Проблема юридических баек в том, что кроме юристов их мало кто понимает. Вернее, понимают, но юмора в ситуации не видят. Но что поделать? Раз уж в голову мне приходит только работа, придется писать именно о ней.
Отработав положенное время юристом в солидных организациях, решила я заняться частной практикой. Потрудиться, так сказать, на себя любимую. Несмотря на то, что в основном приходилось, да и приходится, иметь дело с бизнесом, случалось консультировать и граждан. И порой они уходили очень и очень недовольными. Об этом и расскажу.
История 1. Шторки
Сорокалетняя дама в норковой длинной шубе вошла в мой кабинет, села на кресло, сложив ногу на ногу, посмотрела на меня выжидающе. Я – на нее. Обратила внимание, что ее выбеленные волосы странно контрастируют с выдающей восточную кровь смуглой кожей.
- У меня вот такая проблема, - сказала дама и поведала грустную историю.
На юбилей мужа решила она заказать шторы и покрывала в свою пятикомнатную квартиру. Заключила договор с ателье, уплатила сто процентов сразу. К слову, на те деньги, что она отдала, в то время можно было купить недорогую иномарку. Работники ателье, гады такие, мало того, что работы к сроку не выполнили, так еще и обхамили их с мужем. В общем, шторки она больше не хочет. Хочет деньги назад и чтобы моральный вред был компенсирован. А для того нужен ей юрист – исковое заявление составить и в суде интересы представлять. Я покивала и попросила документы.
Мне дали договор на имя Анны Кайзер (имя, естественно, изменено) и квитанцию. В договоре значилось, что дама приобретает ткани. И больше ничего.
- Простите, - сказала я задумчиво, - а где здесь слово «шторки»?
- Мне обещали! – с нажимом произнесла дама.
- Но извините, - настаивала я, - а где здесь слово «сроки»?
- Ну как же? – удивилась дама, - Они сказали, что через две недели все сделают.
Я загрустила. Документов, мягко говоря, не хватало. А те, что были, скорее, вредили делу. Но мне нужны были деньги, даме – тоже, и мы решили попробовать поработать вместе. Дама протянула мне паспорт, и я с удивлением обнаружила, что в нем значится фамилия Гарифулина.
- Простите, - сказала я, - а кто такая Кайзер?
Дама снисходительно улыбнулась.
- Кайзер – это фамилия моего гражданского мужа. Просто мы уже десять лет вместе, и я привыкла подписываться ею.
Мне стало еще грустнее. Договор поставки тканей без сроков и на имя несуществующего человека. Какая прелесть.
- А почему вы не поженились? – спросила я, - Раз уж все равно подписываетесь его фамилией.
Дама терпеливо пояснила.
- Он директор, а я главный бухгалтер. Если мы муж и жена, мы не можем работать на одном предприятии.
- Э… - растерянно произнесла я, - да, такая норма была. Но во времена развитого социализма, лет так двадцать назад. И только на государственных предприятиях. У вас же частный бизнес, вроде.
- Частный, - подтвердила дама и задумалась.
Они с мужем решили, что одна я представлять в суде их интересы не могу. Не удастся мне передать весь трагизм ситуации. Я вздохнула и подчинилась, несмотря на то, что очень не люблю брать в процесс доверителей. Нервничают они там очень и такую ересь нести начинают, что Лев Толстой отдыхает в обнимку с Клиффордом Саймаком
Первое заседание прошло быстро и без приключений. На второе я решила вызвать ее мужа, благо что он гражданский, в качестве свидетеля. В присутствии дамы я долго рассказывала ему о правилах поведения в суде и пятнадцать раз сказала, что он должен взять паспорт. Потому что без паспорта в процесс никого не пускают. Муж кивал, и дама тоже.
И вот час икс, мы с дамой входим в кабинет к судье.
- Паспорт, - говорит он.
Дама кокетливо взмахивает ресницами и произносит:
- А Вы что, меня не помните?
