Я ЗНАЮ - Две части

     ЧАСТЬ 1
Степан Васильевич возвращался из леса. Он шел усталой походкой – в руках он нес большую корзину  с грибами. Жил Степан Васильевич в своей деревне Курчаево уже десять с лишним лет, но как-то близко не сошелся ни с кем из односельчан. Иногда только помогал, в случае надобности, соседке вдове Дарье Ивановне, и она приглядывала за его хозяйством, когда он был в отъезде. Так неспешно протекала его жизнь.

Но когда сейчас  он подходил к своему дому, то очень удивился, заметив у калитки машину, в которой он потом увидел, подойдя ближе, девочку подростка и незнакомого молодого человека.
Он подошел к машине и молча встал рядом с ней, глядя на приезжих.
Девочка давно заметила его, но только сейчас вышла и сказала:
- Здравствуйте, дедушка. Меня зовут Яна. Я ваша внучка.
Степан Васильевич усмехнулся:
- Надо ж, а я и не знал.
- Так оно и есть, - сказала Яна. Потом продолжила: - Дедушка, я устала и очень хочу пить. Да… познакомьтесь с моим  соседом Стасом. Он привез меня сюда и  тоже хочет пить.

Степан Васильевич кивнул головой и сказал:
-Да, да, конечно. В ногах правды нет. Давайте, пойдем в дом. Выпьем чайку и поговорим.

Когда хозяин и его гости закончили трапезничать, а Стас уехал, Степан Васильевич предложил Яне сесть на скамейку около дома.
- Яна, расскажи мне о себе...
И девочка сказала:
- Моя бабушка Анисья Федоровна Сергеева... Да, дедушка, да... Она ваша бывшая жена... Но не будем сейчас об этом... Что было, то было. Главное, бабушка сейчас  в больнице. Она боится, что, когда она умрет, я останусь совсем одна. И я знаю, что она хотела бы, чтобы я осталась жить с вами. Но вы, когда настанет время, поможете оформить меня в детский дом. Я не хочу быть вам в тягость.

- Не торопись… Дай отдышаться.  Я должен подумать обо всем. Какой детский дом! Подожди, давай завтра поговорим.
- Как скажете.
- И еще. Ты как бабушку называешь "ты" или "вы"?
- Конечно "ты".
- Вот так и ко мне обращайся. Ладно?
- Как хочешь.
Потом, помолчав, девочка сказала:
- Дедушка, бабушка умрет через три дня.
- Тебе врачи сказали? -  тихо спросил Владимир Степанович?
- Нет.
- А кто тебе сказал?
- Знаю и все. Ладно… Деда, завтра я должна вернуться в  Москву. Поедем со мной. Я хочу, чтобы ты поговорил с бабушкой, и вы бы помирились. Ей легче будет умирать.

Владимир Степанович долго молчал, потом сказал:
- Зачем ты про смерть? Но ты молодец, что надумала, чтобы я повидал ее. Только давай отложим наш отъезд до послезавтра.  Юра, мой односельчанин,  поедет с утра по делам в Москву и нас прихватит. А я соберусь с силами. Это трудно. После стольких лет.
- Да, конечно, дед, как скажешь.
- А завтра пойдем в лес. Я знаю, где можно набрать лесной малины. Мы угостим бабушку, - сказал Владимир Степанович.

***
Утром следующего дня Владимир Степанович с Яной отправились в лес. Снова та же большая корзина была в руках у дедушки, а у Яны висел на руке алюминиевый бидон – для малины.
Они шли по лесной дороге, но неожиданно Яна сказала:
- Стой деда, подожди.
- Что случилось?
- Пойдем со мной, - сказала Яна с неожиданной твердостью в голосе.
- Яна…
- Подожди, дед. Не мешай, - Яна остановилась, подняла правую руку и стала ее медленно поворачивать. Затем сказала деду:
- Нам туда, - и быстро зашагала в глубь леса.

Владимир Степанович не знал, что сказать, но пошел за девочкой.
Через несколько шагов Яна остановилась:
- Дед, помоги, - сказала она с болью в голосе.
Владимир Степанович  увидел, что на земле лежит обессиленная дворняжка. Она была привязана за лапу к дереву.
Яна подошла к ней, погладила измученную собаку и сказала:
- Потерпи еще чуть-чуть. Все будет хорошо.

Владимир Степанович  был настолько удивлен увиденным, что стоял молча и смотрел то на Яну, то на собаку, которую девочка отвязала от дерева. Потом он услышал, как Яна сказала:
- Деда, я взяла бутылку молока и хлеба, чтобы перекусить в лесу. Достань их из бидона. Я поставила его на пенек. Я размочу хлеб в молоке и оставлю Найде.
- Что ты сказала?
- Дед, я назвала дворняжку Найдой. Ведь мы нашли ее. А сейчас придется ее снова привязать. Но мы потом, когда наберем грибов и малины, зайдем за ней. Мы же не оставим ее здесь, а, деда?
- Конечно, девочка, конечно, - сразу согласился Владимир Степанович.

Яна положила размягший хлеб перед Найдой, которая попыталась встать на лапы, и сказала:
- Ты не сердись и не беспокойся – мы придем за тобой.
А потом привязала ее снова, и они с дедом ушли в лес.

***
К обеду они все трое пришли домой. Яна принялась за грибы, Владимир Степанович сел около нее и спросил:
- Яна, правда, скажи, как ты узнала, про Найду.
- Деда, я не знаю, отчего  мне известно  о том, о чем мне никто не говорил и чего мне никто не показывал. Я просто живу с этим.
- Что, так уже было?
- Да.
- Ну как это может быть?
- Не спрашивай меня об этом. Я же уже сказала. Я знаю, потому что знаю. И я знаю, что мне не надо лишний раз говорить об этом. Хорошо, дедуль? Ты не обижайся, а просто верь. И еще, зная, что было и может быть с другими, я не знаю, что будет со мной.

Это нежное слово "дедуль", которое произнесла Яна, как ключом открыло ларец, в котором уже столько лет спали невостребованными чувства пожилого человека.
Он ответил:
- Конечно, Яна, будет так, как ты сказала. А сейчас  - грибы на плиту, ягоды в погреб. И будем собираться в Москву.
- Дед, а как же твои кролики и куры?
- Давай сходим к  Дарье Ивановне. Мы с ней давно знакомы. Помогаем друг другу иногда. Она приглядит за моим хозяйством.
 
***
Когда Яна и Владимир Степанович вернулась в Москву, девочка сразу пошла в больницу к бабушке, принесла ей малины. Рассказала, как она познакомилась с дедушкой, как они ходили в лес и нашли собаку. Они поговорили еще какое-то время о том, о сем, а потом Яна поцеловала бабушку и сказала, что она сегодня идет на день рождения одноклассницы, поэтому ей надо поспешить. И, попрощавшись, Яна вышла из палаты.

***

Яна постучала в дверь кабинета Олиного отца.
- Да, - услышала она и открыла дверь.
Кирилл Матвеевич сидел за письменным столом. Он поднял глаза на Яну и спросил:
- Что тебе?
- Я Яна - одноклассница Оли. Мне нужно поговорить с вами.

Кирилл Матвеевич даже не старался скрыть своего удивления. Эта девчонка нашла в себе смелость явиться к нему в кабинет и явно не тушуется.
- О чем?
- Я хочу, чтобы вы дали мне денег.
- Денег, - в голосе мужчины звучала неприязнь, – и сколько же тебе надо?
- Вы сами  решите.
- Ладно, поболтали и хватит. Иди веселись.
- Мне не до веселья.
- Ладно, вот тебе за наглость тысячу. Хватит?
- Нет.
- Да что такое в самом деле… - Видно было, что Кирилл Матвеевич не на шутку рассердился.
- Ну подумайте сами, Кирилл Матвеевич. Один билет до Тулы самый дешевый 750 рублей  поездом с Павелецкого  вокзала, потом от Тулы до Алексина 60 километров на автобусе - 50 рублей. А от Алексина до Егнышевки 20 минут автобусом - 35 рублей. Еще нужен электрический обогреватель, лекарства, продукты купить, задолженность по платежам 1750 рублей. Ну и пожить мне у Веры Матвеевны нужно будет, пока она не выздоровеет. У меня денег нет – мы с дедом живем на его пенсию.

Кирилл Матвеевич все время, пока говорила Яна, молчал. А она стояла и ждала, что он скажет. Но Кирилл Матвеевич встал из-за стола и подошел вплотную к девочке, взял ее за подбородок и зло прошептал:
- Промахнулась, маленькая дрянь. Моя сестра умерла уже шестнадцать лет тому назад. Надо тщательнее готовится к вымогательству.

Но Яна спокойно отвела его руку, потом подошла к столу и села напротив вернувшегося на свое место хозяина.
- Что ты расселась!? Давай быстро отсюда. Пока я еще держу себя в руках.
- Сядьте, Кирилл Матвеевич, и не мешайте мне.

Хозяин кабинета был в шоке и от услышанного и от того, что Яна, казалось, вовсе не заметила его гнева. Он с удивлением увидел, что она закрыла глаза. Левая рука девочки лежала на его письменном столе, а правой она поглаживала лоб.
Через какое-то время Яна спросила:

- Кто был тот человек в Алексине, который сказал, что  Вера Матвеевна умерла.
- О чем ты? – удивленно спросил Кирилл Матвеевич.

И услышал в ответ:
- Ну помогите же мне…
- Что?
- Кто был тот человек, который на автобусной остановке в Алексине сказал, что ваша сестра умерла.
- Какое тебе дело…

Но Яна с закрытыми глазами махнула на Кирилла Матвеевича рукой:
- Тогда не мешайте мне.

Кирилл Матвеевич вгляделся в лицо Яны. Он понял, что она очень напряженно думает. Он почувствовал, что у него пересохло во рту, сердце как набат  застучало в груди, а лоб покрылся испариной. И он сказал:
- Там был сосед из деревни. Он жил через два дома от нашего.
- Хорошо. Ясно. Это он.
- Кто он? Да не молчи ты, в конце концов. Чем ты занимаешься?
- Тот, который вам соврал про сестру, был ее ухажером, так сказать. Проходу не давал. Но потерпел неудачу. Был очень зол на нее. А когда увидел вас, то решил отомстить, очевидно. И сказал вам, что сестра давно умерла. Вы же долго были в экспедиции. Не хочу про него. Но он соврал вам и соврал Вере Матвеевне. Он сказал ей, что вы утонули в экспедиции.Вам же после услышанного не захотелось ехать к себе в деревню. Потом вы купили квартиру в Москве… Ну и прочее...
- Что ты мне здесь наговорила. Зачем тебе это? - эти слова с большим трудом дались Кириллу Матвеевичу.
- Я просто умею это делать. Но это тяжелый труд. Мне нужно полчаса полежать и, если можно, то съесть шоколадку. Ушло много сил.

Кирилл Матвеевич  внимательно посмотрел на Яну. Девочка действительно выглядела очень усталой.
- Так ты мне рассказала правду?
- Да.
- С этим не шутят. Поклянись.
- Вы во многом сами виноваты. Если бы вы хоть один раз за эти годы съездили в свою деревню, то правда давно бы раскрылась.  А сегодняшняя правда в том, что сейчас вашей сестре плохо. У нее высокая температура из-за воспаления легких. Ее нужно как можно скорее положить в больницу.

Кирилл Матвеевич с трудом произнес:
- Конечно, часа через два я вылечу туда. - Да, да… Я полечу на вертолете и уже через три часа буду в Егнышевке, - объяснил Кирилл Матвеевич.
- Очень хорошо, - сказала Яна и собиралась встать и уйти.
- Яна, подожди, подожди. Я вот о чем… Прошу тебя – полетим вместе. И вообще… Нам будет трудно. Такой удар для Веры. Помоги нам. Теперь я знаю, ты сможешь помочь. С нами полетит хороший доктор. И мы сразу на вертолете отвезем сестру в больницу. Боже мой… Да о чем я.

Кирилл Матвеевич подошел к Яне, поставил ее на ноги, крепко прижал ее к себе и сказал:
- Девочка моя. Ты смогла… Нет… Пойдем, я провожу тебя в комнату для гостей. Там ты до нашего отлета отдохни. Мы скоро тронемся в путь.
- Да, Кирилл Матвеевич, так будет лучше всего.

Когда Оля увидела, что отец ведет Яну по лестнице на второй этаж и держит ее за руку, то острое чувство ревности резануло ее по сердцу.
- Вот это да. Как эта чушка смогла раскатать папашу?

Яна, когда вошла в очень уютную комнату, где стоял диван, на котором лежала подушка и  пушистый клетчатый плед, поблагодарила Кирилла Матвеевича, скинула туфли и сразу легла.

Кирилл Матвеевич подошел к ней,  накрыл девочку пледом и сказал:
- Отдохни. Когда будет все готово, я приду за тобой. Шоколадку принести?
- Нет, спасибо, потом - я уже уснула.
Яна потянулась и закрыла глаза.

Кирилл Матвеевич какое-то время смотрел на девочку, потом потер свой лоб, как бы усмиряя разбушевавшиеся мысли, и вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь.

***
Яна почувствовала, что ее теребят за плечо:
- Да, встаю, Кирилл Матвеевич. Я отдохнула.
- Пойдем, я провожу тебя. Ты сможешь помыть руки, а потом я тебя накормлю – и в дорогу.
- Хорошо, спасибо.

Ольга увидела, что отец ведет эту Янку в столовую, где еще сидели некоторые из ребят. А потом к Яне подбежала их домработница с подносом, на котором стоял салат, бутерброды и чашка чая. А Кирилл Матвеевич сидел рядом с Яной и просто молча смотрел на эту выскочку с таким выражением лица, которого его дочка никогда раньше не видела.
- Да что это за дело!? Да он свихнулся, - поставила она диагноз отцу и решила прямо сейчас сказать ему несколько слов.

Но Яна, когда Ольга подошла к отцу, сказала:
- Зачем ты так злишься, Оль? Брось ты это. Я просто помогу твоему папе решить одну проблему. И все.
- В чем дело? - сразу вмешался Кирилл Матвеевич, - почему Яна сказала, что ты злишься?
- Идиотка она, вот и все, - сказала, но про себя, Ольга, видя, как ее отец опекает эту выскочку. – И какого черта я пригласила ее? - подумала она, но отошла от отца.

Кирилл Матвеевич собирался поговорить с дочерью, но Яна сказала:
- Не надо, это пустое. Ну что, полетели?
- Да, вот там на стуле куртка. Оденешь,  на высоте холодно.

***
Шофер Кирилла Матвеевича отвез его, доктора и Яну за город и остановился у каких-то ворот. Машина въехала на большой участок, в середине которого стоял вертолет. Из небольшого одноэтажного дома вышел  молодой человек и поспешил к приезжим:
- Здравствуйте, Кирилл Матвеевич, все готово.  А вот и Анатолий – наш вертолетчик.
 
Анатолий поздоровался с прибывшими и сказал:
- Можно трогаться.

***
Вертолет уже минут десять был в воздухе, когда Яна спросила вертолетчика:
- А через сколько мы будет в  Егнышевке?
- Немногим больше чем через час, - услышала девочка.

Час пролетел незаметно. И вот вертолет сел на лугу, и трое прилетевших пошли к деревне. Кирилл Матвеевич шел впереди. Доктор и Яна поняли, что ему не до них и немного отстали. Когда через двадцать минут они подошли к деревне, Кирилл Матвеевич сказал:
- Подождите немного, - он присел на поваленное дерево, которое, очевидно, лежало еще в его времена - на нем не было коры, и  ствол был за долгие годы отполирован до медового блеска.

Потом Кирилл Матвеевич вздохнул:
- Надо идти. Яна, ты войдешь первой, поговоришь, потом позовешь меня, а уж я позову доктора. Договорились? Но после я хочу побыть с ней один.
- Да, конечно, так и будет, - ответила Яна.

Скоро они подошли к дому, Яна приоткрыла дверь и спросила:
- Тетя Вер, можно?

Когда она вошла в комнату, то увидела, что на старой никелированной кровати с медными шишечками лежала под одеялом измученная болезнью женщина.
- Ты кто такая? – прошептала Вера Матвеевна.
- Я волшебница, - с легкой улыбкой ответила Яна.
- Тогда сделай меня здоровой, молодой и красивой.
- Все у вас есть, кроме здоровья. Но вы через неделю выздоровеете, и больше вам волшебница не будет нужна.
- Как тебя зовут?
- Яна... Тетя Вера. Я пришла сказать вам, - и здесь Яна заплакала.
- Боже мой, что на тебя нашло?
- Так это я от радости.
- Не пойму я тебя.
- Да, понять трудно. А вы не понимайте, а просто верьте тому, что я вам скажу. Шестнадцать лет тому назад сосед сказал вам, что ваш брат утонул.
- Да, ладно, помер он. Рак у него был. Сгорел за полгода. А откуда ты про него знаешь?
- Обманул он вас. И брата вашего обманул. Он сказал ему, что вы умерли, а вам сказал, что он утонул. Кирилл Матвеевич уже знает об этом и…
- Ты хочешь сказать…
- Да, Кирилл Матвеевич здесь.
- Позови его, - прошептала Вера Кирилловна.
- Да, сейчас.

Яна вышла на крыльцо и сказала:
- Кирилл Матвеевич, идите сюда.
 
Кирилл Матвеевич подошел к двери, постоял какое-то время, чтобы утихомирить сердце, и вошел в дом. Потом Яна спустилась к доктору и села рядом с ним на старую скамью.
 
Минут через двадцать Кирилл Матвеевич вышел на крыльцо и сказал:
- Семен Васильевич, проходите, Вера Матвеевна ждет вас.

Затем он подошел к Яне и сел рядом с ней:
- Яночка, я в неоплатном долгу перед тобой. Ты не представляешь, что ты сделала для меня.

Они какое-то время сидели молча, потом Яна сказала:
- Кирилл Матвеевич, дайте мне обещанную тысячу рублей.

Он хотел сначала спросить ее, зачем. Но потом достал свое портмоне и дал Яне тысячную купюру:
- Хватит?
- Да, в самый раз, - сказала Яна, поднялась и пошла к калитке.
- Яна, ты куда?
- Я скоро приду, не волнуйтесь, - услышал он, когда девочка уже вышла на улицу.

Но в это время из дома вышел доктор, и  Кирилл Матвеевич поспешил к нему и услышал:
- Да, у вашей сестры воспаление легких. Я ввел ей антибиотики, а сейчас нужно помочь ей собраться.

