Завершились тревожные и беспокойные дни августа - сентября 1968 года, связанные с вводом в Чехословакию войск стран Варшавского договора, и ракетная точка ПВО вблизи Бреста снова зажила своей обыденной жизнью.
Точка считается среди офицеров хорошей. Хорошая не только по доступности к городу, но и по укладу жизни на ней. Четыре щитовых дома на шестнадцать квартир никогда не пустуют — желающих попасть сюда много.
Четырнадцать квартир предназначены для семей офицеров, одна — для холостяков, еще одна — для старшины дивизиона. Все квартиры двухкомнатные, с печным отоплением. Повезло тем, у кого одна печь на всю квартиру. Затопил на кухне — сготовил обед, обогрелись и комнаты. А у других по две печи: одна на кухне, другая в комнатах. Вот и топи круглый день. Удобств никаких, все на улице. Холодная вода в общей колонке посредине городка.
Чуть поодаль — казарма для солдат. Еще дальше — баня. И в лесу — боевые позиции с грозными ракетами и радиолокаторами.
Жизнь и быт на точке годами отлажены. С утра командирский ГАЗик везет детей в школу в соседнее село. Зимой вместо ГАЗика — гусеничный артиллерийский тягач АТС. Представляете — детишки прямиком через заснеженные поля с шиком подкатывают к школе на АТС на зависть сельским мальчишкам.
По вторникам приезжает автолавка с продуктами. А по пятницам — банный день. Это святое. Руководит подготовкой банного дня старшина Разоритель. Да, это фамилия такая. Виктор Разоритель, старожил этой точки, служит здесь со дня ее основания.
Офицеры, отслужив четыре — пять лет, попадают под ротацию - уезжают по замене на Север, Камчатку, Курилы, Чукотку, Туркестан, а иногда и за границу в спецкомандировку — Египет, Сирию, Вьетнам, другие страны. Словом туда, где требуются советские военспецы. Офицеры приезжают и уезжают, а старшина Разоритель и традиции остаются неизменными...
Банная печь выходит огромной топкой на улицу. Топить ее солдаты начинают с утра, закидывая в ее жерло целые березовые бревнышки. К обеду баня готова. Разоритель приводит строем на помывку солдат. С четырех часов дня — женское время. А с 7 вечера баня переходит в распоряжение офицеров, вернувшихся со службы. Таков многолетний порядок.
Офицеры начинали готовиться к банному дню заблаговременно...
Серые октябрьские дни ... Дождь не утихает уже неделю. У солдат скоро дембель, они уже считают дни. Присмотрели густую макушку сосны, которую спилят и привяжут на веревке к фаркопу машины, увозящей их на вокзал Бреста. Она будет долго волочится за машиной, вроде бы заметая для них обратную дорогу сюда, на ракетную точку ПВО. А как же еще? Отслужили свои три года и домой...
Старлей Витя Федоряка наоборот - возвращается с семьей из отпуска. Только что побывал у родителей под Винницей, везет с собой запасы колбасы, набитой в свиные кишки и скрученной в коляски, а также фанерный посылочный ящик с салом. Но самое дорогое — резиновые грелки с хлебным самогоном.
Начальник штаба дивизиона майор Лисовой, земляк Виктора, после утреннего развода и контроля функционирования техники намекнул офицерам, что сегодня вечером намечается офицерское собрание в связи с возвращением из отпуска Федоряки:
- Уверен, Федоряка не подведет. Наверняка едет с украинскими подарками, - Лисовой прищелкнул пальцами и горделиво задрал нос, мол, знай наших...
Собравшиеся в курилке офицеры очень положительно восприняли эту новость. Особенно возрадовались такому случаю холостяки — командир стартового взвода Саша Славута и старший техник Борька Шарапов. На точке был заведен суровый порядок выезда за ее пределы, а это значит почти сухой закон. В нескольких километрах от точки проходит государственная граница Советского Союза. Подлетное время воздушных целей до госграницы Союза составляет несколько минут и боевые расчеты должны находится в постоянной готовности к «встрече» нарушителей границы. Выйти или выехать за пределы гарнизона было практически невозможно, если только что в отпуск.
- Сегодня будет праздник, - одобрительно похлопали они друг друга по плечу и разошлись по местам занятий: Шарапов крутить шлицы на аппаратуре, а Славута тренировать боевой расчет пусковой установки. Сегодня предстояло отработать сложное упражнение по сливу окислителя топлива (рыжая агрессивная жидкость) из баков ракеты.
