Нет – речь будет не о Михаиле Шолохове. Он, кстати, казаком не был – принадлежал к сословию так называемых иногородних. Казаки их не очень уважали. Не был он и воином. Поговорим о коренных казаках – о тех, кто воевал в Первую Мировую, потом в гражданскую и – писал. При этом тему гражданской войны оставим на потом – сегодня речь прежде всего о Второй Отечественной – Великой войне. Именно в ней проявились великая гражданственность и героическое мужество казаков.
Донское казачество (или просто и гордо – донцы, а в песне – донцы-молодцы) во время той войны дало России 113 742 боевых клинка в руках своих сынов – 12, 5, а по другим источникам 21 процент всего взрослого населения казачьего сословия России. В 1914 году германскому агрессору противостояли 166 казачьих конных полков, 171 конная сотня, 30 пластунских батальонов. Казаки первыми приняли на себя удар германских и австро-венгерских армад и доблестно выстояли. И не только выстояли, но и громили противника – для них, как и для их современников, Первая мировая война была войной за независимость и целостность России под знамёнами памяти об их великих предках – почётными шефами казачьих полков были непобедимые российские полководцы. Полные названия казачьих полков были, например, такими: 1-й Донской казачий генералиссимуса Князя Суворова-Рымницкого полк; 13-й Донской казачий генерал-фельдмаршала Князя Кутузова-Смоленского полк. Попробуй-ка под таким символом плохо воевать! И воевали геройски. Даже поговорка такая была: «в казачьих сотнях трусов не бывает». По древним обычаям казаки из одной станицы воевали в одном подразделении - поведение каждого становилось потом известно всей станице: если струсил – позор всей семье и всему роду на веки веков. Ни одна порядочная девка замуж не пойдёт за такого. Но таких среди казаков не было.
Краснов Пётр Николаевич. Для многих россиян его одиозная личность в особом представлении не нуждается: белая контра, враг советской власти, казнён как предатель по приговору советского суда. Он же генерал от кавалерии Его Императорского Величества, Атаман Всевеликого Войска Донского, публицист и писатель, которого можно причислить к классикам русской литературы.
В проклинаемом фильме «Штрафбат» есть несколько сцен, особо неприятных для некоторой части телезрителей: командиры руководят боями, не выходя из блиндажей – клевета, мол, это несусветная на наших доблестных военачальников. Но бывалые фронтовики-окопники Великой Отечественной войны вспоминают: было такое. Во времена социалистического реализма некоторые писатели утверждали, что при никудышном царском режиме боевой орден Святого Георгия можно было запросто получить, безвылазно сидючи в глубоком тылу.
Генерал Краснов за годы Первой мировой войны получил множество орденов и золотое оружие за личное мужество, умелое руководство боем и за конкретные подвиги. 1 августа 1914 года у города Любич, командуя спешенной казачьей сотней своего полка, прорываясь сквозь сильный и беспощадный огонь противника, он захватил железнодорожную станцию, взорвал мост и уничтожил железнодорожные сооружения – надолго вывел из строя транспортный узел врага. В ноябре 1914 года получил звание генерал-майора и свой первый Георгиевский Крест.
А вот за что был представлен ко второму Георгиевскому Кресту - из официального приказа: «За выдающееся мужество и храбрость в бою 29 мая 1915 года у местечка Зеленщики и Жожавы на реке Днестр. Умело предводительствуя 3-й бригадой Кавказской туземной конной дивизией с приданными ей ополченскими частями и конной Заамурской пограничной бригады под сильным огнём и натиском австро-германских дивизий генерала германской службы Кайзера, видя потерю нашими войсками части позиций, вызвавшие неизбежное отступление по всему фронту, лично предводительствуя 3 и 4 Заамурскими конными полками, произвёл блистательную атаку на вражескую пехоту противника, увенчавшуюся успехом, причём было изрублено 500 врагов и пленено 100 человек».
Представляете царского генерала с шашкой наголо скачущего впереди казачьей лавы в атаку «впереди на лихом коне, если надо», как говаривал киногерой Чапаев? В традиционной русской армии издревле заведено было, что бойцов в бой командиры вели лично – им это «надо» было всегда. У офицеров Второй Отечественной на левой портупее находилось специальное кожаное гнездо для свистка: в грохоте боя сигналы свистка были для солдат слышнее голоса – им и подавались команды.
