мужской поступок

История о том, к чему приводит сование своего, даже такого изящного, как у меня носика в чужие дела. Сразу оговорюсь, эту самую запчасть своего тела я сую в чужую жизнь исключительно по зову сердца, ток всякий раз это заводит меня чёрте куда. Так и тут, весенний вечерок, за одиннадцать уже, дочки спят себе, даж старшая улеглась раньше обычного, а мне не спиться, читаю, и периодически на балкон выхожу – покурить. Да-да, курю я, уже много – премного лет, это вызывает у меня когнитивный диссонанс, но курю вот – этакая данность.  Этаж у меня второй, окна во двор, и близлежащий дом, как на ладони. Вот в очередной свой выход на воздух, моё ухо улавливает крики ругательного и истерического характера. Ощупываю взглядом окна в доме напротив в поисках источника шума, так  и есть, на первом этаже, окна приоткрыты, свет горит, через шторы всё как на ладони. Силуэты он – огромный и мощный, она – маленькая этакая, и ребёнок грудной, плачущий. Пихаются, орут, ребёнок истерит. Двумя словами – домашний террор. И всё бы ничего, ежели бы не ребёночек, я не переношу, когда дети просто плачут, а тут страдает он в родительском бою, мать Вашу! Не, сразу не кинулась туда, разум боролся с чуйствами-с. Раза четыре выходила на балкон, с конкретной теперь целью – оценить ситуацию напротив. А на пятый - тихо там, свет горит, ни звука, ни движения. Вот тут-то моё богатое воображение и сыграло со мной очередную злую шутку. Думаю, пришиб он и её и дитя! Ещё минут двадцать с собой поборолась, и решилась – надобно идти! А как идти то, я девушка хоть и высокая, но хрупкая, да и боевым искусствам не обучена, а силуэт в окне внушительный был мужеский. И тут, ну всё к одному, комп включен, в контакте, вижу, сосед наш Артём, парень одинокий, приятельствуем мы с ним по-соседски, не спит! Я ему пишу, мол, Артём, пособи, нужно доброе дело сделать, сходить тут кое-куда, тебе делать ничего не надобно, просто для поддержки. Он парень не маленького телосложения и мышцы в порядке. В двух словах объяснила ему, что к чему, он зная, моё не спокойное и чуткое нутро, согласился. Пошли мы, в общем. Артём помог с квартирой определиться по окнам. Домофон, опять же, отключенным оказался. Да, чёрт подери, всё в кассу!!! Артём вопрошает, как ты, Маринка, вторжение-то своё объяснять будешь?! Ой, да чё-нить придумаю, соседка со второго этажа новая за солью пришла. Брежу, одним словом. Вот и дверь квартиры предполагаемого преступления. Звоню, раз, другой, третий. Ну, раз уж пришла – надо до логического окончания доводить. Артём, говорит, пошли, Маринка, нет никого. Тут дверь и открылась. Да уж – дядя метр девяносто навскидку, мощный этакий сам из себя, я с моим метром семьдесят пять по плечо ему. При желании он целиком меня бы проглотить мог. Вам чего, вопрошает. А я в запале, начинаю, чушь нести, мол соседка и т.д. и т.п, он оторопевший, час ночи как – никак, спал человек, на пороге стоит, глазами хлопает. А мне-то в квартиру надобно попасть, наличие, либо отсутствие трупов проверить. Чувствую момент подходящий, рукой его отодвигаю и в квартиру, однушка там, в комнате никого, на кухне тож пусто, ещё санузел совмещённый, ну и там безлюдно. Выдохнула, стало быть, живы все. А этот огромный в себя тем временем пришел. Да, что тут происходит, требую, мол, объяснений! Тут меня и понесло, всё выложила, мол видела, как он женщину шпыняет, как ребёнок страдает, и как ему не совестно, меньших обижать. Сердиться вижу – говорит, помещение очистите. А я воспитательную беседу провожу, мол, низя так, дю-дю-дю. Вот непутёвая. Артём, молча, в косяк дверной на пороге вжался, дар речи утратил. Этот мне, Вы бы гражданочка, шли себе по добру по здорову, а то мало ли я отслуживший в войсках ВДВ, Вас ненароком, локтём не зацепил, но не грубит. Ах, ты ещё и в ВДВ служил?! Вот это меня задело, ещё темпераментней ему, не гоже отслужившим в таких войсках обижать детей и женщин! И тут он оправдываться начинает, да не обижал я её, она сам истеричка, и сын у меня на руках был, я её всего лишь отталкивал, ну, и ещё что-то в этом роде. Ладно, говорю, уходим, мы, но ты знай и помни. Я за тобой наблюдаю отныне. И ушли, мы с Артёмом восвояси. Артём, пребывая в шоке, промолчал всю дорогу, я собственно тоже. Так пожелав друг другу пока, у дверей моей квартиры и расстались. Я и выполняла своё обещание, недели две. А в неблагополучной квартире, не то что шума, даж света и колыхания штор не наблюдалось. И тут, в выходной, опять же травлюсь стою, идёт мой любезный ВДВшник. Привет, говорит, я ему, мол, здрасте и тебе. Приостановился, я из любезности, спрашиваю, как жив – здоров? Где супружница с дитём? Он, мол, не в курсе я. Иду с суток, на следующий день опосля твоего визита, за руль опохмеленный сел, вот и 14 суток отбыл. А семья, говорит, не знаю, где. Странная однако, семья – думаю, а озвучиваю, другое, ну-ну, говорю, ты уж береги себя, подопечный. Ухмыляется, головой качает. На том и разошлись. А через пару дней, вечерком, часов в девять, действие там-же. Вижу силуэт под балконом и голос