(окончание)
Начало см.:
http://www.proza.ru/2014/08/10/661
18. ШТИРЛИЦ ВСЕГДА ПОБЕЖДАЕТ
Оставив Мюллера с Аглаей и рацию в номере отеля, Штирлиц шёл по Вашингтону. В зубах у него была зажата «беломорина», в глазах светилась решимость сделать всё, чтобы найти исчезнувшего где-то здесь Хрущёва. Он нутром чуял, что тело члена Политбюро ВКП(б) где-то здесь, совсем рядом. Он посмотрел на купол Белого дома и направился в ворота. Его на входе остановил громила в полицейской форме с дубинкой в руках.
– Вход посторонним запрещён! – грозно произнёс громила, и на его гориллообразном лице, только более тупом, чем у этих человекообразных обезьян.
– А я у тебя спрашивал разрешения? – спросил Штирлиц у этого обезянообразного типа.
– Нет, – ответил тот.
– Так и стой, где стоишь, если не хочешь лежать, – Штирлиц вынул правую руку с кастетом из кармана бриджей. – Понял? Я штандартенфюрер СС фон Штирлиц и иду к вашему тупому президенту выяснить кое-что.
Обезьянообразный тип заморгал, пытаясь переварить то, что услышал от этого наглого человека. А пока он пытался осмыслить слова Штирлица, наш суперразведчик уже подходил к подъезду.
Увидев в окне женский силуэт, Штирлиц крикнул:
– Эй, миссис, президент у себя?
В окне показалось миловидное личико.
– Я не миссис, я пока мисс. А мистер президент сейчас принимает ванну. Он освободится через два часа. Но тогда у него начнётся срочное заседание Совета Безопасности по какому-то русскому. Это надолго.
– А я тогда подожду у тебя, красотка Дженни, – крикнул Штирлиц. – Примешь?
– Я не Дженни. Меня зовут Сесилия.
– А мне один хрен Дженни ты или Сиська – сказал Штирлиц по-русски, а далее добавил по-английски: – Так я лезу к тебе, Сиська.
Он ухватился за водосточную трубу, проходящую рядом с окном Сесилии, ловко вскарабкался на второй этаж и впрыгнул в небольшую скромно обставленную комнату. Но главное в ней имелось: широкая кровать.
Штирлиц был русским человеком и, как любой русский, никогда не раздумывал, что и как делать. Ответы на эти вопросы занимали драгоценное время. Быстрота и натиск! Вот какие слова были девизом штандартенфюрера.
Пока Сесилия хлопала длинными ресницами, Штирлиц овладел ею. Благо, что она была раздета. Потом, уже отдыхая после мощного натиска, он поинтересовался у Сесилии, не знает ли она, где находится сейчас тот русский, о котором она ранее упомянула.
– Он в тюрьме, – ответила Сесилия. – Ему, я слышала, предлагали работать на ЦРУ или попросить политическое убежище, но он отказался. Теперь на Совете Безопасности будет решаться вопрос, что делать с ним дальше. Это какая-то важная шишка у русских.
Её ручонки шаловливо забавлялись «достоинством» Штирлица, сладко возбуждая его. Штирлиц повторил заход.
Наступали вечерние сумерки. Штирлиц вспомнил о задании Родины, приведшем его в Белый дом, и спросил Сесилию:
– Как ты думаешь, заседание Совета Безопасности закончилось?
– Наверно – ответила та. – А ты хочешь встретиться с моим папашей и попросить моей руки?
– А кто твой папаша? – поинтересовался Штирлиц.
– Президент Америки, – ответила Сесилия.
Штирлиц немного удивился такому стечению обстоятельств, и ответил:
– Хочу, милая.
Сесилия радостно захлопала в ладошки:
– Ой, со сколькими я переспала, но ты первый, кто пожелал меня взять в жёны!
Она вскочила с постели, накинула на плечи полупрозрачный пеньюар и потащила Штирлица за руку:
– Идём! Скорее, пока папаша не смылся из своего кабинета.
Штирлиц торопливо оделся и последовал за Сесилью.
Трумэн действительно находился в Овальном кабинете, но собирался уходить. Он уже отпустил секретаря Генри, и был один.
– Папуля, это Штирлиц. Он берёт меня в жёны! – закричала с порога Сесиль.
Трумэн обалдело вытаращился на незнакомого мужчину и спросил:
– Зачем?
– Ну, ты, право, папуля, дуб, – ответила Сесиль. – Конечно, чтобы трахать.
Штирлиц повернул её лицом к двери и, не больно шлёпнув по попе, шепнул ей на ушко:
– Иди, милая, Сиська. Я с ним скорее договорюсь без тебя.
Сесиль послушно вышла. Штирлиц посмотрел на Трумэна. Трумэн посмотрел на Штирлица и сказал:
– Она же ещё совсем ребёнок, мистер Штирлиц, и совсем неопытна, – проговорил он.
– То, что она юна, не спорю с вами, мистер Президент, но то, что неопытна, хм, вы ошибаетесь. Она даст фору любой проститутке из квартала красных фонарей в Амстердаме. Однако я к вам не за этим, мистер Президент. До нас, до советской разведки, дошло, что в ваши руки попал товарищ Хрущёв, член Политбюро ВКП(б).
Трумэн удивлённо округлил глаза:
– Хрущёв? У нас?
– У вас, мистер Президент. Мне даже известно, что вы пытаетесь его склонить к измене Родине и Партии, но он отказывается. Что вы решили по нему на заседании Совета Безопасности? Признавайтесь, а то я из вас сделаю отбивную котлету.
Для пущей убедительности Штирлиц пару раз двинул Трумэна по почкам, по левой и по правой. Больно. Трумэн скорчился и заплакал.
