Я философ-бродяга,
Словом играю на струнах души,
Чувства тревожа, и обнажая тонкие нервы,
Но музыка слов, хоть грустна, всех смешит,
И я на заклание толпы первый!
Всем плевать, что открыта душа,
Иссушенная жаром и болью,
Участь моя мне не страшна,
Пусть горячий песок, напоиться кровью.
И воздух прорежет воткнутый крест,
И Прокуратор печатью своей утвердит приговор,
По разбитой дороге, босым, к Голгофе приду,
Гордо неся, терновый венец,
И останусь, ведь там праотец,
Почил, свои дни проведя в искупление грехов.
Ветер взметнет колючую пыль,
Когорту в алых плащах иссечет,
И накроет с моря грозная тьма,
Древний город, не искупивший себя…