В настоящее время обнаруженным мною наиболее древним источником, в котором упоминается наш несомненный пращур отцовской линии, по имени Афанасий, является церковная исповедная книга 1771 года, где записано следующее:
«1771 года апреля 6 дня Белгородского уезда слободы Алексеевка Коренек тож в приходе церкви священника Григория Увбищого… черкасы и их домашние: … во дворе №23 Яким Еремин сын Ткачев 50 лет … (с женой и детьми) и сябер Афанасий Иванов сын Погорелого 40 лет, жена ево Матрена Яковлева дочь 35 лет, дети их Семен 8 лет, Казма 4 года и Мелания 1,5 месяца».
Из более позднего источника - ревизии 1795 года - выясняется, что у Афанасия и Матрены через четыре года (в 1775 году) родилась еще одна дочь – Марья.
«Сябер» - это товарищ по делам, совладелец. Нового в казацкой слободе человека обычно прикрепляли сябером к опытному надежному казаку, чтобы тот присмотрелся к новичку, помог освоить ему нелегкое казацкое дело, если новичок действительно годится в казаки.
Правда тут есть неувязочка… В соседнем дворе у вдовы Агафии Уласовой (Власовой?) дочери Адотика (?) 49-и лет проживающей с двумя взрослыми семейными сыновьями тоже записан сябер - Матвей Афанасьев сын Вернигор 60-и лет с женой 55-и лет и пятью невзрослыми их детьми, а также умершего его сына вдовою и малолетними детьми ее. Не похоже, что у вдовы Агафьи мог стажироваться в казаках шестидесятилетний старик с пятью невзрослыми детьми… А, может быть - первоначально сябером был его умерший сын?
Судя по возрасту 28-летней вдовы, ему было лет 30 и умер он недавно - судя по возрасту его 9-и недельного сына… И муж Агафьи тоже умер недавно, судя по возрасту его 2-летнего сына… Может быть, в соседнем дворе изначально у умершего мужа Агафьи стажировался сябером в казаках умерший сын престарелого Афанасия?..
А двадцать три года тому назад от времени этой переписи, согласно найденному пока единственному предшествующему более раннему источнику по слободе Алексеевка - переписной книге 1748 года - Афанасия в этой слободе еще не было. Не записан также в этой книге ни один житель с фамилией «Погорелый» или подобной. Из этого следует, что Афанасий не был коренным жителем слободы Алексеевка. В это время он был еще семнадцатилетним юношей и, по-видимому, проживал со своими родителями в каком-то другом месте, названия которого мы пока не знаем.
Согласно этой же переписной книге, не было в слободе Алексеевка 1748 года еще и двора №23 Якима Еремина сына Ткачева, в котором наш пращур Афанасий жил в 1771 году. Но в этой книге записан Семен Еремин сын Ткачев – брат Якима? Так что Ткачевы были местные, издавна проживавшие в слободе Алексеевка.
А само население этой слободы в переписной книге названо, как «подданные малороссияне вотчины оного Белгородского дома архиерейского слободы Алексеевки», то есть - как «монастырские» крестьяне. (Интересно, что один из жителей этой слободы, по имени – Михайла Савельев сын Соха – согласно соответствующей записи в этой книге, имел возраст 100 лет!)
Следующая по времени обнаруженная мною запись, в которой упоминается наш пращур Афанасий, содержится в церковной метрической книге той же слободы за 1780 год:
«О бракосочетании: … 8 декабря 1780 года вторым браком той же слободы экономический черкашенин Андрей Лукьянов сын Рябчей со вдовою Матреною Яковлевою дочерью умершего той же слободы экономического черкашенина Афанасия Погорелова женою.»
Из этой записи, а также – по году рождения младшей дочери Афанасия Марьи, следует, что наш пращур Афанасий умер где-то в период между 1775 и 1780 годами, не дожив и до пятидесяти лет … А вдова его, Матрена Яковлева дочь, вторично вышла замуж - за вдовца. У того тоже был сын, а растить детей вместе легче.
Следующую перепись населения экономической слободы Алексеевки («Короченской округи Курского наместничества») в мае 1782 года провел собственноручно войт (староста слободы) Козма Трофима сын Сухомлинов (наш будущий родственник!).
В этом «списке состоящих в той слободе малороссиян…» под номером 28 значатся Андрей Лукьянов сын Ряпченко, его жена Матрена Яковлева дочь, сын Андрея Осип и пасынки Семен 18-и лет и Козма 14-и лет «Афанасьев сын Погорелого». По правилам записей в церковных книгах того времени это означает, что дети от первого брака Матрены (доводящиеся пасынками ее второму мужу) Семен и Козма – сыновья от ее первого мужа Афанасия Погорелого, все того же нашего пращура Афанасия.
