Копейка рубль бережёт. Вячеслав Капустин

 
         Читая в газетах и журналах разные истории, невольно вспоминаю незабываемые случаи из своей жизни. А мне есть, что вспомнить и рассказать. За свою долгую жизнь я видел много и хорошего, и плохого, смешного, забавного и не очень...
Вот я решил рассказать еще историю в надежде, что она «покажется» редактору и найдет своего читателя.

         ...Несколько лет назад, проходя по одному из дворов на улице Гайдара, я услышал фразу: «Служу советскому народу, старшине и помкомвзводу!». По какому поводу и в связи с чем это было произнесено вихрастым мальчишкой, я не уловил. Но услышанная фраза очень удивила и взволновала меня. Я подошел к мальчику и спросил, кто его научил так говорить.

- Это мой дедушка рассказал. Когда он после войны ехал домой, к ним в вагон заходил мальчишка, просил деньги на пропитание и так он отвечал, если деньги ему давали военные. А еще дедушка сказал, что я чем-то похож на того мальчишку.

- А можно увидеться с твоим дедушкой? - Спросил я.

- Нет, мой дедушка уже умер, — ответил мальчик и, помолчав, добавил: — Еще в прошлом году.

         «Служу советскому народу, старшине и помкомвзводу» - эта, случайно услышанная фраза, вернула мою память в далекий 1946 год. Летом того года я тоже ехал домой, в город Горно-Алтайск (тогда он назывался Ойрот-Тура), где жила моя мама. Школьных учителей тогда увольняли в запас в первую очередь по первой же их просьбе.
         Первый послевоенный год. Было такое впечатление, что вся страна была на колесах. На каждой станции, большой и маленькой, в каждом вагоне пассажирских поездов было настоящее столпотворение. В битком набитых вагонах люди больше всего говорили о минувшей войне, делились горем и радостью, опытом и планами.

Мне повезло — у меня было место в плацкартном вагоне. На какой-то небольшой станции в нашем вагоне послышался звонкий детский голос:

- Подайте, пожалуйста, копеечку на пропитание.

Вскоре он уже стоял перед нами. В нашем купе, кроме меня, сидели еще три женщины и один мужчина.

- Здравия желаю, товарищ старший лейтенант, — глядя мне в глаза, бодрым голосом и скороговоркой выпалил мальчик.

- Здравствуй и ты, — ответил я.

- Дайте, пожалуйста, копеечку на пропитание.

Я внимательно посмотрел на него. На вид ему было одиннадцать-двенадцать лет. Его вихрастые волосы заметно выгорели на солнце, а курносое лицо усыпано крупными веснушками. На нем была выгоревшая, но чистая безрукавая майка и длинноватые для его роста штаны, которые он то и дело поддергивал худенькими голыми локтями. На меня смотрели умные с хитринкой глаза видавшего виды сорванца.

- У меня нет ни одной копейки, — решил я поиграть с хитрецом. — Вот только рубль.

- А я сдачу дам, — моментально среагировал паренек, высыпал на вагонный столик горсть мелочи, отсчитал 99 копеек и, подвинув их в мою сторону, заученно произнес: — Без копейки рубль — не рубль.

Я положил на эту кучку медяков бумажный рубль.

- А вот тебе еще пятерка за то, что ты не жадный, просишь всего лишь по копеечке.

Вот тут-то я услышал:

- Служу советскому народу, старшине и помкомвзводу! - При этом малец картинно взметнул правую руку к виску, как бы отдавая честь.

Я посадил мальчика рядом с собой, спросил, как его зовут.

- Витя, ответил он.

- Значит, Виктор. А ты знаешь, что означает это имя?

- Знаю. Мама мне говорила. А она все знает. Моя мама была учительницей.

И вот что он нам поведал:

- Мой папа был на войне, он сержант. А когда пришла похоронка, у мамы случился удар. У нее отнялись ноги. Она долго лежала в больнице. Сейчас-то ей уже лучше стало, она уже чуть-чуть ходит по дому. Нам все время помогала давняя мамина подруга, тетя Валя. Да она и сейчас помогает. Мама сказала о ней: «Валя святая. Она мой Ангел-хранитель». У меня есть сестренка, ей девять лет. Она все делает по дому, а я... Мама сказала мне: «Теперь ты, Виктор, главный в семье, и ты наш кормилец». Вот я и езжу поездом до Шимановской и обратно. Больше денег дают военные. Этих денег нам хватает почти на неделю. Да и пенсию, хоть и небольшую, стали платить. Сейчас, летом, хорошо. А вот зимой было... — мальчик передернул плечами и встал.

- Спасибо, товарищ старший лейтенант! - Мой новый знакомый кивнул рыжеватой головой и ушел в следующий вагон.

- Наврал, поди, все, — сказала после ухода мальчика моя соседка по купе.

         А вот я ему поверил. Мне не хотелось женщину переубеждать. В моей душе остались два чувства: жалость к этому беззащитному пареньку и радость, что он понял и принял свою трудную роль — роль кормильца семьи. Как сложилась его дальнейшая судьба, кто и где он теперь? Ведь прошло столько лет! В одном я уверен: маленький человечек, взваливший на себя нелегкое бремя заботы о своей маме и сестренке, не мог стать на преступный путь. А мало ли их, таких, как Виктор, занимались мелким воровством и квартирными кражами. Когда-то я не раз видел творимый над ними базарный самосуд.

         Вот и теперь, через много лет после Отечественной войны, ходят по нашим улицам и закоулкам сотни обездоленных детей, многие из них — «сироты» при живых родителях. Видя это, я все чаще вспоминаю того шустрого, веснушчатого, курносого мальца из далекого прошлого.

         Люди, давайте сообща искать выход. Ну не должно быть в нашей великой России детей без приюта, без заботы, без ласки!