Мелита шла по мощеной дорожке парка, и казалось, будто шагает по подиуму: высокая, стройная, красивая, погруженная в себя. В ушах наушники — играет что-то задорное, судя по чуть танцующей походке, и любимое, губы девушки едва заметно двигались.
Ветер-проказник решил поиграть с ее каштановыми волосами, но стрижка была слишком короткой, открывавшей ушки и светящееся молодостью лицо. После неудачной попытки, переключился на серьги, больше напоминающие миниатюрную версию «ловца снов», и крошечные перышки затрепетали от его ласки. Не оставил без внимания и подол расклешенного шифонового платья, выглядывающий из-под длинного бордового пиджака, оголив ножки в высоких, закрывающих колено, гольфах. Мелиту это ничуть не беспокоило, и она продолжала идти вперед, не обращая внимания ни на проделки ветра-шалунишки, ни на заинтересованные взгляды мужчин.
Она свернула на другую тропинку, и вскоре деревья и кустарники укрыли девушку плотной зеленой стеной. Мелита остановилась, вытянула наушники и затолкала их в карман пиджака. Постояла немного, потом с недовольством посмотрела на массивные мужские часы, кожаный ремешок которых опоясывал тонкое запястье: без четверти двенадцать. Кое-кто опаздывал. Едва лишь эта мысль возникла, как с другой стороны тропинки появилась блондинка со спортивной сумкой в руках. Если бы не страх и отчаяние на лице женщины, ее можно было бы назвать привлекательной; бледное лицо и скорбные морщинки у рта добавляли годы к уже имеющемуся возрасту.
Но вот в ее глаза зажглась надежда, и женщина пошла быстрее. Она не сделала и нескольких шагов, как ею овладела нерешительность:
— Вы Мелита?
Та же понимающе улыбнулась, а в следующий миг ее каштановые волосы утратили все краски, став полностью белыми. Вскинув бровь, Мелита наблюдала за реакцией собеседницы: оставшись довольна, вновь навела чары, оставив лишь одну седую прядку у правого виска, словно напоминание о том, кем она была. Проводницей угнетенных и страждущих.
— Пойдем, сестра, не будем стоять на виду у всех, — она взяла спутницу под руку и увлекла в чащу. Лишь скрывшись от людских, и не только, взглядов, попыталась утешить испуганную женщину: — Все будет хорошо. Они не смогут последовать в наш мир. Там ты будешь в безопасности.
Потом достала из крошечной сумочки на тонком ремешке небольшую коробочку, по форме напоминавшую пудреницу, разве что с обеих сторон были выгравированы руны, одна крышка была сделана из золота, в то время как другая — из серебра.
Раскрыв пудреницу, Мелита провела пальцами по золотистой пудре, затем подула на них. Сквозь кроны прорвался любопытный солнечный луч — и пыльца, танцующая в воздухе, засверкала, заискрилась, засияла.
— Прошу, — Мелита указала на золотистое облако.
— Благодарю, — благоговейно смотря на нее, произнесла женщина и шагнула в проход.
Дело сделано: Мелита наблюдала, как гаснут крошечные огоньки. Она бы еще успела пройти — но нет, нельзя, вдруг кому-то еще потребуется помощь. Выбрав обязанность Проводницы, сама лишила себя возможности вернуться домой, зато обрела почет, на чужбине.
Ностальгический порыв еще не минул, а на поляну вышли трое мужчин — под пузырящимися кожаными куртками угадывалось оружие. Но не это пугало, а абсолютно бесстрастные глаза, говорившие, что в душе мрак и отчуждение. Мелита сразу поняла, кто это. Охотники. Полуфейри, какова же вторая половина, никто толком не знал, зато она дарила им бессмертие и возможность вечно преследовать магический народец, посмевший переселиться на Землю.
— Мы опоздали, — с акцентом произнес тот, что стоял справа, глядя на блеклое подобие некогда сверкающего облака: проход закрылся.
— Не совсем, — протянул другой, пристально глядя на Мелиту. Она тоже решила поиграть в гляделки и уставилась на него. Высокий, кареглазый шатен со смуглой кожей, будто солнце обласкало его в своих объятиях, только маловероятно, что сумело привить любовь и доброжелательность. Аура властности, окружавшая мужчину, не оставляла никакого сомнения, что именно он руководит группой, его приказы исполняются немедленно и беспрекословно.
— Думаешь, это Проводница? — спросил третий Охотник.
Тут бы возмутиться, что ее статус снова подвергли сомнению, однако это радовало: значит, чары действуют. Недовольство и радость отступили, когда мозг озарила догадка. Не сдержавшись, Мелита тут же озвучила ее:
— Крисси не случайно удалось избежать гибели, не правда ли?
Кареглазый Охотник лишь улыбнулся — не подтверждая, но и не опровергая ее слова.
Не глядя, Проводница перевернула пудреницу на другую сторону, пальцы сами нашли заветную защелку — и серебристая крышка отодвинулась.
— Осторожно! — крикнул главарь.
Но слишком поздно: Мелита подула во всю силу своих легких, словно от этого зависела ее жизнь, впрочем, так оно и было: серебряная пыльца тут же сковала тела Охотников, но не их разум.
— Вам никогда меня не поймать! — самодовольно произнесла Проводница.
В ответ послышалось злобное рычание. Присмотревшись, она поняла, что главарь борется с действием пыльцы. И все же он был недостаточно силен, чтобы победить в этой битве.
Мелита полагала, что уже давно сумела взять под контроль того шаловливого бесенка, который жил у нее в душе, но действительность показала, что тот лишь на время затаился, и теперь вновь начал соблазнять различными проказами, иначе нельзя объяснить ее безумный поступок. Она подошла к обездвиженному главарю и поцеловала: губы оказались твердыми, жесткими, но излучали тепло.
Кареглазому Охотнику не смыть позора, и его горящий ненавистью взгляд говорил, что он понимает это. Отпрянув, Мелита довольно рассмеялась: поцелуй — это единственная месть, которую она могла себе позволить. Способ убить Охотника никому неизвестен, уж слишком они живучи.
— Помни, — прошелестел тихий приказ.
Спрятав пудреницу в сумочку и надев наушники, Мелита пошла прочь. Юная, прекрасная, свободная. И те, кто видел ее, даже помыслить не могли, что за чарами скрывается могущественная фейри, уже почти век стоящая на страже своего народа.