Интересно, что фамилия отчима Семена и Космы записана здесь немного по-другому – не Рябчей, как в 1780 году, а Ряпченко (всего двумя годами позже). Это говорит о том, что характерный для современного вид - с окончанием на «о» - украинские фамилии получили довольно поздно, первоначально они такого окончания не имели (и были очень разнообразны по форме, что характерно для прозвищ).
Следующая по времени обнаруженная мною запись о наших предках - в церковной метрической книге церкви Николаевского прихода слободы Алексеевка Коренек тож за 1786 год:
«… о бракосочетании … венчано 1786 год февраль 2 числа тоя слободы отрок черкашенин Семен Афанасьев сын Погорелой понимает девицу тоя слободы в черкашенина Козмы Трофимова сына Сухомлинова дочь его Христину оба первым браком».
То есть, старший сын уже умершего к этому времени нашего пращура Афанасия - Семен, согласно нашему генеалогическому древу, являющийся следующим за Афанасием нашим прямым кровным предком, примерно 1764 года рождения, женится (в возрасте 23 лет). И, что примечательно – берет в жены дочку «войта» (старосты!) этой слободы, Христину - дочку самого главного местного начальника, который, таким образом, является нашим кровным предком. А мы являемся его кровными потомками. (Христине на дату бракосочетания - 19 лет.)
Следовательно, и, поскольку эта книга подлинная, то она представляет собой образец почерка нашего далекого кровного предка - в очень большом объеме, более 200 страниц рукописного текста! Подлинник этот хранится в Государственном архиве Курской области.
Следующая обнаруженная мною запись о предках - тоже в церковной метрической книге, 1790 года:
«о бракосочетании: … 27 января 1790 года отрок слободы Коренка экономический черкашенин Сидор Федора сын Мерошников с девицей той же слободы экономического черкашенина Афанасия Евсевия сына Погорелого дочерью Меланию.»
Откуда следует, что упомянутая в книге 1771 года старшая дочь Афанасия Мелания в 1790 году выходит замуж, в возрасте 19 лет.
Упоминается Мелания потом и в переписи 1795 года: «У Сидора (Федора Алексеева сына Мерочникова) жена Мелания Афонасьева дочь, 24 года, взята той же слободы (Алексеевки) вдовы Погорелой».
(А из записи в церковной книге 1790 года еще следует, что по отчеству Афанасия существует два варианта. Один из вариантов - «Иванов сын», то есть «Иванович» - следует из самой ранней обнаруженной мною пока информации об этом нашем пращуре, содержащейся в вышеуказанной исповедной книге 1771 года. Второй вариант «Евсевия сын», то есть «Евсеевич» - следует из записи в церковной метрической книге за 1790 год. Первый вариант отчества Афанасия – записан при его жизни, но как нового в слободе человека, второй – более чем через 10 лет после его смерти, когда его семья уже хорошо укоренилась в слободе.
Иследователями считается, что для исповедных книг в большей степени, чем для метрических и ревизских сказок, характерны ошибки в именах и отчествах, возрасте, степени родства и т. п. – с учетом их мнения, поэтому более вероятно, что Афанасий - «Евсевия сын». Тем более, «Евсевий» – довольно редкое имя, поэтому с ним трудно ошибиться. Однако все мои поиски Евсевия, подходящего в отцы Афанасию, пока безуспешны… как, впрочем - и подходящего Ивана. Поэтому безуспешны пока и попытки продолжения нашего генеалогического древа в глубь времен…)
Из ревизской сказки за 1795 год следует, что к этому времени у Семена (сына Афанасия) и его жены Хрестины (дочери войта Алексеевки Козмы Сухомлинова) уже было трое детей: первенец-сын – Федор, семи лет и две дочери – Авфросинья, пяти лет и Пелагея, двух лет.
К следующей ревизии 1816 года эти старшие дочери, по-видимому, уже вышли замуж и в семье Семена и Хрестины по переписи не значатся. А кроме старшего сына Федора, согласно этой ревизии, у Семена и Христины имеется еще один сын (младший) – «Василей», двенадцати лет, и три дочери – Ксения, семнадцати лет, Евдокия, десяти лет и Домна, шести лет. Всего у Семена и Хрестины было семеро детей – два сына и пять дочерей.
Семен и Хрестина живут своим двором по соседству с Трофимом Матвеевым Ткачевым, по-видимому – потомком Якима Еремина Ткачева, у которого во дворе жил сябером в 1771 году отец Семена Афанасий. С другой стороны от их двора - двор безвременно умершего младшего брата, Косьмы, там живет сын Косьмы и его мать, вдова Косьмы, Матрена. О ней есть запись в ревизии 1795 года:
«Степан Василия сын Волошенко у него дочь Матрена в 1888 году выдана взамужество той же слободы жителя Козму Погорелого»,
- в 1795 году ей 26 лет.
