Я мысленно вхожу в ваш кабинет,
где лег сырым пятном подвальный свет
на профиль лишь мельканьем губ живой
и детскую тетрадку под рукой.
Я вслушиваюсь в русский ваш язык,
в шершавых рифм пугливые изломы.
Позвольте перепостить черновик,
оборванный на предпоследнем слове.
…Пустые окна ужасом темны.
В тоске предсмертной корчатся проспекты.
Опять обстрел начнут перед рассветом
расчетливые демоны войны…
Сминает взрыв короткое затишье.
Пока читали вы, прижав тетрадь
к груди, подняв лицо к оконной нише,
я верила, что скажут Не стрелять.
Позвольте звать вас музою руин.
Мы в той стране, где не дают имен.
Она себя перечеркнула накрест
в тетрадке этой детской свистом мин.
Преображение Господне
2014