В комнате Кирилл Матвеевич подошел к кровати и сказал сестре:
- Верочка, пора собираться. Давай я помогу тебе. Что ты хочешь на первое время взять в Москву?
- Кирилл, подойди ко мне, - позвала она брата.
 
Кирилл Матвеевич  подошел к ней, встал на колени и взял в руки ее горячую ладонь.
- Вер, не плач. Не надо. Что было, то было. Это я во всем и перед всеми виноват – перед отцом, перед матерью и перед тобой. Прости меня, Верочка…  Да, если бы не Яна… А я на нее зашипел сначала – пришла-де деньги у меня выманивать.
- А кто эта девочка? – спросила Вера Матвеевна.
- Это одноклассница моей дочери Ольги. Так что ты уже четырнадцать лет тетя… Оля пригласила всех одноклассников на день рождения. Пришла и Яна. И вдруг явилась ко мне в кабинет и говорит, что ей нужны деньги. Представляешь, за деньгами пришла. А когда она сказала, что собирается потратить эти деньги на поездку к тебе, я озверел. Говорю, сестра умерла шестнадцать лет тому назад. А она про тебя все рассказала. У нее такой дар – знать про тех, кого она встречает.
- Как так?
- Не знаю… И Яна не разрешает разговаривать с ней об этом.

Но как раз в это время в комнату вошла сама Яна:
- Извините, Кирилл Матвеевич, но нам надо ехать. Нельзя терять время.
- А как же  мы…,- начал Кирилл Матвеевич.
 
Но Яна перебила его:
- Машина ждет у крыльца. Нас подвезут до вертолета.
- Кто подвезет?
- Ваша тысяча.
- Умница ты, Ян. А мне и в голову не пришло. Ну что, Вера Матвеевна, давай собирайся.
- Кирилл Матвеевич, вы идите, я помогу вашей сестре. Мы скоро выйдем.

Ну вот Яна и Вера Матвеевна появились на крыльце. В руках у девочки был старый чемодан и теплая куртка. Кирилл Матвеевич сразу подбежал к сестре, помог ей спуститься по ступенькам и тихо повел к машине. Он опять укорял себя, что столько лет жил в неведении о судьбе сестры, которая сейчас медленно шагала рядом с ним, одетая по-нищенски. "Ладно, Вер, потерпи еще чуть-чуть…"

***
Когда они подошли к вертолету, Кирилл Матвеевич сказал ему:
- Все в порядке, Андрей. Загружай нас.
Потом он посмотрел на доктора.
- Да,да... Я уже позвонил - место готово, и нас ждет отличный пульмонолог, поторопился тот сказать.
- Что ж, тогда в путь.
 
***
Яна поздно вечером вернулась домой и рассказала Владимиру Степановичу о своей поездке. Он не стал говорить Яне, как сильно он волновался. "Девочка моя, какую же тяжелую ношу судьба на тебя, еще совсем ребенка, взвалила".

А на следующий день к десяти часам утра Яна и Владимир Степанович подходили к корпусу больницы, где лежала бабушка.  Войдя в вестибюль, Яна предъявила пропуск охраннику и сказала, что дедушка тоже идет к Светлане Михайловне Каплуновой в 17 палату. Охранник их пропустил.

Перед тем, как войти в палату, Владимир Степанович остановился и сказал:
- Яночка, ты подожди меня вот там в холле за столом. Я пойду к ней один.

И не дожидаясь ответа внучки, он тихо открыл дверь и вошел в палату.

Яна долго сидела, перебирая пальцами монетку и уставившись в одну точку. Но вот Владимир Степанович  вышел из палаты и подошел к Яне. Сев рядом с ней, он сказал:
- Яна, спасибо тебе. Она простила меня, а я простился с ней. Она чувствует, что скоро умрет. Светлана велела мне присмотреть за тобой.

Владимир Степанович и Яна долго сидели молча, но потом девочка сказала деду, чтобы он шел домой. А сама она собиралась оставаться с бабушкой до ее скорого конца.

- Да, хорошо, - сказал Владимир Степанович  и пошел к выходу. Проводив деда взглядом, Яна достала из сумочки свой мобильный и позвонила Кириллу Матвеевичу.
- Слушаю, - услышала Яна, но долго не могла начать разговор из-за спазма в горле.
- Да, говорите же, - довольно неприветливо сказал Кирилл Матвеевич.
- Это я, - наконец смогла сказать Яна.
- Яна, девочка моя, что с тобой?
- Я в больнице у бабушки. Она умирает, - с трудом произнесла девочка.
- Скажи номер больницы и палаты. Мы с Верой сейчас выезжаем. Я огляжусь и уеду, а Вера останется с тобой.
- Да, спасибо, - сказала Яна, потом сообщила Кириллу Матвеевичу нужные сведения и вошла в палату бабушки:
- Ну здравствуй, Яночка. Я уж заждалась тебя… - сказала бабушка, с любовью глядя на свою внучку.
- Да, прости… Нужно было помочь одной женщине. Очень хорошей. Она, кстати, сейчас приедет со своим братом.
- Зачем?
- Просто они добрые люди и хорошо ко мне относятся.
- Да кто ж к тебе может плохо относиться? - со слабой улыбкой сказала Светлана Михайловна.
- Да есть одна.  Хочешь, я расскажу тебе об этом? – спросила Яна, чтобы отвлечь бабушки от тяжелых мыслей.
- Конечно, ты прекрасный рассказчик.
- Бабушка, ну что ты! Какой "рассказчик" – рассказчица… Так вот… Ольга – это дочка Кирилла Матвеевича, я говорила тебе про ее день рождения. Это ее отец  едет сюда. Они живут богато в большом доме с бассейном, с зимним садом. А Кирилл Матвеевич – я ему помогала с его сестрой – хорошо ко мне отнесся, и Ольга это видела. Очень рассердилась. Кто я такая, чтобы ее отец уделял мне столько внимания. Ну и злится.
- Яна, ты поосторожней с ней… Такие принцессы от зависти могут много чего наделать.
- Да что ты, бабуль, не бери в голову.

Но в это время в дверь постучали.
- Да, Кирилл Матвеевич, входите, - сказала Яна. И в палату вошел Кирилл Матвеевич с сестрой.
- Здравствуйте, Светлана Михайловна. Вот мы и приехали познакомиться с вами и сказать, что у вас прекрасная внучка.

Светлана Михайловна с легкой полуулыбкой ответила:
- Хорошо, что успели…  Яночка, принеси еще один стул из холла, а сама потом сядешь ко мне на кровать.

Когда Яна вышла, Кирилл Матвеевич поспешил сказать:
- Мы с сестрой знаем Яну всего два дня. Но она за эти дни смогла изменить наши жизни. И я обещаю, что как бы ни сложились обстоятельства, Яна будет жить в благополучии и в безопасности.
- Спасибо. Это самое важное, что я могла услышать… Сейчас дедушка опекает ее, но он уже старый… Еще раз спасибо, - сказала  Светлана Михайловна, а Вера Матвеевна подошла и поцеловала ее руку:
- Спасибо вам за внучку. Я, благодаря ей, обрела смысл в жизни. Я побуду здесь с вами и с ней. Мало ли какая помощь может понадобиться.
- Ну и Слава Богу, - успела сказать Светлана Михайловна прежде чем Яна вошла со стулом в палату.
- Ты на склад ходила за стулом? – нашла в себе силы пошутить бабушка.
- Нет, мне пришлось бороться за него. Не хотели давать. Пришлось всех поубивать.

Кирилл Матвеевич с удивлением посмотрел на девочку. А ведь она ровесница его Оли – тепличному цветочку. И запоздалое чувство вины перед дочерью и одновременно недовольство ею болью отозвалось в сердце Кирилла Матвеевича. Вскоре он уехал, оставив на помощь бабушке и Яне Веру Кирилловну. Но прежде он утряс вопрос с их ночевкой в отдельной палате.

Однако уже в первую ночь, вернее в четыре часа утра их разбудил дежурный врач. Он сказал, что Светлана Михайловна умерла во сне. Яна горько заплакала, чувствуя вину перед бабушкой. Ведь она не была с ней в момент ее ухода.
- Она не должна была уйти этой ночью.

Но Вера Кирилловна остановила ее:
- Она могла еще быть какое-то время здесь, но легко ушла, потому что все проблемы были решены. Так всегда бывает, поверь, я уж знаю. Я ведь работала медсестрой в больнице раньше. Много видела того, что и не объяснишь. Не расстраивайся. Ты же знала, что бабушкин уход неизбежен. Не вини себя. Дай сейчас же знать Кириллу. Пойдем, ты попрощаешься с бабушкой, а потом поедем к тебе домой.
 
Но когда они подошли к палате, то оказалось, что палата закрыта, а бабушку уже отвезли в морг. Яне врач объяснил, что таково правило.

***
На следующий день Владимир Степанович заказал сорокоуст за упокой Светланы Михайловны, сорок дней провел с Яной, а потом засобирался домой. На этом настояла его внучка:
- Дедуль, ты не беспокойся за меня. Я со всем справлюсь. Да и Вера Кирилловна мне поможет, если что. А ты возвращайся домой. Все мои каникулы и зимние и летние я у тебя. И ты приедешь ко мне, когда захочешь. Да еще одно. Вот Кирилл Матвеевич тебе купил мобильный телефон, а это моя инструкция к нему. Будешь звонить мне и отвечать на мои звонки. Ну и, конечно, можешь звонить всем, кому захочешь.
- Да что ты, Яна. Я ведь никогда…
- Перестань, дедуль. Охотиться научился, а кнопки нажать – пара пустяков. Да... Обязательно передай Найде мой привет.

И на следующий день шофер Кирилла Матвеевича отвез дедушку в его Курчаево.

***
Прошло два года.

Найдя свою фамилию среди тех, кто поступил на бюджетное отделение Российского государственного гуманитарного университета очень довольная Яна вышла на крыльцо. Она решила переждать дождик - совсем не хотелось мокнуть.
 
На крыльце стояли двое. Один был постарше -  молодой мужчина, а другой - юноша. По всей видимости он был абитуриентом университета. Яна перестала думать о себе, и замерла, наморщив лоб. То, что она узнала, ей совсем не понравилось.
Но вот она услышала, что мужской голос сказал – "Да, ладно, чего уж там. Поедем домой". Потом юношеский ответил – "Этого не может быть я подсчитал все баллы и должен был пройти".
 - Да – сказала Яна. - Извините, но я слышала, как вы, Виктор, сказали брату, что надо уезжать. Не надо. Слава поступит. Хотя похлопотать нам немножко придется.
- А вы что, из приемной комиссии? – спросил старший с ощутимой неприязнью в голосе.
- Нет, я по вашу сторону баррикад. Просто я знаю, когда происходит несправедливость. Пойдемте сейчас же к проректору. В этом деле нельзя медлить.

Когда они подошли к двери кабинета Ефима Семеновича, то увидели на двери табличку – "Сегодня приема посетителей не будет".
 
Яна совершенно спокойно открыла дверь в предбанник, где сидела секретарша, и сказала братьям:
- Входите. Не тушуйтесь, я с вами.

Секретарша прямо взвилась:
– Вы что, не видите, что написано на дверях!?
- Скажите Зиновию Семеновичу, что "он" в Подольске.
- Кто в Подольске?
- Я об этом поговорю сама с проректором. И поторопитесь, - сказала Яна достаточно твердо.

Что-то было в голосе этой девчонки, что заставило секретаршу открыть дверь кабинета и войти туда, сказав:
- Извините Зиновий Семенович, но там к вам пришли, хотят поговорить.
- Ну я же ясно сказал...
Но секретарша перебила его:
- Да, но она просила сказать вам, что "он" в Подольске.

Зиновий Семенович, пожал плечами, но все же вышел в приемную:
- Кто и что  просил передать? - неприветливо спросил проректор .
- Я просила передать, - ответила Яна.
- Ну и кто в Подольске? И почему это меня должно заинтересовать? - устало спросил Яну проректор.
- Миша там.

Когда проректор услышал это, он побледнел.
- Что вы знаете?
- Знаю много чего, но я также знаю, что вам нужно пригласить меня, молодого человека и вашего абитуриента в свой кабинет.
- Да, да, проходите.

***
- Так вот, - начала говорить Яна, когда все уселись за длинным столом. - Меня зовут Яной. Хочу успокоить вас -  ваш сын уехал к своей возлюбленной. Она живет в Подольске с мамой, а теперь и с Мишей.

Зиновий Семенович положил руку на сердце.
- Не волнуйтесь. У вас нет для этого повода. Миша очень любит Марию. Они собираются пожениться. Машина мама хорошо относится к вашему сыну. Местные живут не очень богато. Но Миша взял свой компьютер. Не украл, а взял с собой. Вы же его подарили сыну. Так вот, он по интернету нашел себе работу. Он же превосходный программист. Зарабатывает деньги. Маша ждет ребенка.
- Это правда? - спросил взволнованный Зиновий Семенович.
- Да, и в этом можете убедиться сами. Поезжайте в Подольск. Это Московская область. Миша был очень рассержен на вас, потому что вы плохо отозвались о Маше. Но сейчас он очень скучает по вам и будет рад, если вы приедете. Однако прежде все же позвоните ему. Давайте я напишу вам номер его нового мобильного.
 
Зиновий Семенович протянул ей листок и ручку. Яна закрыла глаза ладонью и довольно долго молчала. Никто из присутствующих не решался нарушить это молчание. Потом девушка вернула Зиновию Семеновичу карандаш и бумагу с написанным номером телефона. Он пристально посмотрел на цифры и с нескрываемым волнением сказал:
- Яна, большое спасибо. Я не знаю… А как ты?
- Не надо. Я знаю, потому что знаю, и все. Вашу проблему мы решили, а теперь я о Славе. Вот об этом. Ему вашей приемной комиссией было отказано в поступлении в ваш институт…
- Понял. Вы вроде мне дали взятку, а теперь хотите, чтобы я ее отработал… Но здесь я бессилен.
- Нет. У вас вполне хватит, то есть обязательно должно хватить сил, чтобы не совершить крупного промаха. Позовите Розу Васильевну.
- Откуда вы знаете?
- Я же сказала, что я знаю, что происходит, и все…
- Да, да. Он крикнул "Лена".

Секретарша тотчас же появилась в дверях.
- Лена, пригласи сюда Розу Васильевну. Она мне срочно понадобилась.

В кабинете зависла тишина. Братья сидели потрясенные увиденным и застыли.

Но вот в дверях появилась симпатичная лет под сорок женщина.
- Да, Зиновий Семенович, вы вызывали меня? - сказала она, глядя на посетителей.
- Нет, Роза Васильевна, это я вас вызывала, - холодно ответила Яна.
- Что за шутки!? - воскликнула  сотрудница университета.
- Эти шутки стоят двести тысяч рублей.

Роза Васильевна сильно побледнела.
- Не пойму, - прошептала она.
- Сразу  поняли. Сначала страшновато было, но потом вы успокоили себя: "А, собственно, кто узнает?"
- Яна, вы о чем? – спросил девушку проректор.
- Роза Васильевна посодействовала поступлению в ваш институт одному парню, чей папа подкрепил свою просьбу двумястами тысячами рублей.
- Да что вы говорите, я не понимаю, - сказала Роза Васильевна, но все видели, что эти слова дались ей очень тажело.
- Роза Васильевна, во-первых, не указала в документах Вячеслава Смирнова о многих олимпиадах, в которых он принимал участие с восьмого класса, и о девяти высших оценок его работ на этих олимпиадах. А во-вторых, снизила Славе балл по аттестату. Вот и все. И парень не значится в списках поступивших.

- Это правда, Роза Васильевна? - спросил устало проректор.
- Нет, конечно, - ответила сотрудница института, хотя выговорила эти два слова с заметным трудом.
- Конечно "да", - сказала Яна, не скрывая своего отвращения, - попросите принести документы Вячеслава Александровича Славина и богатенького Буратино Григория Григорьевича Прошина.
 
Роза Васильевна покачнулась и опустилась на стул.

Яна, не глядя на перепуганную женщину, сказала:
- Зиновий Семенович, нам нужно идти. Но сегодня ближе к вечеру Слава придет сюда еще раз просмотреть списки. Восстановите справедливость. Но помните, что не это главное для вас сейчас. Поезжайте к сыну. Все встанет на место.
 
Потом Яна обратилась к братьям:
- Мы можем уйти отсюда.

Они встали и молча пошли за Яной. В вестибюле Яна села на скамейку:
- Подождите… На такие вещи уходит слишком много сил. Может быть пойдем в какое-нибудь кафе. Мне нужно поесть.
- Конечно, конечно, - сказал Борис. Он подошел к Яне. Помог ей подняться. Она взяла его под руку и они пошли к выходу из института. За ними шел совершенно потерявший голову от увиденного и услышанного абитуриент покидаемого им в настоящее время университета.

***
В кафе, куда Яна с двумя братьями пришли подкрепиться, за столом долго стояла тишина. Яна с удовольствием ела довольно вкусные пельмени, а братья не торопились к ним притронуться, находясь все еще в состоянии шока от увиденного:
- Как могла эта молоденькая девушка решить их проблему, да еще по ходу дела что-то рассказать декану про его сына!?

- Довольно копаться в делах, которые уже решены, - сказала Яна. – Борь, не принесешь ли нам чая и каких-нибудь печенюшек.

Борис только кивнул головой и вышел из-за стола.

Яна с улыбкой сказала Славе:
- Я уверена, что мы будем с тобой учиться в одном университете. Ты молодец, это я насчет олимпиад. А сегодня вечером обязательно приди  посмотреть списки. Если что не так, то позвони мне. А вообще позвони по любому. Я поздравлю тебя. У тебя мобильный с собой?
- Да, конечно, сказал Слава. Вот он.
- Забей туда мой номер, - сказала Яна и продиктовала ему номер своего телефона.

В это время подошел Борис с чаем и с тремя пирожными.
- Ура, мои любимые, - улыбнулась Яна.
- Угадал, значит я тоже умею угадывать кое-что.
- Ну что еще, например? - спросила Яна.
- Я знаю, что мы с тобой завтра увидимся, потому что я тебя приглашу  посидеть в ресторанчике.
- Возражающих нет. Тем более, что у Славы уже есть номер моего телефона.
- Это я уже тоже угадал.

И все трое засмеялись.