Лейтенант Славута, долговязый блондин из белорусского села, напомнил солдатам из боевого расчета правила безопасного обращения с агрессивными компонентами. Солдаты одели защитные костюмы, тренировка началась.
Рядовой Автандил Болквадзе, родом из Кахетии, старослужащий, выполняет в расчете очень ответственную роль - он с точностью до миллиметра с первого же подъезда так останавливает ТЗМ ( транспортно — заряжающую машину), что другим остается самая малость- соединить все в единое целое и разрядить пусковую.
Однако со сливом окислителя из бака ракеты вышла заминка — часть его разлилась по ТЗМ. Тренировка закончилась. Славута вызвал нейтрализатор — пожарную машину, чтобы смыть водой окислитель, а сам полез расцеплять ТЗМ от тягача. Но что это???
Пронзительная боль мгновенно поразила его — ТЗМ качнулась при расцепке и пролитый окислитель с верхних площадок ТЗМ струйкой потек ему на голую шею и в волосы. Рыжий пар коротко взметнулся над головой — Славута бросился под мощную струю воды нейтрализатора. Шея мгновенно покрылась красными пятнами — химический ожог кожи. Трехэтажный мат Славуты еще долго разносился над позицией стартовой батареи, эхом отдаваясь в соседнем лесу. Но главное — жив. Благо «нейтралка» была рядом... Фельдшер ефрейтор Гриша Коган обработал шею, забинтовал, велел лежать и пить много воды.
Жители точки готовились встречать Федоряку из отпуска. Каждая семья приготовила свое фирменное блюдо. Кто наварил картошки, кто квашеную капусту, кто грибочки с луком. А Лена Чубар, хохлушка из Житомира — вареники!!!
В 7 вечера собрались на деревянной веранде у Федоряки. Пришли все, кто не был задействован в дежурной смене. Те несли боевое дежурство и находились на позициях.
Столы заставили принесенным с собой снадобьем. К гостям вышел сам Витя. Он широко улыбался и был искренне рад всех увидеть. Следом вышла жена Вити, держа на подносе круги домашней колбасы и, порезанное широкими кусками, сало.
Витя спохватился — а где? Где? Никто не понял — чего он ищет? Витя метнулся в дом и вышел оттуда с бордовой резиновой грелкой в руках. Отвернул черную пробку и, коротко размахнувшись, плеснул на пол прозрачную, как слеза, жидкость.
Пахнуло самогоном, Витя поднес спичку — лужица на полу мгновенно вспыхнула ровным синим пламенем:
- Как хорошо горит, - прокомментировал Федоряка.
- Градусов под шестьдесят будет, - определил его земляк Лисовой.
Продемонстрировав крепость напитка, Витя, наконец, разлил самогон по разномастной посуде — каждый тоже пришел со своей. Славута протянул алюминиевую кружку, которую берег еще с училища. Витя удивленно качнул головой и предупредил:
- А тебе не много будет? - но видя забинтованную шею Славуты, добавил:
- Ладно, давай для дезинфекции....
Самогон оказался очень мягким и добротным, с привкусом ржаного хлеба...
Захмелев, через пол-часа слово снова берет Федоряка. Как и большинство офицеров с Украины и их жен, Витя обладает прекрасным голосом. Поднявшись над застольем, он затягивает:
Нэ ..сэ Ха-а-а-ля во-о-ду...
Коромысло-о-о гнэтся-а-а...
Все дружно подхватывают:
А за нэ-э-й Ива-а-нка-а-а-а...
Як барви-и-нок вьется-а-а-а...
Аппетиты разгорались... Шел только вечер понедельника и все, что припас Федоряка к пятнице, к банному дню, было благополучно потреблено...
Со следующей недели на технике планировались большие осенние регламентные работы - нужно было подготовить технику к зиме. Всем нравилась чистка контактов во всевозможных шкафах и электрических разъемах. Для этого офицерам — техникам выдавалась положенная норма технического спирта, который можно и пригубить, съэкономив на контактах.
За запасы спирта отвечает зампотех дивизиона Старченков, присланный на повышение из штаба. Он так и не переехал с семьей на точку и продолжал жить в Бресте. В среду он привез из города канистру технического спирта — запас для регламентных работ. Хранить спирт до следующей недели Старченков поручил антеннщику старлею Петьке Кочеткову — не возить же с собой канистру каждый день в Брест.
