Вытоптанная чьими-то упорными ногами волнистая дорога. Глинистая, светлая на слепящем летнем солнцепёке. Солнце прозрачными, колеблющимися воздушными потоками стекает волнами с крыш. А рядом с дорогой травка сначала низкая, с листьями подорожника гофрированными зелёными. Жар из тела вытягивающими. Потом выше, выше поднимается. И у забора деревянного уже высокой полынью горькой мелкими тёмно-зелёными бисеринками колышется. Сыплется пыльцою тончайшей и по ветру вуалью разносится. И жёлтыми крошечными пуговками бессмертника. Растереть пальцами и вдохнуть эту травяную горечь.
Хозяйка горничную новую нанимает.
- Я тебя Луиза буду звать. А ты меня при хозяине "мадам" зови. А без него, когда мы одни, Лизонькой можешь звать. Дай-ка я на тебя посмотрю. Хозяин худющих любит, чтобы змейкой извивались. Юбку подними. Ножки у тебя стройные. А вот верх пышноват. Ну, ничего. Я тебя приодену.
- Хозяин, не пугайся. Может, позвать тебя, когда моется в ванной. Горничные разбегаются, когда он мыться начинает. Как ты ко мне будешь обращаться? Не стесняйся. Лизонька называй. Выпей вина, садись. Сегодня я за тобой поухаживаю. Давай, я тебе налью. Сегодня ты как хозяйка, а я тебе прислуживаю.
- Вот, что у меня за жизнь? Куда я хожу? Никуда. Сижу и жду, когда он придёт. А если он другую найдёт?
Хозяин мылся в ванной. Я пыль протирала.
- Ты нарочно здесь торчишь, чтобы я увидел тебя? Тогда подойди, подай полотенце. Ты девственница?
- Нет, разумеется.
- Тогда я к тебе в твою комнату сейчас приду, посмотрю на тебя. Ты разрешишь?
Хозяйка по городу долго ездила. Когда домой вернулась, я её в её парадном платье в дверях встречала. И первый раз её не мадам, а по имени назвала.
- Заходи, Лизонька! Хочешь вина?