***
На следующий день Яна услышала мелодию своего мобильного. Она решила, что это Слава звонит ей, чтобы похвастаться, что он зачислен в университет. Но это был Борис.
- Привет ясновидящей, - сказал Борис, и Яна поняла, что он улыбается. – Ты права, Славка зачислен. Он уехал домой, чтобы собраться на переезд в Москву. Мы здесь снимаем однушку.  Слушай, Ян, я приглашаю тебя отметить Славкин триумф. Как ты насчет посидеть в одном местечке около нашего дома.
- С удовольствием. Давай договоримся. Мне нужно быть сегодня около метро Сокольники. А где ты живешь? – спросила Яна.
- Слушай, здорово. Тебе всегда так везет? Наша квартира на улице Гаврикова. Это совсем рядом с метро Красноселькая и не очень далеко от Сокольников. Где тебе удобно встретиться со мной?
- Давай у метро Сокольники. А потом я смогу уехать домой с Красносельской.
- Там видно будет. Когда мы встретимся?
- В шесть вечера я точно освобожусь. А встретиться мы можем в четверть седьмого.
- Идет. Но давай встретимся не у метро, а у входа в гостницу "Холидей Инн". Она в пяти минутах от метро, и там совсем мало народа. А у входа в метро всегда толпа – там трудно отыскать друг друга.
- Хорошо, договорились, до вечера, - сказала Яна и закончила разговор.

***
Вечером они встретились во время, и Борис повел Яну в Кафе-бар "У Михалыча" на улице Короленко около метро Сокольники. Борис хотел побаловать Яну грузинскими блюдами. Выбор блюд он предоставил Яне.

Но этот выбор  был абсолютно сумбурным – главное, чтобы было непонятное название. Борис, когда только Яна начала перечислять блюда, попытался ей объяснить, что нельзя сразу есть, например, Чанахи и Оджахури – ведь это два горячих мясных блюда. На что Яна ответила: "Разыграем, что тебе, а что мне". Ну и Борис молча стал ждать, что назаказывает Яна.  А она, читая меню, все более подпадала под очарование грузинского языка, и с ее губ срывалось: Сацебели, Наршараб,  Гурули,  Кутабы с зеленью, Эларжи, Чакапули, Чорба из говядины.
 
Олег понял, что Яна просто прикалывается и с удовольствием посмеялся.
- Да, ты прав, я просто получила удовольствие, разговаривая по-грузински. А теперь закажи чего-нибудь легкого. И, главное, чего-нибудь сладкого и много зеленого чая.
- Как скажешь, - улыбнулся Борис и сделал заказ поспешившему на его призывный жест официанту.
 
Потом Борис сказал Яне:
- Поскучай немножко. Я скоро, – и он ушел из зала.

Официант уже принес вино, минеральную воду, салаты и холодные закуски, а Борис все не появлялся.  Но вот он подошел к столу. В руках у него был листок бумаги.
- Видишь, как все удачно складывается. Мы можем уже начать наш праздник. Но сначала я хочу, моя дорогая гого (девушка) сказать тебе несколько слов.
 
Борис положил листочек на стол, и, спрятав его за фарфоровой салатницей, сказал:
- Суло чемо. Ар шемидзлиа шени давицкеба. Квелаферс гавакетеб имиствис, ром шени твалэби кидевэрткхел манакха (Душа моя. Не могу выкинуть тебя из головы. Могу все отдать, только бы увидеть еще раз твои глаза).  Ну как тебе мой грузинский. Ты, конечно, поняла, что я тебе сказал?

Яна пристально и довольно долго смотрела прямо в глаза Бориса, а потом сказала:
- Душа моя. Не могу выкинуть тебя из головы. Могу все отдать, только бы увидеть еще раз твои глаза… Но по-моему, Борис, ты торопишься.
Борис был потрясен:
- А ты можешь сказать это и по-грузински?

Яна ответила ему с прохладцей.
- Борис, мы не в цирке, а в ресторанчике, и я хочу кушать.
- Да, Ян, прости. Это просто потому, что ты ошеломила меня.
- Это не входило в мои планы, просто я, как простушка, попалась на твой подхалимаж.
- Это называется иначе. Я, похоже, втюрился в тебя.
- Это что, холодная закуска?
- Нет, это основное блюдо.
- Да, хватит, Борис, как ребенок.
- Ну, с чего начнем?
- Как скажешь.

И пара приступила, наконец, к пиршеству.

***
Когда они вышли от "Михалыча" было около восьми часов.
- Проводи меня до дома, - сказал Борис, беря Яну под руку.
- Это что-то новое, ранее не предусмотренное этикетом?
- Нет, это игра. Давай бросим монетку – орел или решка. Посмотрим, угадаешь ли ты. Давай я – орел. Идет?
- Вообще-то азартные игры запрещены. Ну, давай, попробуем.

Борис был рад решению Яны. За результат он не волновался - трюк с монетками он знал уже давно. Он сейчас выбрал орла и должен будет подкинуть монетку, поймать ее, закрыть другой ладонью и в это время громко вскрикнуть, например "Да он же падает". Яна, конечно же, невольно повернется посмотреть, кто там падает, а Борис подглядит, и если удача не на его стороне, то он просто стремительно перевернет монетку.  Так все и получилось. Когда Яна, ничего интересного не увидев, повернулась, Борис спросил: "Ну как он?" Яна удивленно ответила: "Да не было там никого." "Так я сам видел, что кот упал с дерева. Ну ладно, давай посмотрим, чья удача", сказал Борис, прекрасно зная ответ.

Яна подозрительно посмотрела на него:
- Смухлевал?
- Ну ты же рядом была, все видела. Какой мухлеж? Так что, дорогая гого, провожай грузина.

Через двадцать минут они уже были у подъезда, где жил Борис. И в этот момент он громко вскрикнул и схватился за живот:
- Он, не могу, эта грузинская еда была отравлена. Мне конец, проводи меня до квартиры.
- Как ребенок. Не хочу я к тебе. Мне домой надо.
- Ян, а ты выглядишь как добрая девушка. Не порти первого впечатления.
- Но слово…
- Тысячу слов. Пошли. У меня есть мороженое в холодильнике. Правда не грузинское, но вкусное. Ну и кофе, конечно.

***
Когда пришло время Яне идти домой, она сказала "спасибо"  Борису, встала из-за стола и собиралась уходить. Но Борис сказал: "Я забыл сказать тебе еще что-то по-грузински "ме шен миквархар" (Я тебя люблю).
- Борис, с этим словом не шутят. Зря ты поторопился.
- Почему ты считаешь, что знаешь мои чувства лучше меня?

Сказав это, Борис подошел к Яне, взял ее лицо в свои руки и нежно поцеловал.  Яна высвободилась из его рук и сказала:
- Ты обещал, что…
- А как мне было исхитриться, чтобы ты пришла сюда и чтобы я смог сказать и доказать тебе, что я чувствую к тебе.
- Не надо…
- Откуда ты знаешь, чего надо, а чего не надо? Я же вижу, что ты взволнована - не тем, что что-то произошло вне тебя, а тем, что ты почувствовала в своем сердце. Не противься этому чувству.

И Борис, несмотря на возражение Яны, поцеловал ее и собирался повести ее в комнату. Но вдруг он почувствовал, что Яна замерла, стала глубоко дышать, закрыла глаза, резко высвободилась из рук Бориса и сказала упавшим голосом:
- Он же убивает ее.
- Яна, кто кого убивает?
- В соседней квартире мужчина убивает молодую женщину. Он нанес ей три удара ножом. Но она пока жива.
- Яна, но почему тебя…

Но Яна уже выбежала на лестничную площадку, стала громко стучать в дверь соседней квартиры, а потом во всю силу легких закричала "Помогите. Убивают. Помогите. Убивают". Борис вышел на площадку, увидел, что творит Яна, и брезгливая улыбка показалась на его лице.

В этот момент открылась дверь третьей квартиры и оттуда выскочил парень с мокрой головой. Видно, что он принимал  до этого душ.
- Что происходит? – он с большим волнением спросил Яну.
- Вашу соседку убивает мужчина лег под пятьдесят, лысеватый, он изрядно выпил. Ругает ее… Он ранил ее ножом. Она жива, но истекает кровью.

Услышав это, парень нырнул в свою квартиру, успев сказать:
- Я могу попасть в квартиру Ирины через балкон.
- Подожди, ведь… - начала Яна. Она хотела сказать, что защитник слишком слаб для этого убийцы.

Но в это время сверху сбежал мужчина довольно солидного возраста:
- Что происходит?
- В этой квартире, - Яна указала пальцем, - сейчас убивают молодую женщину.
- Ирину?
- Не знаю, я здесь случайно, но вот из этой квартиры парень поспешил на помощь. Он сказал, что переберется через балкон и поможет…

Однако мужчина не стал ждать дальнейших разъяснений Яны и скрылся за дверью открытой квартиры. Яна поняла, что он поспешил на помощь парнишке с мокрыми волосами.

Потом можно было услышать, правда с трудом, что в квартире Ирины происходят какие-то события.  А через минуту дверь открылась и на площадку вышел парнишка. Не слова не говоря, он опять скрылся в своей квартире. Потом появился  с мобильным телефоном и попросил Яну:
- Если не трудно, вызовите скорую и полицию. А я пойду к Ирине – мало ли чего. Там Михаил Егорович сторожит гниду, мы его связали… Но…
- Нет, я не смогу сделать этого. Я не знаю адреса и не знаю, как сюда добраться. Ты позвони, а я пойду к Ирине.
- Ладно, хорошо, что вы здесь. Я вызову полицейских и скорую, но я должен буду уйти. Как вы без меня?
- Конечно, иди, мы же вдвоем.
- Хорошо, Михаил Егорович человек, что надо, - сказал парень, ушел к себе в квартиру и закрыл, наконец, дверь.

Когда Яна вошла в квартиру Ирины, то увидела, что на кровати лежит молодая женщина. Она была раздета, но накрыта простыней. И простыня пропиталась кровью. Пострадавшая была в сознании, но еле дышала.
- Ирина, потерпите. Сейчас приедет скорая. К счастью, раны не смертельны. Через три недели вас уже выпишут из больницы.

В это время в квартиру вошли доктор и два санитара с носилками. Доктор сразу подошел к раненой женщине, поднял простыню и сказал санитарам:
- Быстро на носилки. Оформим потом. А к вам просьба найти ее документы и привезти в больницу № 78 на улице Маршала Жукова. И сделать это как можно скорее.
- Да, конечно, - сказал Михаил Егорович.

После того, как санитары унесли носилки с Ириной, а подъехавшие полицейские сняли показания у Яны и Михаила Егоровича, а потом  увели с собой преступника, Михаил Егорович спросил:
- Где же нам искать паспорт?
- Он в той старой шкатулке, - подала голос Яна.
- Где? – спросил с сомнением в голосе Михаил Егорович.
- На книжной полке возле окна.

И действительно мужчина увидел там шкатулку, открыл ее и на самом верху обнаружил паспорт.

Он с удивлением посмотрел на Яну:
- А вы раньше были здесь?
- Нет, ответила Яна.
- А как…
- Не надо об этом...Извините, я очень устала. Мне нужно отдохнуть и чего-нибудь съесть.
- Да, конечно, я все сделаю. Но можно я буду с тобой на "ты". И еще, скажи мне, как тебя зовут.
- Я Яна и на ты, и рада этому.

Михаил Егорович, внимательно посмотрев на нее, сказал:
-  Уйдем отсюда. Здесь кровь и вообще… Пойдем ко мне, ты там подкрепишься и отдохнешь.
- Да, спасибо, - поблагодарила его Яна, потом сказала, - в соседней квартире у Бориса остались мои вещи. Помогите мне.
- Хорошо, Яна, все будет в порядке.

И, действительно, через минуту Михаил Егорович принес Янины вещи и сказал ей:
- А где ключ от этой квартиры? Не можем же мы оставить ее открытой, - вспомнил Михаил Григорьевич.

Яна ответила:
- Один ключ в сумке Ирины, а второй в кармане халата, который висит в ванной. Сумку не надо трогать. Там деньги, банковская карточка. Не надо оставлять следов.
- Конечно, ты права.

Михаил Егорович нашел ключ именно там, где, по словам Яны, он должен был находиться. Он запер дверь, а потом они поднялись в его квартиру.

***
Михаил Егорович проводил Яну на свою кухню.
- Я помню, тебе нужно плотненько покушать. И я угощу тебя чаем с пирожками. Моя жена прекрасно их печет. Видишь ли я случайно эти два дня в Москве. Мы живем сейчас в Коломне. Там жили мои родители, а после их смерти мы с женой туда переехали. А здесь бываем время от времени. Вот так и получилось, что ты меня поймала.
- Да,  это большая удача.  Ведь Ирин сосед помчался ей на помощь, а он совсем не силач. И если бы не вы…

Когда они почаевничали, Михаил Егорович предложил Яне отдохнуть на кровати. Он сказал:
- Ты поспи, а мне нужно в магазин. И обязательно разбери кровать и разденься. Найди в шкафу какую-нибудь футболку. Будь как дома.
- Но…
- Нет, нет. Я знаю, что говорю. Такой сон будет и глубже и спокойней. Слушайся доктора.
- Вы доктор?
- Да, я психолог и уже давно.
- Так вот почему я… - начала Яна, но Михаил Егорович перебил ее:
- Все, больше ни слова. Я пошел одеваться. Услышишь как хлопнула дверь – готовься ко сну. Когда я приду, то разбужу тебя и мы поговорим.

И, действительно, было так уютно спать на этой широкой кровати. Яна сразу уснула.

***
Когда Михаил Егорович вернулся домой, он накрыл на стол, а потом разбудил Яну. Она вскоре пришла на кухню:
- Вы правы, ваше одеяло совершенно особенное. Оно спело мне колыбельную и через две минуты я уже спала. 
- Я отварил креветки, на большее у меня кулинарных знаний не хватило. Но их я могу варить виртуозно. А давай, Яна, выпьем по глоточку. Ведь такой день особенный.
- Да, надо выпить за здоровье Ирины. Но с ней все будет в порядке.

Они выпили коньяка, закусили креветками, выпили чай с тортом, который купил Михаил Григорьевич по этому случаю, а потом он сказал:
- Яна, я хотел с тобой поговорить вот о чем. Как психологу мне не составляет труда понять, что ты очень одинока. По максимуму. И...
- Но я не хочу сейчас…
- Не перебивай меня, Яна, не перебивай.  Мне нужно прежде рассказать тебе о нас с женой. Мы женаты уже  более пятнадцати лет, но детей у нас нет и, как оказалось, не будет. Для меня это беда, но для моей жены это большое горе. Я как-то исподволь намекнул ей, что мы может взять ребенка на воспитание из роддома. Матери сейчас, увы, довольно часто их оставляют. И у меня не было бы проблем с усыновлением. Но жена категорически против. И я знаю почему. Она боится. Она боится ответственности за такого маленького ребенка. И боится, что не справится с ролью матери для ребенка старшего возраста. И я хочу тебе сделать вот такое предложение. Переезжай жить к нам в Коломну. Ты пополнишь нашу семью.

Здесь Михаил Егорович замолчал, потому что Яна встала из-за стола и подошла к окну и расплакалась.
- Ну, ну, Яночка. Не надо. Конечно, я говорю тебе о возможных переменах в твоей жизни. Но нет, так нет. Просто я уверен, что так будет лучше для нас троих.

И он услышал:
- Да, я осталась одна. В прошлом году моего дедушку в лесу убили браконьеры. Но я в этом году поступила в университет… Странно, но я говорю о причинах, почему я не могу принять ваше предложение, но у меня нет желания отказать вам.
- Какая же ты умница. Еще одно – Коломна всего в ста километрах от Москвы. Так что приехать сюда совсем нетрудно. И, кроме того, в городе есть семь вузов, ты могла бы выбрать один из них и перевестись туда. Еще одно и очень важное. У тебя дар. Сегодня ты спасла жизнь молодой женщине. Но Москве сейчас везде ощущается толпа, где бы ты ни была, а в ней трудно выделить что-либо  действительно важное. А в Коломне чувствуется общинный дух. Там очень много знакомых друг другу людей. И твоя помощь этим людям будет бесценной.
- Но столько нужно всего сделать.
- Тебе только нужно немножко подумать, а завтра поехать со мной в Коломну. Я соскучился по жене. А потом мы через неделю вернемся сюда, и я не то, что помогу тебе, я все сделаю сам. Ну как, Яна?
- Я должна познакомиться с вашей женой и поговорить с ней.
- Конечно, так и будет. Пойдем, я отвезу тебя домой, чтобы ты смогла собраться.
- Да, конечно, я готова. Спасибо вам, Михаил Егорович.
- Да брось ты… Пойдем…

     ЧАСТЬ 2

Как договаривались, Михаил Егорович в 9 часов ждал Яну у ее подъезда. Через пару минут она вышла, улыбнулась доктору, но он видел, что девушка взволнована. Через минуту машина выехала со двора и влилась в поток машин на улице.

- Все правильно, - подумал Михаил Егорович, который тоже чувствовал даже не волнение, а тревогу. Одобрит ли Нина его внезапное решение? Он побоялся разговаривать об этом с женой по телефону.

Но его мысли прервала Яна:
- Не надо,  Михаил Егорович, строить догадки. На это уходит много внутренних сил, а их вам, да и мне, нужно сейчас беречь, уж коли мы решились на  серьезные перестановки в нашей жизни.
- Странно, Ян. Я привык изучать чужие жизни, выискивать ошибки, давать советы, как их исправить и прочее. Но я много учился, много практиковался. А ты – ты просто умеешь прочесть даже мои самые сокровенные мысли.
- Ваши - да. Но мне не дано заглядывать в свою судьбу. Я с этим живу, и не стоит об этом говорить. Расскажите мне о вашей жене, если, конечно, вы не против. Мне важно, что вы сами расскажете.

- Мы с Ниной учились в одном медицинском институте. А после работали в одной больнице. Главное, мы любили друг друга тогда и сейчас любим. Я говорю тебе об этом, потом что это главное в нашей жизни, в которой, к сожалению, не все складывалось благополучно. После смерти своих родителей и младшей сестры – они все попали в крупную аварию на дороге, Нина стала бояться жить. Она тоже психолог и прекрасно понимает свое теперешнее состояние. Это не каприз, а болезнь, которая, к сожалению, трудно  поддается лечению. Ушедших от нас не вернешь. А ведь только это могло бы возвратить ей душевное равновесие. 
- Спасибо, Михаил Егорович, больше не надо тревожить свое сердце. Я знаю все, что хотела узнать. А сейчас, может быть, отдохнем немного и перекусим где-нибудь?
- Умница, а я ведь только-только собирался тебе это предложить.

