Словно сахарной пудрой запорошенный дворик. Дрожат на ветру тоненькие веточки, раскачиваются алые коробочки физалиса.
Я тогда спросила тебя, почему вы оставили эти цветки, почему не превратили в еще один букет. Ты ответил, что не разрешил срезать. Так красиво.
Это, действительно, было очень красиво. На белом снегу горели маленькие китайские фонарики. Как будто кто-то специально сделал эти коробочки из тонкой рисовой бумаги и нанизал на прутики. И был праздник.
В тот день ты делился своими сокровищами. В небольшом флигеле, служившем тебе кабинетом, ты показывал свои самые удачные работы. Этот ворох черно-белых снимков грозил засыпать меня с головой. Мелькнул натюрморт, идеальный по композиции и освещению.
Ты улыбнулся и спросил, люблю ли я фильмы Тарковского. На моем счету был только «Солярис», в чем я честно созналась. Все остальное я не смогла досмотреть даже до середины. Об этом я тоже сказала. Ты хитро улыбнулся и отошел к книжной полке.
Я смотрела на натюрморт, когда ты развернул передо мной большой альбом – бесконечные кадры из фильмов. «Ты неправильно смотришь. Это не текст. Это – образы». Руки твои заметно дрожали.
И все стало на свои места. Серый, мокрый декабрьский день, огоньки физалиса на белом снегу, кадры из фильмов Тарковского и твоя работа – отголосок недостижимого. Я увидела, как летний ливень бьет по столу, наполняет чашки с недопитым чаем, звенит по блюдцу и ложке…
Прости, я редко вспоминаю о тебе. Искать тебя в водовороте столичной жизни бесполезно. Я пыталась однажды зачерпнуть воду ладонью, поймать, на удачу, листок ивы. Вода просочилась сквозь пальцы, а листок унесло куда-то потоком. Тебе так хотелось.
Я смотрю фильмы Тарковского, как череду фотографий. Как старый семейный альбом, где половина лиц уже безымянна. И не ищу глубокого смысла, как кинокритик. Зачем все это было, почему именно так – знает только автор. Но он промолчит.
Что осталось в памяти? Только книга пьес на полке, только слова, написанные на листке блокнота, только китайские фонарики красного физалиса на белом снегу. И был праздник.