Здесь нет наказаний, - я был шокирован.
-Ну, я точно не знаю, но для любовных утех есть специальное место. Там все желающие и находятся. Можно в общей зале, а можно в отдельной комнате. Я люблю прямо со всеми, - мечтательно закончила Маша свой ответ и добавила, - А ты?
-А как же с наказаниями? – не отставал я, - Как накажут, за что?
-Понимаешь, миленький, этого никто не знает точно. Есть какие-то правила. Никто их не читал, но все знают. И лучше не пробовать нарушить. Ты сам все должен чувствовать. Как-то внутри. Должен знать и не задавать детских вопросов. Соблюдай правила и ни о чем не беспокойся. Понял?
-В том-то и дело, что я – ошибка.
-Какая ошибка? Ты что голубой? – Маша не скрывала разочарования.
-Нет, не то. Совсем другое. Я – сбой системы. Понимаешь?
-Не понимаю, - Маша стала терять терпение и хорошее отношение ко мне.
-Ты помнишь, что с тобой было на Земле?
-Я? - Маша задумалась. Я терпеливо дождался, чтобы она ответила, - На Земле?! – сказала она вместо ответа. Наморщила лоб. Было видно, что она осознает что-то смутно, но материализовать не может.
-Знаешь что, малыш, - сказала она и продолжила сразу, стараясь не дать мне вставить и слово, - Ты неправильный, ты перестал мне нравится. Я и думать не буду о какой-то там Земле или еще чего. Ты со своими вопросами катись лучше к черту! – Маша вышла из воды, оделась и пошла прочь. Она и не знала, как её слова близки к истине. А в рощице я увидел опять тоже лицо женщины. И на этот раз она улыбалась, как улыбаются люди, достигшие некой цели.
Настроение мое резко ухудшилось. «Вот это я попал. Что делать?» - подумал я.
Решение пришло быстро. Я вышел на берег, оделся и пошел искать таинственную женщину. В рощице её не было. Слава Богу, что рощица невелика и негуста. Опять вышел на открытое пространство. Отсюда сверху, я увидел женщину, которая спешила в сторону от меня. Я «учуял запах дичи», но где-то внутри кто-то мне стал шептать: «Не смей!» Да разве ж прислушается кто-то к такому шепоту в такой момент? Пока не спустился на равнину, то женщина не могла скрыться от моих глаз, но внизу толпа ликующей живности стала периодически скрывать беглянку. Я припустил что есть мочи, не обращая внимание на столкновения по пути и укоры вслед. Расстояние сокращалось. Впереди показался огромный шатер разукрашенный розово-голубым орнаментом. Моя дичь впорхнула внутрь. И я вскоре, не задумываясь о последствиях, тоже вбежал в шатер.
Это и было ТО место для любви, куда меня звала Маша. Огромная площадка в центре была усеяна телами разных живых существ. Места было так много, что никто никому не мешал. А некоторые сбивались в группы по интересам или занимались любовью попарно. Но что меня поразило – здесь вопрос пола в любви не был ограничением. Как же так может быть, чтобы в раю было мужеложство?
Но размышлять было некогда. Беглянку я не видел нигде. Зато услышал слабый удивленный вскрик, за колышущейся занавеской невдалеке. Надо сказать, что по периметру большого зала были некие кабинки. Всё и везде было чистенько и красиво. Но я понял, что за пологом, где был вскрик спряталась та, за кем я прибежал. Не торопясь я подошел ко входу. Мне повезло и женщине самой пришлось выйти из занятого уже кем-то помещения. Я схватил её за руку и потащил за собой по кругу. Заглядывал в пологи. Откуда только взялась у меня такая наглость. Но постепенно я понял правило и быстро нашел свободную, если так можно сказать, комнатку. У неё входные занавески были белого цвета, а когда мы вошли, то перекрасились в голубую и розовую. А если бы мы были одного пола, то они обе раскрасились в один цвет.
-Ты кто? – спросил я резко, швырнув женщину на роскошную кровать.
-Не твое дело, - ответила она.
-Зачем ты за мной следила?
-Сдурел? Мне что в твою сторону смотреть – табу? – хотя женщина побаивалась меня, но отвечала смело.
Я остановился и решил поразмыслить. Но заметил движение женщины и пресек попытку побега.
-Ты знаешь, что тут не место для выяснения отношений. По правилу здесь надо заниматься любовью. Или, если тебе так понятней, - совокуплением.
-А может быть, я так завожусь, - сказал я. Но сам так ничего и не придумал. Я даже не знал, что надо мне узнать.
-Тогда давай быстрее заводись, а то накажут, - женщина стала раздеваться.
-Кто накажет, за что накажут? Мало ли кто как долго настраивается.
-Это ты мне можешь лапшу вешать, а ИМ, - она показала пальцем куда-то вверх, - Все про тебя известно. И даже мысли не скрыть. Поэтому или вали отсюда поскорее, или раздевайся и ложись рядом.