Через несколько минут машина Михаила Егоровича остановилась около летнего кафе -  в сквере под большим тентом от дождя стояли пять столов, из которых два были свободными. Устроившись за одним из них, Михаил Егорович подозвал официанта – темноглазого брюнета в белом фартуке.
- Что предложишь? – спросил его Михаил Егорович.
- Смотри сам. Вот меню.
- Позови другого кого-нибудь, который умеет разговаривать с посетителями.
- Не понял…
- Поэтому позови кого-нибудь другого, кто понимает.

Парень стоял, не решаясь что-либо предпринять. Но в это время к ним подошел пожилой человек, но тоже в белом фартуке.
- Что гости желают? - спросил он очень даже приветливо.
- Мы долго здесь не задержимся, но хочется вкусно покушать. Вы принесите то, что бы вы предложили своим детям. Мы в претензии не будем, - попросил Михаил Егорович.
- Спасибо, хорошо сказал, я скоро.

И, действительно, скоро на столе перед Михаилом Егоровичем и Яной стояли сациви, овощное ассорти, два шампура с бараньим шашлыком, горячий лаваш, большой чайник, от которого шел очень приятный запах свежезаваренного зеленого чая, и красивое блюдо со сладким Рахат-трюфелем к этому чаю.

Яна с удовольствием поела овощи и шашлык, Михаил Егорович налил ей полную чашку чая и подвинул к ней сладкий десерт. Но он заметил, что девушка как бы ушла в себя, взгляд ее застыл, а дыхание участилось.
- Ну что ты будешь делать? Михаил Егорович, позовите сюда этого пожилого человека, который накормил нас.

И через минуту перед Яной стоял тот, кого она хотела видеть.
- Скажите, как вас зовут, - попросила девушка.
- Зови меня Теймурази.
- Сядьте сюда, уважаемый Теймурази, я хочу вам что-то сказать.
- У нас не принято сидеть с посетителями.
- Тогда, может быть, вы пригласите меня к себе.
- Это действительно нужно?
- Да.
- Хорошо. Идите за мной.

Обеспокоенный Михаил Егорович сказал Яне:
- Можно мне пойти с вами?
- Да, извините, конечно.

Скоро они втроем с трудом разместились за маленьким столом в комнате при кухне, где жил Теймурази.

Яна, сжав губы и постукивая по ним кулачком, долго молчала, а мужчины терпеливо ждали.
- Так вот, что я должна сказать вам, уважаемый Теймарази.
- Тебе непривычно. Зови меня по-русски просто "дедушка".
- Нет, спасибо. Так вот. На это место претендуют…

Теймурази перебил ее:
- Я знаю кто… Не надо об этом, - с явным неудовольствием сказал он.
- Я очень прошу вас не перебивайте меня. Я недолго буду вам рассказывать, а потом вы сами решите, что делать. Хорошо?

Что-то было в словах девушки и в ее манере говорить, что встревожило Теймурази, и он быстро сказал:
- Да, да, конечно, моя дорогая. Я слушаю.
- Так вот. Этот Бочкарь решил заставить вас подписать договор о продаже ему этого кафе и земли, которые оформлены в вашу собственность.
- И как, интересно, он может заставить меня сделать это. Я живу один и уже достаточно пожил, за жизнь не цепляюсь, - забыл об обещании не перебивать девушку Таймурази.
- Я очень прошу вас. Дайте я договорю. Вы сбиваете меня…
- Да, да, прости, - поспешил сказать Теймурази.

И опять Яна надолго замолкла, как бы вновь настраиваясь на потерянную волну.

Потом она продолжила:
 - Но у вас есть сестра, а у нее сын четырнадцати лет. Так вот, вы еще не знаете, у нее тяжелое заболевание и ее убедили лечь в больницу. Она, не видя другого выхода, отправила Георгия сюда к вам, поручив присмотреть за ним в пути и помочь доехать к вам своего соседа. Хотя она вам не позвонила… Да… Камилла боялась, что вас не устроит ее решение… Ну это потом… Дело в том, что сосед с поезда исчез. Но я не хочу думать о нем. Дело в том, что сейчас Георгий едет сюда в сопровождении человека Бочкаря. Он уверен, что вы подпишите любой документ, чтобы только не навредить своему племяннику.
- Как ты можешь это знать? Если это неправда, то зачем ...
- Это правда. И вы не должны терять время. У вас есть люди, которые могли бы помочь вам?
- Да, конечно, здесь много моих земляков и мы всегда и во всем друг другу помогаем. Но…

Яна подняла руку и приложила палец к своим губам - чтобы Теймурази помолчал.
- Я предложу вам вариант, который мне абсолютно не нравится, но он единственно возможный. У Бочкара есть две дочки-близняшки. Им по восемь лет. Они сейчас гостят у бабушки. Никто не знает, где она живет. Но мы знаем. Поэтому надо срочно ехать туда, забрать девочек с собой, и пусть они поживут у того, кому вы можете доверять до тех пор, пока не будет решена ваша проблема, и ваш племянник не будет в  безопасности.
- Девочка моя, это правда все то, что ты сказала? Как же ты могла это узнать?
- Не обо мне сейчас разговор. Но, к сожалению, я рассказала вам правду. И еще  - вы все время перебиваете меня, а мне потом трудно вернуться к прерванной вами мысли.
- Прости меня, но не мог сдержаться. Так странно все, что ты говоришь.
- И опять вы начали разговор…

И только сейчас Таймурази замолчал. Он действительно заметил, как трудно даются девушке ее слова…

Михаил Егорович все это время молчал, не сводя глаз с Яны, и она услышала его напряженный голос.
- Яна, ты можешь рассчитывать на мою помощь.
- Спасибо, нам придется много чего передумать и много чего сделать. Этот Бочкарь полная мразь. Он скупает участки земли повсюду. Даже в поселке, в котором родился и жил, и который сейчас абсолютно обезлюдил, так как два ранее работающих предприятия разорились, скупил почти за бесценок  многие участки земли у своих же земляков. Он им заплатил деньгами, а они до сих пор платят ему черной ненавистью. Оттого-то и душа у него черная как уголь.

Потом она сказала:
- Михаил Григорьевич, запомните, что нам и в какой последовательности нужно сделать.
Первое. Деревня "Подсосенки", в которых сейчас живут девочки Бочкаря, находится в 120 километрах отсюда. Это совсем рядом. По дороге туда мы будем проезжать городок Святки, где возьмем такси, а вашу машину оставим. Потом, когда будем возвращаться, мы девочек из такси пересадим в вашу машину. Ведь марку машины и номер могут  запомнить и любопытные селяне, и бабушка.

Далее. Дорогой Теймурази. Я сейчас поняла, что девочек нельзя оставлять ни у одного из ваших друзей. Бочкарь может легко их вычислить. Михаил Григорьевич, а могут девочки пожить какое-то время у вас дома? Это будет нелегко для вашей жены, но полезно и для нее, и для девочек.
- Подумаю, - сказал Михаил Григорьевич, не скрывая своего сомнения.

- Еще вот что, - продолжила Яна, - это я к вам, уважаемый  Теймурази. Как только мы убедимся, что девочки прочно обосновались, немедленно звоните Бочкарю. Я вам сейчас скажу номер его мобильного. И вы сообщите ему о девочках и скажете, чтобы сопровождающий берег Георгия. И если что-то произойдет в дороге с мальчиком, то и его девочкам не поздоровится. Пусть слова, но они должны быть сказаны.

- Да, - продолжила Яна, - и немедленно оформите дарственную на ваше кафе и землю на имя того, кому вы доверяете, и кого не знает Бочкарь. Если потребуется, то дайте ему копию акта дарения, только предварительно вырезав имя нового собственника – не замазать, а вырезать. Замазанное можно прочитать, и тогда Бочкарь сможет найти этого собственника и поступить с ним так, как у него принято. То есть, вы не будете иметь отношения к этой собственности и, следовательно, ни при каких обстоятельствах его требование об отчуждении этой собственности в его пользу не сможет быть удовлетворено.  Конечно, дразнить Бочкаря небезопасно, но без этого не обойтись...  Ну вот пока так. Подумайте, потом еще раз просмотрим план  - и за дело.

- Яна, я сейчас же возьму все документы, и мы по дороге к девочкам заедем к нотариусу и я оформлю дарственную на твое имя.
- Нет, мой дорогой Таймурази. Я очень горда, что вы мне доверяете, но не надо.  У меня не должно быть никаких обязательств.
- Да, я понял.
- Если вы не возражаете, дорогой Таймурази, этим новым собственником до поры, до времени мог бы стать я. А потом, когда этот вопрос полностью будет решен, я вам сделаю дорогой подарок. Подарю это замечательное кафе со всеми пристройками и землю, которая находится на очень выгодном месте.

И, несмотря на минорные обстоятельства, все трое улыбнулись.
- Да, мой дорогой Михаил Егорович. Лучшего хозяина моему хозяйству и не найти.
- Хорошо, уважаемый Таймурази, сейчас возьмите необходимые документы и поторопимся. Пока вокруг девочек все тихо и у Георгия спокойно. Но ведь это дурные люди, от них можно чего угодно ожидать. А в Святках мы остановимся немного отдохнуть, перекусить и пересесть в такси. Не надо так смотреть на меня мой дорогой Таймурази. Я, когда работаю - просматриваю события и собираю сведения, очень устаю и трачу много сил, поэтому мне нужно какое-то время, чтобы восстановиться.
- Да, девочка, моя, да, прости меня старого. Просто я как опешил, когда ты начала говорить, так до сих пор не могу в себя придти.

Яна ничего не ответила, глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула, закрыв глаза.
- Пусть Яна отдохнет, - прошептал Михаил Егорович, - вы соберите нужные документы, а я переговорю с женой.

Сказав это, Михаил Егорович отошел в сторону, достал мобильный. И, прислонившись спиной к высокой липе, которая росла рядом, стал ждать, когда жена возьмет телефон.
- Да, Миша, слушаю тебя. Ты где? - услышал он голос жены.
- Ниночка, ты не волнуйся. Меня еще какое-то время не будет. Дело в том, что мне нужно помочь Яне и Таймуразу.
- Кто они такие? – и Михаил Егорович, к сожалению, понял, что тревога за мужа снова захватило ее.
- Это сейчас мои попутчики. С Яной я познакомился в нашем московском доме случайно. Ей нужна была моя помощь. Все обошлось, и мы поехали к нам в Коломну, но по дороге возникли кое-какие проблемы. Когда мы приедем, ты обо всем узнаешь.
- Кто эта Яна, и почему она приедет к нам? – напряженным от тревоги голосом Нина Сергеевна спросила мужа.
- Все, Ниночка. Пора ехать. У тебя абсолютно нет никаких причин волноваться. А теперь мой главный вопрос к тебе. Ты не будешь возражать, если у нас какое-то время поживут две девочки. Им по восемь лет.
- Зачем это? Миш, ну что там, право, у тебя?
- Ты просто скажи мне - можно или нет. Если нет, то нам нужно будет придумать, где еще можно их спрятать.
- А они что в опасности?
- Они нет, а вот мальчик Георгий в большой опасности. И мы должны ему помочь. А девочки – это вроде гарантия, что с Георгием ничего не случится. Ну хорошо, Нин. Нам действительно нужно торопиться.
- Мое решение важно для тебя?
- Да.
- Тогда вези их к нам.
- Ты умница. Ты потом многому удивишься и будешь рада, что помогла решить трудную проблему. Целую.

Сказав это, Михаил Егорович поспешил к машине, к которой уже подошли Таймурази и Яна, и он сказал, что жена согласна принять девочек. И уже через пару минут машина мчалась по шоссе в сторону маленького городка, в котором в скором времени должны произойти важные для Таймурази события.

***
В полдень машина въехала в город Святки. На небольшой возвышенности стояла Церковь Входа Господня в Иерусалим. Яна, когда вышла из машины, долго стояла неподвижной, зачарованная видом этой старинной церкви. Михаил Егорович сказал Таймурази, что он отъедет, чтобы найти, куда поставить машину. Таймурази только кивнул головой, сел на скамейку и смотрел на Яну. Как странно, что эта совсем юная девушка смогла так перевернуть его судьбу.

"Георгий, Георгий, что ж мама мне не позвонила. Я бы все бросил и приехал к тебе", – пожурил он про себя сестру, тяжело вздохнул, но в это время к нему подошла Яна:
- Дорогой Таймарази, а где Михаил Егорович?
- Он сказал, что поищет место, куда на время поставить машину.
- Понятно, - сказала Яна и присела рядом с ним.

А вскоре Михаил Егорович подошел к ним. Таймурази быстро встал, и стало видно, как он был встревожен:
- Ну что теперь? - спросил он. Однако Михаил Егорович не ответил, а посмотрел на Яну.
- Сейчас покушаем, потом возьмем такси, и мы с Михаилом Егоровичем поедем, не откладывая, в Подсосенки. А вы, уважаемый Таймурази, когда мы уедем, будете ждать нас здесь на этой скамейке. Конечно, посидите в кафе, но потом переберетесь сюда. Здесь мы вас и подхватим. Да, и вот что я хочу предложить. Ведь при шофере мы не сможем обсуждать нашу проблему. Я стажу Настасье Петровне, это бабушка  девочек, что мы приехали за ними по просьбе Бочкаря. Она-то, конечно, зовет его Андреем. Я дам ей свой мобильный, а вы, Михаил Егорович, скажете, когда я дозвонюсь до вас, что вы  Андрей, и подтвердите, что вы попросили меня забрать девочек. А сейчас мы с Михаилом Егоровичем зайдем на рынок купим для нас некоторые вещички.
- Что ты сказала? - не понял Михаил Егорович.
- Мы должны немного изменить свою внешность. Бочкарь - гнусный человек, но не глупец. Он поднимет всех на ноги, когда будет искать своих дочерей. Нас же в Подсосенках увидят многие.

Таймурази с удивлением посмотрел на Яну. Ведь ему ничего подобного в голову не пришло. Видно и Михаил Егорович этого не предвидел.

Небольшой рынок был здесь же в конце площади, и там продавались продукты и вещи.

В вещевом ряду Яна купила для себя небольшую подушку, платок на голову и платье на два размера больше своего, а также темные очки с большими стеклами. Для Михаила Егоровича она приглядела смешную черную с желтым бейсболку и такой же расцветки широкую футболку. Потом они подошли к жилому дому и в подъезде надели на себя обновки. Яна положила себе под колготки подушечку, вместо брюк – платье, повязала голову платом, и надела темные очки. И стала симпатичной беременной женщиной. А Михаил Егорович выглядел очень легкомысленным в бейсболке и футболке

Наконец Яна сказала:
- Ну вот и все. Поторопимся.

Найти такси не составило никакого труда. Шофер был рад редкой удаче заработать и не умолкал до самых Подсосенок.

***
Меньше чем через час такси подъехало к дому Настасьи Петровны. Михаил Петрович сказал шоферу, чтобы он подождал их, и они с Яной вышли из машины. Яна сказала:
- Михаил Петрович, главное, держитесь спокойно и уверенно. Разговаривайте, когда я позвоню вам, с Настасьей Петровной очень  тихим голосом и неторопливо. А остальное – мое.

Когда они шли от калитки к дому, то Михаил Петрович даже вздрогнул, услышав, как громко смеется Яна - будто бы услышала что-то смешное. Потом поддержал ее:
- Да вот еще послушай, Ян. Я когда это услышал, чуть не умер со смеху…

И эти последние слова уже слушала Настасья Петровна, которая вышла на крыльцо, когда увидела в окно незнакомых людей на своем участке.
- Ну и что вам здесь надо?
- Здравствуйте, Настасья Петровна,  - сказала Яна, все еще сохраняя улыбку на лице. – Мы приехали за Олей и Полей. И мы торопимся, поэтому соберите их вещички, и мы помчимся.
- Ты чего это надумала? Андрей не велел их никому отдавать.
- Никому – может быть, но не нам. Андрей внезапно решил уехать с девчонками в Италию. Какие-то у дела или проблемы. Он об этом со мной не откровенничал. Просто дал мне поручение. Ну что, может, войдем в дом?

Яна так уверенно держалась, что Настасье Петровне ничего не оставалось делать, как пригласить девушку домой.
- Моему охраннику у вас делать нечего. Ты можешь подождать нас здесь во дворе.
Михаил Егорович только кивнул головой.

Когда  Настасья Петровна и Яна вошли в дом, то Яна  сказала несколько раздраженно:
- Ну где они? Я сказала ведь, что Андрей велел поторапливаться.

Однако Настасья Петровна никак не могла принять решения. Тогда Яна достала мобильный, набрала номер Михаила Егоровича. Через некоторое время, когда связь с ним была установлена, Яна сказала:
- Андрей, послушай, поговори с матерью. Она, видать, не собирается отпустить твоих девчонок со мной. Я мне валандаться здесь некогда. В моем положении надо дома сидеть, а не мотаться по твоим делам.

Сказав это, Яна протянула телефон Настасье Петровне.
- Поговорите с сыном. Да поскорей.
Настасья Петровна неуверенно поднесла телефон к уху.
- Да, слушаю.
Потом Яна видела, как хозяйка дома кивала головой.
- Да, ладно. Привезешь то, что привезешь.

Поговорив, она протянула телефон Яне.
- Пошла собирать вещи, а ты сходи к соседям, - Настасья Петровна показала пальцем, куда именно Яна должна пойти. – Да, еще… Андрей сказал, чтобы ты оставила мне пять тысяч. Он потом тебе вернет.
- Ну конечно, эта Катерина заплатит, а то кто же еще, - вроде возмутилась Яна, на ходу придумав себе новое имя,  но была очень довольна Михаилом Егоровичем. Деньги кому хочешь затуманят мозги.

Ничего не говоря, Яна пошла к соседям.  Когда она вышла из калитки и направилась в сторону от дома Настасьи Петровны, то Михаил Егорович, увидев ее, почувствовал тревогу, сначала хотел подойти к ней, но потом передумал:
- Яна знает, что делать, - дал он правильную оценку действиям Яны.

Войдя на участок соседей, Яна услышала детский смех – это двойняшки и мальчишка – соседский паренек – играли в мячик, стараясь попасть им друг в друга.
- Оля, Поля, - закричала Яна, - идите сюда, - бабушка зовет.

Девочки подбежали к ней, ну и мальчишка тоже. Девочки были похожи друг на друга как две капли воды. И это выглядело так очаровательно, что Яна не смогла убрать улыбку со своего лица. Но в это время к ним  подошел пожилой мужчина.
- Что ты там сказала девчонкам?
- Я сказала, что бабушка их зовет.
- Так что ж Настя сама не зашла?
- Потом с ней об этом поболтаете, а мы спешим. Пошли скорей, - поманила она девочек рукой.