Судья смотрит на нее, потом на меня. Я краснею.
- Так, - тихо говорит он, - даю двадцать минут. Если через двадцать минут у вас на руках не будет паспорта, я оставлю дело без рассмотрения.
Едва они выскочили из кабинета, судья посмотрел на меня – блеющую извинения – и с улыбкой сказал:
- Блондинка, что с нее взять.
- Крашеная, - зачем-то уточнила я.
- Я о сути, - вздохнул судья.
Клиенты успели в срок, заседание началось. Я, размахивая руками и бросая в сторону представителей ателье гневные взгляды, рассказывала грустную историю о невыполнении взятых на себя обязательств по пошиву шторок в срок, а также о нарушениях согласованного эскиза. К слову, эскиза на руках у меня не было, потому что дама при заключении договора решила, что обойдется и без этой бумажки. Представители ателье в количестве четырех человек наперебой повествовали о том, как мои клиенты, ворвавшись к ним, пытались набить лица охраннику и закройщице. Клиентка, несмотря на мои попытки ее пнуть, подскакивала на месте и кричала в ответ, что у ее мужа предынсультное состояние и потому набить морду он никому не мог. Разве что угрожать. Вызванный в качестве свидетеля муж рычал и явно намеревался воплотить угрозы в жизнь прямо в суде.
- Да разве это плохие шторки?! – закричали вдруг представители ателье и оперативно растянули по кабинету судьи нечто желтое с кисточками.
- Отвратительные! – припечатала клиентка.
Судья тихо шалел. Я смотрела на него умоляюще. Наконец, он встряхнул головой, велел нам с клиентами принести подтверждение сроков выполнения работ и эскиз и объявил предварительное заседание оконченным.
В коридоре я честно призналась, что козырей у меня нет, и я понятия не имею, чем подтверждать устную договоренность, учитывая то, что муж, пусть и гражданский, свидетель так себе. Особенно после его попыток подправить лица работника ателье. Клиенты заявили, что тогда я хреновый юрист и отказались от моих услуг.
Я вздохнула с облегчением.
Позже судья сказал моей хорошей знакомой, что я дура дурой, но хорошенькая. Было лестно.
История 2. Справка
Был в моей жизни период такой, когда я, мучаясь от нехватки денег, подписалась на доброе по сути, но выматывающее по факту дело – давать бесплатные консультации гражданам. Ну, для граждан они были и в самом деле бесплатные, а мне за это полагался небольшой гонорар. Проходило сие действо в здании думы города. В маленьком кабинетике в дальнем конце коридора. Там мы с коллегами по очереди и вели прием. С 18.00 до 20.00 по понедельникам, средам и пятницам.
К слову, консультации наши пользовались большой популярностью, несмотря на то, что мы сразу предупреждали, что документы не составляем. Каждый раз, приходя в думу, я видела здоровенную очередь из желающих пообщаться с юристом.
В тот день я уже была вымотана до предела.
Я интроверт. Классический. И общение с большим количеством народа никогда не доставляло мне удовольствия. Кроме того, как быстро выяснилось, людям не сколько нужен был юрист, сколько возможность выплакаться, пожаловаться на жизнь. И мне приходилось семьдесят процентов времени изображать из себя жилетку, плечо, психиатра. Хотя я старалась не пропускать все через себя, консультирование граждан было очень, очень утомительным процессом.
Итак, я очень устала. Передо мной сидел молодой мужчина с несложным и чисто юридическим вопросом. Я уже сказала все, что ему следовало знать, оставалось посмотреть в правовой базе небольшой нюанс.
- Я побежал, - сказал он, вставая.
- Подождите. Еще минутка.
- Нет-нет, это опасно.
Я озадачилась.
- У вас там псих сидит, он уже всю очередь разогнал, - пояснил мужчина, - боюсь, если еще у вас задержусь, он меня убьет.
И убежал. Я была страшно заинтригована. Псих? Под эту категорию можно было отнести многих моих посетителей.