Сейчас мне было не до секса, тем более что ЭТОГО здесь валом и россыпью и в любое время. Но в душе поднималась от ног тревога, все внутренности холодели от неясной опасности. Я разделся и лег рядом с женщиной. Она ждала моих ласк. А я все раздумывал.
-Ты, что дурак? – возмутилась женщина.
-Что дурак?
-Давай, начинай. Чего резину тянешь? – говорила женщина с претензией в голосе, распластавшись на ложе. Она, видимо, как моя земная жена лежит бревном и ждет, пока её удовлетворят. А сама не шелохнется. От такой любое желание пропадает, и я отдал бы предпочтение самоудовлетворению. Но что-то мне стало худо. Как-то не по себе. Та неясная опасность теперь становилась недомоганием. И чувство тяжести в теле стало отдавать болью. Я заставил себя повернуться к этой женщине, которая меня с сексуальной точки зрения не интересует.
-Меня звать Саша, - представился. Но женщина молчала.
-Как тебя зовут, - фамильярно настаивал я.
-Фрося, - зло ответила она.
Я стал её поглаживать и прижимать. Пробовал целовать, но после первого раза она отвернулась. Я ей тоже неприятен. «Какого же черта мы тут делаем», - чуть не вскрикнул я. Даже и не осознал, что это святотатство поминать нечистого, да еще в раю.
Руки мои шарили по женскому телу машинально, нежели чувственно. Но боль во мне стала успокаиваться. И неожиданно для себя стало пробуждаться желание. Груди Фросины были красивыми и притягательными, упругими и мягкими одновременно. И теперь моя мадам начинала мне нравиться. Я думаю, что она это уже поняла, но оставалась холодной ко мне. А я приближался к самому горячему месту её тела.
Дальше произошла неожиданность.
Женщина вырвалась и со своей одеждой в руках умчалась из нашего гнездышка. «Вот это облом!» - подумал я, - «Гадюка!»
Мое желание уже наполнилось смыслом. Я выглянул из своего убежища, ища глазами свободную для утех «жертву любви». Подманил пальцем женщину, которой судя по виду терять со мной нечего. Завел её внутрь и указал на кровать.
-Меня зовут Александр, - развязно с жеманством промяукал я новой пассии. Она уже поняла, что от неё хотят.
-Вы, молодой человек, сошли с ума? – сказала она грозно, - Я думала вам нужна помощь.
-0, конечно, мне нужна ваша чисто женская помощь.
-Мы не можем здесь внутри этого, - она замялась, подыскивая слово, - Этого здания менять партнеров. Вы должны были снаружи сделать выбор и пригласить сюда даму. Иначе… - она не договорила и, погрозив пальцем, вышла.
-Во дела, - сказал я сам себе, - Везде эти чертовы правила. Какой идиот их только придумал! – возмутился я одиноко. Почему-то мои грешные в таком месте поминания нечистого, оставались без какой-либо реакции со стороны Правил. «Хотя бы приятно, что здесь свобода слова», - подумал я.
Не солоно хлебавши я покинул это место удовлетворения плотских желаний. По иронии я ухожу неудовлетворенный. И более того совершенно потерянный. Передо мной встает сакраментальный вопрос: «Что делать?» Надежды найти подозрительную женщину нет никакой. Зато во мне проснулся злобный аппетит.
Найти стол с питанием было несложно – их разбросано немало вокруг, что видно по плотному забору из живых существ. Протискиваться не пришлось. Люди и звери насыщаются или берут с собой и освобождают место. Я схватил что-то похожее на курицу гриль. Вкусно – пальчики оближешь. Но это не курица гриль, это даже не мясо. Или жареная с корочкой плоть неизвестного мне существа с синтетическим привкусом. Зато вкус помидора, как, впрочем, и другой растительной пищи, был достоин королевского стола. Наелся и напился. Настроение восстановилось. И опять в голову полезли крамольные, с точки зрения Правил, мысли.
Женщина, которую я уже не надеялся здесь встретить, нашла меня сама. Она толкнула меня в спину и подмигиванием показала следовать за ней.
Мы пришли на опушку леса (лес, потому что конца и края ему не было видно). Присели на замшелые камни.
-Саня, я не женщина.
-Ничего себе начало! - подумал я, а вслух сказал, - Ну и что?
-Я понял, что ты тоже не того… - женщина с мужской душой задумалась, но не долго, - Я помню, что со мной было раньше. Понимаешь?
-Ага. Сбой системы? – спросил я и пояснил, - Я называю это так, потому что помотало меня по свету божьему в последнее время, но как-то нелогично. А как ты поняла про меня? Или понял?
-Как только появился ты с кроватью, я почувствовал, что ты не такой, как остальные. Они не интересуются ничем, кроме развлечений, - сказал этот человек и добавил, - Меня зовут Андрей.
