Земное затмение. Глава 10. Предел

Фед Кович
Глава 10

Предел




Спустя 156 дней полета «Странник» вышел на низкую орбиту Марса. Совершая оборот вокруг планеты и оказавшись рядом с темным, угрюмым спутником Фобос, избранник произнес наказанную напарником фразу. Корабль отошел от буксира и в автоматическом режиме вошел в верхние слои атмосферы. Защитный экран принял на себя основной удар от перегрева и благополучно отстыковался на высоте в 9 км, облегчая корабль от избытков образовавшейся наледи во время прохождения ледяных облаков. Из аэродинамического замедлителя вытянулся парашют. У самой поверхности включились двигатели посадки и надувная подушка мягко опустила корабль на грунт Марса. Через минуту все стихло.

- «Странник»! Как слышишь меня? – раздалось в шлемофоне. – «Странник» ответьте! Это «Хьюстон»… «Странник» ответьте.

Смешанные чувства ликовали внутри Федора. «Наконец-то… Добрался… Живой!» За пять с лишним месяцев необычно было осознать гравитацию и вес своего тела. Все встало на свои привычные места. Предметы лежали. Карандаш беспомощно болтался на веревочке. В иллюминаторе проплывали бирюзовые и серые облака. За ними просматривалась слабая голубизна неба. До безумной сверби внутри, захотелось ощутить твердую почву под ногами.

В динамике снова послышались позывные.

- «Хьюстон», говорит «Странник». Посадку совершил! Все в порядке, - отрапортовал пилот. В ответ послышался шквал радостных возгласов.

Федор проверил датчики жизнедеятельности биоскафандара «Алет» и работоспособность приборов корабля. Все оборудование функционировало в штатном режиме. Датчики оценили параметры атмосферы, силу электромагнитного поля и температуру. Губительная среда для человека ничем не удивила.

- «Хьюстон». Параметры жизнедеятельности в норме. Открываю шлем и попытаюсь встать из кресла. Перевожу сигнал на борт корабля, - Федор отстегнул крепежные ремни, поднял шлем и сделал глубокий вздох. Пусть и в корабле, но впервой на Марсе. В эйфории радости поставил ногу на пол и перенес вес тела.

- «Странник»… «Странник»! – волнительно раздалось в динамике. – Не делайте…

Но уже ничего не слышалось. Хотелось скорее ощутить твердыню под ногами. В ту же секунду избранник подкошенным рухнул на пол.

- «Странник»! Не предпринимайте физических усилий, - донеслось до сознания.

«Уже понял», - проговорил про себя Федор, с трудом цепляясь за поручни в корабле и приподнимаясь на локтях. За время полета мышцы тела значительно атрофировались и потеряли в массе. В невесомости это не ощущается, но в условиях гравитации стало сразу заметно. Физических упражнений в специальных ботинках, имитирующие гравитационные нагрузки, испытываемые при ходьбе, оказалось не достаточно.

- Слушаю «Хьюстон», - проговорил избранник, усевшись на полу.

- Не спешите вставать! Вам нужна адаптация. Начните с легких физических упражнений, постепенно увеличивая нагрузки. И отдыхайте! Как поняли?

- Да помню я, помню!

Из двух запланированных недель пребывания на Марсе, при меньшем атмосферном давлении на поверхности планеты, изначально полтора суток отводилось на физическую компенсацию и отдых. Праздно проводить время не очень хотелось, но поспешность действий могла привести к травмам, ставящих под угрозу всю миссию. Пришлось придерживаться строго разработанного плана. Сложности возникли сразу же. Чертовски тяжело оказалось снять с тела скафандр. Как в первые дни сложно спать в невесомости: голова не чувствует никакой опоры, так и при гравитации тяжело горизонтально лежать, ощущая вес собственного тела.

На третьи сутки из динамиков прерывисто донеслось:

- «Хьюстон»! Отрываю шлюз!

- Принято «Странник»! Удачи!