– Не бейте! – простонал он. – Я всё скажу. Во всём виноват Даллес. Это его затея. Мы хотели похитить мумию вашего Ленина из мавзолея, но там почему-то оказался Хрущёв. Наш агент не разобрался на месте и привёз его сюда. Мы попытались его уговорить остаться в Америке и попросить политического убежища, но он категорически отказался, нахамил Даллесу, плевался ему в лицо и даже укусил за палец, поэтому на Совете было решено применить к нему специальные меры воздействия, после которых он или согласится подписать просьбу, или…
– Что «или»?
– Или его отправят в «Синг-синг». Навечно. Мы не знали, что русским стало известно о нашей причастности к его похищению.
. – Таак, – протянул Штирлиц, поигрывая своим именным кастетом. – Ты сейчас позвонишь Даллесу и прикажешь доставить Хрущёва в аэропорт и посадить в президентский самолёт. Мы с тобой тоже подъедем туда и вместе отправимся в Москву с неофициальным визитом. А то знаю вас, обманете.
– Это невозможно, сэр! – воскликнул Трумэн. – Я не могу покинуть Вашингтон без разрешения Конгресса. Да и за керосин, чтобы заправить мой самолёт до Москвы, мне нечем заплатить. Деньги в казне закончились.
– Ты президент или валенок?! Прикажи Даллесу. Если откажется, скажи ему, что он будет иметь дело со Штирлицем. В противном случае считай себя заложником. Буду бить, пока не согласишься. Яйца тебе никогда дверью не прищемляли?
– Н-нет, – несмело ответил Трумэн.
– Прищемим, – сказал Штирлиц.
Штирлиц снова многозначительно поиграл кастетом.
Трумэн испугался. Он дрожащей рукой взял телефонную трубку и позвонил Даллесу.
– Мистер Даллес, мне нужно срочно слетать в Москву… Это моё дело, мистер Даллес. Я не обязан давать вам отчёт… Приготовьте мой самолёт. Доставьте в аэропорт мистера Хрущёва. Он полетит со мной… Мне наплевать на решение Совета Безопасности… – Трумэн опасливо скосил глаза на кастет в руке Штирлица. – Как я решил так и будет… Сам ты собака! А ещё скунс!
Трумэн бросил трубку и обиженно сказал:
– Ещё обзывается. Обозвал собакой.
– А самолёт? – спросил Штирлиц.
– Обещал распорядиться. Через пару часов будет готов.
– Тогда у нас есть время перекусить, мистер Президент, – сказал Штирлиц. – Я что-то проголодался. Позови Сесилию. Пусть сгоняет в ближайший ресторан за жратвой.
Трумэн выглянул в приёмную. Сесилия там ожидала решения своей судьбы.
– Сесиль, сходи в ресторан и купи пиццу с овощами – сказал он дочери.
– И мне одну с мясом, вторую с грибами, – сказал Штирлиц.
– У меня при себе только пятьдесят центов, – ответил Трумэн. – А две пиццы с мясом и с грибами потянут почти на пару долларов.
Штирлиц вынул из кармана десять долларов и протянул их Сесилии.
– Возьми, дорогая. Купи нам с Президентом ещё бутылку виски, а себе пирожных.
Сесилия убежала. Штирлиц поднял трубку и позвонил Мюллеру, ожидавшему его в номере отеля.
– Прими телефонограмму для Москвы, группенфюрер, – сказал Штирлиц и продиктовал: – «Юстас Алексу. Добился освобождения тов.Хрущёва. Через пару часов он будет отправлен в Москву самолётом Президента США мистера Трумэна. С ним летим мы и Президент Трумэн с неофициальным визитом. Сообщите тов. Берии. Точка». Пусть Аглая зашифрует текст и немедленно передаст в Центр.
***
Самолёт Президента США вылетел из Вашингтона в одиннадцать часов вечера по местному времени. В салоне сидел сам Трумэн, Штирлиц, Мюллер, Аглая и обалдевший Хрущёв.
В хвостовом отсеке самолёта стояли три чемодана с покупками Аглаи в вашингтонских магазинах.
***
К вечеру следующего дня самолёт Президента США прибыл в Москву. Встреча Трумэну была организована неофициальная, но тёплая. Его встретили товарищи Молотов и Берия, и повезли на кунцевскую дачу к Вождю. Аглаю Берия взял с собой, а Штирлица и Мюллера Берия отправил домой. Но те отправились в ресторан «Арагви», где как следует набрались и устроили драку с грузинами, выбили витрину и много-много зубов. Очнулись в милицейском «клоповнике». За их геройство им грозил срок, но Штирлиц позвонил Берии и тот приказал отпустить буянов на волю.
Трумэна же через сутки отправили из Москвы обратно в США чуть тёпленьким. Сам он уже не мог идти, и в самолёт его доставили на носилках. Всю дорогу Президент США пытался петь «Расцветали яблони и груши…» и кричал: «Янки и русские – братья навек! Бхай! Бхай! Бухай, Вася! Мир! Труд! Май! Пролетарии всех стран соединяйтесь! Поцелуйте меня в жо.., ну пожалуйста». Вместе с ним отправили и подарок товарища Сталина – ящик русской водки.
19. ЭПИЛОГ
Штирлиц решил отдохнуть на природе. Он сел в подаренную ему Вождём «Победу» и поехал за город. Выйдя в неизвестном месте, он опустился на траву и стал любоваться на белые русские берёзки, на речушку, протекающую неподалёку и на девушек, купавшихся в ней нагишом. Он смотрел на всю эту красоту, и ему казалось, что он спит. Но он не спал…
КОНЕЦ