- Капитан Юзов, - представился тот, что сидел за столом.
- Лейтенант Хладов, - ощерился второй.
- Вы Ольга Рутова, проживающая по адресу... Вы утверждаете, что подверглись насилию по адресу...
- Да... Да... Да...
- В отчете Скорой Помощи указано, что Вас госпитализировали с автобусной остановки, расположенной по улице Красных Партизан между улицами Комсомольской и Нефтяной. Как Вы там оказались, если утверждаете, что изнасилование произошло в микрорайоне "Тополек"? Учитывая Ваше состояние, Вы не могли физически преодолеть 14 кварталов. Да, и, судя по показаниям свидетелей, на Вас была рванная блуза. Объясните, каким образом Вы преодолели 14 кварталов? Что-то не сходится!
- Вы были по тому адресу? В "Топольке".
- Дом по указанному Вами адресу сдается в посуточный наем. Следов Вашего пребывания в нем не обнаружено.
- Что?!
- Здесь вопросы задаю я!!! Как Вы оказались на улице Красных Партизан?
- Не помню... Мне было холодно и больно. Вокруг был мусор. Я поняла, что я - в мусорном баке. Я стучалась об его стену, пока он не упал. Вылезти иначе, я не могла. Я выползла из него, - слезы мешали говорить, воспоминания повергали в стыд. - Было темно.
- Уточните адрес месторасположения мусорного бака.
- Я не знаюююю!!! – девочка уже ревела...
- Попейте водички и продолжайте.
Ольга начала сильно заикаться.
- Я была в клеенке! - закричала она, тут же застонав от резкого собственного движения.
- В отчете о клеенке не упоминается! Хорошо... Опишите, пожалуйста, в деталях, как Вы получили вот эти и эти повреждения, - капитан сунул плачущей девушке, последовательно, фотографии заштопанных и обильно замазанных зеленкой интимных частей ее тела. - Детали имеют первостепенное значение!
- Меня изнасиловали!!!
- Уточните, каким образом.
- Почему Вы не спрашиваете, как они выглядели? Каких их зовут, - Ольгой завладели истерика и отчаянье.
- Здесь вопросы задаем мы! В той последовательности и такого содержания, которые считаем необходимыми! Ольга Владимировна, если Вы не в состоянии сейчас отвечать на наши вопросы, мы можем перенести нашу беседу до того момента, как Вам станет легче.
- Да! Я хочу перенести беседу... - закрыв лицо руками, ответила, сильно заикаясь, Оля.
Капитан сгреб в стопку фотографии и, захватив дурацкую фуражку, вышел. Лейтенант засеменил за ним.
Всю ночь, после этого допроса, Ольга не могла заснуть. В ее ушах звенел хохот капитана, лейтенанта, четверых скотов.
После завтрака, как и обещал, появился Павел Константинович. Тетя Дуся, снова охая и причитая, водрузила на себя Оленьку и выгрузила на кушетку в сестринской комнате, где уже ожидали родители Костика. На столе стояли конфеты, печенье, чай, молоко.
- Вчера у тебя были... хм... государственные представители... Молчи! Я знаю все... так будет и дальше... Оскар, Иван и Гриша погибли в тот же день... Константин получил серьезную травму позвоночника. Семьям, итак, сложно пережить это горе. Тебе никто не поверит. И я бы не поверил... Костя рассказал, что... Он просил позаботиться о твоем теле...
- Я жива! И он расплатится! Вы даже не знаете, ЧТО они со мной делали!!! ЧТО ВАШ СЫН СО МНОЙ ДЕЛАЛ!!! - снова приступы истерики...
- Знаю... Я видел материалы дела... Поэтому я здесь... Ты ничего не сможешь доказать... по групповой принадлежности обнаруженная в тебе.... хм.... сперма..... не совпадает с их группами крови....
Ольга вытаращила удивленные опухшие глаза....
- ЧТО???!!! КАК ЭТО???
- А вот так... Девочка, ты должна понять... Кто платит, тот и заказывает музыку... Все это плохо закончится для тебя... Ты сама прекрасно понимаешь, что и ты виновата в том, что произошло. Тебя никто силой никуда не тащил. Ты сама выпила лишнего, сама села в машину, сама…
- Это ложь! Это Костик так сказал? Это вранье! Я докажу, что это вранье! Трое сдохли и сынок ваш сдохнет! Знаете, почему они меня выкинули в мусорку? – перебила Ольга.
