Р а с с к а з
Началось это летом 1941 года, когда гитлеровские захватчики вероломно напали на мирные города и сёла нашей страны. Чёрной лавиной враг рвался на восток, уничтожая на своём пути тысячелетнюю культуру Белоруссии, Украины, России. Отступала в оборонительных боях Красная Армия, оказывая упорное сопротивление войскам противника. В тылу врага начали действовать партизанские отряды. Весь советский народ поднялся на защиту своей Родины.
-Война!
Эту страшную весть принёс в деревню Первое Меркулово пятнадцатилетний сельский почтальон Павлик Давыдов. Жители деревни не хотели этому верить. Мирное летнее солнце, как и прежде, ласково гладило землю своими лучами, и сама мысль о войне показалась не столько неожиданной, сколько нелепой. Беда на людей свалилась внезапно и как раз тогда, когда её меньше всего ждали.
За последние годы колхоз под громким названием «Гигант» заметно окреп и разбогател. В домах членов сельхозартели появился тот умеренный достаток, который был так необходим для тихого деревенского уюта. И вдруг – словно гром среди ясного неба, словно чья-то грязная рука коснулась всего чистого и светлого, с чем связывали люди свои чаяния и надежды. Покой был нарушен. В домах поселилась тревожная, пугающая тишина.
Потянулись дни напряжённого ожидания. Вероломное нападение фашисткой Германии всё ещё казалось недоразумением. И в каждом сердце теплилась пугливая надежда на мир и прежнее счастье. Война шла где-то далеко на западе. Так далеко, будто в чужой стране. Только ночной гул самолётов, колонны советских бойцов, да уходившие на фронт родные и близкие ежечасно напоминали об опасности нависшей над каждым домом.
Всё меньше и меньше оставалось в деревне работоспособных мужчин. Одни старики да подростки. Ушёл на фронт и отец Павлика. Ушли многие, кому он, Павлик Давыдов, ещё вчера говорил: «Здравствуйте!» и приносил свежие газеты и журналы, письма и телеграммы. Ушли. И многие из них не вернулись…
Приближалась осень. По вечерам вместе со своими соседями выходил Павлик посидеть у старого сарая на краю деревни. Широко открыв глаза, он долго и со страхом наблюдал, как полыхало багровое зарево над горящим Орлом, захватив половину неба. Ленивые лучи прожекторов полосовали ночное небо, и изредка к звёздам беззвучно тянулись пунктирами разноцветные траектории трассирующих пуль. Где-то стреляли из пулемётов.
Всё ближе и ближе подтягивалась к Орлу линия фронта. Гитлеровские войска упорно и нагло продвигались на восток и северо-восток, к Москве…
1 сентября была прорвана оборона 50-й армии. Все попытки отразить наступление гитлеровцев не увенчались успехом. Враг вышел на подступы к Орлу, а во второй половине дня 3 сентября занял город. В это время в районе Мценска занимал оборону 1-й гвардейский стрелковый корпус под командованием генерал-майора Д.Д.Лелюшенко. 4-я и 11-я танковые бригады, входившие в состав корпуса, готовились к встрече с врагом, укрепляя свои позиции.
Части 24-го немецкого танкового корпуса, занявшие Орёл, продолжали наступать вдоль автомагистрали на Тулу. Но на подступах к Мценску их встретили советские танкисты и артиллеристы ураганным огнём из засад. Танковые колонны противника вначале смешались и повернули обратно. Некоторые из них начали обходить танковые засады с флангов. Однако этот манёвр не удался. Короткими, но стремительными контратаками советские танкисты вынудили отступить врага.
В течение трёх недель шли кровопролитные бои на мценской земле. Утомлённые непрерывными боями, части Красной Армии начали отход на Чернь. Солдаты предупреждали меркуловских жителей: «Немцы близко. Готовьте блиндажи». В окрестностях Меркулово оставались только арьергардные части, сосредоточенные, в основном, в лесах: Малиннике, Галаховском и других. Они-то и приняли последний бой.
