Глава 1.
Часы показывали половину седьмого вечера. Полина выглянула в окно. Близилось время, когда должна собраться вся семья. С минуты на минуту придут сын Андрей с дочкой Маришкой. После школы Андрей ходил заниматься в секцию восточных единоборств и иногда по дороге домой забирал из садика сестренку. Полина работала воспитателем в этом же садике и чаще всего дочь забирала сама, но сегодня ее смена была с утра, поэтому за Маринкой должен был зайти Андрей. Отодвинув на край плиты приготовленный борщ, Полина подумала: «Что-то Василий задерживается?».
- Полина, Полина! – послышался вдруг громкий голос из соседнего двора.
Наскоро, вытерев руки, женщина выскочила на крыльцо и увидела у забора соседку Надю.
- Ну что такое? Что ты опять кричишь? - спросила она в сердцах.
Надежда Крюкова была веселая и шумная, их семьи дружили уже давно, но Полину иногда раздражали выходки неугомонной подруги.
- Ой, горюшко к нам пришло! Ой, лихо наступило! - громко заголосила Надежда.
- Да, ты в своем ли, уме? – испуганно сказала Полина. - Чего мелешь?
- Да ведь в шахте авария! А ведь там сейчас наши с тобой мужья! – продолжала вопить не своим голосом, Надежда.
От этих слов все тело Полины пронзила острая боль. Она медленно стала оседать, хватая воздух открытым ртом. Увидев упавшую подругу, Надежда умолкла, обежала забор и стала тормошить женщину, лежавшую на земле без движения.
- Полина, Полина? Что с тобой? – но та не отзывалась.
Надежда сбегала в дом, набрала в кружку воды, вновь вернулась во двор и стала брызгать в лицо Полине. Та вздрогнула, открыла глаза и посмотрела мутным взглядом на подругу.
- Ну, слава богу, очнулась, ты чего так пугаешь людей? – и Надежда с облегчением перевела дух.
Полина приподнялась и скорбным взглядом посмотрела на соседку.
- Как там, наши? - спросила, имея в виду, своего мужа Василия и мужа Надежды, Николая.
- Да, кто ж это знает? – ответила Надежда, - Ленке Найденовой позвонили с шахты, сказали авария, а, что и как, никому неизвестно. Я как услышала, сразу к тебе и побежала, а ты вот взяла и в обморок шлепнулась! - и она умолкла на полуслове.
Полина поднялась на ноги.
- Надо идти на шахту, там все и узнаем! – произнесла она и решительно направилась в дом. Быстро написав записку сыну, чтобы ужинали без них и, чтобы уложил Маришку спать вовремя, Полина выскочила из дома.
По дороге на шахту к ним присоединялись жены, матери, отцы, шахтеры из других смен. Все спешили туда, где в этот день сосредоточились мысли и желания шахтерского поселка. А желание у всех было одно: «Только бы были живы!». Ведь у каждого в семье кто-нибудь обязательно работал на этой шахте, а значит и беда была на всех одна.
Глава 2.
В этот солнечный августовский день у Василия Горного было приподнятое настроение. Их бригада шла на рекорд. К своему профессиональному празднику - Дню шахтера, они обещали выдать на-гора один миллион тонн угля. На многих шахтах бригады- миллионеры уже давно стали привычным делом. Но для их шахты один миллион тонн угля за восемь месяцев – цифра невиданная. И, несмотря на то, что лава их бригаде досталась трудная, местами попадались сложные заиленные участки, вода поднималась до сорока, пятидесяти метров, постоянно обрушивались пласты породы, они успешно продвигались к намеченной цели. Совсем недавно для них и пятьсот тысяч тонн были недосягаемы и вот теперь – миллион! Еще две недели и рекорд будет достигнут.
До конца смены оставалось два часа. Василий немного оторвался от ребят и, увлекшись, ушел вперед. Он наткнулся на огромный угольный монолит, который никак не поддавался. Лава была очень низкой и узкой, никакая техника сюда продвинуться не могла. С ожесточением вгрызался отбойный молоток Василия в огромный пласт. Уголь как бы нехотя, откалывался кусками. С шорохом осыпалась порода. Но горняк, ни на что не обращал внимания, пока не раздался треск. Не успев отреагировать на этот звук, Василий получил резкий удар в спину и упал лицом вниз. Огромные куски породы посыпались ему на голову. Придавленный большим камнем, он не смог вовремя отползти и в считанные секунды оказался погребенным под углем.
