БАНК
Жизнь ежедневно дороже,
Деньги трудней между тем.
Чем это кончится, боже!
Чем это кончится, чем?
Н.А. Некрасов
Глеб повесил на ручку входной двери пустую сумку, и понуро уставился в затёртый обувью пол прихожей.
Татьяна стояла напротив, посреди троицы с собой во главе, прижимая к себе руками малолетних Антона слева, и Анну – справа.
- Опять ничего?.. – на всякий случай спросила она, хотя не мог же муж, отец и глава семейства распихать недельные продукты для всех по карманам одного своего плаща.
- Снова ноль с минусом… - сказал Глеб виновато, не поднимая глаз. – Большим и жирным...
- Весело стало нам… - с грустью сказала Татьяна. – Жили себе, не тужили о себе, всё было нормально почти пятнадцать лет, и вдруг – на тебе у нас, и не нам!..
- Доигрались… - Глеб, наконец, начал снимать с себя верхнюю одежду. – Уничтожили наличные деньги, чтобы мятые и грязные бумажки не путались под ногами прогресса. Весь цивилизованный мир перешёл на пластик. Просто и удобно! Но кто мог предположить, что однажды появятся гениальные ребята, которые умудрятся хакнуть абсолютно защищённые банковские системы, и всё обнулят… Причём сделают они это так, что в их системах теперь непрерывно циркулирует электронный Хаос, справиться с которым не могут даже лучшие компьютерщики мира…
- А мы все теперь как-то должны выживать… - вздохнула Татьяна. – Ладно, ещё на пару недель наши скромные запасы консервов, концентратов и сухофруктов можно растянуть, а что потом?.. По миру с сумой?..
- Правительство призывает нас не слишком паниковать до массового психоза, - попробовал успокоить семью Глеб. – Или они всё-таки восстановят уже существующие системы, или создадут какие-то новые. Максимум - через пару месяцев…
- Если у них это выйдет хотя бы через полгода… - пробурчала более прагматично-пессимистичная, и сведущая Татьяна о семейной, государственной и мировой финансовой системе. – В условиях всеобщей паники никогда и ничего не получается достаточно быстро и качественно…
- Они предлагают нам пока рассчитываться всевозможной натурой… - осторожно сказал Глеб. – Бартером, вроде бы…
- На панель, что ли?!. – вспыхнула Татьяна, впервые оценивающе глянув на свои слегка уценённые двумя родами формы. - С этим?.. И что, за это обещают много дать?..
- Ну, зачем же сразу, и в такие дикие крайности… - испугался вдруг Глеб. – У нас в доме есть золото, или какие другие драгоценности?..
- Откуда?!. – Татьяна уже не могла эмоционально угаснуть. – Ты мне их, что, когда-нибудь дарил?!.
- Да - нет… - согласился Глеб, разуваясь. – Я тебе презентовал только цветы, шоколадки и мороженое…
- И ещё стекляшки… - насмешливо добавила Татьяна. – А стразы будут менять на продукты?..
- Вряд ли… - уныло констатировал Глеб. – Разве что на туалетную бумагу…
- И что мы будем с ней делать?.. – по инерции бурчала Татьяна. - Она нужна тем, кто ничего не ест?..
- Ждать… - с грустью сказал Глеб. - Всё это безобразие не может продолжаться бесконечно долго…
- Согласна, но только в том случае, если те гениальные хакеры за компанию не грохнут и все новые начинания наших властей…
- Тоже аргумент… - Глебу нечем было возразить. – Тогда всё растянется на неопределённый срок…
- А кушать они что будут?.. – Татьяна погладила по головкам уже огорчившихся и готовившихся расплакаться несчастных детишек. – А мы сами что будем шамать, трескать и всё остальное – в том же духе?..
- Обещания… - буркнул Глеб.
- Ты из них умеешь что-то варить, жарить и стряпать?.. Вкусное или хотя бы просто съедобное?..
