Свет. Кружится легкий снег. Парень немного больше двадцати лет, оперевшись на холодную каменную стену возле подъезда, наблюдает за игрой снежинок в свете фонаря. Красиво. Но увиденное им ранее было куда более красивей этого хоровода снежинок. «Что я тут делаю?», задался вопросом парень. «Наблюдаю за снежинками, стараясь еще немного не выпускать из головы увиденный мною образ? Боже, как она красива, а я ведь видел ее не больше двух минут. Это не земная красота. О, моя Лиза, или не моя, я умру…, умру прямо сейчас у этой холодной стены, от понимания, что она не моя, не моя Лиза, не моя…, Элизабет». Молодой человек отзывается на имя Константин, для друзей он просто Костя. Невысокий, в меру симпатичный, не спортивного телосложения философ-нигилист, но в душе идеалист. Вот и все, что мог бы сказать о нем тот, кто еще не знает его, но всему свое время.
Костя достал из кармана пачку сигарет. Он много раз пытался курить, часто у него это получалось, на месяц или два он забывал о сигаретах, но потом пагубная привычка с еще большей силой пленила его. В окне одной из квартир светилась красиво наряженная елка, напоминая о сегодняшнем дне. «Рождество. Как неприятно томиться гнетущими чувствами в праздник», заметил Костя, взглянув в то же окно. Как только с сигаретой было покончено, он зашел домой. К нему в гости в честь праздника зашел его лучший друг. «Ну, хоть кто-то в праздники никогда не бросает». Звали его Генри, немного выше нашего героя, чистокровный славянин с голубыми глазами, было что-то у него арийское, а может это просто казалось, он часто любил говорить и восхвалять эту расу.
- Ну, так что? Смотрим фильм? – услышал Костя голос Генри, как только вошел на порог квартиры.
- Да, давай включай, я уже иду – ответил Костя, и как будто одним шагом пройдя на кухню, стал возле окна. За окном в ночной темноте уже прилично развивалась метель. Он опять вспомнил о милом образе. «Смотреть фильм…, я бы смотрел только на нее, почему она зашла? Ах, да оставить у меня пакет со своими вещами. Наверно шла гулять, а он ему мешал. А куда? С кем? Брось…, это не так уж и важно. Главное, не смотря на то, что мы уже более месяца с ней не общались, она зашла. Как я скучал, нет…, скучаю. Если она оставила у меня свой пакет, это значит, что еще зайдет. Это значит, я увижу ее вновь. Она немного изменилась, с последнего раза как я ее видел, но стала еще более красивой. По ее духам, я, как дикий волк мог бы взять ее след. Да это точно…, я еще увижу ее…»
Константин, как было уже сказано, был философом, его голову занимали философские проблемы. Он решал онтологические, гносеологические, логические, этические вопросы. Но чаще всего предметом размышлений была Элизабет. Когда-то они с ней были лучшими друзьями. Часто они собирались в святую троицу Константин, Элизабет и Генри. Позже, у Генри тоже появилась подруга Анастасия. Никаких намеков на интим ни в одного из них не было. Кто-то утверждает, что дружбы между различными полами не существует, они же пытались доказывать обратное. До определенной поры это можно было делать, но природа, или даже социальные установки или то и другое вместе, не позволили бы это продолжить. Хотя если быть честным, не смотря на то, что намеков никаких не было, Константин любил Элизабет с первого взгляда, с первой встречи, по-другому и не могло бы быть.
- Нда, первая часть этого фильма была лучше – констатировал Генри, по завершению просмотра фильма.
- Но зато с помощью второй части сделали реалистичней первую. Интересный ход, не припоминаю в остальных ужастиках такого, – высказал вердикт Костя.
- Все равно, фильм – хуже некуда, – заключил Генри.
- Согласен, - подтвердил Костя. Спорить с Генри порой себе дороже. Генри если вобьёт в себе в голову какую-то идею, никакое рассуждения не в силах его переубедить. Но сейчас Костя был действительно согласен с ним.
- Ладно, походу мне пора – выходя из комнаты, сказал Генри.
«Последнее время как-то мы меньше начали общаться. Раньше мы не только рассуждали о Фрейде, Шопенгауэре, Ницше, но и переносили их теории на холст нашей реальности. Теперь же как-то недоговариваем друг с другом. Может, я стал менее открытым, после того как Лиза перестала со мной общаться, наверное просто боюсь откровенничать. Эта боль там внутри, я ее чувствую. Чувствую, как она понемногу грызет меня, я боюсь, что она взорвется, и я натворю что-то наподобие того, что было раньше». Рассуждал Костя, молча наблюдая, как одевается в коридоре Генри.
Ребята попрощались. Костя закрыл дверь, повернулся к ней спиной и вздохнул. Он еще раз увидел прекрасный образ перед глазами, и мыслей: «Мы еще увидимся, а это главное…» заполнил свою душевную пустоту...