Во второй половине дня 26 октября внезапно появились немецкие бомбардировщики. Деревни словно вымерли. Жители попрятались в подвалы, погреба, блиндажи. А снаружи гудело, свистело, грохотало… Земля и небо превратились в кромешный ад… Фашисткая авиация расчищала путь своим танкам.
Казалось, что из этого ада уже никто не выйдет живым. Налёт прекратился – на минуту всё стихло, но в следующее мгновение из Малинника дала залп противотанковая батарея, а за нею заговорили пушки наших «тридцатьчетвёрок». Это означало, что в атаку ринулись немецкие танки. Бой длился несколько часов, но слишком неравны были силы.
К полудню стрельба прекратилась. В деревне немцы не появились – обошли стороной. Было видно, как на Чубаровом поле горели скирды, возле которых стояли танки и суетились чёрные тени. Фашисты грелись. Слышались отчётливо немецкая отрывистая речь и полупьяные песни под губную гармошку.
Картина страшного побоища открылась жителям деревни Первое Меркулово на следующий день, когда передовые гитлеровские части схлынули и появилась возможность вылезти из укрытий. В саду стоял подбитый советский танк. Это первое, что бросилось в глаза Павлику, вылезшему из подвала. Танк стоял недалеко от дома Давыдовых, а чуть поодаль – ещё два танка: тоже подбитые. Вскоре возле них собрались любопытные деревенские мальчишки. Танки «обезоружили». Павлик Давыдов и Василий Михайлович Мозгунов сняли с них пулемёты и диски с патронами и надёжно припрятали в сараях. Один пулемёт вытащил из башни танка Николай Чижиков и, на всякий случай, заткнул его в дупло старого дуба.
Выяснилось, что в окрестностях первого и Второго Меркулово было оставлено танкистами шесть «тридцатьчетвёрок» и один тяжёлый танк «КВ». Постепенно все они были окончательно выведены из строя. Оружие и боеприпасы жители разносили по домам. Прятали, словно знали, что придётся этим оружием воспользоваться. С поля боя ежедневно приносили патроны и гранаты подростки Николай и Алексей Куликовы, Алексей Антонов, Сергей Рачителев, Михаил Юдаев, Афанасий Мозгунов, Егор Волков. Эти боеприпасы потом пригодились.
Несколько дней спустя Павлик Давыдов ушел в лес с Иваном Андреевичем Барановым. Там они обнаружили повозку. В ней лежали ящики с патронами, детекторный радиоприёмник. Возвращаясь из лесу через поле, они случайно наткнулись на брошенную винтовку. Иван Андреевич принёс её домой и заткнул в крышу сарая: «Сгодится…» А однажды Павлику удалось поймать в поле раненого армейского коня, которого он выходил и который впоследствии послужил ему.
К ноябрю в деревнях прибавилось мужчин. Это были, в основном, бежавшие из плена или вышедшие из окружения солдаты Красной Армии. Среди них были и меркуловские жители Тимофей Митрофанович Старостин, Семён Гаврилович Чижиков и другие. Называли их тут одним словом: «окруженцы». Впоследствии они приняли самое активное участие в борьбе с фашистскими карателями.
В Первом Меркулове, кроме Тимофея Старостина, проживало человек семь недеревенских окруженцев: Владимир Фёдорович Алатырцев, Григорий Зеленский, Владимир Медведко и другие. Вместе с Тимофеем Старостиным и Егором Фёдоровичем Зубовым они составили ядро партизанской группы Первого Меркулово, которая уже в декабре насчитывала около пятнадцати человек. Все они после отхода советских войск запаслись оружием, винтовками, патронами, гранатами. Был даже пулемёт. Немцы запрещали хранить оружие под страхом смертной казни, но люди в каком-то молчаливом упорстве не желали подчиняться гитлеровским приказам. Положение населения несколько облегчалось тем, что в деревни редко заглядывали фашисты, однако опасность висела над каждым домом. Стоило немцам найти в доме гранату или винтовку, и вся деревня была бы сожжена дотла.
