Стопроцентная ночь наступает, когда фонари
начинают светить, словно луны, в пустеющем сквере;
если сам не уверен, то лучше и не говори,
а послушай других, чтоб понять, почему не уверен.
Ясность мыслей – удел скрупулёзных серьёзных людей,
ясность мыслей – есть опыт, – с трудом они к людям пробились.
Но люблю я поэтов! Их вспышки бенгальских идей
освещают такие глубины, что нам и не снились!
Из великих поэтов – да Винчи, Пикассо, Эйнштейн;
отличаем поэтов по самым различным приметам;
не поэтом ли создан наш брэнд – Ливадийский портвейн? –
те, кто пили его, соглашались: конечно, поэтом!
И когда говорят обо мне, что я клёвый поэт,
мол, на Крымском Парнасе я свой, мол, я с Музами знаюсь,
я душой сознаю, что весомей признания нет,
но, бывает, грущу, потому что в душе сомневаюсь.
Ах, как рифмы звенят, чтоб скорее нашла их рука!
Ах, как мысли в строфу пробиваются брызжущей лавой!
И плывут над Ай-Петри, как циклы стихов, облака,
и душою моей осенён их полёт величавый.
И, как циклы стихов, плавно к берегу волны идут,
и поёт вдохновенно в кустах неизвестная птица,
и летит паучок, распустив над собой парашют
из невидимых нитей, чтоб в эту строфу приземлиться.
Стопроцентная ночь наступает, когда фонари,
словно луны сияют, а звёзд и не видно, к примеру;
и беседует Муза с поэтом до самой зари,
а посмотришь: чудак в одиночестве бродит по скверу…