- Довольно! Давай-ка прошлое оставим в прошлом! Ни к чему вспоминать это, ни мне, ни тебе! Меня там не было. Я виноват в том, что там был мой сын. Нам не нужна огласка. Тебе - тоже. Ты проиграешь. Ты уже это поняла. Ты – боец. Это качество я уважаю. Но те, кто разбивает свою голову об стену, которую им никогда не преодолеть, вызывают только жалость! Я просто хочу помочь... Я хочу искупить вину сына... И дать тебе шанс жить дальше. Ты навсегда забудешь о том, кто это сделал... Просто незнакомые... Я перевожу тебя в частную клинику, сегодня же. Оплачиваю полностью твое лечение, необходимые косметические операции. Через полгода, максимум, будешь красивее прежней. Я уже общался с докторами. Мой хороший знакомый, психолог, согласна тебе помочь пережить и справиться со всем тем, что на тебя свалилось... Как только сможешь, выберешь себе любую квартиру в любом районе. Мой подарок. И, конечно, шопинг... Он лечит лучше всего. Думаю, что пока 100 000 хватит, - Ольга одарила его взглядом, полным презрения и ненависти. - Долларов, разумеется! И получишь мою поддержку и Елены Юрьевны навсегда и во всем...
- Допустим, что я откажусь...
- Пройдешь еще раз ад... И еще не раз... Каждый раз ты будешь рассказывать всем подробности того, что с тобой произошло... И будешь это переживать снова и снова... Рубцы и шрамы останутся навсегда... Ты разрушишь свою жизнь... Ты попытаешься запачкать имена четырёх влиятельных семей, три из которых потеряли своих сыновей. Как думаешь, что они с тобой сделают? Тем более, что обо всех уликах я уже позаботился.
- Вам-то, зачем мне "помогать"? Я не верю, что вдруг воспылали стыдом за сына!
- Умная девочка! Мне не нужен шум, который ты собралась поднимать! Собака лает, караван идет! Но пыль осядет не скоро... Я могу решить эту проблему и иначе... Значительно жестче… Но.... Нужно ли? Тебе итак, вроде, досталось. Повторяю: твоя стойкость вызвала мое уважение. Ты понятия не имеешь, сколько людей продали бы душу дьяволу, чтобы заслужить его. Ты можешь отказаться от всего. Тогда ты станешь моим врагом. Поверь, лучше быть моим другом.
- Хорошо...
- Что?
- Я согласна... Замолчать...
- Вот и умница!
- Квартиру и деньги оформите, пожалуйста, как можно скорей.
- Ты уже знаешь, какую квартиру?
- Безразлично... Любую... Психологи мне не нужны!
- Хорошо. Ты посиди. Чай с конфетками попей... Я пару звонков сделаю, и поедем отсюда... Кстати! Никто знать не должен! Родители особенно!!!
Павел Константинович, вместе со своей молчаливой женой, вышел.
Ольга Владимировна получила все, что ей было обещано... Дело закрыли... Поскольку она не видела лиц людей, напавших на нее...
И даже больше. В довесок, Оленька получила постоянное именование ее Ольгой Владимировной.
Родственники, соседи и друзья «почти семьи» не поверили в ложь, что ее просто сбила машина. Все знали, что Ольгу изнасиловали. Все выражали ей свое сочувствие, при каждой встрече с ней.
Сразу же после выписки из клиники «Элит», в которой Ольга провела больше двух месяцев, ежедневно, в 9 часов утра, к ее подъезду подъезжал черный Мерседес. Ольга садилась и исчезала ровно до 21.00. Вечером, тот же Мерседес привозил ее домой.
Все, даже в глухом спальном районе, прекрасно знали «какому гаражу» принадлежит Мерседес с тремя девятками.
Слухи поползли, подобно лесному пожару, обрастая новыми смачными подробностями Ольгиной тайной жизни.
Люди очень скоро решили, назначили причины и объяснения Ольгиного нежелания общаться с кем-либо, «знаменитый, именитый» Мерседес, ее тайные поездки куда-то. Историю про изнасилование скоро забыли, и теперь судачили о связи Ольги со старшим Порошенко. Гадая и недоумевая, как такая простушка влезла в такое элитное семейство.
Однако, факт любовной связи Ольги с Павлом Константиновичем, всем казался очевидным и бесспорным.
