БДСМ (англ. BDSM — bondage, domination, sado-maso — связывание, доминирование, садо-мазо) — психосексуальная субкультура, основанная на эротическом обмене властью и иных формах сексуальных отношений, затрагивающих ролевые игры в господство и подчинение.
Из Википедии
Кратко: Мадлон сбежав из дома от строгого и похотливого дядюшки работала проституткой на бензоколонке, пока ее не изнасиловала банда негров.
Она решила прыгнуть с моста, но ее подобрала госпожа Эллин и сделала своей любовницей, компаньонкой и рабыней...
Прошло время, Эллин умерла, оставив компаньонке наследство и проблемы, но прошлое так и не отпустило Мадлон.
Глава последняя. Призрак прошлого.
"Тоска зеленая! И от Юты проку мало" - Мадлон решила развлечься и открыла газету с объявлениями.
– Аллё!
– День добрый! - услышала она приятный баритон.
– Доброе утро!
– Я по объявлению. Что у Вас там за массаж?
– Рад вам предложить лечебный массаж – общий, частичный? Что беспокоит?
– Мне нужен хороший расслабляющий массажик! Вы делаете такой массажик?
– Интимных услуг не оказываю! Могу предложить шведский релаксационный массаж "Эсален".
– А, не, тогда я, видимо, не по адресу... Или нет... Пожалуй, приходите!
Так она заказала себе на дом массажиста.
– Раздевайтесь и укладывайтесь! - просто сказал он, разложив массажный стол. - А мне надо руки помыть!
Мадлон выполнила все указания, оставшись в костюме Евы.
Как оказалось, релаксационный массаж он делал отлично, ароматное масло было приятным, а руки сильными.
Глубокое массирование плеч и рук перетекли в поглаживания спины от плеч и доходя до ягодиц. Он проводил по ним руками легко и непринуждённо, не забывая боков. Но когда он закончил массаж, Мадлон показалось, что в конце он долго разглаживал-поглаживал от шеи до пяток.
"В кои то веки заказала себе массажиста! Неужели он меня совсем не хочет? наверное я теряю сексапильность!" Сделав раюота. массажист получил плату и ущел.
"Ну вот, удовольствие получила, хоть и не эротическое! Как заново родилась!"
И тут раздался звонок в дверь.
– Наверное массажист что-то забыл! – Госпожа Мадлон открыла и замерла.
На пороге стоял дядя!
– Здрасте, явление Христа народу! – Мадлон подавила первое желание захлопнуть перед незваным гостем дверь. Теперь толстяка Билли, что много лет назад был ее опекуном и мучителем, было не узнать. Перед ней стоял худой, постаревший человек цветом кожи напоминавшей оливковое масло.
– Ну, проходи, «папочка»! Выпить не предлагаю! Дармовщинки не будет! – Мадлон показала ему на стул. – Ну садись. Рассказывай, какими ветрами тебя занесло в дом госпожи Мадлон? Что-то не очень-то хотел найти меня все эти годы! В полицию небось страшно было обращаться? Наверное, в интернете мой блог разглядел? Ах да, у нас в доме и интернет…
– Мадлон. Девочка моя…
– Давно не девочка и давно не твоя!
– Мадлон, мне плохо!
– А мне в детстве было очень хорошо! Дядя любил, заботился о несчастной сироте. Шоколадки покупал… дальше перечислять? – Мадлон явственно ощутила, как стучит в висках кровь, как охватывает всю с ног до головы противный гнев.
Конечно, она видела боль, в дядиных глазах, ту ужасную боль до рези и судорог, страшнее которой, по словам покойной Эллин нет ничего на свете!
На лице незваного гостя было неподдельное страдание, и Мадлон упивалась им, как жаждущий упивается источником воды в пустыне.
– Я всегда желал тебе только добра!
– Это точно! Особенно тогда, когда в рот мне спускал, раздвигал ноги, или избивал до бесчувствия… Хорошие были наставления сироте на путь добродетели! Профилактику простатита себе проводил, а заодно и Библию цитировал! Я тоже кое-что из нее помню! «Каждому по грехам воздастся»! Интересно, как вообще ты посмел явиться ко мне на глаза? После того, что ты со мной тогда сделал – гнить бы тебе за решеткой лет этак пятьдесят, а ты на свободе гулял, пивко посасывал… И все эти годы тебе не было до меня никакого дела! Поверь, я постаралась забыть о том, что ты вообще на свете живешь! Пива не предлагаю!