- Власти временно вводят в обращение старые наличные деньги, которые когда-то отменили… - робко намекнул Глеб. – Что-то осталось у них на консервации, что-то сохранилось на руках у народа в виде коллекций и сувениров…
- Да?!. – сразу и непонятно вдруг оживилась Татьяна. – И какие это именно?..
- Сказали, что любые, и даже в виде мелочи. – Дети у нас там чем-то ржавым играли, может, для начала нам этого хватит на булку хлеба и пакет молока?.. Пообедаем и на сытые желудки ещё чего накопаем хотя бы на ужин с завтраком…
- А про какие виды старых купюр, и по каким новым расценкам там трындели власти?.. – оживлялась Татьяна всё больше.
- Да про все! Один к одному. А последние перед отменой - вообще по высшим ставкам, – сказал Глеб - Один к десяти. И что нам с того? У тебя есть древние деньги в нашем матрасе? Для мягкости?
Татьяна вдруг оставила детей и включила свет в туалете.
- Загляни, Рокфеллер!.. – сказала она загадочно.
Глеб сунул в дверь голову.
- И что?..
- Стены и потолок… - подсказала Татьяна.
- Вижу то же, что и всегда, – проворчал всё ещё тормозившийся Глеб. – Обои, имитирующие деньги, которые давно отменили… Оклеила ими тут всё ещё твоя мать, когда жила здесь одна, а мы с тобой их пока не поменяли на кафель…
- Да, благодаря тебе… - насмешливо сказала Татьяна. – Тебе было приятно, сидя на унитазе, считать прямо перед глазами кучу денег, которые не надо было для нас зарабатывать…
- Это что, не обои?.. – осторожно спросил Глеб.
- Нет, это как раз те самые деньги, после которых пошли пластиковые карты. Накопления родителей перевели на них, а бумажки оставили им на добрую память…
- Твоя мама их ностальгически хранила, а потом почти с истерикой обклеила этими керенками свой сортир... – задумчиво сказал Глеб. - Трудно расставаться с богатым прошлым…
- Оригинально… - сказала Татьяна с желчью в голосе. – Оказывается, самые большие проценты по вкладам гарантирует не банк, а клозет…
Она крадучись вошла в свой туалет, как в несметную сокровищницу Аладдина, и стала очень внимательно изучать псевдо-обои.
- Интересно, сколько их здесь?.. – алчно спросила она. – Мама после реформы хранила только самые крупные купюры…
Глеб прикинул навскидку собирательным взглядом.
- Здесь миллионов пять будет… - сказал он осторожно. – Давними… А теперешними?.. И если ещё умножить на десять…
- Ежели у них там надолго заклинит экстренная реанимация электронных денег, спекулянты через неделю или месяц взвинтят номиналы этого древнего бумажного дела хоть в сто, хоть в тысячу раз! - уверенно и жадно сказала Татьяна, работавшая секретарём в банке. – Это как пить дать и не закусить! Знаем мы темпы стихийного кризиса… Читали об этом…
- Когда будем отмачивать от стен и отмывать от клея наши миллиарды, олигархиня?.. – деловито спросил Глеб.
- Всю ночь! – жёстко сказала Татьяна. – Детей спать уложим, и в гальюн – золото намывать! Хоть до утра! И чтоб аккуратно мне! Вдруг повреждённые купюры уценяются! Когда подсохнут, подсчитаем наш капитал! Ну а родным Клондайком придётся временно попользоваться в облезлом виде!
- А что потом будем с ним делать? – спросил Глеб. – Оформим кафельной плиткой, и снабдим памятной мемориальной доской? Из золота, или сразу уж из платины?
- Нет, оклеим пластиковыми картами, которые точно отменят, чтобы ввести новые! В память и предусмотрительно! А вдруг…
Люди сами
выдумывают ценности,
чтобы
придуманные ими же
деньги
имели хоть какую-то
цену…