Яблочный Спас

Вика Дубосарская -Полилеева
Мы с братом сидели на заборе,  нетерпеливо поглядывая на размытую дождями, ухабистую дорогу.

«Ракета»  уже причалила к пристани, вот-вот  должна показаться мама.

Встречать ее из города было нашим любимым занятием.

От   села до Томска 500 километров, но это не считалось таким уж большим расстоянием, в город  за покупками ездили  часто.

По Оби ходили  теплоходы  «Ракета» и «Метеор».   «Метеор»  быстрее, но ходил реже.

Августовское солнце лениво катилось за Костаревские болота.  На волглую траву ложились густые  тени от деревьев и телеграфных столбов.

 А мы сидели и, с замирающим сердцем,  ждали.

Завидев вдали родную фигурку, надо было  как можно быстрее  спрыгнуть со старого штакетника,   и бежать навстречу  ей, обгоняя друг друга.

Если брат не совершал тактической ошибки и не обувал бабушкины галоши, -  бежать в них было невозможно,   его маленькая ступня полностью поглощалась  краснобайковой  глубиной, но при движении галоши предательски слетали,- если он был обут как я,   в резиновые сапоги на босу ногу,  мы прибегали одновременно.

Цеплялись за огромные сумки, набитые снедью,  «помогали».
Так, что мать, тогда еще совсем молодая  двадцатисемилетняя,   хрупкая женщина  с густыми русыми волосами по пояс, тащила и авоськи,  и нас с братом.

В этот день ее сумки были переполнены  яблоками, они лежали  горкой, перекатываясь от движения.

Яблоки в сибирском селе не росли, не вызревали.  Вместо них к концу августа появлялись  ранетки, настолько кислые, что есть их можно было   в октябре,  первый морозец  смягчал кислоту.

 Привезенные из города яблоки высыпали прямо на диван в большой комнате.  По дому поплыл несказанный аромат  и удивительный свет, спелые желто-розовые плоды  светились.

 - В самую пору,  к Спасу, - тихо проговорила  бабушка.  Она подносила яблоко к губам, вдыхая аромат, что-то шептала.  По лицу текли слезы. От слез голубые глаза становились еще светлее.

Мы не знали,  почему плачет бабушка, когда в доме кружится радость.  От   пьянящего аромата   нам  хотелось  прыгать на одной ножке и звонко смеяться.

Только сейчас, вспоминая далекое детство, я понимаю ее. 

Раскулаченные  переселенцы  из русского села под Казанью. Среди таежных болот и тусклого лета, ей вспоминались щедрые  сады родного края, где зрелые, налитые  медом  яблоки  падали на плодородную землю.  А в Церкви славили Преображение Сына Господня.