Дальше все прошло быстро и без накладок. Михаил Егорович положил в багажник такси вещи девочек, они побаивались незнакомых людей, жались друг к другу, но Яна скоро смогла отвлечь их от ненужных мыслей и стала играть с ними с  ними в "Балду". Это игра, в которой кто-нибудь называет первую букву, второй добавляет другую, третий – третью. И если ненароком в результате получится целое слово, то проигравший получает первую букву Б из слова балда. Но и так далее. Девочки так увлеклись игрой, что перестали смотреть на дорогу и совсем не боялись своей новой знакомой, которая несколько раз специально проиграла им, к их вящему восторгу.

Когда они въехали в Святки, то Яна, к удивлению Михаила Егоровича сказала шоферу, чтобы он их отвез на вокзал. Что тот и сделал. Михаил Егорович расплатился с шофером. Все четверо вышли из машины, взяв с собой вещи. Шофер сразу же отъехал от вокзала. И Яна объяснила свой поступок Михаилу Егоровичу:
- Пусть шофер думает, что мы уедем отсюда на электричке, если кто-нибудь будет спрашивать его о тех, кто подвез сюда девочек.

Оля и Поля в это время кормили голубей, отламывая им кусочки от булки, которую купила Яна, и они не прислушивались к тому, о чем говорили взрослые.

Яна сказала Михаилу Егоровичу:
- А сейчас вы сходите за машиной. Посадите Таймурази и заедете сюда за мной и девочками. И побыстрей, хорошо.
- Конечно, Яночка, конечно, - и Михаил Егорович быстрым шагом отправился за машиной.

И уже через полчаса машина Михаила Егоровича с четырьмя пассажирами уезжала из Святок. А через два часа она остановилась у придорожного кафе, около которого была заправочная станция. Михаил Егорович поставил свою машину.

Яна спросила девочек:
- Ну, как, наши красавицы? Кто из вас первым пойдет с дорогим Таймурази, сделает свои дела и покушает?  Потом посидит в машине отдохнет, пока вторая сделает то же самое.

Девочки переглянулись и замолчали. А Михаил Егорович и Таймурази  ничего не говорили, понимая, что все решения будет принимать Яна.
- Ладно, Полина, иди с дедушкой Таймурази, а я с Оленькой посижу здесь. Михаил Егорович, а вы пойдете один. Покушаете и тогда придете сюда.

Когда Михаил Егорович отошел от Яны, она подбежала к нему и сказала:
- Я не хочу, чтобы девочки сидели в кафе вместе. Они привлекут к себе слишком много внимания. А так – по очереди. Никто и внимания не обратит. Да и то – вышла, а потом снова пришла. А вы вернетесь в машину после того, как Таймурази и Полина выйдут из кафе. Ну вот и все, собственно.

И Яна поспешила к Ольге. Когда Таймарази, Полина и Михаил Егорович вернулись из кафе, то Яна пошла туда с Олей. Закусив. А уже через два часа машина въезжала в Коломну. Яна видела, как волновался Михаил Егорович, а девочки были сильно напуганы.

Яна ничего не стала им объяснять, а просто сказала:
- Нас ждут, давайте поторопимся.

Дом Михаила Егоровича был трехэтажным. Около подъезда на лавочках сидели бабушки, которые с нескрываемым интересом наблюдали за прибывшей группой незнакомых людей. И нарочито громко здоровались с Михаилом Егоровичем. А одна из старушек спросила: "Слышь, Михаил, а кто это"?
Михаил Егорович ответил ей: 
- Катерина Ивановна, они приехали не к вам.
Старушка только поджала губки, и вся лавочка утихла.

Михаил Егорович, вставляя ключ в замок своей квартиры, не сдержал тяжелого вздоха, но, войдя, громко сказал:
- Нина, мы приехали.

И сразу из комнаты вышла симпатичная женщина лет сорока. Но ее лицо выдавало  сильное беспокойство.
- Здравствуйте, проходите.

Потом она обратилась к девочкам:
- Как вас зовут, милые?
Они одновременно сказали – Поля, Оля.
- Ну, давайте вы первыми проходите. Пойдемте, я покажу, где помыть руки, а потом на кухню. Я приготовила вам вкусные вещи. Ну что же вы не проходите. Проходите, проходите… Да не бойтесь, я же вижу, что вы как испуганные воробышки. Я вас в обиду не дам, - улыбнулась Нина.

Взрослые стояли молча, пока Нина разговаривала с девочками.
Потом и остальные прошли в комнату.
- Ну что же вы, взрослые. Мы, дети, вас заждались…

Михаил Егорович с удивлением слушал жену. Он видел, как девочки уже потянулись к ней. И он услышал, как Яна сказала ему на ухо:
- У вас такая милая жена. Видите, как она смогла перебороть себя, чтобы девочки чувствовали себя здесь как дома. У нее сильный и добрый характер. Я уверена, что девочки помогут ей найти себя.

Взрослые с трудом разместились на кухне, а Поле и Оле накрыли стол в комнате. Они там с удовольствием обедали и смотрели телевизор.

После того, как все отобедали, Нина Сергеевна осталась дома с девочками, а Яна, Михаил Егорович и Таймурази вышли на улицу и пошли в сторону свободной скамейки.
 
Но вдруг Яна схватила Таймаруза за рукав:
- Дорогой Таймурази, секунду. – Яна достала мобильный, набрала номер и протянула ему телефон:
- Говорите, говорите, это  Бочкарь… Георгий плачет… Я не могу пока точно сказать, что там. Говорите.

Таймурази взял телефон, поднес его к уху и услышал:
- Ну что зависли? Говорить будете?
У Таймурази вдруг совершенно исчезло волнение, и он сказал:
- Это, гнида, Таймурази… Рот закрой.… Твои Поля и Оля у меня… Не ори…  Георгий едет в поезде. Твой человек с ним. И там плохо с Георгием. Он плачет. Звони и узнавай, что там. Звони, прикажи cвоей мрази, чтобы с Георгия ни волосок не упал. А нет, с девочками будет плохо – знаешь как… Звони… Через пятнадцать минут скажешь, что сделал. Все… Пятнадцать минут – а там парни возьмутся за девочек.

Таймурази вернул телефон Яне, и она увидела, как пожилой человек вдруг совершено сник, как будто воля покинула его. Девушка взяла руку Таймурази и подержала ее в своих ладонях.
- Не надо, уважаемый Таймурази. Не думайте плохо, гоните эти мысли. Мы пятнадцать минут будем ждать, а пока я подумаю…

Таймурази сказал:
- Спасибо тебе, девочка, - и поцеловал Яне руку.

Яна улыбнулась ему, потом сказала обратилась к Михаилу Егоровичу:
- Я не хочу пока возвращаться к вам домой. И я прошу вас – отведите нас куда-нибудь в кафе. Мне нужен горячий кофе и шоколад. Одним словом, мне нужно, чтобы ничто меня не отвлекало. Предстоит многое обдумать.
- Конечно, конечно. Я знаю кафе – здесь прямо за углом. Я поспешу туда, все приготовлю, а вы идите неспеша.

Михаил Егорович показал рукой, куда Яне нужно было идти, а сам быстрым шагом пошел в том направлении .
В это время зазвонил телефон, который Таймурази все это время держал в руке. Да, это звонил Бочкарь.
- Ну что? – спросил Таймурази.
- Парня привезут на машине в Святки послезавтра, встретишь его на вокзале, но не один,  а с моими дочерьми.
- Да нет, паскуда. Я встречу племянника, и мы с ним уедем. А вечером, если все будет в порядке, девочек привезут в Подсосенки к бабке… Заткнись, условия ставлю я. Понял? И еще... Свое заведение и землю я продал, так что умерь аппетит, тебе этот кусок не по зубам. И если ты еще чего-нибудь придумаешь  - пеняй на себя. Мы уже показали тебе, что умеем.  И когда Георгий будет подъезжать к Святкам, позвони…

И хотя Бочкарь, продолжал разговор, Таймурази его дальше слушать не стал и отключил связь.
- Уважаемый Таймурази. Вы просто молодец, - сказала Яна. Она видела, как тяжело ему дался этот разговор.

***
Через пять минут все трое сидели за столом. Стол был в самом углу зала. Перед Яной стояла чашка кофе и лежала плитка шоколада. Она открыла шуршащую обертку шоколада, стала ломать его на дольки. Но мужчины видели, что руки делали свою работу, а взгляд Яны застыл, и даже дыхания ее не было слышно.

Потом Яна залпом выпила уже подостывший кофе и, жуя, как хлеб, шоколад стала говорить:
- Михаил Егорович. Хорошо бы вам записать, что я буду говорить, трудно будет вам это запомнить.

Михаил Егорович, не говоря ни слова, подошел к группе из шести ребят, которые плотным кольцом окружили стол.
- Помогите, ребята, - начал Михаил Егорович, - мне на время нужна ручка и листочек какой-нибудь бумаги. Как вы, поможете?

Один из парней достал из кармана блокнот, вырвал листочек и отдал его вместе с ручкой Михаилу Егоровичу. Тот сказал "спасибо"  и поспешил к Яне, которая сразу начала говорить:
- Итак, записывайте… Федор Петрович… Он живет в Подсосенках. Ах вот в чем дело. Это подельник Бочкаря. Угу.  Его мобильный – и Яна продиктовала цифры. Потом продолжила:
- Но толку звонить нет… Он кроме Бочкаря никого слушать не будет… Он,  да, он убил  Манучара,  в первую же ночь и сбросил тело с поезда около станции Молочаево…

Яна достала мобильный, набрала номер. Мужчины не отрывали от Яны взгляда. И они услышали:
- Здравствуйте, Семен Аркадьевич. У меня совсем нет времени, но вот что я скажу. Пошлите наряд к железнодорожной станции Молочаево.  И там метрах в четырехстах к предыдущей станции в кювете лежит тело Манучара Циклаури. Запишите в журнале происшествий этот анонимный звонок и, не откладывая, посылайте наряд в названное мною место. Дело идет о похищении мальчика.  Ну да что вы право!? У меня нет времени. Позже вам позвонят, и вы получите полную информацию. И не забудьте зафиксировать время этого звонка.

Потом Яна вздохнула:
- Дорогой Таймурази, вы знали Манучара?
- Чмерт'o Ч'емо (О Боже мой), - все повторял и повторял Таймурази, качая головой. – Это наш сосед. Вот, решил помочь Камелле, а нашел смерть. Девочка моя, все что нужно, я сделаю. Ах вай-вай…
- Да, сейчас мы с вами ввяжемся в нешуточное дело. Но мне уже почти все ясно.  Сейчас надо бы вернуться к вам, Михаил Егорович. Но где нам всем устроиться на ночь?
- Яна, не бери в голову. У соседа-художника на чердаке мастерская. Не проблема. Все Нина устроит.

Поздно вечером, когда девочки спали в квартире, а для Таймурази и Яны были готовы постели на чердаке в студии соседа Михаила Егоровича, девушка попросила Михаила Егоровича:
- Разрешите мне, хотя уже достаточно поздно, поговорить с Ниной Сергеевной. Не волнуйтесь… Я знаю, что и как сказать, чтобы не расстроить ее. А вам лучше с Таймарази посидеть во дворе. Потом я спущусь, мы поговорим, а потом пойдем спать. На завтра у нас запланировано много дел…

Вскоре Нина Сергеевна вошла на кухню, где Яна ждала ее.
- Яна, ты не хочешь чего-нибудь? Если тебе понравились пирожки, я могу подогреть несколько штучек.
- Да, с удовольствием. Если есть зеленый чай – отлично, но и с черным я с удовольствием поем ваших пирожков.

После вкусной трапезы Яна сказала Нине Сергеевне:
- Я хочу вам рассказать о себе… Мне было меньше двух лет, когда я потеряла своих родителей - их сбил пьяный водитель.  Когда я училась в шестом классе, я поняла - я знаю, что было и что может быть с людьми. Будущее видится несколько туманней, чем прошлое. Но вот о чем я хотела рассказать вам. Я была в гостях в вашем доме. И, когда я проходила мимо одной квартиры, я поняла, что там кто-то убивает молодую женщину. Ну, Слава Богу, Михаил Егорович помог ее спасти.
- И кто это был? Как ее зовут?
- Она живет в Москве в квартире как раз под вами  на два этажа ниже. Ее зовут  Ирина.
- Ирина Говорова! Бог мой.
- Без помощи вашего мужа она могла бы погибнуть. Там, правда, на помощь Ирине кинулся парнишка с ее площадки. Но он не справился бы с убийцей – тот здоровенный мужик.
- А это Димка. Баламут, каких мало, а вот кинулся выручать. Яна, спасибо, что вы мне это рассказали.
- Еще несколько слов. Михаил Егорович предложил мне переехать в Коломну и жить с вами. Я сирота, а быть одинокой действительно трудно.
- Да, Яночка, да, конечно. Я буду очень рада.
- Спасибо. Но сейчас мне надо решить трудную проблему. Дело в том, что Таймурази  владеет придорожным кафе, около которого мы остановились по дороге, и он отказался продать это кафе и землю бандиту Бочкарю.  Так сложилось, что к Таймурази сейчас  едет в поезде его племянник Георгий. Бочкарь узнал об этом, подослал своего подонка, который убил того, кто сопровождал мальчика.  Поэтому мы привезли к вам девочек, чтобы гарантировать, что, боясь потерять дочерей, Бочкарь не обидит Георгия. Таймурази оформит кафе и землю на имя Михаила Егоровича, чтобы бандит ни при каких обстоятельствах не смог бы диктовать условия Таймурази. За Бочкарем много темных дел, и моя задача доказать его виновность и засадить за решетку. И хотела бы спросить вас, Нина Сергеевна, если все получится, как я думаю, не могли бы вы оформить опекунство над девочками? Ведь их родная бабушка не может воспитывать внучек. Она сама не без греха, да и старая она.

Но потом Яна сама себя перебила:
- Нет, нет, если вы не готовы к этому или боитесь, то я обязательно найду другой  выход.
- Яна, ведь ты не знаешь, - начала говорить Нина Сергеевна, но Яна перебила ее.
- Знаю, Нина Сергеевна. Я также знаю, что в России сейчас шесть миллионов бесплодных женщин и четыре -  бесплодных мужчин. Если бы у вас был свой ребенок, вы бы не боялись быть матерью. Так почему ребенок, у которого нет родителей, не может быть вашим. Значит, вы уже изначально отказываетесь признать его своим ребенком, и боитесь ответственности. Но как только услышите слово "мама", то пройдет этот беспочвенный страх, который так измучил и вас, и Михаила Егоровича.
- Знаешь, Яночка, после всего, что я слышала и видела, я тебе безоговорочно верю. Но одно слово верить тебе, а другое – верить в собственные силы.
- Ну что вы, право? Я одна не боюсь иногда принимать такие сложные решения и действовать в таких сложных обстоятельствах. А вас двое. Я не буду ни настаивать на принятие вами какого-либо решения, ни просматривать ваше будущее. Вы сильные люди, и мне не нужно подглядывать в замочную скважину.  Ладно… Пора спать, а то мужчины, боюсь, уже заснули на скамейке на улице, пока мы разговаривали.
- Да, все готово. Пойду, позову их, а ты поднимайся. Ты спишь на раскладушке слева. Там под подушкой пижама для тебя. А Таймурази ляжет на полу за ширмой в правом углу студии.

***
Но вот наступил день, когда Георгий должен был приехать в Святки.

Яна, Михаил Егорович и Таймурази, выехали из Коломны рано утром. И были в Святках около десяти часов утра. А около двенадцати часов Бочкарь позвонил Таймурази и сказал только:
- Через пятнадцать минут он будет у вокзала.

Таймурази даже не пытался скрыть своего волнения. Но Михаил Егорович был рад увидеть, как сильно сочувствует ему Нина. Она подошла к Таймурази, положила свою руку ему на плечо и сказала:
- Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я это твердо знаю. Михаил и Яна будут с вами. А я приготовлю все для вашей встречи. Мы с девочками сделаем сегодняшний день большим праздником.
- Диди мадлоба дзвирп'асо, Нина (Спасибо, дорогая Нина).

Через десять минут машина Михаила Егоровича уже подъезжала к станции вокзала. Все трое вышли из машины и молча стояли, ожидая машину с Георгием. И через семь минут подъехал джип, открылась дверь и из машины вышел мальчик. Дверь тут же закрылась, и джип уехал.

И в следующую секунду Георгий  услышал:
- Ме ак'вар, ч'еми бичи (я здесь, мой мальчик).
Георгий вздрогнул, увидел спешащего к нему Таймурази.
Мальчик сказал только:
- Дядя… - и заплакал.
Подошедший Таймурази крепко прижал к себе Георгия.
- Все в порядке. Мы у друзей. Пойдем, я познакомлю меня с ними. И знай, этих людей ты должен помнить всю свою жизнь.

Георгий смутился, когда Михаил Егорович пожал ему руку, а Яна поцеловала мальчика в лоб.
- Ну, в путь, а то нас заждались.
…
Когда они подъехали к дому Михаила Егоровича, то к машине бросились Оля и Поля:
- А что вы нам привезли? А кто этот мальчик? А как его зовут? А он будет жить с нами? – загалдели девочки.

Михаил Егорович с удивлением посмотрел на подошедшую жену. Да, ее лицо выдавало волнение, но это было волнение женщины, которая озабочена тем, как встретить, как накормить, как разместить всех, кто сейчас живет в ее доме. И это волнение не мешало милой улыбке расцвести на ее губах. Она подошла к мужу и поцеловала его в щеку.
- Ну, пошли домой, а то мы заждались вас, - поздоровавшись с мужем, она обратилась к своим гостям.
- Мы с Ниной напекли блинов, - поделилась последней новостью Полина.
- Их столько – ужас, - добавила с гордостью Оля.
- Нина Сергеевна, а можно мы с Михаилом Егоровичем немножко поговорим здесь во дворе, а придем домой попозже.
- Конечно, Яна, конечно. Вам не холодно? А то Георгий вынесет вам теплые вещи, - спросила Нина Сергеевна.
- Да, пожалуй, так будет лучше всего. Георгий, тебе не трудно будет спуститься к нам с вещами?
- Да, нет, - с готовностью, но немного смущаясь, сказал мальчик.