Тут дверь открылась, и в кабинет зашел другой мужчина – лет сорока пяти. Очень крупный, с красным угрюмым лицом. Сел напротив и посмотрел на меня оценивающе.
Не буду рассказывать суть проблемы. Главное – она была неразрешима. Если бы он с этим вопросом пришел лет пять назад, можно было что-то попробовать. Но он был несколько занят. Как выяснилось, алкоголизмом.
Я постаралась мягко донести до него эту мысль. Он тихо зарычал и сообщил, что может и убить кого-нибудь, и ничего ему за это не будет, потому что он псих, и у него справка есть. Протянул мне справку. М-да, справка, псих. Стало интересно – а в очереди он тоже ее показывал?
- Подумай над моим вопросом, - с нажимом проговорил псих, - а то ведь...
Я мысленно сравнила наши с ним весовые категории и поняла, что шансов вырубить его у меня нет. Выбежать из кабинета тоже не успевала. Товарищ загораживал проход.
Молчала, думая, что делать. Но тут он кривовато улыбнулся и подсказал:
- Наверное, ты неопытный юрист.
Я тут же забыла о двенадцати годах непрерывного стажа и с готовностью закивала.
- Да-да, совершенно неопытный. Практически ничего не знаю.
- И как вас таких сюда садят?
Я пожала плечами.
- А некого больше. Вот и садят. Опыта набираться. А так я вообще дуб дубом.
- Плохо. А опытного где взять?
Тут я вспомнила одну юридическую контору, которая недавно прилично так мне подгадила, нашла их телефон и торжественно вручила мужчине.
- Вот, - сказала, - здесь сидят очень опытные юристы, специализирующиеся исключительно по решению нужной вам проблемы.
- Жаль, что ты какая глупая, - вздохнул он. Я кивнула.
Минут через десять я аккуратно выглянула в коридор. Там никого не было.
- А как можно вызвать охрану если вдруг что? – спросила я у припозднившейся работницы думы.
- А никак! – радостно ответила та, - А даже если бы и вызвали, то что? Вы видели, кто там сидит? Пионерка и пенсионерка. Ну прибегут они, вам легче станет?
- И что делать?
- Надеяться.
Консультации я вела там и дальше. Как-то обошлось.
История 3. Шкафчик
Кругленький, низенький дедушка уселся на стул напротив, посмотрел на меня недоверчиво, вздохнул, мол, деваться некуда, и начал рассказывать.
С бабкой они прожили сорок два года. А потом вдруг развелись. Да так, что и видеть друг друга не могут, но приходится. Потому что квартира двухкомнатная
общая. Разменяться денег нет. Вот и живут на одной жилплощади, яростно друг друга ненавидя.
- В чем проблема-то у меня, шкафчик она мне на стену в коридоре вешать не дает. А он мне нужен там, шкафчик этот. Я ж его повешу, а она, злыдня такая, снимает сразу. Говорит, что хрен мне, на не шкафчик на стене. А квартира у нас общая! И стена, стало быть, общая! А я хочу там шкафчик!
По мере изложения он все краснел, заставляя меня вспоминать симптомы инсульта, а потом даже стукнул ладонью по столу. Я вздрогнула.
- И что вы хотите от меня лично?
- В суд я хочу заяву на нее, заразу, написать. Я государству сколько лет отдал, пускай оно мне шкафчик на стене обеспечивает!
Я вздохнула.
- Понимаете, я могу помочь вам подготовить заявление в суд об установлении порядка пользования совместным имуществом. И вы даже имеете шансы выиграть спор. Только вот выполнить решение суда невозможно.
- Почему это?!
- Ну как вы себе это представляете? Пришел пристав, вы повесили шкафчик. Ушел пристав, она его сняла.
- Я государству столько лет отдал… - зарычал дедушка.
- Я поняла про государство. Но пристав точно не будет сидеть у вас под стеной и охранять шкафчик. Попробуйте так договориться с женой. Пойдите друг другу на уступки. Вы же прожили вместе…
- Не буду я с этой гадиной договариваться! Пусть суд ей прикажет, чтобы шкафчик мой не трогала!