-Саша, - протянул я руку. Но пока все равно мне было в диковинку называть эту женщину мужским именем.
-Но я не голубой, понимаешь? – сказал Андрей, - Поэтому там, - он махнул головой, - У тебя не было шансов.
-А какого… - начал было я гневно.
-Мне надо было тебя успокоить и убежать. Но, думаю, что мы обречены.
-Что значит твое «обречены»? – спросил я.
-Это не мое, это правил. Если правила нарушаешь, то рано или поздно ты отсюда исчезаешь.
-А остальные, - интересовался я.
-Я еще не понял всего, но остальные, по-моему, тоже пропадают куда-то, но это у них не связано с нарушением правил. Просто приходит время и адью, - рассказывал Андрей.
-А мы пропадаем, когда нарушаем правила. А так может быть и жили бы здесь долго.
-Откуда ты знаешь?
-Ты, Санек, здесь не первый такой, а я не второй. Видел я и других. Может быть, и сейчас кроме нас кто-то бродит с искажениями в программе.
-Ну и что? - подбадривал я.
-А то. Встретился мне один такой, все выспрашивал, интересовался. Даже возмущался. А потом вдруг бац и всё.
-Андрей, ты не испытывай моё терпение. Рассказывай, - настаивал я.
-Нечего рассказывать, ходил, он ходил, потом вдруг стал как-то исчезать. Становился прозрачным. И исчез. Тут все так пропадают. И никому до других нет дела. Разговариваешь с человеком, а он вдруг становится прозрачным и сам этого не замечает, только пропадет на полуслове и всё. Вот тогда я и понял, что правила нарушать нельзя. Стал наблюдать. Догадался, что другие пропадают сами по себе, без нарушений. Причем не зависит от времени пребывания. Кто-то только наелся-напился и исчез. А другой успеет и несколько партнеров поменять. И ест и пьет и все прелести здесь испытает. А все живет и здравствует. Я старался не нарушать правила, но ты появился и я понял – это мой конец. Так и произошло. Но ты тоже здесь накосячил, поэтому еще неизвестно, кто из нас раньше исчезнет.
-А нельзя ли как-то загладить вину? Ну, там деревце посадить, прощения попросить, помолиться? – мне уже было не до шуток.
-Не знаю, не пробовал, но думаю, что не поможет. Да и как проверить. Никто не знает какой ему здесь срок отмерен, - Андрей погрустнел, - А я бы тут остался, только бы вот опять мужчиной стать. Не могу, понимаешь, привыкнуть.
-А куда они исчезают, - спросил я, - Если это рай, то дальше ведь некуда?
-Не знаю, - был ответ, и Андрей продолжил, - Только давай больше не встречаться. Ничего хорошего не будет от нашей связи. Мы с тобой ошибка пространства. Видимо, нет в этом мире ничего идеального.
Я не стал больше испытывать судьбу и перестал нарушать правила. Потянулись дни одинаковые. Общался с людьми менял партнерш для шатра любви. Играл с животными. Но они здесь были все какие-то приторно правильные: не кусаются, не царапаются; здоровые и жизнерадостные, но слишком правильные. Да к тому же и не было разграничений: когда день, когда ночь. Лег спать – вот и закончился день. Но, если хочешь, чтобы была ночь, то для этого тоже есть место – и там всегда ночь. И звезды на небе сверкают и лунная дорожка, только луны не видно.
Не знаю, сколько прошло времени по Земным меркам, но стало надоедать однообразие, хоть это и развлечение. Я стал мучиться от тоски. Решил найти Андрея, но как, ни старался, а его найти не смог. Стал наблюдать за другими людьми. Действительно постепенно они исчезали, только черное облачко вверх взовьется и больше ничего.
Я разговаривал со многими людьми. Среди них большинство явно не должны были попасть в рай. А они были здесь. И теперь довольные ничего не скрывали. Один киллер мне как повесть рассказывал свои приключения. К тому же он сам себя убил, когда его обложили. Он знал, что в живых не оставят, но перед этим будут пытать. Он легко других лишал жизни и так же легко расстался со своей. Теперь, когда попал сюда, старался соблюдать правила. Впрочем, ему это не помогло. Если это рай, то он какой-то странный. И вопрос исчезновения мне не давал покоя. Тогда я решил для себя, что людей переносят в другое место рая, производя своеобразное распределение. Но для чего?
Я коротал время, выведывая у других их истории. Но многие вообще не хотели ничего рассказывать и отмахивались от меня, как от надоедливой мошки. И даже это занятие надоело мне, потому что не давало ни одного ответа и оставляло еще больше вопросов.
Я решил покончить жизнь самоубийством и впервые за последние свои превращения сделать выбор по своему личному усмотрению. Я стал нарушать правила. Вел себя нагло и даже создал кружок последователей. Мы бросили вызов правилам. Однажды во сне я покинул этот рай, просто потому что от роду был слишком нерасчетливым и любопытным.