Памяти подруги юности
Гафуровой Светланы
посвящается
Когда я читаю книгу современного поэта и писателя, переводчика и сценариста Тимура Зульфикарова «Поэмы странствий», то не перестаю восхищаться ее неистребимой мудростью, общечеловеческой проникновенностью и откровением, верой в победу добра и невольно вспоминаю подругу своей светлой юности Саодат.
Когда же достаю томик стихов Александра Блока и перечитываю щемящие строки, в которых поэт, пытаясь определить, что же такое Россия и кто же такие мы, восклицает:
Да, скифы-мы! Да, азиаты-мы,
С раскосыми и жадными очами!,
то также восхищаюсь и невольно вспоминаю Саодат, ее темные, как слива, чуть раскосые глаза и ослепительную, обнажающую ровный ряд жемчужных зубов улыбку.
На моем столе снова лежит томик стихов Блока, а в моих руках с упругими зелеными стеблями и листьями, с красными и розовыми бутонами, чем-то напоминающими по форме цветки лилии, тюльпаны.
В распахнутое окно врывается весенняя свежесть. Тюльпаны принесли мои ученики в последний день занятий, но мне трудно еще осознать, что когда-нибудь потом, по прошествии многих лет, буду часто вспоминать эти чудесные цветы, серьезные и озорные, доверчивые и лукавые лица и глаза ребят.
Глядя на яркий весенний букет, я вспомнила вдруг тот далекий, почти забытый ослепительный солнечный день, когда мы вместе с Саодат, или, как ее называли по-русски, Светланой, отправились в горы за красными тюльпанами.
Мы тогда были студентками и жили в большом, шумном, столичном, южном городе.
Но вот настали весенние каникулы, и Света взяла меня с собой погостить у своей матери в горном селении, лежащем в отрогах Гиссара. Через несколько дней мы отправились в горы за тюльпанами.
-Пойдем, я покажу тебе поляну, там растут красные тюльпаны. У тебя на Родине их нет. У вас есть чудесное дерево, которое не растет у нас. Это символ России - белоствольная красавица-береза. А в мае цветут в лесу душистые ландыши. Они дали название духам «Серебристый ландыш». Их очень любит моя мама, - говорит Саодат и, взяв за руку, увлекает меня за собой.
Еще раннее утро. Лучи восходящего солнца лишь слегка коснулись и позолотили вершины гор.
-Давай поспешим! - волнуется подруга. В естественных условиях тюльпаны цветут недолго. Их лепестки к заходу солнца закрываются, а с восходом раскрываются вновь. Но тот, кто увидит, как раскрывается цветок, станет счастливым.
Огромное горное плато раскинулось на несколько километров. Здесь целое море живых, настоящих тюльпанов. Рви, сколько захочешь!
Через мгновение солнце взошло над горами и вся поляна запылала ярким красным пламенем. На упругих бутонах и листьях заиграли капельки утренней росы.
Вдруг один из тюльпанов зашевелился, потянулся кверху и стал на наших глазах раскрывать свои нежные лепестки. Дзынь! И цветок раскрылся! За ним - второй, третий... Вскоре вся поляна зашевелилась, зазвенела. А мы стояли, зачарованные этим чудом и волшебством природы.
-Э-эх! Хорошо-то! Смотрите, сколько цветов! Сколько солнца! Э-ге-ге-е-э-э!.. Я люблю тебя, земля! Спа-си-и-бо-о-о!..
-O-o-ooo!- многокрaтно и звонко отозвалось горное эхо.
А Саодат улыбается своими жемчужными зубами, своими раскосыми сливовыми глазами. В ее руках живые, упругие красные тюльпаны - цветы от солнца. Множество тугих мелких косичек рассыпалось по ее плечам. Она вся светится от счастья. И имя ее - Саодат, обозначает - Счастливая. На голове у нее красная косынка. Точно такую же она повязала и мне.
-Это от солнца. Оно у нас жаркое, щедрое. Одень, а то голову напечет, - сказала мне Саодат, помогая завязать сзади концы косынки.
Мы пробыли на поляне несколько часов и нарвали по целой охапке красных тюльпанов. А потом нам захотелось полежать на земле. Мы выбрали место, чтобы не примять цветы и упали на теплую землю.
Вокруг плато невысокие горы, а к востоку, где-то далеко от нас, теснятся снежные вершины Памира. Я не была там и не видела их. Но, говорят, они прекрасны и привлекают много альпинистов. С их высочайших вершин медленно сползают вниз ледники, в глубоких ущельях текут реки и растут деревья.
Однако и эти невысокие горы Гиссара, окутанные в часы восхода и захода солнца голубой и розово-фиолетовой дымкой, фантастично красивы.
Мы лежим на теплой земле, безмятежно раскинув руки, и смотрим в ясное, безоблачное, бездонно-голубое, высокое небо, за которым, как нам кажется, скрывается неизмеримый, никем не изведанный, притягательно-манящий мир и целая вечность.
Вернувшись в свой шумный студенческий город с охапками не вмещающихся в наших руках тюльпанов, веселые и беспечные, мы шли по многолюдным улицам и время от времени роняли живые цветы на тротуар. Прохожие горожане с удивлением и любопытством смотрели нам вслед.
Ах, зачем ушел в прошлое светлый город давней юности моей? Зачем находится он теперь за границей, в другой стране?
Цветут там в прекрасных долинах тюльпаны, миндаль и шафран.
А я живу опять на тихой малой родине своей, где прошло босоногое детство мое, где растут белоствольные красавицы-березки и цветут по весне серебристые ландыши.
Но остались навсегда в памяти моей горная поляна, солнце и улыбающаяся Саодат, в красной косынке, с темными сливовыми глазами, множеством рассыпанных по плечам мелких черных косичек, с красными тюльпанами в руках.