Обвал начался по всему участку и бригада, двенадцать человек, в короткое время оказалась отрезанной от внешнего мира. Поток угольной породы беспрестанно сыпался на шахтеров, которые, чертыхаясь, и отплевываясь от черной пыли, пытались выбраться из возникших завалов. У многих от ударов погасли лампы. В полумраке все горняки, оказавшиеся под землей, собрались в очень узком пространстве, куда не долетали куски породы. Кто-то постанывал от ушибов, кто-то тихонько ругался. Но все присутствующие были живы. Кое-как отряхнувшись, стали пересчитывать людей. Все были на месте, кроме самого бригадира.
Николай Крюков обвел притихших шахтеров взглядом и с надеждой в голосе, спросил:
- Никто не видел Василия в момент обвала?
Ответом было молчание. Затем один из присутствующих произнес:
- Он был далеко впереди, видимо его отрезало от нас в момент обвала, надо покричать, может, услышит!
Все дружно стали звать Василия. Наконец из толщи породы послышался, сначала, стон, а затем и голос Василия. Он сообщил друзьям, что почти полностью засыпан, смог освободить только голову и руки, тело придавлено огромным куском породы так, что он не может пошевелиться. Фонарь разбился, и он ничего в темноте не видит.
Николай прокричал ему в ответ:
- Ты, держись, бригадир! Мы сейчас попробуем пробиться к тебе!
Крюков не стал говорить, что они также оказались в земной ловушке.
В следующий момент Василий услышал звуки, означающие, что в его сторону стали разгребать угольные завалы. Он тоже попытался руками разгрести лежащую вокруг него породу, но безумная боль вынудила его остановиться.
«Видимо повредил спину, шевелиться нельзя», - решил Василий, – «придется ждать, когда ребята сами доберутся до меня».
Глава 3.
В томительном ожидании потянулись минуты, превращаясь в часы. Нестерпимо болело придавленное тело. В какие-то моменты Василий переставал чувствовать боль, тело становилось деревянным и это его пугало. Он знал, какими могут быть последствия от таких повреждений, и отгонял от себя тревожную мысль. Боль то уходила, то вновь возвращалась. Труднее всего было удерживать сознание и, пытаясь не впасть в беспамятство, Василий начал вспоминать.
Он вспомнил, как объяснял двенадцатилетнему сыну Андрею и шестилетней дочери Маринке, что такое лава, в которой он сейчас лежал без движения.
- Представьте, - говорил он детям, что под землей, в местах, где добывается уголь, очень низко нависает порода. Приходится сгибаться, а в некоторых местах даже пробираться ползком.
- По-пластунски! - перебил Андрей.
- Бывает и по-пластунски, – подтвердил отец. - Вот и приходится вырубать в стенах углубления в виде лавок, чтобы можно было посидеть, передохнуть.
- Как у тебя на коленях?- воскликнула Маринка, тут же забираясь к отцу на колени.
Василий улыбнулся воспоминанию и вздохнул: «Как они там, наверно уже узнали про аварию и тревожатся. Полина, конечно же, на шахту прибежала?».
Затем на память пришли и другие воспоминания. Жаркий июль 1989 года. Он, только что отслуживший Армию, пришел на шахту, а через месяц вместе со всеми на центральной площади, участвовал в сидячей забастовке шахтеров. После той забастовки на шахтеров буквально обрушился денежный дождь. Каждый месяц, а потом и каждую декаду им стали выдавать приличные премии. Но денежный поток исчез, так же, быстро, как и возник. Вначале перестали давать премии, затем стали задерживать и саму заработную плату. А потом пришла новая беда. Наступили тревожные годы начавшихся экономических реформ! По стране стали закрывать шахты, а на тех, которые еще работали, люди месяцами не видели денег вообще, и были дни, когда в паек на смену нечего было класть, кроме картошки и соленых огурцов.
Шахтеры, как и вся страна, хлебнули полной чашей прелести этих реформ. И, хотя их шахту не закрыли, работали они, что называется вхолостую. Уголь, добытый тяжелым трудом, лежал на складах никому не нужный или продавался каким-то неизвестным покупателям, только денег от тех продаж никто не видел. Шахта была на грани банкротства. Огромные долги, выработки, пришедшие в упадок, заброшенные лавы. Все ждали самого худшего.
