Адвокат Страхов вышел из развлекательного центра «Арагви» в изрядно приподнятом настроении. Встречей с Чевским Дмитрий Аркадьевич был чрезмерно доволен; а учитывая то, что Аристарх Сергеевич запросто так преподнёс ему – на рабочие расходы – две пятидесятидолларовые бумажки – молодой адвокат окончательно убедился: заокеанский гость слов своих на ветер не бросает.
- Аж душа поёт, – подводил он итоги знакомству с американским гостем, – побольше бы таких клиентов, что не начинают торговаться и рисовать драматических картин трудного финансового положения. Блин, ну кто там ещё? – тут Дима почувствовал, как в кармане завибрировал мобильный телефон. – Слушаю! – ответил он привычным вступлением, принимая звонок.
- День добрый Дмитрий Аркадьевич, – вторил ему звонивший абонент, – это Юрий Ковалёв беспокоит вас. Надеюсь, узнали? Я к вам в офис приехал, а вас нет. А мне так срочно необходимо с вами поговорить. Когда вы будите на месте?
- О, сейчас опять на мозги своей стервой женой начнёт давить,– замелькали мысли адвокатской реакции на потревожившего его субъекта, звонок которого в эту минуту явно был не по душе адвокату. – Юрий, давайте не сегодня. Сегодня я очень занят. К тому же вы меня заранее не предупредили о том, что хотите встретиться; а у меня же напряженный график работы – сами, наверное, знаете. Давайте уже в понедельник, ну, или – если очень срочно – то давайте перенесём встречу назавтра.
- Дмитрий Аркадьевич, но мне с вами серьёзно поговорить необходимо – и очень, очень срочно, – настойчиво требовал Ковалёв встречи.
- Но я сейчас нахожусь, как вы, наверное, понимаете, далёко от офиса, – всё отнекивался Страхов. – Да и повторяю: я занят – и занят буду до конца дня, а может быть и до глубокого вечера, – с трудом адвокат пытался скрыть своё недовольство – вызванное требованиями клиента.
- Дмитрий Аркадьевич, и всё-таки мне очень необходимо увидеть вас. У меня очень серьёзный вопрос…
– Ну хорошо – ладно, – сдался правовед. – А может быть, всё-таки, в телефонном режиме мы сможем обсудить ваши проблемы?
- В телефонном? – переспросил Ковалев
- Да, в телефонном, – утвердительно повторил Дима.
- Да н-нет… – с запинкой ответил Юрий Васильевич. – Нет… Это не телефонный разговор. Тут у меня есть одна мысль – серьёзная мысль. Нужно кое-что сделать в том деле, которое раздула эта сука – Наташка.
- Сейчас плакаться начнёт про проблемы, из-за женушки бывшей, – мысленно предположил Страхов; и, подкуривая сигарету, решил разузнать подробнее: – Ну, что за мысль? Вы, что там на неё компромат собрали и хотите в суде им воспользоваться?
- Может быть, – посмеивался клиент, – но у меня эти мысли возникали на всём протяжении нашей с ней жизни.
- Ладно Юрий Васильевич – уговорили, – уступил адвокат назойливому собеседнику. – Давайте поступим следующим образом: вечером приезжайте ко мне домой – адрес вы мой знаете. Приезжайте после семи часов – и мы обо всём поговорим. Лады?
- Ну лады, лады, – ответил довольный Ковалёв. – Рад буду побывать в вашем доме.
- Да и кстати господин Ковалёв: вы же помните, что дополнительная юридическая консультация, – не говоря уже и о дополнительных действиях по делу, – стоит и денег дополнительных?
- Ой, да помню… – чувствовалось, что Юрий Васильевич был не в восторге от слов юриста, касавшихся увеличения оплаты его правовых услуг. – Всё я помню Дмитрий Аркадьевич. Короче, я в восемь у вас.
- Хорошо. До встречи, – простился Страхов и отключил трубку мобильника.
