Во сне на перекрёстке всех дорог стоит маленькое кафе. Одноэтажный вросший в землю домик окруженный фруктовым садом за невысокой изгородью. Кафе живет вне времени и пространства и поэтому напоминает одновременно и русскую харчевню, и немецкий пивной садик, и скандинавскую таверну, и что-то ещё очень знакомое, но трудноуловимое. Внутри за массивной барной стойкой покрытой цельной черной каменной плитой, одни считают, что это оникс, другие утверждают, что обсидиан, а кто-то настаивает на карельском шунгите, за стойкой вы всегда увидите бармена. Высокий, крепко сложенный мужчина за сорок, а может и за пятьдесят. С широкими плечами пловца, а может и гребца, так как когда он снимает свой неизменный красный свитер, то на левом плече можно заметить татуировку. Спортивное каноэ или китайская джонка переполненная народом плавно перетекает куда то за спину. Немногословен. С неизменной улыбкой над шкиперской бородкой. Когда в кафе есть русские посетители, то откликается на имя Харитон. Хотя я сам не единожды слышал, что на других языках к нему обращаются, называя его другими именами.
Но основной достопримечательностью кафе, не смотря на всю свою колоритность, является не бармен, а посудомоечная машина, стоящая под барной стойкой. Задекорированная плитой из морёного дуба она открывается наружу и доступна всем посетителям. Собственно из-за неё в кафе и приходят. Точнее не из-за неё, а из-за того, что в ней моют. В кафе, расположенном во сне, нет никакой возможности расплатиться оболом, долларом или рублём. И поэтому все посетители кафе первым делом идут к посудомойке и складывают на нижнюю, более большую, полку свои путешествия, дороги, объезды, а у кого то и подкопы. А на верхнюю маленькую сказки, услышанные в пути, легенды, мифы, придания. Харитон засыпает в отсек для моющего средства немного песка времени, и ещё что-то из маленького кожаного мешочка для придания всем этим путешествиям и историям недостающего блеска и запускает машину. За полчаса в чудесной машинке со всего в неё попавшего смывается пыль пройденных дорог, пот пролитый в пути, а бывает и кровь. Дороги у всех разные. Исчезают боль натертых ног, страх не дойти. А предания теряют реалистичность и становятся пригодными для того, чтобы перед сном их можно было рассказывать даже маленьким детям. А расплатившиеся посетители рассаживаются на высоких табуретах за барной стойкой или за столиками в зале и в саду и выбирают себе новые дороги и путешествия. Утром, проснувшись, люди могут и не вспомнить, что заходили в это кафе. И искренне считают, что это их планы на следующий отпуск или ближайшие выходные. И только единицы знают, что количество дорог в нашем мире конечно, и все они уже пройдены. И все наши планы есть ни что иное, как подсмотренное в кафе у Харитона. Симбиоз опыта всех тех, кто прошел эти дороги до тебя и оставил свои воспоминания в волшебном кафе.
Кто-то ходит в кафе регулярно, кто-то забегает время от времени на пару минут. Сбрасывает накопленное, хватает со стойки первое, что под руку попадется и убегает дальше. Но есть и такие посетители, что зависают в кафе надолго. Берут всё в подряд, жадно заглатывают и тут же тянутся за новой порцией. Обычно это люди, которые не видят своих дорог в реальном мире, и поэтому всё больше и больше уходящие по чужим дорогам. Им нечего добавить своего в коллекцию чудесного кафе. И когда становится абсолютно ясно, что эти люди не просто часто приходят в кафе, а просто редко из него уходят, то Харитон вежливо, но жестко выводит их из своего заведения. Как правило через заднюю дверь. Сразу за садом река. На реке небольшой причал. У причала всегда покачивается на слабой волне дюралевый катерок Харитона. Маленький, но ладный, с пятисотсильным подвесным ямаховским мотором. Поездка не занимает много времени. Пять минут и Харитон опять на месте. Правда куда он отвозит своих впавших в зависимость посетителей доподлинно неизвестно. Так как никто из них в кафе ни разу не вернулся. А спросить у Харитона никто не решился.
Сам я хожу в это кафе регулярно. Практически всегда не с пустыми руками. Очень не люблю брать что бы то ни было в долг. Вот и прошедшей ночью забежал на полчаса. Посмотрел, что нового, интересного появилось на полках у Харитона. А в уплату оставил короткую сказку о кафе, что стоит уже не одну тысячу лет на перекрестке всех дорог. И которое появилось на свет именно благодаря этой сказке, придуманной мною прошлой ночью.