И через пару минут Георгий принес теплый плед для Яны и свитер для Михаила Егоровича.
- Спасибо, тебе, - сказала Яна, а Георгий побежал домой.
- Сейчас мне предстоит разговор. И я не знаю, с кем именно мне поговорить. Семен Аркадьевич??? С ним я говорила по поводу Георгия… Это подполковник, начальник отделения полиции  в Молочаево. Он нерешительный человек, но он уже доверяет мне… А в Святках живет очень хороший человек и опытный следователь. Он на пенсии, но у него много учеников и, он дружит со многими своими прежними сослуживцами… Но я не вижу ни в одном из них достаточно силы, чтобы справиться с Бочкарем… Ладно… И Яна, взяв мобильный, собиралась с кем-то наладить связь.

Но в это время Михаил Егорович торопливо сказал:
- Яна, подожди... Послушай меня.  У меня друг. Он тоже следователь… Мы еще в средней школе учились вместе… Он все также живет в Москве. Я сегодня позвоню ему  и договорюсь о встрече… Завтра четверг… Договорюсь на вечер – после работы… Я уверен, что он поможет.
- Да, отлично, спасибо. Руководите парадом… А я в ауте… Очень устала.
- Конечно, пошли домой. Ты поешь и потом ляжешь на чердаке. Тебя никто не потревожит…

***
На следующий день в семь часов вечера Яна и Михаил Егорович стояли перед дверью квартиры, где их ждал Павел Васильевич. И уже через минуту гости были в маленькой прихожей, а Павел Васильевич молча стоял, наблюдая, как раздеваются его друг и молоденькая девушка.
- Ну, что разоблачились. Давайте здороваться и знакомиться. Меня зовут Павел Васильевич, а вас?
- Очень приятно познакомиться с вами, Павел Васильевич, а зовут меня Яной.
- Мне тоже очень приятно, что вы пришли ко мне. Ну а тебе, Миш, приятно со мной поздороваться?

Друзья обнялись. Яне этот жест дружбы очень понравился.
- Прошу проходите в мою комнату, - сказал Павел Васильевич, - и не будем терять время. Миша  сказал мне -  вы хотите, чтобы я вам помог. Я сделаю все, что надо. Обещаю. Только сначала подкрепитесь с дорожки.

Все с удовольствием почаевничали, поговорили о делах, которые никакого отношения к визиту гостей не имели, а после прошли в комнату хозяина.

Яна сказала:
- Нам предстоит поговорить на трудную тему. Я расскажу вам то, что я считаю необходимым. А потом  отвечу на ваши вопросы, а вы мне посоветуете, что  мы можем сделать. И, очень важно для меня, Павел Васильевич, - это, чтобы вы не перебивали меня, пока я буду говорить. Дело в том, что, если меня перебить, то я очень много энергии должна потратить, чтобы восстановить прерванную нить разговора.

Яна долго молчала, а мужчины не торопили ее.
- Так вот, - продолжила Яна. – О теперешнем положении дел. Бочкарь – Бочкарев Иван Тимофеевич, 1971 г. рождения, проживает в коттеджном поселке "Залив" в 30 километрах от Новомосковска. Это его логово. Потому что это не человек, а редкая мразь. Он скупает земли по всей округе – вкладывает деньги, которые он получает от продажи наркотиков и от строительного бизнеса, основой которого является рабский труд гастарбайтеров. Так вот… У меня цель - засадить этого поддонка в тюрьму пожизненно без права на помилование. Приближенных, которым он, безусловно, доверяет, девять человека - я не могла пока тратить силы на то, чтобы их рассмотреть более подробно. А помощников для конкретного дела они набирают каждый раз новых. На счету у Бочкаря и его людей  -  жизни шести человек, которые пробовали сопротивляться требованиям Бочкаря расстаться с землей… Ну и пострадавших, которые не решились идти  против него, а продавали свою землю по той цене, которую назначала банда,  тринадцать человек. Наркобизнес у Бочкаря также процветает. Наркотики из Афганистана, через Казахстан попадают в Россию. А потом уже расползаются по всей территории. Потом мы поговорим о том, как и где формируются  партии наркотиков, кто их перевозит, кому передают и прочее.  Я прошу вас, Павел Васильевич, возьмите бумагу и ручку, чтобы все записать… А сейчас я расскажу вам о конкретных преступлениях Бочкаря.
 
- Так вот, - начала Яна. – Банда бесчинствует в этом районе немногим меньше трех лет.  Бочкарь отсидел в тюрьме полтора года за избиение собутыльника.  Он сломал ему челюсть. Но так вышло, что в тюрьме, он познакомился с Лилипутом – это главарь банды в  соседней области. Короче, Бочкарь в тюрьме прошел ликбез по бандитскому бизнесу. И уже через полгода после выхода из тюрьмы у него в банде было семь человек. Они и сейчас его главные помощники. Первые деньги они сколотили, просто обворовывая квартиры. А потом Бочкарь понял, что зарабатывать действительно большие деньги можно спекулируя землей и торгуя наркотиками.  Лилипут, по старой памяти, ввел его в наркобизнес.  Дела Бочкаря пошли вверх, и он потерял остатки совести. Первой жертвой был сорокасемилетний житель села Сосновка, у который имел в собственности землю у трассы. Он взял кредит и начал строить стоянку для грузовых машин и гостиницу для водителей, а также придорожное кафе. Бочкарь потребовал у него продать землю и постройки. Тот со всей категоричностью отказался. Но защитить его от банды было некому, и 27 мая 2011 года сам Бочкарь задушил его. Труп вывезли в лес, закопали. Потом Бочкарь переговорил с вдовой. Я покажу, когда надо, это место.  И несчастная женщина после того, как вступила в наследство, продала землю Бочкарю на грабительских условиях. И через три года на счету банды было шесть трупов. Запишите сейчас, кто убит, и где их трупы. А потом мы сделаем перерыв… Ладно?
- Конечно, Яна. Миш, иди на кухню похозяйничай. А мы еще поработаем.

И ничего не выдало удивления, которое Федор Семенович с трудом удерживал в себе.

Яна продолжила:
- Дальше, второй жертвой был, самое ужасное, его сосед по деревне, в которой Бочкарь жил до шестнадцати лет…
***
Когда Яна закончила рассказ обо всех жертвах Бочкаря, она сказала:
- Отдохнем, а потом я вам расскажу также, где и какие доказательства можно добыть, чтобы предъявить обвинения Бочкарю в убийствах… А дело о  его наркобизнесе можно будет возбудить уже после того, как он окажется в тюрьме… Я надеюсь, что засадить всю банду в тюрьму не составит теперь никакого труда.

Федор Семенович видел, как нелегко далась Яне эта работа, и он очень тепло сказал ей:
- Пойдем, пойдем, ты поешь, а потом часочек поспишь. Отдохнешь, и мы снова поработаем.

Было уже одиннадцать часов, когда уставшая Яна и Михаил Егорович попрощались с Федором Семеновичем. Перед тем, как отпустить гостей, он сказал:
- Яночка, спасибо тебе, дорогая, что ты пользуешься своим даром во благо близких тебе людей. У меня исписано с десяток листов важнейших сведений. Завтра мы обсудим все это с моим начальством, наметим конкретные меры, и я обещаю тебе, что подонок не избежит сурового наказания. И о каждом нашем шаге я буду сообщать тебе.

- Спасибо вам, Федор Семенович… Но не нужно мне больше знать об этом. Дело в ваших руках. Вот когда он будет за решеткой, тогда мы решим, что делать с девочками. А сейчас они останутся с Ниной Сергеевной… И вот еще... Я хочу сказать вам следующее. Я пообщалась с вами, и почувствовала вашу тревогу по поводу судьбы вашего брата, который живет в Казахстане… Не тревожьтесь… Это вы просто скучаете. У него все в порядке. Жена Владимира казашка, а ваши внучки – копия вашей жены. Я видела вашу семейную фотографию на полке. Пригласите их в гости… Они будут рады…

Федор Семенович с трудом сказал:
- Огромное спасибо тебе, девочка… Странно, что мы не только слишком давно не виделись, но и разговаривали нечасто. А сейчас, спасибо тебе, я понял, как хочу их всех увидеть. Еще раз спасибо… Да, Яночка, возьми эту подушечку с дивана. Тебе будет удобней поспать в машине.
- Да, очень вам благодарна. А вы что, умеете читать чужие мысли? – улыбнулась Яна.

***
В машине Яна сразу свернулась клубочком на заднем сидении и через минуту спала.
Яна - Я знаю - 2 часть

Как договаривались, Михаил Егорович в 9 часов ждал Яну у ее подъезда. Через пару минут она вышла, улыбнулась доктору, но   он видел, что девушка взволнована. Через минуту машина выехала со двора и влилась в поток машин на улице.

- Все правильно, - подумал Михаил Егорович, который тоже чувствовал даже не волнение, а тревогу. Одобрит ли Нина его внезапное решение? Он побоялся разговаривать об этом с женой по телефону.

Но его мысли прервала Яна:
- Не надо,  Михаил Егорович, строить догадки. На это уходит много внутренних сил, а их вам, да и мне, нужно сейчас беречь, уж коли мы решились на  серьезные перестановки в нашей жизни.
- Странно, Ян. Я привык изучать чужие жизни, выискивать ошибки, давать советы, как их исправить и прочее. Но я много учился, много практиковался. А ты – ты просто умеешь прочесть даже мои самые сокровенные мысли.
- Ваши  - да. Но мне не дано заглядывать в свою судьбу. Я с этим живу, и не стоит об этом говорить.  Расскажите мне о вашей жене, если, конечно, вы не против. Мне важно, что вы сами расскажете.

- Мы с Ниной учились в одном медицинском институте. А после работали в одной больнице. Главное, мы любили друг друга тогда и сейчас любим. Я говорю тебе об этом, потом что это главное в нашей жизни, в которой, к сожалению, не все складывалось благополучно. После смерти своих родителей и младшей сестры – они все попали в крупную аварию на дороге, Нина стала бояться жить. Она тоже психолог и прекрасно понимает свое теперешнее состояние. Это не каприз, а болезнь, которая, к сожалению, трудно  поддается лечению. Ушедших от нас не вернешь. А ведь только это могло бы возвратить ей душевное равновесие. 
- Спасибо, Михаил Егорович, больше не надо тревожить свое сердце. Я знаю все, что хотела узнать. А сейчас, может быть, отдохнем немного и перекусим где-нибудь?
- Умница, а я ведь только-только собирался тебе это предложить.

Через несколько минут машина Михаила Егоровича остановилась около летнего кафе -  в сквере под большим тентом от дождя стояли пять столов, из которых два были свободными. Устроившись за одним из них, Михаил Егорович подозвал официанта – темноглазого брюнета в белом фартуке.
- Что предложишь? – спросил его Михаил Егорович.
- Смотри сам. Вот меню.
- Позови другого кого-нибудь, который умеет разговаривать с  посетителями.
- Не понял…
- Поэтому позови кого-нибудь другого, кто понимает.

Парень стоял, не решаясь что-либо предпринять. Но в это время к ним подошел пожилой человек, но тоже в белом фартуке.
- Что гости желают? - спросил он очень даже приветливо.
- Мы долго здесь не задержимся, но хочется вкусно покушать. Вы принесите то, что бы вы предложили своим детям. Мы в претензии не будем, - попросил Михаил Егорович.
- Спасибо, хорошо сказал, я скоро.

И, действительно, скоро на столе перед Михаилом Егоровичем и Яной стояли сациви, овощное ассорти, два шампура с бараньим шашлыком, горячий лаваш, большой чайник, от которого шел очень приятный запах свежезаваренного зеленого чая, и красивое блюдо со сладким Рахат-трюфелем к этому чаю.

Яна с удовольствием поела овощи и шашлык, Михаил Егорович налил ей полную чашку чая и подвинул к ней сладкий десерт. Но он заметил, что девушка как бы ушла в себя, взгляд ее застыл, а дыхание участилось.
- Ну что ты будешь делать? Михаил Егорович, позовите сюда этого пожилого человека, который накормил нас.

И через минуту перед Яной стоял тот, кого она хотела видеть.
- Скажите, как ваз зовут, - попросила девушка.
- Зови меня Теймурази.
- Сядьте сюда, уважаемый Теймурази, я хочу вам что-то сказать.
- У нас не принято сидеть с посетителями.
- Тогда, может быть, вы пригласите меня к себе.
- Это действительно нужно?
- Да.
- Хорошо. Идите за мной.

Обеспокоенный Михаил Егорович сказал Яне:
- Можно мне пойти с вами?
- Да, извините, конечно.

Скоро они втроем с трудом разместились за маленьким столом в комнате при кухне, где жил Теймурази.

Яна, сжав губы и постукивая по ним кулачком, долго молчала, а мужчины терпеливо ждали.
- Так вот, что я должна сказать вам, уважаемый Теймарази.
- Тебе непривычно. Зови меня по-русски просто "дедушка".
- Нет, спасибо. Так вот. На это место претендуют…

Теймурази перебил ее:
- Я знаю кто… Не надо об этом, - с явным неудовольствием сказал он.
- Я очень прошу вас не перебивайте меня. Я недолго буду вам рассказывать, а потом вы сами решите, что делать. Хорошо?

Что-то было в словах девушки и в ее манере говорить, что встревожило Теймурази, и он быстро сказал:
- Да, да, конечно, моя дорогая. Я слушаю.
- Так вот. Этот Бочкарь решил заставить вас подписать договор о продаже ему этого кафе и земли, которые оформлены в вашу собственность.
- И как, интересно, он может заставить меня сделать это. Я живу один и уже достаточно пожил, за жизнь не цепляюсь, - забыл об обещании не перебивать девушку Таймурази.
- Я очень прошу вас. Дайте я договорю. Вы сбиваете меня…
- Да, да, прости, - поспешил сказать Теймурази.

И опять Яна надолго замолкла, как бы вновь настраиваясь на потерянную волну.

Потом она продолжила:
 - Но у вас есть сестра, а у нее сын четырнадцати лет. Так вот, вы еще не знаете, у нее тяжелое заболевание и ее убедили лечь в больницу. Она, не видя другого выхода, отправила Георгия сюда к вам, поручив присмотреть за ним в пути и помочь доехать к вам своего соседа. Хотя она вам не позвонила… Да… Камилла боялась, что вас не устроит ее решение… Ну это потом… Дело в том, что сосед с поезда исчез. Но я не хочу думать о нем. Дело в том, что сейчас Георгий едет сюда в сопровождении человека Бочкаря. Он уверен, что вы подпишите любой документ, чтобы только не навредить своему племяннику.
- Как ты можешь это знать? Если это неправда, то зачем ...
- Это правда. И вы не должны терять время. У вас есть люди, которые могли бы помочь вам?
- Да, конечно, здесь много моих земляков и мы всегда и во всем друг другу помогаем. Но…

Яна подняла руку и приложила палец к своим губам - чтобы Теймурази помолчал.
- Я предложу вам вариант, который мне абсолютно не нравится, но он единственно возможный. У Бочкара есть две дочки-близняшки. Им по восемь лет. Они сейчас гостят у бабушки. Никто не знает, где она живет. Но мы знаем. Поэтому надо срочно ехать туда, забрать девочек с собой, и пусть они поживут у того, кому вы можете доверять до тех пор, пока не будет решена ваша проблема и ваш племянник не будет в  безопасности.
- Девочка моя, это правда все то, что ты сказала? Как же ты могла это узнать?
- Не обо мне сейчас разговор. Но, к сожалению, я рассказала вам правду. И еще  - вы все время перебиваете меня, а мне потом трудно вернуться к прерванной вами мысли.
- Прости меня, но не мог сдержаться. Так странно все, что ты говоришь.
- И опять вы начали разговор…

И только сейчас Таймурази замолчал. Он действительно заметил, как трудно даются девушки  ее слова…

Михаил Егорович все это время молчал, не сводя глаз с Яны, и  она услышала его напряженный голос.
- Яна, ты можешь рассчитывать на мою помощь.
- Спасибо, нам придется много чего передумать и много чего сделать. Этот Бочкарь полная мразь. Он скупает участки земли повсюду. Даже в поселке, в котором родился и жил, и который сейчас абсолютно обезлюдил, так как два ранее работающих предприятия разорились, скупил почти за бесценок  многие участки земли у своих же земляков. Он им заплатил деньгами, а они до сих пор платят ему черной ненавистью. Оттого-то и душа у него черная как уголь.

Потом она сказала:
- Михаил Григорьевич, запомните, что нам и в какой последовательности нужно сделать.
Первое. Деревня "Подсосенки", в которых сейчас живут девочки Бочкаря, находится в 120 километрах отсюда. Это совсем рядом. По дороге туда мы будем проезжать городок Святки, где возьмем такси, а вашу машину оставим. Потом, когда будем возвращаться, мы девочек из такси пересадим в вашу машину. Ведь марку машины и номер могут  запомнить и любопытные селяне, и бабушка.
Далее. Дорогой Теймурази. Я сейчас поняла, что девочек нельзя оставлять ни у одного из ваших друзей. Бочкарь может легко их вычислить. Михаил Григорьевич, а могут девочки пожить какое-то время у вас дома? Это будет нелегко для вашей жены, но полезно и для нее, и для девочек.
- Подумаю, - сказал Михаил Григорьевич, не скрывая своего сомнения.

- Еще вот что, - продолжила Яна, - это я к вам, уважаемый  Теймурази. Как только мы убедимся, что девочки прочно обосновались, немедленно звоните Бочкарю. Я вам сейчас скажу номер его мобильного.  И вы сообщите ему о девочках и скажете, чтобы сопровождающий берег Георгия. И если что-то произойдет в дороге с мальчиком, то и его девочкам не поздоровится.  Пусть слова, но они должны быть сказаны.

- Да, - продолжила Яна, - и немедленно оформите дарственную на ваше кафе и землю на имя того, кому вы доверяете, и кого не знает Бочкарь. Если потребуется, то дайте ему копию акта дарения, только предварительно вырезав имя нового собственника – не замазать, а вырезать. Замазанное можно прочитать, и тогда Бочкарь сможет найти этого собственника и поступить с ним так, как у него принято. То есть, вы не будете иметь отношения к этой собственности и, следовательно, ни при каких обстоятельствах его требование об отчуждении этой собственности в его пользу не сможет быть удовлетворено.  Конечно, дразнить Бочкаря небезопасно, но без этого не обойтись...  Ну вот пока так. Подумайте, потом еще раз просмотрим план  - и за дело.