В это время, буквально в полуметре от стоявшего на бордюре дороги Димы, притормозил старенький – белого цвета «Opel «Vektra»; водитель которого открыл окно пассажирской двери машины:
- Может тебя уважаемый подвести? Недорого возьму… – обратился он к молодому человеку.
- Может и подвести. Да… точно… подвести, – Дима уверенно открыл дверь и уселся на переднее сидение автомобиля.
- И куда ж мы поедем? – с улыбкой спросил сидящий за рулем мужчина.
- Куда поедем? В районную прокуратуру мы поедем, – ответил молодой человек и назвал адрес нужного ему заведения.
- В прокуратуру, так в прокуратуру. Поехали… – улыбнулся водитель.
- Поехали… – вторил ему пассажир.
Автомобиль резко сорвался с места и помчался в указанном клиентом направлении.
Тут-то Дима и окинул взглядом своего таксиста – мужчину уже не молодого, примерно сорока лет от роду, или чуть более того; с очень короткой стрижкой на голове и откровенно волевым лицом – даже, можно сказать: дерзким лицом. Да и, по-видимому, характер этого человека был таким же дерзким, как и облик его. Даже однотонная одежда таксиста, в некотором роде подчеркивала эту дерзость: изрядно поношенная и потёртая временем кожаная куртка чёрного цвета, надетая поверх свитера такого же – как и куртка – чёрного цвёта и весьма ветхого состояния, – всё это не было признаком бедности или материальной несостоятельности; скорее это походило, а точнее свидетельствовало о своеобразном стиле жизни сего сударя. И этот стиль словно подчеркивался сурово красовавшимся грубой работы серебряным браслетом, который венчал однотонную тускло-синюю татуировку, скрасившую поверхность кисти и запястья водительской руки.
Минут десять в автомобиле стояла тишина. Но таксист видно к безмолвию не привык:
- По делам в прокуратуру или как? – обратился он к задумчивому пассажиру.
- Да вроде по делам, – ответил тот.
- Шо братуха? Напрягают, наверное? – продолжал интересоваться таксо-извозчик .
- Ага, напрягают. Они всегда кого-то напрягают – за это им народ деньги платит, – парень понял смысл заданного ему вопроса.
- Бывает брат, бывает, – кивал возница. – Меня тоже лет десяток назад так напрягли, шо аж на пятёрку лет укатил... – и не договорив, куда именно он укатил на пятерку лет, мужчина включил радио, из которого понеслась веселящая музыка с хриплым голос исполнителя, – который, скорее всего, отвечала за самого водителя: куда именно ему пришлось отбыть на пять лет своей жизни:
Но не в Сочи, в Магадан,
Покатил спецкараван,
Милюстиновый костюмчик снова в моде,
Мой таёжный дикий край, отрицалову встречай,
Может через десять Пасах буду дома…
Уловив репертуар мелодии, раздавшейся из авто-магнитолы; и ещё раз окинув взглядом фривольненького возницу – всмотревшись в татуировку нанесённую водителю явно не в городском тату-салоне, Диме вдруг пришлась мысь:
- Экс-урка взялся за общественно полезный труд…
- Слышь братуха, а шо у тебя за делюга в прокуратуре, если не секрет? Шо зачудил? Серьёзная делюга? – таксист продолжал поддерживать разговор.
- Да так, по-разному… – лаконично отвечал пассажир.
- Да ты не парься… – не дожидаясь полноценного ответа на свой вопрос, водитель сразу же принялся давать советы: – Главное на понты их мусарские, дешёвые не ведись. Они тебе распишут делюгу, грузить будут – а ты не ведись… на морозе с ними будь. Они тебе вопрос, а ты: и да и нет. И фуфло им гони, фуфло гони. А если всё серьёзно у тебя, то я бы тебе братуха без адвоката не советовал бы к ним ехать. Возьми себе адвоката, но ему не верь – они падлы все продажные; через них мусора бабки стригут. Но с адвокатом поспокойней – мусарки не сильно при адвокатах пальцы гнут. Но всё равно – если наехали, то и с адвокатом тоже не съедут – платить надо будет.