- Не может суд это приказать. А даже если бы мог…
Тут он подскочил и стал орать, брызгая слюной. Я отстранилась.
- Вранье! Как человека посадить, так он может, а как шкафчик чтоб висел, так нет?! Я у соседа ружье возьму и пристрелю ее, понятно? И повешу свой шкафчик. А вы виноваты в этом будете! Вы хотите, чтобы я ее пристрелил?
Я вздохнула.
- Не хочу.
- Так сделайте, чтобы шкафчик висел!
- Увы, не могу.
- Вы не юрист. Вы чёрт знает что, а не юрист. Я на вас жаловаться буду!
- Жалуйтесь.
Он наклонился и потряс перед моим носом жирненьким пальчиком.
- Такую ерунду не может сделать. Развели тут непонятно кого. Я всем расскажу, какой вы юрист! Дурите народ только, жируете на народные деньги!
- Рассказывайте. Я плохой юрист. Отвратительный. Жирую. А за вами еще восемь человек стоит. Не отнимайте мое и их время.
- Мне нужен шкафчик на стене!
- Сочувствую. Скажите, чтобы следующий заходил.
- Я всем, всем расскажу!
Удаляющиеся вопли дедули были слышны даже за закрытой дверью.
- Что это он? – спросил очередной посетитель.
- Рассказывает, какой я плохой юрист.
- Аааааа, ну, в общем, у меня вот такой вопрос…
Не знаю, кому и что рассказывал обиженный посетитель, но каждый раз, приходя в думу, я обнаруживала очередь за дверью, и каждый раз, закончив консультирование, с трудом доползала до машины. Все-таки, я интроверт.
И знаете, нечасто мне приходилось выслушивать, что я плохой специалист. Но с годами все проще и проще с этим соглашаться.
История 4. Фея
История эта не о том, каким плохим юристом я порой бывала. Просто запомнившаяся история. Просто о людях.
Эта женщина мне сразу понравилась. Она была такой светлой, какой-то спокойно-умиленной. На фоне моих чаще всего нервных, озлобленных клиентов, она казалась доброй феей.
Фея устроилась в кресле, положив сумочку на колени, смущенно улыбнулась и принялась рассказывать.
- Понимаете, я вышла замуж рано. Сначала родила сына, потом дочь. И все у нас было хорошо, но муж начал пить. Так, понимаете, постепенно. Он неплохой человек, но когда он напивался, бил меня и детей. Так бывает, неоригинальная история, так ведь?
Я замерла. Не понимала, к чему она ведет, но ее история жутко контрастировала с тоном, с выражением лица. Свет в глазах и жуть в словах. Странное сочетание.
- Это долго продолжалось, - говорила посетительница, - а потом сын ушел в армию. И попал в ВДВ. А когда он вернулся, папа по старой памяти решил поучить его жизни. Кулаками, как обычно.
Она сделала паузу и мечтательно улыбнулась.
- И что? – не выдержала я.
- А сын окреп очень, и ему не понравилась позиция отца. Очень не понравилась. И тогда он адекватно ответил. Муж хотел заявление в полицию написать, но вместо этого напился. В общем, так и не написал. Пока.
Женщина снова улыбнулась, только теперь немного смущенно.
- Понимаете, я хочу развестись и выселить его из квартиры. Только я не знаю, с чего начать. Боюсь, с сыном они теперь не уживутся.
Я сморгнула и закрыла рот. Я не понимала, как такое светлое нежное существо могло столько лет терпеть рядом с собой этот ужас. Почему ей нужно было дождаться сына из армии, чтобы дойти до простой мысли – не нужен ей такой мужчина рядом. Не нужен! Хотя… А может, и не была она такой светлой и умиленной, может сын, подняв руку на отца, встряхнул и мать, заставил, наконец, задуматься, что она отвечает не только за себя. Дал понять, что она имеет право на другую жизнь. Хотя нет, не она имеет. Ведь это сын с отцом на одной площади не уживутся.