Но, когда на шахту пришло новое руководство во главе с генеральным директором Сергеем Зверевым, все изменилось. Он сумел организовать команду единомышленников, которые поддерживали его начинания и помогали внедрять их в жизнь.
Была разработана программа дальнейшего развития шахты, которая включала в себя современное технологическое оснащение шахты и обучение кадрового состава. За короткое время, из грязной и запущенной, шахта превратилась в современное предприятие с красивыми кабинетами и уютными бытовками, со своей столовой, здравпунктом, душевыми, и прачечными кабинками. Работать стало одно удовольствие.
«Почему именно сейчас, когда все наладилось, шахта работает в полную силу, добытый уголь покупается, шахтеры вовремя получают зарплату, возобновилось соревнование между бригадами, вдруг, случилась эта беда? Почему?» - спрашивал себя Василий. - «А ведь этот обвал теперь надолго выбьет шахту из рабочего режима! Не говоря уж о том, что и рекорд пошел псу под хвост. Да, ладно, Бог с ним, с рекордом! - думал он. - Сейчас главное самим выбраться живыми!».
Эти и другие мысли, беспрестанно крутились в голове Василия Горного, пока он лежал без движения под землей.
Глава 4.
Когда Полина с Надеждой прибежали на шахту, там уже вовсю работали горноспасатели, полукругом стояли пожарные машины и машины скорой помощи. У входа в шахту охрана сдерживала людей, которые пытались прорваться внутрь. Перед толпой, на возвышении стоял генеральный директор и успокаивал родственников.
- Не волнуйтесь! – говорил он, - произошел обвал, взрыва не было, все, оставшиеся в шахте живы, мы знаем это точно. Они только отрезаны от выхода, сейчас ведутся работы по разбору завалов, и в ближайшее время мы сможем до них добраться.
- Откуда известно, что все живы? – раздался голос из толпы.
- Спасатели смогли наладить с ними связь, слышимость, правда, плохая, но понять можно. У них все нормально, только кое-кого присыпало, их сейчас откапывают.
- А кого? Кого присыпало? – раздался чей-то взволнованный голос.
- Пока не знаем, но скоро все будет известно, не переживайте, все возможное по их спасению, делается.
Толпа загудела, заволновалась, передавая новости вновь подошедшим людям. Близилась ночь, но от ворот шахты никто не уходил. Все мысли присутствующих были сейчас со своими родными и любимыми, оставшимися под землей. Женщины тихо плакали, мужчины, разбившись на кучки, нервозно курили, негромко обсуждая возможности последствий аварии. И уж, конечно, никто не хотел думать о самом плохом!
В течение десяти часов велись спасательные работы. Медленно, но уверенно, спасатели пробивались к засыпанному участку.
Время же для недвижимого Василия тянулось мучительно медленно. Борясь с приступами боли, он прислушивался к шуму, доносившемуся с той стороны, где пробивались к нему ребята. Временами, от усталости и боли, его сознание куда-то уплывало, а все окружающее виделось, словно в тумане. В один из таких моментов он увидел недалеко от себя сидящего на камне маленького человечка. Василий поморгал, но видение не исчезло, а наоборот еще ярче обозначились - черная лохматая борода и черное лицо, на котором изумрудным цветом светились глаза. Эти глаза с хитрой улыбкой смотрели на Василия.
Несколько секунд они, молча разглядывали друг друга, а потом человечек заговорил:
- Ну, здорово, шахтер!
- Здорово, коль не шутишь! - вяло ответил Василий, но тут же, встрепенулся и с интересом спросил. - А ты кто будешь-то и как попал сюда?
- Я-то? – переспросило существо. – Я, здешний хозяин, живу тут, хозяйство свое охраняю!
- Домовой что ли?- повеселел Василий.
- Домовой! - подтвердил тот. - Только не простой, а шахтовый!
- Что же ты, хозяин такие безобразия допускаешь в своей шахте, почему людей губишь?! – рассердился Василий.