знакомый теперь уже, привет, говорит, это я. Привет отвечаю, вижу, что ты. Вечерний моцион, спрашиваю. Да, говорит, тоскливо, вот вышел прогуляться. И тяжело так вздыхает. Может, поговорим, спрашивает. Я ему, мол, отчего бы и нет, ток как-нить в другой раз, а то у меня дети водные процедуры принимают пред сном, пойду чичас доставать и укладывать. Ну, лан говорит, в другой, так в другой. Как тебя спрашивает зовут-то? Маринка, я. А тебя, а я Вася - Вася Грачёв. Вот и познакомились. Тем же вечером в контакт вышла, а там Артём. Маринка, я сегодня твоего ВДВшника встретил у нас в подъезде, он про тебя спрашивал!! Охренеть!! Вот так новости!!! Я говорит захожу, а он спускается, меня увидел, признал. Спрашивает, а ты ей кто? Я мол, сосед, я ей, и вопче, двое детей у неё и муж, и кошка. Он, и ушёл головушку буйную повесив. Ты, Маринка, поосторожней с ним, а то не вовсе ясно, что там у него в голове. А чего, я маленькая, что ль, чего мне объяснять – то?! И так всё ясно – буду предельно аккуратная – сама себе пообещала. И была ведь! Где-то с месяц прошло, так иной раз с балкона, привет – привет. Как сама - да всё нормуль. Ты в поряде - да так тож ничего себе. И всё, ни слова лишнего, не дай Бо усугубить!! А примерно через месяц, так случилось, что на выходные мой супружник, на тот момент в очередной раз, уволенный с указанной должности, детей в деревку увёз, я дома одна, уборку генеральную затеяла, весь день трудилась, ну вот откуда скажите на моих пятидесяти метрах квадратных эстолько хлама и грязи?! Под вечер мусор пошла собранный выкидывать, мимо окон Васиных, иду обратно, а Вася тут как тут. Здравствуй, Марина. Здравствуй, Вася. Плохо, говорит, вся жизнь под откос, и даж поговорить не с кем, зайдёшь мож?! Эх, сердобольность моя, опять таки подставила меня горемычную. Зашла, одета чёрте во что, не накрашенная, не мытая даж, после уборки-то. Разговоры разговаривали с десяти вечера до двух ночи. Да, жизнь у него, прям говоря, не айс. Сирота, с женщинами проблему, а после службы ещё и крышу уносит, как выпьет, в истории всяческие попадает по дури-то. И это вот всё в двадцать один год! Эх, чуть не материнские чувства у меня к нему, ну а как же, ежели моя старшая всего на чуть его младше. Под коньячок всё это дело, подсуетился Василий. Я тож, разумеется, кое чего о своей не путёвой ему порассказала. Ты, говорит, Маринка, меня в самое сердце ранила, глаза твои, и сразу, когда приволокалсь, а уж потом, когда, я припугнуть желая, про ВДВ сказал, вопче, просто до неузнаваемости, а глубина то какая! Утонул говорит, Маринка, вот что хошь со мной делай – приходил в подъезд твой несколько раз, но не решался в дверь звонить. Ни о ком, кроме тебя думать не могу. Вот тебе и развязка!  А был ли секс?! Да был – был! Вот таки с двух ночи до восьми утра всё он и был. В аморальности упрекать меня не стоит, я и сама всё знаю, но уж что было, то и было. И где мозг мой был?! Да, судя по всему, отсутствовал! А я к слову на тот момент, капитулировала перед уговорами супруга, начать всё с нуля, как ток они вернуться из деревки. Утром, Васе, молвлю - всё, друг сердечный, это было в первый и в последний, и вопче ничего не было.  Муж у меня и всё, что к нему прилагается, а поговорить ежели, то, пожалуйста, при наличии свободного времени и обоюдного желания. Ушла, звонил он почти ежедневно, новостями делился. Всё в рамках приличия, пока с горя с другом не выпил, как следует. Ох, уж мне! Поделом – сама виновата! Пришёл он ко мне, меня не было, зато Шурик дома был. Говорит, ему, мол, здравствуйте, я Вася, я пришёл за своей Маринкой, это женщина моей мечты, а Вам, советую из её жизни исчезнуть самостоятельно, без моей помощи и бла-бла-бла. Шурик вытолкал его. Мне позвонил, спрашивает, ласково этак, Мариш, а Вася Грачёв – это кто? Сказать, что у меня внутри обрыв связи произошел – ничего не сказать. А что делать – то?! Приехала домой, рассказала, всё, как на духу. Не, не каялась – просто рассказала и всё, принимай, как хочешь. Шурик, выслушал, и уехал, на два дня пропал. Я к Васе. А тот и рад, Маринка моя пришла ко мне. Эх, Вася – Василёк, двухметровый. Пришлось воспитывать снова. Ещё несколько раз под балкон приходил, выходи. Мол, женщина моей мечты, звонил, в соц.сетях писал, но я твёрдая была, что гранит. Позиция моя однозначная, тут уж ничего не поделаешь. Шурик вернулся, всё устаканилось. Сейчас, иногда случайно на улице сталкиваемся, а что поделаешь, в соседних домах живём. Здороваемся, как дела обоюдно интересуемся. И всё. А ещё, я помню, как мой Вася, при последней душещипательной беседе сказал, знай, Маринка, ни смотря, ни на что, ежели моя помощь когда тебе занадобиться – ты только маякни, обещаю – быть. Узкий круг посвящённых в сие событие моей жизни имеет уверенность, что не прав был Вася, низя так делать. А у меня своё особое мнение тут. Пусть это был полудетский, и отчаянный, и бесшабашный поступок, по мнению большинства. А на мой взгляд самый - что ни наесть мужской! Они сейчас такая редкость, эти вот самые мужские. Счастья тебе, мой Вася Грачёв.