- Яна, я сейчас же возьму все документы, и мы по дороге к девочкам заедем к нотариусу и я оформлю дарственную на твое имя.
- Нет, мой дорогой Таймурази. Я очень горда, что вы мне доверяете, но не надо.  У меня не должно быть никаких обязательств.
- Да, я понял.
- Если вы не возражаете, дорогой Таймурази, этим новым собственником до поры, до времени мог бы стать я. А потом, когда этот вопрос полностью будет решен, я вам сделаю дорогой подарок. Подарю это замечательное кафе со всеми пристройками и землю, которая находится на очень выгодном месте.

И, несмотря на минорные обстоятельства, все трое улыбнулись.
- Да, мой дорогой Михаил Егорович. Лучшего хозяина моему хозяйству и не найти.
- Хорошо, уважаемый Таймурази, сейчас возьмите необходимые документы и поторопимся. Пока вокруг девочек все тихо и у Георгия спокойно. Но ведь это дурные люди, от них можно чего угодно ожидать. А в Святках мы остановимся немного отдохнуть, перекусить и пересесть в такси. Не надо так смотреть на меня мой дорогой Таймурази. Я, когда работаю - просматриваю события и собираю сведения, очень устаю и трачу много сил, поэтому мне нужно какое-то время, чтобы восстановиться.
- Да, девочка, моя, да, прости меня старого. Просто я как опешил, когда ты начала говорить, так до сих пор не могу в себя придти.

Яна ничего не ответила, глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула, закрыв глаза.
- Пусть Яна отдохнет, - прошептал Михаил Егорович, - вы соберите нужные документы, а я переговорю с женой.

Сказав это, Михаил Егорович отошел в сторону, достал мобильный. И, прислонившись спиной к высокой липе, которая росла рядом, стал ждать, когда жена возьмет телефон.
- Да, Миша, слушаю тебя. Ты где? - услышал он голос жены.
- Ниночка, ты не волнуйся. Меня еще какое-то время не будет. Дело в том, что мне нужно помочь Яне и Таймуразу.
- Кто они такие? – и Михаил Егорович, к сожалению, понял, что тревога за мужа снова захватило ее.
- Это сейчас мои попутчики. С Яной я познакомился в нашем московском доме случайно. Ей нужна была моя помощь. Все обошлось, и мы поехали к нам в Коломну, но по дороге возникли кое-какие проблемы. Когда мы приедем, ты обо всем узнаешь.
- Кто эта Яна, и почему она приедет к нам? – напряженным от тревоги голосом Нина Сергеевна спросила мужа.
- Все, Ниночка. Пора ехать. У тебя абсолютно нет никаких причин волноваться. А теперь мой главный вопрос к тебе. Ты не будешь возражать, если у нас какое-то время поживут две девочки. Им по восемь лет.
- Зачем это? Миш, ну что там, право, у тебя?
- Ты просто скажи мне - можно или нет. Если нет, то нам нужно будет придумать, где еще можно их спрятать.
- А они что в опасности?
- Они нет, а вот мальчик Георгий в большой опасности. И мы должны ему помочь. А девочки – это вроде гарантия, что с Георгием ничего не случится. Ну хорошо, Нин. Нам действительно нужно торопиться.
- Мое решение важно для тебя?
- Да.
- Тогда вези их к нам.
- Ты умница. Ты потом многому удивишься и будешь рада, что помогла решить трудную проблему. Целую.

Сказав это, Михаил Егорович поспешил к машине, к которой уже подошли Таймурази и Яна, и он сказал, что жена согласна принять девочек. И уже через пару минут машина мчалась по шоссе в сторону маленького городка, в котором в скором времени должны произойти важные для Таймурази события.
***
В полдень машина въехала в город Святки.  На небольшой возвышенности стояла Церковь Входа Господня в Иерусалим. Яна, когда вышла из машины, долго стояла неподвижной, зачарованная видом этой старинной церкви. Михаил Егорович  сказал Таймурази, что он отъедет, чтобы найти, куда поставить машину. Таймурази только кивнул головой, сел на скамейку и смотрел на Яну. Как странно, что эта совсем юная девушка смогла так перевернуть его судьбу.
"Георгий, Георгий, что ж мама мне не позвонила. Я бы все бросил и приехал к тебе", – пожурил он про себя сестру, тяжело вздохнул, но в это время к нему подошла Яна:
- Дорогой Таймарази, а где Михаил Егорович?
- Он сказал, что поищет место, куда на время поставить машину.
- Понятно, - сказала Яна и присела рядом с ним.

А вскоре Михаил Егорович подошел к ним. Таймурази быстро встал, и стало видно, как он был встревожен:
- Ну что теперь? - спросил он. Однако Михаил Егорович не ответил, а посмотрел на Яну.
- Сейчас покушаем, потом возьмем такси, и мы с Михаилом Егоровичем поедем, не откладывая, в Подсосенки. А вы, уважаемый Таймурази, когда мы уедем,  будете ждать нас здесь на этой скамейке. Конечно, посидите в кафе, но потом переберетесь сюда. Здесь мы вас и подхватим. Да, и вот что я хочу предложить. Ведь при шофере мы не сможем обсуждать нашу проблему. Я стажу Настасье Петровне, это бабушка  девочек, что мы приехали за ними по просьбе Бочкаря. Она-то, конечно, зовет его Андреем.  Я дам ей свой мобильный, а вы, Михаил Егорович, скажете, когда я дозвонюсь до вас, что вы  Андрей, и подтвердите, что вы попросили меня забрать девочек. А сейчас мы с Михаилом Егоровичем зайдем на рынок купим для нас некоторые вещички.
- Что ты сказала? - не понял Михаил Егорович.
- Мы должны немного изменить свою внешность. Бочкарь  гнусный человек, но не глупец. Он поднимет всех на ноги, когда будет искать своих дочерей. Нас же в Подсосенках увидят многие.

Таймурази с удивлением посмотрел на Яну. Ведь ему ничего подобного в голову не пришло. Видно и Михаил Егорович этого не предвидел.

Небольшой рынок был здесь же в конце площади, и там продавались продукты и вещи.

В вещевом ряду Яна купила для себя небольшую подушку, платок на голову и платье на два размера больше своего, а также темные очки с большими стеклами. Для Михаила Егоровича она приглядела смешную черную с желтым бейсболку и такой же расцветки широкую футболку. Потом они подошли к жилому дому и в подъезде надели на себя обновки. Яна положила себе под колготки подушечку,  вместо брюк – платье, повязала голову платом, и надела темные очки. И стала симпатичной беременной женщиной. А Михаил Егорович выглядел очень легкомысленным в бейсболке и футболке

Наконец Яна сказала:
- Ну вот и все. Поторопимся.

Найти такси не составило никакого труда. Шофер был рад редкой удаче заработать и не умолкал до самых Подсосенок.

***
Меньше чем через час такси подъехало к дому Настасьи Петровны. Михаил Петрович сказал шоферу, чтобы он подождал их, и они с Яной вышли из машины. Яна сказала:
- Михаил Петрович, главное, держитесь спокойно и уверенно. Разговаривайте, когда я позвоню вам,  с Настасьей Петровной очень  тихим голосом и неторопливо. А остальное – мое.

Когда они шли от калитки к дому, то Михаил Петрович даже вздрогнул, услышав, как громко смеется Яна - будто бы услышала что-то смешное. Потом поддержал ее:
- Да вот еще послушай, Ян. Я когда это услышал, чуть не умер со смеху…

И эти последние слова уже слушала Настасья Петровна, которая вышла на крыльцо, когда увидела в окно незнакомых людей на своем участке.
- Ну и что вам здесь надо?
- Здравствуйте, Настасья Петровна,  - сказала Яна, все еще сохраняя улыбку на лице. – Мы приехали за Олей и Полей. И мы торопимся, поэтому соберите их вещички, и мы помчимся.
- Ты чего это надумала? Андрей не велел их никому отдавать.
- Никому – может быть, но не нам. Андрей внезапно решил уехать с девчонками в Италию. Какие-то у дела или проблемы. Он об этом со мной не откровенничал. Просто дал мне поручение. Ну что, может, войдем в дом?

Яна так уверенно держалась, что Настасье Петровне ничего не оставалось делать, как пригласить девушку домой.
- Моему охраннику у вас делать нечего. Ты можешь подождать нас здесь во дворе.
Михаил Егорович только кивнул головой.

Когда  Настасья Петровна и Яна вошли в дом, то Яна  сказала несколько раздраженно:
- Ну где они? Я сказала ведь, что Андрей велел поторапливаться.

Однако Настасья Петровна никак не могла принять решения. Тогда Яна достала мобильный, набрала номер Михаила Егоровича. Через некоторое время, когда связь с ним была установлена, Яна сказала:
- Андрей, послушай, поговори с матерью. Она, видать, не собирается отпустить твоих девчонок со мной. Я мне валандаться здесь некогда. В моем положении надо дома сидеть, а не мотаться по твоим делам.

Сказав это, Яна протянула телефон Настасье Петровне.
- Поговорите с сыном. Да поскорей.

Настасья Петровна неуверенно поднесла телефон к уху.
- Да, слушаю.
 
Потом Яна видела, как хозяйка дома кивала головой.
- Да, ладно. Привезешь то, что привезешь.

Поговорив, она протянула телефон Яне.
- Пошла собирать вещи, а ты сходи к соседям, - Настасья Петровна показала пальцем, куда именно Яна должна пойти. – Да, еще… Андрей сказал, чтобы ты оставила мне пять тысяч. Он потом тебе вернет.
- Ну конечно, эта Катерина заплатит, а то кто же еще, - вроде возмутилась Яна, на ходу придумав себе новое имя, но была очень довольна Михаилом Егоровичем. Деньги кому хочешь затуманят мозги.

Ничего не говоря, Яна пошла к соседям. Когда она вышла из калитки и направилась в сторону от дома Настасьи Петровны, то Михаил Егорович, увидев ее, почувствовал тревогу, сначала хотел подойти к ней, но потом передумал:
- Яна знает, что делать, - дал он правильную оценку действиям Яны.

Войдя на участок соседей, Яна услышала детский смех – это двойняшки и мальчишка – соседский паренек – играли в мячик, стараясь попасть им друг в друга.
- Оля, Поля, - закричала Яна, - идите сюда, - бабушка зовет.

Девочки подбежали к ней, ну и мальчишка тоже. Девочки были похожи друг на друга как две капли воды. И это выглядело так очаровательно, что Яна не смогла убрать улыбку со своего лица. Но в это время к ним подошел пожилой мужчина.
- Что ты там сказала девчонкам?
- Я сказала, что бабушка их зовет.
- Так что ж Настя сама не зашла?
- Потом с ней об этом поболтаете, а мы спешим. Пошли скорей, - поманила она девочек рукой.

Дальше все прошло быстро и без накладок. Михаил Егорович положил в багажник такси вещи девочек, они побаивались незнакомых людей, жались друг к другу, но Яна скоро смогла отвлечь их от ненужных мыслей и стала играть с ними с  ними в "Балду". Это игра, в которой кто-нибудь называет первую букву, второй добавляет другую, третий – третью. И если ненароком в результате получится целое слово, то проигравший получает первую букву Б из слова балда. Но и так далее. Девочки так увлеклись игрой, что перестали смотреть на дорогу и совсем не боялись своей новой знакомой, которая несколько раз специально проиграла им к их вящему восторгу.

Когда они въехали в Святки, то Яна, к удивлению Михаила Егоровича сказала шоферу, чтобы он их отвез на вокзал. Что тот и сделал. Михаил Егорович расплатился с шофером. Все четверо вышли из машины, взяв с собой вещи. Шофер сразу же отъехал от вокзала. И Яна объяснила свой поступок Михаилу Егоровичу:
- Пусть шофер думает, что мы уедем отсюда на электричке, если кто-нибудь будет спрашивать его о тех, кто подвез сюда девочек.

Оля и Поля в это время кормили голубей, отламывая им кусочки от булки, которую купила Яна, и они не прислушивались к тому, о чем говорили взрослые.

Яна сказала Михаилу Егоровичу:
- А сейчас вы сходите за машиной. Посадите Таймурази и заезжайте сюда за мной и девочками. И побыстрей, хорошо.
- Конечно, Яночка, конечно, - и Михаил Егорович быстрым шагом отправился за машиной.

И уже через полчаса машина Михаила Егоровича с четырьмя пассажирами уезжала из Святок. А через два часа она остановилась у придорожного кафе, около которого была заправочная станция. Михаил Егорович поставил свою машину.

Яна спросила девочек:
- Ну, как, наши красавицы? Кто из вас первым пойдет с дорогим Таймурази, сделает свои дела и покушает?  Потом посидит в машине отдохнет, пока вторая сделает то же самое.

Девочки переглянулись и замолчали. А Михаил Егорович и Таймурази  ничего не говорили, понимая, что все решения будет принимать Яна.
- Ладно, Полина, иди с дедушкой Таймурази, а я с Оленькой посижу здесь. Михаил Егорович, а вы пойдете один. Покушаете и тогда придете сюда.

Когда Михаил Егорович отошел от Яны, она подбежала к нему и сказала:
- Я не хочу, чтобы девочки сидели в кафе вместе. Они привлекут к себе слишком много внимания. А так – по очереди. Никто и внимания не обратит. Да и то – вышла, а потом снова пришла. А вы вернетесь в машину после того, как Таймурази и Полина выйдут из кафе. Ну вот и все, собственно.

И уже через два часа машина въезжала в Коломну. Яна видела, как волновался Михаил Егорович, а девочки были сильно напуганы.

Яна ничего не стала им объяснять, а просто сказала:
- Нас ждут, давайте поторопимся.

Дом Михаила Егоровича был трехэтажный. Около подъезда на лавочках сидели бабушки, которые с нескрываемым интересом наблюдали за прибывшей группой незнакомых людей. Однако все нарочито громко здоровались с Михаилом Егоровичем. А одна из старушек спросила: "Слышь, Михаил, а кто это"?
Михаил Егорович ответил:
- Катерина Ивановна, они приехали не к вам.

Старушка только поджала губки, и вся лавочка утихла.

Михаил Егорович, вставляя ключ в замок своей квартиры, не сдержал тяжелого вздоха, но, войдя, громко сказал:
- Нина, мы приехали.

И сразу из комнаты вышла симпатичная женщина лет сорока. Но ее лицо выдавало  сильное беспокойство.
- Здравствуйте, проходите.

Потом она обратилась к девочкам:
- Как вас зовут, милые?

Они одновременно сказали – Поля, Оля.
- Ну, давайте вы первыми проходите. Пойдемте, я покажу, где помыть руки, а потом на кухню. Я приготовила вам вкусные вещи. Ну что же вы не проходите. Проходите, проходите… Да не бойтесь, я же вижу, что вы как испуганные воробышки. Я вас в обиду не дам, - улыбнулась Нина.

Взрослые стояли молча, пока Нина разговаривала с девочками. Потом и остальные прошли в комнату.
- Ну что же вы, взрослые. Мы, дети, вас заждались…

Михаил Егорович с удивлением слушал жену. Он видел, как девочки уже потянулись к ней.
Но тут он услышал, как Яна сказала ему на ухо:
- У вас такая милая жена. Видите, как она смогла перебороть себя, чтобы девочки чувствовали себя здесь как дома. У нее сильный и добрый характер. Я уверена, что девочки помогут ей найти себя.

Взрослые с трудом разместились на кухне, а Поле и Оле накрыли стол в комнате. Они там с удовольствием обедали и смотрели телевизор.
Нина Сергеевна угостила гостей вкусными пирожками с крепким бульоном, потом были сырники со сметаной и душистый крепкий чай. Все с удовольствием поели. Но за столом никто серьезных разговоров не вел…

После того, как все отобедали, Нина Сергеевна осталась дома с девочками, а Яна, Михаил Егорович и Таймурази вышли на улицу и пошли в сторону свободной скамейки. Но вдруг Яна схватила Таймаруза за рукав:
- Дорогой Таймурази, секунду. – Яна достала мобильный, набрала номер и протянула ему телефон:
- Говорите, говорите, это  Бочкарь… Георгий плачет… Я не могу пока точно сказать, что там. Говорите.

Таймурази взял телефон, поднес его к уху и услышал:
- Ну что зависли? Говорить будете?

У Таймурази вдруг совершенно исчезло волнение, и он сказал:
- Это, гнида, Таймурази… Рот закрой.… Твои Поля и Оля у меня… Не ори…  Георгий едет в поезде. Твой человек с ним. И там плохо с Георгием. Он плачет. Звони и узнавай, что там. Звони, прикажи cвоей мрази, чтобы с Георгия ни волосок не упал. А нет, с девочками будет плохо – знаешь как… Звони… Через пятнадцать минут скажешь, что сделал. Все… Пятнадцать минут – а там парни возьмутся за девочек.

Таймурази вернул телефон Яне, и она увидела, как пожилой человек вдруг совершено сник, как будто воля покинула его. Девушка взяла руку Таймурази и подержала ее в своих ладонях.
_ Не надо, уважаемый Таймурази. Не думайте плохо, гоните эти мысли. Мы пятнадцать минут будем ждать, а пока я подумаю…

Таймурази сказал:
- Спасибо тебе, девочка, - и поцеловал Яне руку.

Яна улыбнулась ему, потом обратилась к Михаилу Егоровичу:
- Я не хочу пока возвращаться к вам домой. И я прошу вас – отведите нас куда-нибудь в кафе. Мне нужен горячий кофе и шоколад. Одним словом, мне нужно, чтобы ничто меня не отвлекало. Предстоит многое обдумать.
- Конечно, конечно. Я знаю кафе – здесь прямо за углом. Я поспешу туда, все приготовлю, а вы идите неспеша.

Михаил Егорович показал рукой, куда Яне нужно было идти, а сам быстрым шагом пошел в том направлении.

В это время зазвонил телефон, который Таймурази все это время держал в руке. Да, это звонил Бочкарь.
- Ну что? – спросил Таймурази.
- Парня привезут на машине в Святки послезавтра, встретишь его на вокзале, но не один,  а с моими дочерьми.
- Да нет, паскуда. Я встречу племянника, и мы с ним уедем. А вечером, если все будет в порядке, девочек привезут в Подсосенки к бабке… Заткнись, условия ставлю я. Понял? И еще... Свое заведение и землю я продал, так что умерь аппетит, тебе этот кусок не по зубам. И если ты еще чего-нибудь придумаешь  - пеняй на себя. Мы уже показали тебе, что умеем делать.  И когда Георгий будет подъезжать к Святкам, позвони…

И хотя Бочкарь, продолжал разговор, Таймурази его дальше слушать не стал и отключил связь.
- Уважаемый Таймурази. Вы просто молодец, - сказала Яна. Она видела, как тяжело ему дался этот разговор.