Человечек внезапно соскочил с камня и стал бегать по узкому пространству, свободному от завалов, затем остановился и, повернувшись к шахтеру, в гневе произнес:
- Ты друг, погоди, не спеши и не вали с больной головы на здоровую! Ты вот сейчас, когда случился этот обвал, ищешь виноватых? А когда начинали в этой лаве работать, меня кто-нибудь спросил, можно или нет, здесь, уголь брать? Опасно это место для людей или нет? - он остановился и сам себе ответил. - Нет! Никто меня не спрашивал. А чего меня спрашивать? Теперь ведь вы хозяева жизни, все решаете сами, вот поэтому и расплачиваетесь жизнями!
- А почему это мы у тебя должны спрашивать? - возмутился Василий.
- Вот ты, бригадир, - заторопился человечек, - бросил три года назад безопасную лаву и перешел в другую, опасную, а почему?
- Там уголь кончился, пошла пустая порода! - ответил Василий.
- Пустая порода, - передразнил он. - И ничего не пустая! Просто, надо было немного в другом месте выработку вести, несколько метров пустой породы и такой бы уголь пошел, вам и не снилось!
Василий, сразу же, оживился.
- А где, где? В каком месте надо было брать?
Человечек засмеялся каким-то клекочущим смехом.
- А вот тут и надо было меня спросить, на то я здесь и поставлен. Так нет, действуете по принципу - мы сами с усами! Ну вот, теперь, вы и сами!
Он замолчал, подошел к камню, снова сел и ухмыльнулся.
- Ладно, раз уж ты теперь отмеченный!
- Это как, отмеченный? – переспросил шахтер.
- Ты из породы сильных людей, которые могут любые испытания вынести! – и, увидев на лице Василия непонимание, пояснил. - Вот ты попал в аварию, можно сказать, покалечился, а ведь все равно думаешь в первую очередь не о себе, а о деле, вон как заинтересовался про заброшенную лаву, а…? Человечек склонил голову на бок, улыбнулся с хитрецой и продолжил.
- А это говорит о чем? Это говорит о том, что ты не собираешься валяться на больничной койке, а собираешься вновь вернуться в шахту, значит не пришло еще время гаснуть твоей шахтерской лампе.
- Так, значит, я вернусь в шахту? – обрадовался Василий. - Тогда скажи, где можно брать уголь?
- Сейчас это тебе ни к чему, - ответил человечек и замолчал.
Василий смотрел на него с надеждой и наконец, тот произнес.
- Сейчас у тебя будут дела намного важнее. Тебе придется заниматься своим здоровьем. А вот, когда выздоровеешь и вернешься на шахту, то обязательно приди в заброшенную лаву и позови меня. Вот тогда и поговорим!
С этими словами человечек стал удаляться вглубь лавы.
- Эй! – закричал ему вслед Василий. - А звать-то тебя как, как к тебе обращаться?
- Аркадием меня кличут! – донеслось издалека.
Глава 5.
Василий напряг глаза, но ничего кроме угольных завалов не увидел. Он встряхнулся, пошевелился, прислушался к шуму по ту сторону обвала и проговорил вслух:
- Привидится же такое, кому расскажи, за сумасшедшего примут! Хотя!? Ему пришли на память рассказы отца о том, как в шахте происходили разные случаи, не поддающиеся нормальному пониманию. А история с одним из друзей его отца и вовсе была за гранью разумного. Случилось это еще в семидесятые годы. Родион Захарович, так звали друга отца, был большой любитель выпить. Однажды, на шахте произошел взрыв метана, погибло много людей, а Захарыча, так величали бывалого горняка, сильно засыпало во время взрыва, его спасатели не могли найти и посчитали погибшим. Но Захарыч не только остался жив, но и по рассказам очевидцев, сам выбрался из завалов. А по словам самого Захарыча, его откопал маленький человечек и не только спас, но и взял с него слово, что тот бросит пить, иначе погибнет в шахте. Рассказ шахтера посчитали выдумкой или просто результатом пережитого стресса и лишь над ним посмеялись. Но Родион Захарович после этого действительно бросил пить и на все предложения выпить, неизменно отвечал: «Не могу! Я слово дал шахтовому!». Со временем эта история почти забылась. Сам же Захарыч, проработав на шахте еще много лет, вышел на пенсию: теперь растит внуков, и трудится на своем дачном участке. Вот такая история вспомнилась сейчас Василию.
«Может действительно существует этот шахтовый домовой?» - подумал он.
В таких раздумьях он продолжал ждать помощь друзей. А когда увидел чумазую физиономию Кольки, который первый пробился к нему, рванулся навстречу и от боли потерял сознание.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/08/22/265