В эфире установилась многозначительная тишина.

Федор открыл шлюз и впервые увидел поверхность планеты, освещенную Солнцем. Опустив трап, аккуратно прошел пять ступенек и ступил на красноватую поверхность, сделав первый шаг.  На грунте остался точеный след подошвы.

- Великий триумф мысли человека оставил этот след, - раздалось в динамиках по всему миру. Земля восторженно рукоплескала первооткрывателю.

Прямо на линии горизонта поблескивали очертания пиков горы Павлина, Аскрийская и словно покрытая снегом, вершина горы Арсия. Позади в череде красных переливов красовались синие хребты, оттеняемые белесой дымкой. Там начинались бескрайние каньоны, образующие Лабиринт Ночи[1].

Выкатив ровер, Федор направился на поиски древнего артефакта. Над каньоном держался плотный туман, скрывая большую часть изрезанного ветрами плато. Неожиданное и феноменальное зрелище. Глубина каньонов местами достигает нескольких километров. Большая часть покрыта песком и пылью, образуя труднопроходимые дюны, принесенные ветром. На стенках впадин виднелись обнажения многочисленных слоев горных пород. Местами, под козырьком слоя вулканического пепла и застывшей лавы обнажались разноцветные минералы, сульфаты и силикаты.

Запаса хода ровера хватало на 6-7 часов, ровно настолько рассчитан запас воздуха в ранце скафандра. Однако район поиска изначально был ограничен преддверием Лабиринта Ночи, там, где имелись уцелевшие подземные пустоты, формирующие переплетение сложных тоннелей, переходящие далее на Востоке, в глубокие бесконечные каньоны.

Очередным утром Федор остановился на краю обрыва. Впереди расстелился уже ставший знакомый, безжизненный пейзаж, написанный щедрыми мазками широкой кисти. Каменистое плоскогорье оливково-зеленого цвета богато присыпанное красной пудрой, покрытое туманными взгорьями на Западе, живо разбавлялось ярко голубоватыми, золотистыми, зеленоватыми извилинами нескончаемого лабиринта. Неожиданно плоский пейзаж обрел объем - горы вздулись, долины провалились, облака стали похожи на взбитые сливки, отяжелели и бросили вниз густые тени. Из них на поверхность изливался свет - пробившиеся через ледяные кристаллы тут и там лучи солнца, целые дожди из вертикальных световых полос покрыли планету яркими пятнами, породив огненную радугу. А дальше к горизонту облака жадно пили из почвы влагу. Душа Марса призрачными шлейфами воспаряла к ним. Среди этой красоты внезапно появился белоснежный яркий луч, вертикально устремившийся ввысь и, через несколько мгновений пропавший. Зафиксировав координаты, избранник двинуться на поиски.

Федор бесцельно колесил по нагорью в поисках источника вертикального луча света. Уже прошло тринадцать суток с момента приземления. Рассчитанные на две недели запасы продовольствия и энергии подходили к концу. Выбора, кроме как вернуться на орбиту, не было. Изнурительные ежедневные экспедиции оказывались напрасны. Ровер натужно выруливал из каньона по пологому склону. Внезапно колесо провалилось в пустоту и за ним сначала последовало второе колесо, а затем и весь ровер, скатившись по насыпи в подземный тоннель. На месте провала просматривались остовы высоких створок ворот служившие въездным порталом в давние времена. С внутренней стороны отчетливо виднелись следы разрушительной эрозии, в то время как снаружи они оказались погребены под толщей нанесенного песка. На вершине подъема, в месте разлома дверей, своим весом ровер продавил песочную пробку и скатился вниз.

Внутри тоннеля виднелся уходящий в темноту коридор. Продолжив движение, через десять минут Федор остановился на продолговатой площадке. Свет фонарей выхватывал из темноты фронтоны искусственных сооружений, вытесанных в скалах. Очевидно, что обитатели использовали магматические пустоты, где естественный защитный купол позволял поддерживать приемлемые условия жизни. Но когда под воздействием эрозии, ветров или ударных метеоритов своды обрушились, это вынудило покинуть убежище или, что хуже, погибнуть.