Я рассказала все, что ей нужно было знать, снабдила выписками из закона. Она улыбнулась мне широко и радостно, поблагодарила от души и ушла, прижимая к себе сумочку. Такая светлая женщина.
Наверное, она и не помнит, что приходила ко мне когда-то, а я вот вспоминаю до сих пор. Особенно это: а сын окреп очень, и ему не понравилась позиция отца.
История 5. Хороший мальчик
Эта женщина ворвалась в кабинет, как ураган. Встала передо мной, поставив руки в боки, нахмурилась. Я предложила:
- Присаживайтесь.
Она плюхнулась на стул и быстро заговорила:
- Вы юрист? Да? Вы обязаны мне помочь. Мой сын очень хороший мальчик. Он всегда был хорошим мальчиком.
- И что случилось с вашим хорошим мальчиком?
- Не иронизируйте! У меня горе, между прочим!
Она хлюпнула носом, и я устыдилась. Не тому, что иронизировала, а тому, что так могло показаться.
- Так вот, - продолжила посетительница, - мне нужно написать жалобу. На следователя.
Я напряглась. Дело в том, что адвокатом я никогда не была, и представлять интересы в уголовном процессе не имею права, а потому иине консультирую обычно по этим вопросам, но сказать я это не успела.
- Следователь - гад просто, - всхлипнула женщина, - не дает мне присутствовать при допросах! Говорит – нанимайте адвоката! А моему мальчику не нужен адвокат. Кто лучше матери его защитит? Никто!
- А сколько лет мальчику?
- Двадцать три.
- Он совершеннолетний, так что боюсь, что…
- Я его мать! И не всяким там оборотням в погонах решать, что мне следует делать, а что нет. Он очень хороший мальчик! А наркоман сам виноват.
Тут мне стало интересно, спросила:
- В смысле?
- Мой мальчик с друзьями сидел на остановке. Они пили пиво. К ним подошел этот наркоман. Ну знаете, они ко всем подходят. Подошел и попросил сигарету. А мой Сереженька добрый. Он угостил. А потом наркоман опять подошел и попросил. А Сережа снова дал ему сигарету, хотя не обязан был. А в третий раз, представляете, к нему опять подошел этот наркоман и говорит: «Ну раз так, может, вы и пива мне купите?». А у Сережи ножик в кармане был. Случайно оказался. И все этот следователь врет, что это холодное оружие. Просто ножик, и все. Случайно. Сережа у друга его забрал. Сережа наркомана этого ножиком ударил. Три раза всего. Ну что наркоману сделается? Все равно сдохнет. А так он полежит в больнице и выйдет. Пусть спасибо еще скажет.
Я нервно сглотнула и спросила:
- Давно лежит?
- Да уж месяц. – вздохнула женщина, - я точно знаю, Сереженьку-то сразу взяли. А что?
- Тяжкие телесные. А так ничего. Давайте еще раз. Что вы от меня хотите?
- Жалобу на следователя написать! Я же сказала.
Очень хотелось спросить: а на следователя-то за что? Может, он тоже хороший мальчик. Ну даст Сереже по почкам пару раз, так тот отлежится, и ничего ему не будет. Но я вовремя прикусила язык и, извиняясь, произнесла:
- Боюсь, что это не ко мне. У нас тут по четвергам адвокат принимает. Так что вы сходите к нему. Он вам расскажет, что делать. С точки зрения уголовного права.
Посетительница встала, глянула на меня сверху вниз с презрением.
- Сразу надо было говорить, что вы ничего в законах не смыслите. Только время на вас зря потратила, а Сереженька мой страдает.
Я вздохнула и сказала:
- Следующий.
Хорошая у Сережи мама. И сам он мальчик хороший. Сразу видно.
История 6. Газета
Дело было очень-очень давно, когда я была совсем еще зеленой, и законы действовали несколько иные.