Но в Меркулове немцы обычно долго не задерживались. Первое «близкое» знакомство с ними произошло в начале ноября. В деревню тогда прибыло несколько специалистов с целью изучения русских танков. Видимо, немало неприятностей доставляли в то время генералу Гудериану советские «тридцатьчетвёрки».
Немецкие солдаты вели себя надменно и заносчиво. Часто они устраивали вечеринки, напившись «русского шнапса», горланили песни и приставали к девушкам. А днём ходили группами по домам. Учились стрельбе по курам, требовали яиц, молока, масла. Девушек заставляли перетаскивать убитых кур туда, где фашисты квартировали. Кто не соглашался, пугали пистолетами и автоматами. Но мужчины крепились. Знали, что эти не надолго, покуражутся и уйдут… И, действительно, вскоре немецкие техники уехали из деревни.
С огнём и мечом прошли по мценской земле фашисты, но они не смогли покорить людей, сломить их волю к сопротивлению. На что надеялись жители оккупированных деревень, какая сила заставила их взяться за оружие? Безусловно, причиной этого была их ненависть к завоевателям, и самое главное – вера в победу Красной Армии. Организатором отпора немецко-фашистским захватчикам оказался Василий Петрович Мозгунов. В деревне он появился неожиданно и сразу же стал собирать вокруг себя жителей. Раньше В.П.Мозгунов работал оперативником на железно-дорожной линии Скуратово-Чернь.
После захвата станции немцами В.П.Мозгунов пробрался в деревню Меркулово. Человек волевой и решительный, смелый и честный, он сразу же приобрёл у жителей авторитет. В отличие от своих коллег-сослуживцев Василий Петрович был скромным человеком. Может быть, за эту скромность и непосредственность и полюбили его ребята. Подростки ходили за ним по пятам Привязался к Василию Петровичу и Павлик. Люди, с которыми приходилось общаться В.П.Мозгунову, были разные по характеру. Со всеми он находил общий язык. Учил, воспитывал, убеждал. Помогал ему вышедший из окружения бывший политрук роты Григорий Зеленский.
В один из долгих осенних вечеров в доме Ивана Мухина в.П.Мозгунов собрал мужчин на беседу. Места на лавках не хватало, сидели на полу, тихо вели разговор о создании партизанской группы.
Давыдов узнал об этом на следующий день.
-Дядя Вася, - попросил он Мозгунова, - примите меня в отряд. У меня и оружие есть.
С тех пор Павлик самый активный участник партизанской группы. Из имевшегося у него оружия он оставил себе только карабин. Находчивости Павлика в то время мог позавидовать любой разведчик. Несколько раз он по заданию «дяди Васи» выезжал в Тульскую область, узнавал о силах противника, о настроении жителей, о числе вышедших из окружения солдат. Последним партизаны помогали переправиться через линию фронта с тем, чтобы найти свою часть.
Впоследствии с Егором Фёдоровичем Зубовым он не раз ходил в разведку в город Мценск. Переправившись у железнодорожного моста через Зушу, разведчики подходили к элеватору, набирали горелого зерна в сумки и шли по городу, изображая попрошаек. Немцы верили и не задерживали их. Полученные таким образом от наблюдений сведения передавали Василию Петровичу Мозгунову.
В центре округи – в селе Спасское-Лутовиново – уже начала действовать новая немецкая власть. С белыми повязками на рукавах почувствовали себя хозяевами новоиспечённые выборные «старшины», назначенные комендатурой старосты и полицаи. Со дня на день ждали нарочного и в деревне Меркулово. Ждать пришлось недолго. В так называемую управу вызвали инвалида гражданской войны Ивана Ивановича Фетисова.
-Будешь старостой на своей деревне, - пояснили ему цель визита и вручили инструкцию.
Хмурый и злой возвращался домой Иван Иванович «Ну, теперь покоя не дадут».