Аккуратно ступая, избранник прошел в сторону единственного черного проема. Через десяток шагов красная пыль стала исчезать, обнажив истинные цвета планеты. Огромные, аккуратно подогнанные мегалитические блоки серого цвета. Если у самого входа стены были грубо оттесаны, то чем дальше ступала нога, тем ровнее и глаже они становились. Коридор стал видимо сужаться, почти сравнявшись по высоте с ростом человека, как после крутого поворота Федор замер от неожиданности.

В двух метрах от него медленно вращалось по кругу огромное бело-ватное облако, подсвеченное изнутри. Приборы отрицали наличие опасности впереди. Интуиция не высказывала каких-либо признаков беспокойства. Ничего не оставалось, как шагнуть вперед… и облако поглотило человека. Сколько прошло времени, как долго шел, что это такое, Федор не смог определить. Датчики отказывались работать. Также неожиданно он оказался по другую сторону. Внутри облако слегка отсвечивало белесо-голубоватым цветом. Все было тихо и спокойно, как в середине воронки торнадо. Высоко под куполом через маленькое отверстие проникали рассеянные лучи света и, попадая внутрь облака, отражались как от зеркала, проецируя достаточное освещение. В определенное время, когда солнце проходило по нужной траектории, лучи фокусировались и яркий столб света взметался вверх обратно в отверстие.

В центре помещения стояла каменная плита круглой формы с девятью креслами вокруг. На поверхности лежали различные по размеру и цвету пористые, каменные, прозрачно-стеклянные и темно-матовые шарики, кресты, блюдца, сферы. Только заострив внимание на шарике желтого цвета, и бусинке серого цвета, а рядом с ней более крупную голубого, Федор догадался, что это карта Вселенной. Вот Солнечная система и галактика Млечный Путь, рядом – оба Магеллановых Облака, спиральная Туманность Андромеды, белоснежная Галактика Треугольника. Однако дальше образы становились менее узнаваемы. Яркая огненно-красная моравская звезда с конусообразным черным облаком, россыпь шестигранных кубиков, удивительно плоский арбелос застрявший между двух голубых торов, изогнутое сигарообразное пятно, цепочка разнокалиберных белых полусфер, напоминающие кипящие пузыри на поверхности воды.

По левую сторону от стола в невысоких нишах, лежали покрытые тонким слоем пыли дощечки. Взяв одну из них в руки, она раскрылась веером, демонстрируя тонкие желтые пластины, испещренные символами, неведомыми орнаментами и схемами.

В противоположной стороне находился высокий обелиск. На лицевой стороне красовались четко выгравированные таинственные руны. Федор интуитивно чувствовал, что они ему откуда-то знакомы. За обелиском, на идеально ровной стене была изображена карта. В середине три вершины, стоящие на одинаковом расстоянии друг от друга в одну линию. По другую сторону от линии еще одна вершина, образующая равнобедренный треугольник. В основании замысловатый узор линий. Это была карта древнего города, затерянного на погибшей планете. У подножья обелиска, на небольшом постаменте возвышался трон, на котором величественно восседала фигура существа, антропологически схожего с человеком, одетого в длинный плащ с большим капюшоном. В тонких сжатых пальцах оно держало Anadam.

Восторг и радость ликовали внутри Федора. Поделиться с ними только не было возможности. Радиосигналы не проходили сквозь белесое облако. Избранник внимательно осмотрел фигуру. Вырвать артефакт из рук фигуры оказалось невозможно. Постучав скалорубом по рукам фигуры, кроме протяжного и тревожного трубного звука ничего не произошло. Варварский способ применения физической силы был бесполезен.