Ольгу называл Ольгой Владимировной водитель Мерседеса. Скоро, так называть ее стали все соседи. Гардероб Ольги Владимировны изменился в пользу дорогих вещей, бросавшихся в глаза отличным кроем и стильностью.
Как на показ мод, каждое утро и каждый вечер, соседушки высыпали на улицу, чтобы «поглядеть чаво таскает элита» и посплетничать о стоимости нарядов «новой принцессы».
Никому и в голову не приходило, что Ольга Владимировна, каждый день посещает косметологических хирургов, гинекологов, стоматологов, фтизиатров. Что 3 раза в неделю Ольга Владимировна посещает реабилитационные занятия в бассейне, йогу. Ежедневно занимается, с лучшим тренером в городе, мастерством самообороны и таэквондо.
А раз в неделю, по субботам, Ольга Владимировна покидает родительский дом до вечера понедельника.
По субботам Ольга Владимировна посещает магазин посуды, приобретаем там самый дешевый сервиз на 12 персон. Затем в супермаркете «Ням-Ням» покупает литровую бутылку коньяка, растворимый кофе, 14 парафиновых свечей, батон хлеба, 4 лимона, сигареты «Мальборо» с ментолом и 10 бутылок кока-колы.
Около 2 часов дня, водитель «трех девяток» заносит все покупки в новую Ольгину квартиру на 6 этаже, оставляет их в просторном коридоре, удаляется и в очередной раз просит «не сильно шуметь». Дверь за водителем закрывается на щеколду, два английских замка, которые «невозможно взломать», как уверял продавец, цепочку.
Коробки Ольга распаковывает. Медленно и очень аккуратно расставляет новую посуду на столе. На широкий подоконник ставит рюмку, 1 бутылку колы, блюдечко с нарезанным лимоном, посыпанным солью и растворимым кофе. Остальные продукты убирает в двух метровый холодильник. Ставит одну свечу в бронзовый витиеватый подсвечник – подарок самой Елены Юрьевны «на новоселье».
Включает музыкальный центр на автоматический повтор – подарок Павла Константиновича по тому же поводу. Садится на пол, прижимается спиной к стене и ждет темноты.
Ольга Владимировна категорически отказалась от консультаций любого психолога.
Но пережить то, что с ней произошло, оказалось сложнее, чем она себе представляла. Поэтому она позволяла себе быть слабой в ночь с субботы на воскресенье.
С наступлением темноты, коньяк постепенно оставлял бутылку и обжигал Ольгины сосуды, заставляя слезы течь по щекам.
С того самого дня, как она согласилась на сделку с Порошенко, она не позволяла себе ни слез, ни упреков, ни жалости к себе. Ольга поняла, что она самый настоящий боец. Некому ее защитить или спасти от монстров, от которых ей не сбежать. Ольге казалось, что лучшим решением будет – быть готовой к новой встрече с новым или старым монстром. И она готовилась! Так отчаянно, что растворялась в этом полностью.
Первые выходные после выписки она провела в родительском доме. Ночью ее опять мучили кошмары. Днем было некуда идти. Мать уходила на работу, отец вновь шатался, еле держась на ногах, по дому и выкрикивал оскорбления в адрес Ольги. Следующие выходные она провела в своей квартире, в тишине. И следующие… И следующие… И это стало ее традицией.
А однажды, тетя Нюра, соседка ее родителей, как-то встретила Ольгу в субботнее утро и сплюнула ей вслед: «Не нашаталась шалава!».
Ольга Владимировна промолчала и впервые попросила водителя «Мерседеса» прежде, чем ехать в квартиру, отвезти ее по магазинам. Так появилась ее вторая традиция.
В первые выходные ей хватило 3 рюмок коньяка, чтобы сорваться на вой раненного зверя, швырять новый сервиз в стены и орать в открытое окно, что она – не шалава.
В тот, первый, день срыва, вечером приехал Павел Константинович, легко открыл дверь своим ключом. Водитель доложил ему, что Ольга Владимировна «что-то удумала». А уж вопли ее слышал если не весь город, то в радиусе 10 километров – все.
Ольга не растерялась, увидев «папика». Она уже была слишком пьяна, чтобы осознавать, что говорить следует, а о чем следует промолчать.
- Я – не шалава! – сказала она ему вместо приветствия.