- А ты платил?
- Я? Де не – не платил. А понту мне было платить? У меня статья серьёзная была – гоп-стопы, – импульсивно повествовал бывалый гражданин наигранно сиплым голосом, при этом всё лукаво улыбался: – Лохов на дискотеках бомбили, и набомбили много. Ну с какого расклада платить? При такой статье всё равно сидеть – в натуре сидеть. Да не… – водитель отрицательно покачивал головой. – Адвокат мой намекал, да тока такую сумму назвал, и при раскладе, шо тока пару лет скостят. Не…, я его послал – ну короче по полной мне и вломили. Понял братуха? Потом правда, досрочно откинулся – но пятерик все таки отмотал. Во такая братуха вышла делюга невесёлая.
- И не жалеешь? – поинтересовался адвокат у водителя, о его отношении к годам проведенным в заключении. – Всё-таки пять лет из жизни выкинул…
- Гы-гы-гы, – рассмеялся тот в ответ. – Каждому своё, а своё не каждому братуха! Всякое в жизни может быть. Жизнь блатная не лёгкая – лишений много. Погореть на деле – это плохо; но на зоне тоже живут – главное сукой не быть, – подытожил он. – Вот твоя и прокуратура. Приехали мы к цветным – иди, разводи делюгу.
Дима достал из бокового кармана деньги, отсчитал несколько купюр и передал их горе-таксисту:
-Пойдёт?
Водитель, взял деньги – мельком глянув на них, швырнул на торпеду салона, и всё тем же импульсивным тоном ответил:
- Пойдёт, пойдёт. Слушай братела, – с искренней улыбкой обратился он на прощание к покидавшему его клиенту, – фарту тебе по жизни, и куража в душу! Бывай и не грузись! Понял? Каждому свое, а свое не каждому!
Дима вышел из автомобиля, резко захлопнув за собой дверь, и тут же закурил сигарету, идя по направлению входной двери в здание районной прокуратуры – в котором также помещался и соответствующий следственный отдел.
Остановился Страхов практически у самого входа в помещения, чтобы окончательно поглотить тлеющую дозу никотина.
- Ну и тип… Пофигист наверное полный,– водитель произвёл на Диму довольно яркое впечатление. – Пять лет из жизни выкинул, а при этом веселый, да ещё, по-моему, считает это заслугой какой-то… Наверное, этим гордится. Вот интересно только: это он так на публику играет своим пофигизмом к зоне? А может всё-таки в душе жалеет о том, что время в жизни потерял? Может всё-таки жалеет, а? – сам у себя мысленно спрашивал адвокат. – Ну о гоп-стопах он точно не жалеет – это по всему видно. Пафосно он мне об этом говорил – как о подвигах каких-то, во имя родины совершённых. А главное: ментов со злобой вспоминает. Ненавидит он их – и это точно.
Дима глубоко затягивался сигаретным дымом, глядя в затянутое тёмно-серый пеленой небо.
- Да ни о чём он не жалеет, – утвердительно ответил себе адвокат. – И предложи ему снова бомбить лохов распальцованных на дискотеках – уверен я не откажется этот экс-урка от такой пропозиции. Хотя если только дети и семья у него есть – может только из-за этого не согласится. Нет…, в душе он всё тот же – готовый бомбить квартиры навороченные; и кидать лохов на бабки. И в каждом кто упоминает о ментах, видит он своего собрата, который страдает от них. Вот вам Аристарх Сергеевич, – вдруг вспомнил Дима Чевского, – и загадочная душа русского преступника.
Докурив сигарету и выбросив её окурок в урну, стоявшую у входа в прокуратуру, адвокат уверенно открыл дверь и зашёл в тусклое помещение сего важного правоохранительного органа.