Горесть и печаль пришли на смену. Столько трудов и сил приложено на Земле и Марсе, обнаружен артефакт, а как его взять, оставалось неизвестно. Изможденный избранник опустился на колени. Возле самого пола между лодыжками фигуры виднелась небольшая табличка с рунами, идентичными на стене. Федор расплакался, едва распознав символы. Послание было написано на языке его предков. С древности считалось, что открывший тайну этого языка, сможет понимать не только различные языки во всем мире, но так же язык птиц и животных, растений и сил природы, поскольку он суть вместилища божественной силы. Это был язык Творца и ангелов, обитавших на Севере. Основанный на простых звуках и чистых вибрациях, язык создавал очаровательное мелодичное звучание. Именно поэтому, даже в современном мире родной язык его страны, сохранивший в себе древние атрибуты, считался по праву одним из самых мелодичных и благозвучных на земле.

Вспомнилась беседа с Дьяволом, сказавшим: «слово имеет силу».

- Конечно! – Федор радостно вскрикнул, от внезапно осенившей догадки. – Последовательность: мысль, образ, слово, речь. Это же звук, вибрация и резонанс! Теперь все встало на свои места. Всего лишь нужно прочитать послание. Не мешкая, избранник включил громкоговоритель и начал читать текс. Древние символы выстраивались в логическую и четкую цепочку звуков. Зал наполнился металлическим эхом, отскакивая от предметов и стенок облака, производя возрастающий резонанс, который проникал в скафандр и нещадно бил по голове. Нестерпимая боль наполнила виски. Федор схватился за скафандр, пытаясь рефлекторно притупить боль. В голове возникали ужасающие и трагичные образы неведомого народа. С постепенным затуханием эха прекратились и видения.

Это был неверный шаг. Разгадка нашлась сама собой в фигуре существа, восседавшей на троне. Легкий плащ покрывал тело с головой, и не мог выполнять защитную функцию от окружающей среды обитания. Обнаженные руки и ступни явственно это подчеркивали. Учитывая наличие письменности, древние обитатели общались посредством голоса. Следовательно, нужно воспроизводить текст естественным способом, без шлема.
   
Увлекшись обследованием зала, избранник не обращал внимание на датчики среды обитания, установленные на «Алет», которые мигали зеленым светом, подтверждая наличие в помещении жизнепригодной атмосферы. Еще раз все было проверено на бортовом компьютере. Разногласий не наблюдалось. Если на поверхности атмосфера планеты чужеродна человеку, то внутри вращающегося облака параметры идентичны земным. Осталось отважиться на безумство - снять шлем.

Отщелкнув защитный клапан на внешней стороне шейного воротничка и на всякий случай набрав воздуха в легкие, закрыв газа и сжав мышцы тела, коротким рывком повернул шлем. Герморазъем разошелся, послышался тихий свистящий звук. В туже секунду отличие барометрических параметров дало знать о себе: кровь вскипела, тело потяжелело, голова превратилась в чугунный звенящий колокол, распираемый изнутри. Немного выпустив воздуха, проверил реакцию организма. Во рту появился привкус озона, как после грозы. Испытывалось легкое головокружение. Организм стойко боролся с приступом потери сознания.

Федор полностью выдохнул, не решаясь сделать вдох. Пронеслась пугающая мысль: «что если это последний выход». Внутри все сжалось и на душе похолодело. Если что, то его некому будет даже предать земле. Наконец, почти в предобморочном состоянии, на пике терпения, вдохнул полной грудью. Резкая боль пронзила легкие, такая, что пришлось облокотиться на руки. Преобладающий процент азота в атмосфере, обжигал легкие, но дышать становилось терпимо, если дышать медленно.

Обвыкшись, избранник проверил свой голос, легонько крикнув «Ауу…» Эхо единожды отозвалось и растворилось в пространстве.

- "Истина в тебе, забудь сомнения, уверенность взрасти лжи лишенную", - Федор начал читать вслух текс. Эхо не вызывало ответных болезненных ощущений.