Мужчина за пятьдесят, худой, скромно, если не сказать – бедно одетый, вошел в кабинет осторожно, бочком, примостился на краешке стула, посмотрел на меня исподлобья. Я улыбнулась.
- Слушаю вас.
- Ты скажи мне, а правда, что «Сигма», того, развалилась?
«Сигмой» именовалась одна местная финансовая пирамида. Такое «МММ» в меньших масштабах. Я не стала объяснять посетителю, что конкретно происходило сейчас с этой компанией. Просто кивнула.
- Правда.
- Я вот в газетке прочитал, в «Новостях Севера», что там вчера деньги выплачивать перестали. Так, да?
- Перестали.
- А когда снова начнут?
Я пожала плечами.
- Боюсь, никогда. А у вас ко мне какой вопрос-то?
Он нахмурился.
- Ну как какой? Деньги я туда отнес. Позавчера. Проценты там хорошие обещали.
Я растерянно заморгала.
- Позавчера? Но зачем? Ведь у «Сигмы» уже месяца полтора как проблемы с выплатами. Весь город в курсе.
- Говорю же, - терпеливо повторил он, - проценты там хорошие обещали. Денежки мне нужны.
Я развела руки в стороны.
- Ну сочувствую.
Он медленно залез во внутренний карман куртки, достал оттуда сложенную вчетверо газету, развернул ее и положил передо мной.
- Читай, что здесь написано. Если кто деньги последним положил, тому их первому вернут. Письмо мне нужно написать, что деньги я вот только что положил. Пусть первому возвращают. С процентами.
Я вздохнула.
- Простите, я не хочу читать эту газету. Даже если там такое и написано, это неправда. Сейчас «Сигма» будет проходить процедуру банкротства. Это длительная процедура, и я сомневаюсь в том, что у компании есть денежные средства. А даже если и есть, то вкладчики получат их в пятую очередь.
Он поморщился, разгладил ладонями газету, а потом улыбнулся. Снисходительно так.
- Девонька, я же говорю, в газете так написано. Вот, сама почитай.
Тогда меня еще раздражали снисходительные улыбки, я развернулась к компьютеру, открыла в базе Гражданский кодекс, отправила выдержку из него на печать, сунула листок под нос посетителю. Сказала раздраженно:
- Вот, сами смотрите, нет тут такого, чтобы последние вкладчики в первую очередь получали.
- Что это такое ты мне тут показываешь? – спросил он, отстраняясь.
- Закон!
Мужчина вздохнул.
- Не понимаешь ты меня. Я же говорю тебе – вот в газете, в «Новостях Севера» черным по белому написано, что последние вкладчики первыми получают деньги.
Я еле сдержалась, чтобы не застонать.
- В газете написана неправда. Либо корреспондент был введен в заблуждение, либо намеренно исказил факты. Нет такого правила, о котором вы говорите.
Посетитель посмотрел на меня изумленно.
- Ты что, девонька? Это же газета!
- И что?!
- Ее же для людей печатают. В газете врать не будут. И если там написано, что…
А вот тут я уже застонала.
- Да будут. Будут врать в газете. Я же показала вам выдержку из закона.
Он встал, аккуратно сложил и поместил в карман, ближе к сердцу, газету, медленно застегнул куртку. Вздохнул.
- Понял я, что мне тут не помогут. Пойду я другого юриста искать. Который не станет вот такими вот бумажками мне в лицо тыкать, а почитает, что умные люди в газетах пишут. Эх, молодежь…
Посетитель ушел. Я осталась переживать, сортировать кучу разных мыслей и чувств. Мне было обидно, потому что мне не поверили, стыдно, потому что я не смогла убедить в своей правоте. Но самой яркой эмоцией было желание скормить корреспондентку подшивку «Новостей Севера» за год, и чтоб он перед ее поеданием зачитывал вслух всю муру, которую написал. В общем, сильно и долго я переживала. Говорю же – зеленая была.