– Какое пивко… Дядя смахнул набежавшую слезу, свою бочку я давно выпил! С работы уволили. Платить за дом нечем. Медицинская страховка просрочена, а мне нужна срочная операция. Мне больше не к кому пойти!
– И ты пришел к племяннице, над которой издевался, которую сам изнасиловал и вышвырнул на панель?
– Я тебя из дома не выгонял…
– Хорошее оправдание! Мало тебе было власти над моим телом, что я вылизывала твои сальности … Тебе и всего остального захотелось. А теперь приведи ну хотя бы один аргумент в пользу того, что я должна тебе помочь?
– Я ведь твой дядя!
– Дяди так с племянницами не поступают! В общем, так, дяди у меня давно нет! Свои проблемы решай сам. Как умеешь! И запомни, дверь в мой дом для тебя закрыта! И еще, простыню я сохранила!
Мадлон встала, показав, что разговор окончен.
Дядя смотрел на нее, как побитая собака.
«Остановить его, приютить и смотреть, каждый день смотреть, как он умирает… Чтобы он каждым днем своих мучений перед смертью платил мне по счетам… Нет, это выше моих сил!»
За мужчиной закрылась дверь.
Не успела она отойти от порога, как на улице послышался глухой удар, а потом завыли полицейские сирены.
– Ну вот, – Мадлон усмехнулась, подошла к полке и достала урну с прахом Эллин. – Мысль действительно материальна! Настигло-таки его возмездие.
Придется позвонить начальнику полиции Стиву! Пусть заберут в морг на расправу студентам! Я теперь знаю, какой благотворительный взнос сделаю университету: отдам дядюшку на силиконовую пластинацию* (способ длительной консервации анатомических препаратов – прим. А. Новикова). Не видать ему места на кладбище! И на похоронах сэкономлю!
В эту ночь она впервые проспала спокойно. Ночные кошмары и призраки из детства ее больше не мучили.
«Пора перевернуть этот лист в жизни! – Мадлон подумала и набрала телефон вербовочного пункта. – В армии всегда найдется место!»
Однако, армия не дождалась пополнения.
Все планы Мадлон спутал Джон, сын Эллин, заявившейся поутру с цветами.
– Мадлон, мы люди взрослые и деловые. Поэтому перейду сразу к делу: я предлагаю тебе оставить бизнес моей матери и стать моей женой! Мы будем воспитывать наших детей, переедем в другой штат и заживем нормальной семейной жизнью! Честно, я буду хорошим мужем, нежным и ласковым и отцом нашим детям…
– А ты знаешь, кто я? – Мадлон не понимала, что Джон совсем не шутит. – Кем я была для твоей мамы, и чем зарабатываю на жизнь?
– Конечно! И поэтому я знаю точно, что из нас получится замечательная пара! В политику я лезть не собираюсь. Так что газетчики не будут ворошить грязное белье из твоего, да из моего прошлого. Медовый месяц проведем на Гавайях! Юту, если хочешь, возьмем с собой! Нашим детям будет нужна нянька и вообще… Она у тебя замечательная! Ревновать тебя к ней я не собираюсь! Вот брошь, наследство моей бабушки. Это тебе мой свадебный подарок!
Он застегнул на шее Мадлон золотую цепочку, украшенную той самой брошью! Разговор продолжился на широкой кровати.
(Об этой броши здесь: http://www.proza.ru/2016/10/06/745)
«Неужели Господь дал мне шанс стать нормальной женщиной? – Мадлон оседлала ошалевшего от счастья Джона и ритмично сжимала мышцы тазового дна так, как в свое время научила госпожа Эллин. – Конечно, я его не люблю, но смогу быть и любовницей и, если повезет, матерью! Только бы Джон не передумал! А пепел Эллин я действительно развею по ветру!»
На этом стоит рассказ о похождении Мадлон закончить, и упомянуть лишь о том, что зеркало не дожило до распродажи имущества на благотворительном аукционе. Внезапно, само по себе, оно рассыпалось на тысячи осколков.