Жил-был такой человек, назовем его Аскольд. Он был «узельщик». Потому что узлы умел развязывать. Любые узлы на веревках, нитках, тесемках и паутинках даже. Когда у бабушки пряжа запутается, она бежит к Аскольду, тот распутает, расплетет, развяжет сразу. Или портные, с комьями цветными из ниток и тряпочек с иголками. А иногда звонарь из церкви. У него на колокольне много колоколов разных и веревки от каждого. Забудется бывало, до того хорошо звонить в колокола по праздникам. Перепутает все веревки, да канаты, и бегом к «узельщику»: Выручай, брат Аскольд!
- Но чаще всего мальчишки бегают к нему. Они змеев воздушных запускают на полянах и площадях. Ниточки тонкие часто запутываются. Но тут уж Аскольд сам идет, и спокойно так, но быстро и умело распутает нитку - лети, змей бумажный, облакам привет, солнцу салют, ветру поклон передай от мальчишек озорных.
Как он это делал? Каким секретом такие узлы хитроумные, запутанные, перепутанные, невообразимые, да неудобоваримые распутывал?
Некоторые говорили, что волшебством. Да он и не скрывал.
- Вот сижу говорит, и птичку малую представляю: кончик веревочки - в клюв и… лети пташка, ниточку на катушку мотай, возвращай. Разве не волшебство это. Или мышка бежит среди спутанных комков пряжи, а за хвостиком веревочка тянется. Зверушка умная, хоть и мелкая, со временем всё в порядок и приведет. Вот так и каждая тварь добрая помочь может, только попроси ее.
- Как бы ни так!? - сомневаются некоторые.
- Возьми, тогда сам попробуй, только чур не резать, - смеется Аскольд.
Но однажды случились черные дни. Вошли в город вражеские войска. Огромные полчища. На повозках горы оружия всякого у них. Пушки, танки, ракеты у них. Злые и жадные. В дома вошли, свой порядок установили, командуют везде. Завоевали, значит.
А Аскольд и говорит: - не к чему им, врагам, город наш мирный топтать, незачем наши законы нарушать и людей добрых обижать. Сказал так, да и пошел в свою комнату на самой вершине башни, посреди площади широкой.
Только на следующее утро солдаты вражеские неудобство ощутили. Пуговицы на штанах и гимнастерках не слушаются, ремни не застегиваются, портупеи запутываются. Каждая ниточка за веревочку цепляется, завязывается и в узлы сплетается. Каску не надеть, автомат не зарядить, коня не оседлать. Всё путается, за ноги цепляется, на колеса мотается. Любая нитка на кафтане, веревка на барабане агрессию проявляет. Любой узелок бунтует, характер нервный проявляет, сто забот причиняет. А уж шнурки-то на ботинках солдатских, словно змейки извиваются, рукам не подчиняются и в узлы замысловатые заплетаются.
Главный полководец-военачальник весь от злости красный ходит, делать ничего не может, только кричит на своих и наказания раздает ротозеям и неряхам. Вот как неприятны узелочки-то простые, несговорчивые и чудные.
Так вот несколько дней провели вражеские солдаты в постоянной борьбе с узелками, узлами и узлищами. Устали так, как будто месяц воевали непрестанно. В конце концов, отдал главный военачальник приказ отходить, оставить город сей, в котором жители не покоряются и даже нитки и веревки сопротивляются, сами собой в узлы соединяются и против врага ополчаются.
Вышли солдаты из города и даже коней своих оставили, - оседлать не смогли. А полководец босиком ушел, потому что шнурки завязать не смог даже.
А Аскольд на башне своей сидел, на проплывающие облака и даже не оглянулся на солдат уходящих. Ведь тот, кто обычно узлы всем развязывает, иногда и завязать может.
И крепко.