-Зачем вызывали, сосед? – окликнул его Филипп Куликов, пиливший с сыном Николаем дрова.
-Старостой вот назначили, - нехотя отозвался Фетисов. – Уже приказ дали: всю живность вести в Волково. Всё до куриного пера…
-А как же теперь?
-Да так… Скотину сберечь надо. В Малинник угнать или куда ещё… Вечерком соберёмся, потолкуем.
К вечеру из Мценска прибыл в Меркулово «представитель», бывший учитель начальной школы В.С.Рогачёв. У него было задание выбрать старосту во Втором Меркулово и провести агитацию за новую власть. На собрании присутствовали, в основном, мужчины. Народу в доме Тимофея Мухина собралось много. Всем интересно было, о чём станет говорить с ними В.С.Рогачёв. За столом сидел Григорий Иванович Мозгунов. У окна на лавке коптилка освещала суровые лица братьев Мозгуновых - Василия и Петра, Ивана Андреевича Баранова, Матвея Андреевича Волкова, Василия Ивановича Мозгунова, Ивана Филипповича Баранова и других.
Речей не произносили. Люди вполголоса переговаривались каждый о своём. Курили.
-Ну, так как же, мужики? – подал свой металлический голос «представитель власти».
-Доверяешь нам, Василий Спиридонович? - спросил Григорий Мозгунов, - По-моему, надо выбрать в старосты Петруху Мозгунова.
Все кивнули головами в знак согласия.
-Пусть командует. Наш человек.
Облеченный властью, Пётр Михайлович решил действовать самостоятельно, не советуясь с Василием Петровичем Мозгуновым. Служить немцам у него не было желания, но и навлекать на себя беду староста тоже не хотел. Чтобы снять подозрения с жителей деревни, он начал подбивать мужиков отвести нескольких тощих коров в Волково. Хозяева не соглашались. И тогда Пётр в своём узком кругу решил обсудить положение дел. Василия Петровича Мозгунова не пригласили. Предупреждённый Матвеем Волковым, В.П.Мозгунов появился на этом тайном собрании в самый разгар спора.
-Немцам хотите угодить? Перестреляю! – не выдержал он. – Трусы!
Все притихли.
-Ни одной коровы для немцев, ни одного человека на рытьё окопов! Мы решили бить фашистов, а не помогать им. Красная Армия скоро вернётся и спросит с нас… Помните об этом, товарищи.
Слова В.П.Мозгунова были настолько убедительны, что никто ему не возражал. Теперь уже староста действовал под контролем партизанской группы.
Жители оказывали гитлеровцам пассивное сопротивление. Саботировали выполнение немецких приказов и распоряжений, укрывали бежавших из плена советских солдат. Девушки притворялись тяжело больными, чтобы не идти на рытьё немецких окопов. Женщины угоняли коров в леса, вместо того чтобы вести их на бойню в Волково.
В начале декабря произошло событие, которое окончательно заставило партизан выйти с оружием в руках против фашистов. Немцы, по-видимому, уже догадались о существовании в деревне Меркулово патриотически настроенной группы, готовой взяться за оружие и начать борьбу с оккупантами. Не желающих подчиняться «новому порядку» они решили сурово наказать, выслав сюда отряд фашистов, вооружённых автоматами и пулемётами. Отряд карателей пробирался к деревне со стороны Свечкина леса. Вёл их житель деревни Катушищево Афанасий по прозвищу Длинный.
Ребята, катавшиеся тут на лыжах, заметили фашистов.
-Едут! – разнеслось по деревне.