Перед войной Краснов получил отличное военное образование: 1-е военное Павловское училище («павлон»), дающее блестящие перспективы в военной службе, в 1888 году, служил в лейб-гвардии Атаманском полку, потом командовал различными казачьими дивизиями. После преступного приказа №1 Временного правительства в 1917 году проявил свою «несознательную» контрреволюционность тем, что сумел в своём подразделении сохранить отличную дисциплину и боеспособность. Политикой не занимался, но оставил любопытные записи о своей позиции. «У меня четыре врага: наша донская и русская интеллигенция, ставящая интересы партии выше интересов России, мой самый страшный враг: генерал Деникин, иностранцы, немцы или союзники, и большевики. Последних я боюсь меньше всего, потому что веду с ними открытую борьбу и они не притворяются, что они мои друзья».
Неожиданность: перечень «самых страшных врагов» Краснова открывает генерал Деникин. Вот одна из причин поражения белого движения – отсутствие единства, искусно поддерживаемое Англией. Краснов «не брезговал» военной помощью немцев, а Деникин продолжал считать их врагами России. Что, собственно, и было сущей правдой.
Писать Пётр Краснов, родившийся в 1869 году, начал подростком. Уже в 1891 году его начали печатать популярные русские журналы. В 1895-м свет увидел сборник его рассказов и повестей. Во всё время воинской службы Краснов продолжал писать. Из-под его талантливого пера вышло множество статей и очерков о казачьей жизни, исторических очерков, военных репортажей. Уже в эмиграции написал большой литературный труд – роман-эпопею в трёх томах «От двуглавого орла к красному знамени». По значимости своей и масштабу эта книга ничуть не уступает шолоховскому роману «Тихий Дон». Она про подлинные обычаи и традиции казачьих войск России, о русско-японской войне, о Второй Отечественной и о гражданской, разумеется. Ценность её и в том, что автор – непосредственный участник боёв, не подвергшийся влиянию агитпропа и социалистического реализма. Сосредоточься Пётр Краснов только на литературе – быть бы ему сегодня одним из известнейших в России классиков. Но он, считая большевиков губителями России и казачества, начал против них вооружённую борьбу и вступил в сговор с гитлеровцами, надеясь с их помощью восстановить Всевеликое Войско Донское. (Книгу Краснова «От двуглавого орла к красному знамени» выпустило в 1994 году УТД ПОСЫЛТОРГ Екатеринбурга тиражом 20 000 экземпляров).
Атаман калибром поменьше, чем Краснов, но личность в истории тоже заметная: Семёнов Григорий Михайлович – генерал-майор белой армии. Он же – персонаж нескольких советских фильмов, «прославившийся» и тем ещё, что имел честь быть врагом 16-тилетнего Аркадия Гайдара, командовавшего полком, что и следует из кинофильма «Конец атамана».
Начало же боевого пути забайкальского казака Семёнова было более славным. Родившись в 1890 году в семье казачьего офицера, имея в крови гены чингизского рода и казачьи традиции, он в 1911 году окончил казачье юнкерское училище и стал хорунжим 1-го Нерчинского полка. В этой же должности и оказался на фронте Мировой войны. Участвовал в боях на территориях Польши, Восточной Пруссии, в Румынии, на Карпатах, в Бессарабии, Персии, на Кавказе. Прославился дерзкими рейдами, спасавшими рискованные положения на фронтах, обеспечивал успехи русских войск.
В 1915 году Григорий Семёнов служил под командованием барона Врангеля, давшего ему характеристику, как воину бойкому, толковому, с характерной казацкой сметкой, отличному строевику, храброму, «особенно на глазах начальства», умеющему быть очень популярным среди казаков и офицеров, но заносчивому, склонному к интригам и неразборчивому в средствах достижения цели».
Как и Краснов, Семёнов не подчинился разлагающему армию приказу Временного правительства, остался на фронте, противился пораженческой пропаганде большевиков, сохранил образцовую дисциплину в своих подразделениях. В мае 1917 года подал верховному командованию рапорт о сформировании воинских подразделений из монголов и бурят для «пробуждения совести русских солдат, у которых живым укором были эти инородцы, сражавшиеся за русское дело».
После окончания гражданской войны, Семёнов написал книгу «О себе»: бои, сражения, соратники, размышления о происшедшем и пророчества будущего России, во многом оправдавшиеся.
Об истории часто говорят, что она «не терпит сослагательных наклонений». Но опыт многих лет показал: история ещё и не то может вытерпеть. Пусть бы вытерпела и то, что не осуществись ленинская мечта о превращении империалистической войны в гражданскую, не произошло бы деление России на смертельных врагов, «белых» и «красных», и на полях Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. против гитлеровской армады сражались бы закалённые в боях с ними же русские генералы, такие, как Краснов, Семёнов, Деникин и многие другие. А российские читатели свободно читали бы книги талантливых русских писателей, одетых в генеральские мундиры.