Когда доставали на «начальственном» этаже «Огонька», я спускался выпить на этаж ниже. Чаще даже не к Олегу в отдел литературы, не в бывший свой отдел писем, к Юмашеву, не к умнице Володе Чернову, интеллектуалке Алле Боссарт, а к Артему Боровику. Мы оба пришли в журнал в 1987-м, и хорошо понимали друг друга - оба мотались по «горячим точкам». Едва завидев мою физию в дверях, Темка махал рукой - заходи. Он сидел в камуфляже, обмывали награду. В его стакане с водкой мерцала медаль: «За боевые заслуги». Но ЗБЗ дают только за боевые операции. Неужели ты, чертов псих, взял автомат? Он взял. «Толь, по-другому было нельзя». Он ходил в тыл с разведчиками. Ссорились. Я, выпив, горячился: репортер на военных действиях не должен брать в руки оружие. Мне предлагали пистолет во время мятежа в Фергане, советовали взять «калаш» на других точках. Он злился, орал и напирал: Фергана, Тбилиси!.. Ты не был в Афгане. Не был. Вот и не знаешь, что это за курорт. Но ЗБЗ…
Темка сам пробивал себе эту командировку. Мы боялись, что он не вернется живым. Завистники говорили, не будь у Темы связей, ему не видать поездки в Афган. Как будто он собирался на Гавайи. Коротич сначала сказал, нет. Упрямый Тема через его голову попёрся к маршалу Ахромееву, и тот подписал разрешение. И Темка радостно поскакал на Чкаловский аэродром: какой-то борт уходил в Кабул.
Он вернулся исхудавшим, каким-то потемневшим, и ни с кем не хотел говорить. Мы пили, но он помалкивал. А потом засел за свои очерки. Он изводил бумагу, пока не появилась фраза, давшая интонацию книге: «Идиоты нaзывaли Афгaнистaн «школой мужествa». Идиоты были мудрецaми: сaми они предпочитaли в эту школу не ходить».
После «Огонька» «Спрятанную войну» перевели и напечатали во многих странах. От книжки пришел в восторг Грэм Грин. А потом мы расстались, поскольку началась другая история, с холдингом «Совершенно секретно». И Артема обвиняли хрен в чем…
Говорят, он больше никогда не надевал ЗБЗ...
Темка все же погиб, как солдат, но уже на несколько иной войне. Иногда я натыкаюсь на подаренную им книжку тех времен, перечитываю финал, похожий на стихи. Темка будто бы все заранее знал и написал эти строчки о себе:
«Вокруг БМП с телом Сапера кольцом стояли солдаты.
Курили.
В глазах одного застыл вопрос: «Сапер, почему – тебя?»
В глазах другого: «Прощай».
В глазах третьего: «Лучше – тебя, чем меня».
В глазах четвертого: «Если не повезет, скоро встретимся».
В глазах пятого: «****ь…»
В глазах ротного – слезы…»