- "Думай праведно, говори искренне. Что вверху, то и внизу. Что внизу, то и наверху. Познай единство чуда, могущество его беспредельно".

Избранник обрел уверенность в голосе, четко и спокойно произнося текст. Эхом вокруг отдавались произносимые слова, стены стали отзываться, вибрируя с нарастающей амплитудой и создавая единый резонанс, поглощаемый вращающимся облаком.

- "Эта сущность есть сила всех сил. Все создано от одного посредством единого. Неосязаемое отдели от грубого. Оно победит всякую тонкую вещь и проникнет всякую твердую вещь. С помощью мудрости оно поднимается от мира к небесам".

Федор наслаждался удивительным звучанием от которого становилось умиротворенно на душе. Внезапно эхо стихло.

- "И снова снизойдет в мир, соединив в себе могущество высшего и низшего. Постигнешь мир, исчезнет тьма. Так создан мир и удивительные превращения, ибо оно может сделать это".

Все вокруг начало преображаться. Медленно вертевшееся молочное облако, оживилось, наполняясь жизненной энергией. Внутри него активно замигали электрические импульсы, которые стали выплясывать миллионы разных фигур, ускоряясь в танце. Фигура существа, казалось, вслушивалась в звуки, медленно заполняясь матовым туманом, сначала в руках и ногах, переходя на корпус и голову, пока в одно мгновение не стала кристально чистой, одухотворенной. Внутри капюшона блеснули два огонька и в этот момент существо разжало пальцы, освобождая Anadam.

Все еще не веря в происходящее, Федор нерешительно протянул руки и легонько дотронулся до артефакта. Звуки, наполнившие комнату, бесследно исчезли, вокруг установилась вопрошающая тишина. Собравшись с духом, взволнованный и взмокший, избранник подхватил Anadam. Он молниеносно отреагировал проскочившей внутри маленькой белой молнией. Теперь избранник держал в руках столь желанный артефакт – прозрачный сосуд 30 см в длину. Оба конца завершали остроконечные копьеобразные наконечники. Середину обрамляла тонкая полоска магнитного монополя[2] не более трех сантиметров в диаметре. Наконечники различных магнитных полюсов притягивались к моноплю, удерживая заключенную в Anadam энергию от разрыва. Внутри находилась бело-голубая субстанция, время от времени творившая короткую, яркую молнию. Аккуратно уложив артефакт в сумку, Федор надел шлем и облегченно вздохнул. Середина пути пройдена. Теперь можно возвращаться домой – на Землю.

 ***

- «Странник» прием… «Странник», как слышите…

Федор открыл глаза. Корабль подлетал к Земли и через десять часов должно состояться долгожданное приземление.

- Хьюстон, прием.

- Наши датчики показывают высокое давление в системе охлаждения. Нужно проверить.

Федор обернулся к шкафу системы охлаждения, как оттуда раздался хлопок и на поверхности появился огненный шар. Меняясь в цвете от белого к бледно-голубому, он парил внутри корабля, демонстрируя свою неповторимую красоту. Избранник действительно не отрывал взгляд. Шар ежесекундно порождал внутри себя невообразимые фантасмагорические превращения, которые взрываясь проецировали на контур разноцветные иллюзии. Через секунду цвет изменился на желто-красный, и ярко блеснув, шумно взорвался, оставив в корабле запах горелой проводки. Датчики на панели управления одновременно запищали, включая аварийную систему кондиционирования. В корабле начало резко снижаться давление температура.

- Хьюстон, произошел прорыв охлаждающего патрубка. Есть утечка аммиака и кислорода в космос. Давление и температура стремительно падают.

- «Странник», перекройте вентиль системы жизнеобеспечения.

- Но тогда перестанет вырабатываться кислород.

- «Странник», если не перекроете, то задохнетесь от избытка углекислого газа. Так хотя бы останется энергия для его удаления. Другого варианта нет, - обреченно отметили на Земле. – До приземления девять часов. Сколько осталось кислорода?