Старостин, Алатырцев, Зубов, Зеленский, Медведко залегли у крайнего дома в снег, поджидая непрошенных гостей. Вот уже стали различимы отдельные фигуры. Более десяти карателей. Лощадь тащила тяжело нагруженные сани, свернула по Савкиной дороге к огородам. От первого выстрела она упала и забилась на снегу. С огородов деревни Второе Меркулово застрочил пулемёт. Видимо, и тут поджидали карателей. Вслед за пулемётной очередью раздались винтовочные выстрелы. Фашисты залегли около саней, но вскоре стали отходить по лощине в сторону Спасского-Лутовинова. За ними в погоню бросились Старостин, Алатырцев, Зеленский…
На санях оказались два пулемёта, несколько ящиков с патронами, рация, одеяла и немецкое обмундирование.
Как и предполагали в штабе, вскоре в первое Меркулово пришли немецкие разведчики. Прижимаясь к домам, один из них крался по деревне, и Тимофей Старостин в открытую направился было к нему, чтобы спросить, кто он такой. Его предупредила Мотя Зубова:
-Тимка, не подходи! У него пистолет…
Но переодетый фашист не успел воспользоваться оружием. От домов с противоположной стороны улицы хлопнул винтовочный выстрел. Фашист был убит. Второго пуля догнала в лощине, а третий раненым скрылся.
В первой половине декабря, получив сокрушительный отпор советских войск под Москвой и Тулой, потрёпанные гитлеровские части поспешно отступали. Отступая, они жгли деревни, угоняли с собой скот и людей.
Во Второе Меркулово гитлеровцы нагрянули внезапно со стороны деревни Старухино. Партизаны, не имея представления о силах противника, скрылись в соседнем лесу и обсудили план действий.
-Павло, - Василий Петрович Мозгунов позвал Давыдова. – Иди в разведку. Узнай, что затеяли фашисты и сколько их…
Через несколько минут Павлик уже был в деревне. Расспросил жителей обо всём и, придя обратно в лес, доложил:
-Ищут партизан. Собираются жечь постройки. Пулемётов с собой не имеют.
Партизаны немедленно выступили. А над деревней клубился дым. Поджигатели успели запалить сарай Давыдовых и уже шли с факелом к дому. В это время заговорил пулемёт, за ним защёлкали винтовочные выстрелы. Над головами партизан тоже засвистели пули. Фашисты в панике бежали, отстреливаясь на ходу. Деревня была спасена от пожара.
К ночи выставили усиленный караул. Вот уже двое сменилось. Иван Андреевич Баранов, отстояв свои часы, крикнул Давыдову:
-Теперь твоя очередь, Павло!
Партизаны верили Павлику и всегда обращались с ним, как с равным Павлик прижался к бочке. Холод пробирал до костей. Вдруг у канавы около сада хрустнул снег. Человек шёл к штабу.
-Кто идёт? – окликнул часовой.
Человек молчал.
-Кто идёт? – переспросил Павлик.
-Ну, ты, сопляк! Поговори ещё! – прошипел тот сквозь зубы и замахнулся на Давыдова немецким тесаком.
-Руки вверх! – крикнул Павел, вскидывая карабин.
Детина почувствовал неладное и покорно поднял руки.
-Идём в штаб! Шагай, шагай.
Неизвестного допрашивал дядя Вася. Пойманный оказался немецким лазутчиком, посланным для установления места партизанской стоянки. На допросах он окончательно запутался и был расстрелян по приговору партизанского штаба.
Гитлеровцы, по-видимому, не оставляли мысли разделаться с партизанами. Тем более, что по примеру меркуловских патриотов начали выступать против фашистов с оружием в руках жители соседних деревень. Особенно после того, как в отряде побывал военный корреспондент, и над полями советские самолёты начали разбрасывать листовки с призывом: «Берите пример с меркуловских партизан».
Очередная группа карателей в этот раз взяла направление на Первое Меркулово через станцию Бастыево. Немцы вышли к будке путевого обходчика Ивана Кирюхина. Его на месте не оказалось. Тогда они пришли к нему домой и потребовали, чтобы хозяин вышел. Старая мать Ивана указала на сарай.
-Он там.
Хозяин отлучился на минуту, чтобы задать скотине корм.
-Иди сюда! – позвал по-немецки солдат.
Иван вышел.