Вечером Петька, как обычно, вышел покормить своего гончака — охотничью собаку. На скамейке возле квартиры холостяков увидел Славуту и Шарапова. Встретились...
Первым задал вопрос Борька Шарапов:
- Петь, говорят у тебя дома канистра спирта?
- Скрываешь? - подхватил Славута.
- Да, до понедельника у меня будет, а потом раздадут всем на регламент, - подтвердил Кочетков . Тогда и вы получите, - продолжил он.
У Славуты сразу же защекотало в ноздрях, зачесался нос:
- Петь, а чего до понедельника ждать. Давай по чуть — чуть. Никто и не заметит.
Стали высчитывать, сколько можно отлить из канистры спирта, а вместо него добавить воды. Вспомнили зачем-то формулу спирта и крепость — 96 градусов. Задача оказалась сложной - на сколько понизится градус в канистре, если отлить из нее литр спирта, а добавить в канистру литр воды?
Шарапов не зря был отличником — он быстро прикинул и сказал, что так делать нельзя и крепость упадет аж на целых пять градусов.
Славута вспомнил, как пацаном разбавлял хранящийся дома в чулане картофельный самогон водой из пруда и отец не замечал пропажу и падение градуса:
- Пойдет, - заключил он. Литр берем, литр доливаем.
На этом и порешили. Петька сбегал домой, принес литровую банку спирта. Сели....
Петькин гончак в тот вечер так и не дождался своего ужина...
Как-то незаметно быстро наступила пятница — банный день. Закончив службу, офицеры гуськом потянулись в баню с чемоданчиками в руках. В чемоданчике у каждого были аккуратно сложенные смена белья, полотенце, банные принадлежности. Дополняли комплект какая-нибудь баночка с закуской, заботливо приготовленная женой, и кружка.
Закончив помывку, офицеры, как обычно, уселись за длинный солдатский стол в предбаннике. Каждый достал из чемоданчика закуску и кружку. Все взгляды устремились на Федоряку. Витька привстал из-за стола и, как бы извиняясь, сообщил:
- Я не рассчитал, в понедельник все вам выставил, самогон закончился.
Воцарилась тишина. Возникло ощущение, как в бане, когда все намылились и вдруг внезапно закончилась вода.
Первым нарушил молчание командир дивизиона подполковник Омельченко, офицер — фронтовик. Войну закончил младшим лейтенантом, командиром минометного взвода, затем переучился на ракетчика:
- Кочетков, у тебя канистра спирта?
- Так точно, - ответил Петька и притих.
Омельченко достал из своего чемоданчика фронтовую помятую фляжку и протянул Петьке:
- Наполняй фляжку и бегом сюда, мы ждем.
Закурили дружно...
Петька вернулся в баню с полной фляжкой, на ватных ногах, весь в сомнениях — узнают или не узнают подвох с разбавлением спирта водой....
Разливать взялся Леня Сизов, капитан, командир батареи. Собрал все кружки в центр стола, коротко плеснул по ним, у всех получилось поровну.
Фронтовик Омельченко напомнил крылатое выражение, приписываемое Петру I, об обязательности и полезности приема чарки после русской бани.
- Дзинь, - офицеры глухо звякнули кружками и опустошили их одним глотком.
Молодежь бросилась запивать спирт водой, а Омельченко отрицательно покачал головой и задумался: градусов девяносто, похоже...
- Кто причастен к снижению градуса? - сурово спросил командир.
Петька Кочетков вздрогнул от услышанного, переглянулся с Шараповым и Славутой. Все трое встали из-за стола одновременно, как по команде.
- Не рассчитали мы, хотели только на чуть-чуть, - начал было оправдываться лейтенант Шарапов. Остальные молчали, ожидая своей участи.
- Как я вас хорошо понимаю!!!, - вспомнив свою фронтовую молодость, прервал его Омельченко. И продолжил:
- Завтра буду выходить на начальника тыла бригады, спирт нужно заменить, иначе контакты на локаторах заржавеют от добавленной воды. В этом ваша ошибка,товарищи офицеры. Наша техника не терпит разбавленного спирта.... Лучше бы взяли, не разбавляя...
- С легким паром! Всем по домам,- закончил поучительное выступление подполковник Омельченко.
Офицеры переглянулись между собой:
- Ну и мудрый у нас командир!!!
август 2014г.