- На шесть часов вместе с резервным баллоном.

Наступила тягостная тишина. Надежда долететь до Земли живым таяла с каждой секундой. Хьюстон лихорадило. Федор видел только одно верное решение продержаться девять часов: при помощи туммо войти в медитативное состояние и внутренним жаром поддерживать температуру тела в жизнеспособном состоянии. При измененном сознании вдох и выдох происходят только раз в четыре-пять минут. В таком случае, по расчетам Центра управления полетами, можно было продержаться до приземления. Вся аппаратура космического корабля была переведена в автоматический режим пилотирования и посадки. Федор надел кислородную маску. Таким образом, фильтры могли еще закачать остатки кислорода, но сам корабль становился чужероден для человека из-за возрастающего уровня углекислого газа.

- Хьюстон, перехожу на автопилот. Встретимся на Земле, – это последние слова, которые услышали в эфире. Радиосигнал замолчал. И где-то там, из глубин космоса летел безмолвный корабль, несший надежду на спасение. Датчики на теле избранника отметили сокращение ритма сердцебиения и снижение ударов пульса. Что будет с пилотом, никто не знал.

- Удачи! Мы ждем тебя! – сдерживая слезы, проговорили во многих уголках земного шара.


 ***

- Что тебе надо? Я оберегал тебя от множества опасностей, – донеслось в сознании Федора. – Направлял. Указывал… Ты оставался слепым упрямцем. Эго твое повинно в этом!

- Как можно верить тому, кто претит отворять двери? Несчетное количество стоял я пред порогом. Ты всегда отбрасывал назад.

- Ты поставил рамки! К сердцу путь тобой был прегражден, - констатировал Голос.

- Двери без ключей ты оставил мне. Мой страх, моя печаль тобою взращены. Душа измучена тобой.

- Мысли твои – предел твой. Страх в тебе, – увещевал Голос.

- Поэтому оставил меня? – на теле Федора появилась испарина. Лоб покрылся маленькими капельками пота. Организм избавлялся от перегрева тела из-за недостатка кислорода. – Одни слова, не более. Я слышу, как в шепоте теней моя душа кричит. И в этом лишь твоя вина.

- Во мне любовь, забытая тобой. Сознание твое темно,  – перед избранником возникли картины апокалипсиса.

- Боль воспоминаний тревожит сердце мне. В поисках тепла мечется душа.

- Раскрой свою душу. Творец судьбы здесь ты. Я лишь начало, - заключил Голос.

 ***

Корабль мягко коснулся взлетно-посадочной полосы. Как только он остановился, к нему ринулись спасатели вскрывать шлюз. Все понимали, что счет идет на секунды.

Федор сидел в позе лотоса в кресле пилота, пристегнутый ремнями. От его тела исходила испарина. На лице застыла блаженная улыбка. Он не реагировал на присутствующих.

- Что с ним? Что с ним? – доносилось тревожно с различных сторон.

Спасатели подхватили тело избранника и аккуратно вынесли наружу. Главный медик оттолкнул всех в сторону.

- Мы не можем его тревожить. Иначе он навсегда может остаться в пограничном мире, не приходя в чувство. Его сознание подскажет, когда вернуться.

Взволнованные возгласы сменились встревоженным молчанием. Доктор приложил палец к шее избранника и радостно отметил, что удары пульса возрастают.

- Он возвращается…

Федор раскрыл глаза, осмотрелся вокруг, изнеможенно вздохнул полной грудью и робко улыбнулся. Тут же раздались радостные возгласы на разных языках мира.

- Сукин сын! Как ты всех напугал! – перед избранником появилось радостное лицо Дьявола. – Ты все-таки сделал!

- Все те же старые знакомые, - тихо произнес Федор.

- А как же..., - бодро ответили спасатели, не совсем понимания, кто из оперативной бригады, впервой столкнувшиеся с избранником, является старым знакомым.