-Ты должен показать нам дорогу на Меркулово, где есть партизаны, - и фашист внушительно перекинул с руки на руку парабеллум.
-Быстро!
Шли по глубокому снегу. Дороги не было. Мороз обжигал кожу лица и рук. Лютая стужа словно предупреждала идущих о верной гибели.
По мере приближения к деревне Иваном Кирюхиным всё больше и больше овладевал страх. А когда завиднелись крыши домов, проводник остановился. К нему сразу подскочил немец:
-Что такое?
-Не могу… Я показал дорогу. Хватит. Пойду домой.
Ну-ну, рус! Вперёд! Живо!
Фашист вскинул автомат. Противиться было бессмысленно.
В деревне карателей заметили. Партизаны засуетились. Задворками по огородам стали пробираться к окраине деревни с винтовками и пулемётами в руках. В первых рядах были В.П.Мозгунов, И.А.Баранов, П.Давыдов. За ними спешили остальные. Отряд карателей медленно подвигался по глубокому снегу от Копаней по Чубарову полю. Подпустив немцев на ближнее расстояние, Василий Петрович дал очередь из пулемёта. И почти одновременно от дома Савкиных в Первом Меркулове тоже раздались выстрелы. Фашисты попали под перекрёстный огонь. Трое свалились замертво. Остальные пустились наутёк. Партизаны обеих деревень бросились в погоню. Преследование длилось до сумерек. Из двух десятков фашистов в этом бою не уцелел ни один. Партизанских потерь не было. Если не считать раненого Ивана Кирюхина, задетого шальной пулей. Как только начали стрелять, он сразу же упал и зарылся в снег.
С тех пор немцы не решались делать вылазки в Меркулово. Вплоть до прихода частей Красной Армии, - а они вновь пришли сюда в канун Нового года, - каратели в окрестностях не появлялись.
День возвращения Красной Армии на мценскую землю стал днём освобождения от немецко-фашистских захватчиков. С радостью встречали жители красноармейцев в своих домах. Первое и Второе Меркулово были одними из немногих деревень Орловщины, которые были сохранены полностью от гитлеровских грабителей и факельщиков, благодаря смелым выступлениям местного партизанского отряда. Партизаны сдали командованию трофейное оружие и имущество: 5 лошадей, 3 саней, 120 винтовок, 18 тысяч патронов, 4 пистолета, 52 одеяла, 2 рации, 12 немецких бушлатов и несколько десятков гранат.
После освобождения ушли на фронт Тимофей Старостин, Владимир Алатырцев, Владимир Медведко, Семён Чижиков, Василий Михайлович Мозгунов, Николай Чижиков, Иван Мухин, Алексей Баранов и многие другие. Тимофей Старостин и Василий Петрович Мозгунов вскоре погибли. Отдали свои жизни на фронтах Великой Отечественной войны Афанасий Иванович Мозгунов, Егор Иванович Волков, Василий Михайлович Мозгунов, Владимир Медведко…
Семёну Гавриловичу Чижикову посчастливилось с боями дойти до самого Берлина и вернуться с победой в родные края. Николай Степанович Чижиков, Иван Андреевич Баранов, Егор Зубов и Пётр Мозгунов после окончания войны тоже вернулись в родные края и приступили к мирному труду. Василий Петрович Мозгунов за организацию сопротивления в тылу врага был посмертно награждён орденом Красной Звезды. Интересно сложилась судьба одного из активных участников партизанского движения Павла Давыдова. В сентябре 1943 года он ушёл на фронт. воевал под Ленинградом, в Прибалтике. Был три раза ранен. Правительство отметило его, наградив орденом Славы третьей степени и несколькими медалями. В июне 1950 года Давыдов окончил военное училище и переехал на постоянное место жительства в Калининградскую область. Много времени прошло с тех пор, как советские войска освободили Мценский район от фашистов. Но в памяти меркуловских жителей надолго останутся события, развернувшиеся здесь в грозную годину войны.