В плотном густом тумане
На стёклах окон остаётся конденсат.
И сухость кожи возвращает глянец
И на поверхность выступает яд.
Вновь дождь, он пробудил озноб и дрожь,
Размыв потоком сотни троп.
Сорвав все маски фальши, разоблачив всю ложь,
Вогнав защиту в яд. Проснулся мизантроп.
Подобно зверю рвёт и мечет изнутри
По головам идя мессией, стянет леской горло.
Мир без вуали - кости от скелета, сгоревшие угли.
Я часть его и ко всему причастен тоже.
И снова всё разрушено, но вновь ли?
Быть может мы знаем только этот мир?
Всё это предстоит узнать в итоге.
Сейчас: Два мира снова визави.