***
Через пять минут все трое сидели за столом. Стол был в самом углу зала. Перед Яной стояла чашка кофе и лежала плитка шоколада. Она открыла шуршащую обертку шоколада, стала ломать его на дольки. Но мужчины видели, что руки делали свою работу, а взгляд Яны застыл, и даже дыхания ее не было слышно.

Потом Яна залпом выпила уже подостывший кофе и, жуя, как хлеб, шоколад стала говорить:
- Михаил Егорович. Хорошо бы вам записать, что я буду говорить, трудно будет вам это запомнить.

Михаил Егорович, не говоря ни слова, подошел к группе из шести ребят, которые плотным кольцом окружили стол.
- Помогите, ребята, - начал Михаил Егорович, - мне на время нужна ручка и листочек какой-нибудь бумаги.
 
Один из парней достал из кармана блокнот, вырвал листочек и отдал его вместе с ручкой Михаилу Егоровичу. Тот сказал "спасибо" и поспешил к Яне, которая сразу начала говорить:
- Итак, записывайте… Федор Петрович… Он живет в Подсосенках. Ах вот в чем дело. Это подельник Бочкаря. Угу.  Его мобильный – и Яна продиктовала цифры. Потом продолжила:
- Но толку звонить нет… Он кроме Бочкаря никого слушать не будет… Он,  да, он убил  Манучара в первую же ночь и сбросил тело с поезда около станции Молочаево…

Яна достала мобильный, набрала номер. Мужчины не отрывали от Яны взгляда. И они услышали:
- Здравствуйте, Семен Аркадьевич. У меня совсем нет времени, но вот что я скажу. Пошлите наряд к железнодорожной станции Молочаево. И там метрах в четырехстах к предыдущей станции в кювете лежит тело Манучара Циклаури. Запишите в журнале происшествий этот анонимный звонок и, не откладывая, посылайте наряд в названное мною место. Дело идет о похищении мальчика. Ну да что вы право!? У меня нет времени. Позже вам позвонят, и вы получите полную информацию. И не забудьте зафиксировать время этого звонка.

Потом Яна вздохнула:
- Дорогой Таймурази, вы знали Манучара?
- Чмерт'o Ч'емо (О Боже мой), - все повторял и повторял Таймурази, качая головой. – Это наш сосед. Вот, решил помочь Камелле, а нашел смерть. Девочка моя, все что нужно, я сделаю. Ах вай-вай…
- Да, сейчас мы с вами ввяжемся в нешуточное дело. Но мне уже почти все ясно.  Сейчас надо бы вернуться к вам, Михаил Егорович. Но где нам всем устроиться на ночь?
- Яна, не бери в голову. У соседа-художника на чердаке мастерская. Не проблема. Все Нина устроит.

Поздно вечером, когда девочки спали в квартире, а для Таймурази и Яны были готовы постели на чердаке в студии соседа Михаила Егоровича, девушка попросила Михаила Егоровича:
- Разрешите мне, хотя уже достаточно поздно, поговорить с Ниной Сергеевной. Не волнуйтесь… Я знаю, что и как сказать, чтобы не расстроить ее. А вам лучше с Таймарази посидеть во дворе. Потом я спущусь, мы поговорим, а затем пойдем спать. На завтра у нас запланировано много дел…

Вскоре Нина Сергеевна вошла на кухню, где Яна ждала ее.
- Яна, ты не хочешь чего-нибудь? Если тебе понравились пирожки, я могу подогреть несколько штучек.
- Да, с удовольствием. Если есть зеленый чай – отлично, но и с черным я с удовольствием поем ваших пирожков.

После вкусной трапезы Яна сказала Нине Сергеевне:
- Я хочу вам рассказать о себе… Мне было меньше двух лет, когда я потеряла своих родителей - их сбил пьяный водитель.  Когда я училась в шестом классе, я поняла - я знаю, что было и что может быть с людьми. Будущее видится несколько туманней, чем прошлое. Но вот о чем я хотела рассказать вам. Я была в гостях в вашем доме. И, когда я проходила мимо одной квартиры, я поняла, что там кто-то убивает молодую женщину. Ну, Слава Богу, Михаил Егорович помог ее спасти.
- И кто это был? Как ее зовут?
- Она живет в Москве в квартире как раз под вами  на два этажа ниже. Ее зовут  Ирина.
- Ирина Говорова! Бог мой.
- Без помощи вашего мужа она могла бы погибнуть. Там, правда, на помощь Ирине кинулся парнишка с ее площадки. Но он не справился бы с убийцей – тот здоровенный мужик.
- А это Димка. Баламут, каких мало, а вот кинулся выручать. Яна, спасибо, что вы мне это рассказали.
- Еще несколько слов. Михаил Егорович предложил мне переехать в Коломну и жить с вами. Я сирота, а быть одинокой действительно трудно.
- Да, Яночка, да, конечно. Я буду очень рада.
- Спасибо. Но сейчас мне надо решить трудную проблему. Дело в том, что Таймурази  владеет придорожным кафе, около которого мы остановились по дороге, и он отказался продать это кафе и землю бандиту Бочкарю.  Так сложилось, что к Таймурази сейчас едет в поезде его племянник Георгий. Бочкарь узнал об этом, подослал своего подонка, который убил того, кто сопровождал мальчика.  Поэтому мы привезли к вам девочек, чтобы гарантировать, что, боясь потерять дочерей, Бочкарь не обидит Георгия. Таймурази оформит кафе и землю на имя Михаила Егоровича, чтобы бандит ни при каких обстоятельствах не смог бы диктовать условия Таймурази. За Бочкарем много темных дел, и моя задача доказать его виновность и засадить за решетку. И хотела бы спросить вас, Нина Сергеевна, если все получится, как я думаю, не могли бы вы оформить опекунство над девочками? Ведь их родная бабушка не может воспитывать внучек. Она сама не без греха, да и старая она.

Но потом Яна сама себя перебила:
- Нет, нет, если вы не готовы к этому или боитесь, то я обязательно найду другой  выход.
- Яна, ведь ты не знаешь, - начала говорить Нина Сергеевна, но Яна перебила ее.
- Знаю, Нина Сергеевна. Я также знаю, что в России сейчас шесть миллионов бесплодных женщин и четыре -  бесплодных мужчин. Если бы у вас был свой ребенок, вы бы не боялись быть матерью. Так почему ребенок, у которого нет родителей, не может быть вашим. Значит, вы уже изначально отказываетесь признать его своим ребенком, и боитесь ответственности. Но как только услышите слово "мама", то пройдет этот беспочвенный страх, который так измучил и вас, и Михаила Егоровича.
- Знаешь, Яночка, после всего, что я слышала и видела, я тебе безоговорочно верю. Но одно слово верить тебе, а другое – верить в собственные силы.
- Ну что вы, право? Я одна не боюсь иногда принимать такие сложные решения и действовать в таких сложных обстоятельствах. А вас двое. Я не буду ни настаивать на принятие вами какого-либо решения, ни просматривать ваше будущее. Вы сильные люди, и мне не нужно подглядывать в замочную скважину.  Ладно… Пора спать, а то мужчины, боюсь, уже заснули на скамейке на улице, пока мы разговаривали.
- Да, все готово. Пойду, позову их, а ты поднимайся. Ты спишь на раскладушке слева. Там под подушкой пижама для тебя. А Таймурази ляжет на полу за ширмой в правом углу студии.

***
Но вот наступил день, когда Георгий должен был приехать в Святки.

Яна, Михаил Егорович и Таймурази, выехали из Коломны рано утром. И были в Святках около десяти часов утра. А около двенадцати часов Бочкарь позвонил Таймурази и сказал только:
- Через пятнадцать минут он будет у вокзала.

Таймурази даже не пытался скрыть своего волнения. Но Михаил Егорович был рад увидеть, как сильно сочувствует ему Нина. Она подошла к Таймурази, положила свою руку ему на плечо и сказала:
- Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я это твердо знаю. Михаил и Яна будут с вами. А я приготовлю все для вашей встречи. Мы с девочками сделаем сегодняшний день большим праздником.
- Диди мадлоба дзвирп'асо, Нина (Спасибо, дорогая Нина).

Через десять минут машина Михаила Егоровича уже подъезжала к станции вокзала. Все трое вышли из машины и молча стояли, ожидая машину с Георгием. И через семь минут подъехал джип, открылась дверь и из машины вышел мальчик. Дверь тут же закрылась, и джип уехал.

И в следующую секунду Георгий  услышал:
- Ме ак'вар, ч'еми бичи (я здесь, мой мальчик).

Георгий вздрогнул, увидел спешащего к нему Таймурази.
Мальчик сказал только:
- Дядя… - и заплакал.

Подошедший Таймурази крепко прижал к себе Георгия.
- Все в порядке. Мы у друзей. Пойдем, я познакомлю меня с ними. И знай, этих людей ты должен помнить всю свою жизнь.

Георгий смутился, когда Михаил Егорович пожал ему руку, а Яна поцеловала мальчика в лоб.
- Ну, в путь, а то нас заждались.

***
Когда они подъехали к дому Михаила Егоровича, то к машине бросились Оля и Поля. Они загалдели:
- А что вы нам привезли? А кто этот мальчик? А как его зовут? А он будет жить с нами?

Михаил Егорович с удивлением посмотрел на подошедшую жену. Да, ее лицо выдавало волнение, но это было волнение женщины, которая озабочена тем, как встретить, как накормить, как разместить всех, кто сейчас живет в ее доме. И это волнение не мешало милой улыбке расцвести на ее губах. Она подошла к мужу и поцеловала его в щеку.
- Ну, пошли домой, а то мы заждались вас, - поздоровавшись с мужем, она обратилась к своим гостям.
- Мы с Ниной напекли блинов, - поделилась последней новостью Полина.
- Их столько – ужас, - добавила с гордостью Оля.
- Нина Сергеевна, а можно мы с Михаилом Егоровичем немножко поговорим здесь во дворе, а придем домой попозже.
- Конечно, Яна, конечно. Вам не холодно? А то Георгий вынесет вам теплые вещи, - спросила Нина Сергеевна.
- Да, пожалуй, так будет лучше всего. Георгий, тебе не трудно будет спуститься к нам с вещами?
- Да, нет, - с готовностью, но немного смущаясь, сказал мальчик.

И через пару минут Георгий принес теплый плед для Яны и свитер для Михаила Егоровича.
- Спасибо, тебе, - сказала Яна, а Георгий побежал домой.
- Сейчас мне предстоит разговор. И я не знаю, с кем именно мне поговорить. Семен Аркадьевич??? С ним я говорила по поводу Георгия… Это подполковник, начальник отделения полиции  в Молочаево. Он нерешительный человек, но он уже доверяет мне… А в Святках живет очень хороший человек и опытный следователь. Он на пенсии, но у него много учеников и, он дружит со многими своими прежними сослуживцами… Но я не вижу ни в одном из них достаточно силы, чтобы справиться с Бочкарем… Ладно… И Яна, взяв мобильный, собиралась с кем-то наладить связь.

Но в это время Михаил Егорович торопливо сказал:
- Яна, подожди... Послушай меня. У меня друг. Он тоже следователь… Мы еще в средней школе учились вместе… Он все так же живет в Москве. Я сегодня позвоню ему  и договорюсь о встрече. Завтра четверг. Договорюсь на вечер – после работы. Я уверен, что он поможет.
- Да, отлично, спасибо. Руководите парадом. А я в ауте. Очень устала.
- Конечно, пошли домой. Ты поешь и потом ляжешь на чердаке. Тебя никто не потревожит…

***
На следующий день в семь часов вечера Яна и Михаил Егорович стояли перед дверью квартиры, где их ждал Павел Васильевич. И уже через минуту гости были в маленькой прихожей, а хозяин молча стоял, наблюдая, как раздеваются его друг и молоденькая девушка.
- Ну, что разоблачились. Давайте здороваться и знакомиться. Меня зовут Павел Васильевич, а вас?
- Очень приятно познакомиться с вами, Павел Васильевич, а зовут меня Яной.
- Мне тоже очень приятно, что вы пришли ко мне. Ну а тебе, Миш, приятно со мной поздороваться?

Друзья обнялись. Яне этот жест дружбы очень понравился.
- Прошу проходите в мою комнату, - сказал Павел Васильевич, - и не будем терять время. Миша сказал мне - вы хотите, чтобы я вам помог. Я сделаю все, что надо. Обещаю. Только сначала подкрепитесь с дорожки.

Все с удовольствием почаевничали, поговорили о делах, которые никакого отношения к визиту гостей не имели, а после прошли в комнату хозяина.

Яна сказала:
- Нам предстоит поговорить на трудную тему. Я расскажу вам то, что я считаю необходимым. А потом  отвечу на ваши вопросы, а вы мне посоветуете, что мы можем сделать. И, очень важно для меня, Павел Васильевич, - это, чтобы вы не перебивали меня, пока я буду говорить. Дело в том, что, если меня перебить, то я очень много энергии должна потратить, чтобы восстановить прерванную нить разговора.

Девушка долго молчала, а мужчины не торопили ее.
- Так вот, - продолжила Яна. – О теперешнем положении дел. Бочкарь – Бочкарев Иван Тимофеевич, 1971 г. рождения, проживает в коттеджном поселке "Залив" в 30 километрах от Новомосковска. Это его логово. Потому что это не человек, а редкая мразь. Он скупает земли по всей округе – вкладывает деньги, которые он получает от продажи наркотиков и от строительного бизнеса, основой которого является рабский труд гастарбайтеров. Так вот… У меня цель - засадить этого поддонка в тюрьму пожизненно без права на помилование. Приближенных, которым он, безусловно, доверяет, девять человека - я не могла пока тратить силы на то, чтобы их рассмотреть более подробно. А помощников для конкретного дела они набирают каждый раз новых. На счету у Бочкаря и его людей  -  жизни шести человек, которые пробовали сопротивляться требованиям Бочкаря расстаться с землей… Ну и пострадавших, которые не решились идти  против него, а продавали свою землю по той цене, которую назначала банда,  тринадцать человек. Наркобизнес у Бочкаря также процветает. Наркотики из Афганистана, через Казахстан попадают в Россию. А потом уже расползаются по всей территории. Потом мы поговорим о том, как и где формируются партии наркотиков, кто их перевозит, кому передают и прочее. Я прошу вас, Павел Васильевич, возьмите бумагу и ручку, чтобы все записать… А сейчас я расскажу вам о конкретных преступлениях Бочкаря.
 
– Банда бесчинствует в этом районе немногим меньше трех лет.  Бочкарь отсидел в тюрьме полтора года за избиение собутыльника. Он сломал ему челюсть. Но так вышло, что в тюрьме, он познакомился с Лилипутом – это главарь банды в  соседней области. Короче, Бочкарь в тюрьме прошел ликбез по бандитскому бизнесу. И уже через полгода после выхода из тюрьмы у него в банде было семь человек. Они и сейчас его главные помощники. Первые деньги они сколотили, просто обворовывая квартиры. А потом Бочкарь понял, что зарабатывать действительно большие деньги можно спекулируя землей и торгуя наркотиками.  Лилипут, по старой памяти, ввел его в наркобизнес. Дела Бочкаря пошли вверх, и он потерял остатки совести. Первой жертвой был сорокасемилетний житель села Сосновка, у который имел в собственности землю у трассы. Он взял кредит и начал строить стоянку для грузовых машин и гостиницу для водителей, а также придорожное кафе. Бочкарь потребовал у него продать землю и постройки. Тот со всей категоричностью отказался. Но защитить его от банды было некому, и 27 мая 2011 года сам Бочкарь задушил его. Труп вывезли в лес, закопали. Потом Бочкарь переговорил с вдовой. Я покажу, когда надо, это место. И несчастная женщина после того, как вступила в наследство, продала землю Бочкарю на грабительских условиях. И через три года на счету банды было шесть трупов. Запишите сейчас, кто убит, и где их трупы. А потом мы сделаем перерыв… Ладно?
- Конечно, Яна. Миш, иди на кухню похозяйничай. А мы еще поработаем.

И ничего не выдало удивления, которое Федор Семенович с трудом удерживал в себе.

Яна продолжила:
- Дальше, второй жертвой был, самое ужасное, его сосед по деревне, в которой Бочкарь жил до шестнадцати лет…

***

Когда Яна закончила рассказ обо всех жертвах Бочкаря, она сказала:
- Отдохнем, а потом я вам расскажу также, где и какие доказательства можно добыть, чтобы предъявить обвинения Бочкарю в убийствах… А дело о его наркобизнесе можно будет возбудить уже после того, как он окажется в тюрьме… Я надеюсь, что засадить всю банду в тюрьму не составит теперь никакого труда.

Федор Семенович видел, как нелегко далась Яне эта работа, и он очень тепло сказал ей:
- Пойдем, пойдем, ты поешь, а потом часочек поспишь. Отдохнешь, и мы снова поработаем.

Было уже одиннадцать часов, когда уставшая Яна и Михаил Егорович попрощались с Федором Семеновичем. Перед тем, как отпустить гостей, он сказал:
- Яночка, спасибо тебе, дорогая, что ты пользуешься своим даром во благо близких тебе людей. У меня исписано с десяток листов важнейших сведений. Завтра мы обсудим все это с моим начальством, наметим конкретные меры, и я обещаю тебе, что подонок не избежит сурового наказания. И о каждом нашем шаге я буду сообщать тебе.

- Спасибо вам, Федор Семенович… Но мне не нужно больше знать об этом. Дело в ваших руках. Вот когда он будет за решеткой, тогда мы решим, что делать с девочками. А сейчас они останутся с Ниной Сергеевной… И вот еще... Я хочу сказать вам следующее. Я пообщалась с вами, и почувствовала вашу тревогу по поводу судьбы вашего брата, который живет в Казахстане… Не тревожьтесь… Это вы просто скучаете. У него все в порядке. Жена Владимира казашка, а ваши внучки – копия вашей жены. Я видела вашу семейную фотографию на полке. Пригласите их в гости… Они будут рады…

Федор Семенович с трудом сказал:
- Огромное спасибо тебе, девочка… Странно, что мы не только слишком давно не виделись, но и разговаривали нечасто. А сейчас, спасибо тебе, я понял, как хочу их всех увидеть. Еще раз спасибо… Да, Яночка, возьми эту подушечку с дивана. Тебе будет удобней поспать в машине.
- Да, очень вам благодарна. А вы что, умеете читать чужие мысли? – улыбнулась Яна.

***
В машине Яна сразу свернулась клубочком на заднем сидении и через минуту спала.