Семен Афанасьевич прожил долгую по тем временам жизнь – он умер в возрасте 70-и лет в 1834 году. А вот его единственному брату, младшенькому, Косьме, Бог не дал столь долгой жизни - умер Косьма в возрасте 37-и лет, в 1804 году, 3 сентября.
Из содержания более поздних ревизий мы узнаем, что следующий (за Семеном) по времени наш непосредственный прямой предок, из семьи Семена и Хрестины – их старший сын Федор.
Записи о рождении Федора в церковных книгах я не нашел. Не нашел и записи о его бракосочетании, хотя церковные книги времен его бракосочетания сохранились.
Объяснением последнему может быть неправославное на момент бракосочетания вероисповедование его невесты, у которой необычное для славянки имя - Зеновия (как у царицы древней Пальмиры…). Некоторым подтверждением этому моему предположению служит также и отчество Зеновии – «Наумова дочь», которое я обнаружил в записи о рождении дочери ее брата (племянницы Зеновии):
«слобода Коренек, о рождении … 25 июня 1818 года … у черкашенина Ефима Наумова сына Рыбцова и жены его Евдокии родилась дочь Ефросинья, восприемниками были той слободы черкашенин Михаил Семенов сын Сухомлинов да черкашенка Федора Семенова сына Погорелова жена Зеновия Наумова дочь».
Таким образом, девичья фамилия нашей пра…прабабушки Зеновии – Рыбец, Зеновия Наумова дочь Рыбец.
Семья Федора и Зеновии более многочисленна, чем Семена и Хрестины: у них было девять детей, из них шестеро сыновей, по старшинству: Петр, Александр, Григорий, Семен, Яков (умерший трехлетним) и Андрей - и три дочери: Мария, Домна и Елена.
С семьей Федора вместе жила и семья его младшего брата Василия, прожившего не очень счастливо: первая жена его умерла рано, да и сам он умер в 45 лет, оставив вторую жену и детей, двух сыновей и трех дочерей, на брата.
Согласно переписям-ревизиям, Зеновия умерла в возрасте немногим более пятидесяти лет, Федор пережил ее более чем на десять лет, но даты смерти и Федора и Зеновии в церковных книгах я не нашел. Может быть, их и не отпевали в церкви из-за неправославного вероисповедования Зеновии или по какой-либо другой причине…
В семье Федора и Зеновии следующим по времени нашим прямым предком (после Федора) является Андрей, самый младший их сын. Запись о рождении Андрея я обнаружил в церковной метрической книге за 1830 год:
«О рождении: … 1830 год 2 октября … в черкашенина Федора Семенова сына Погорелова и его жены Зеновии родился сын Андрей».
Нашел я запись и о бракосочетании Андрея:
«7 января 1853 года слободы Коренька государственный крестьянин Андрей Семенов сын Погорелый православного исповедования первым браком 21 год и той же слободы государственная крестьянка Александра Яковлева дочь Новакова православного исповедования первым браком 18 лет (здесь ошибка в отчестве Андрея – не Семенов, а Федоров сын)
Мой отец называл имя этой своей прабабушки, жены его прадедушки Андрея Федоровича: «Алексаха» - звали ее в роду. И вроде бы как «бабка Алексаха» даже войну с французами помнила: «Воны робылы чорно и йих послалы по-чорному» - рассказывала она внукам (со слов моего отца). Но в 1812 году ее еще не было на свете, и рассказывала она про французов, наверное, со слов своих родителей…
Более чем через полтора года после бракосочетания у Андрея и Александры родился первенец, наш следующий прямой предок, мой прадедушка – Петр Андреевич:
«25 ноября 1854 года / о рождении / Петр - слободы Коренька государственный крестьянин Андрей Федоров сын Погорелый и законная жена его Александра Семенова дочь оба православные» (здесь священником опять допущена ошибка, теперь в отчестве Александры – она не Семенова, а Яковлева дочь. По видимому, очень сильное впечатление на священнослужителя оказывала личность «деда Семена», зятя старосты слободы, раз нашу ветвь рода Погорелых-Погореловых называли «Семенов род»).
В одной из сохранившихся церковных книг того времени я нашел запись о рождении младшего брата нашего прадеда - Афанасия:
« 19 июня 1857 года / о рождении: Афанасий - слободы Коренька государственный крестьянин Андрей Федоров сын Погорелый и законная жена его Александра Иванова дочь оба православные».
Были ли у прадеда Андрея и прабабушки Александры еще дети кроме Петра и Афанасия (наверняка, были), мы не знаем, церковные книги этого времени тем реже, чем ближе к новому времени. Объясняется это тем, что книги эти хранились в церквях и были уничтожены в большинстве своем, сожжены в кострах, обезумевшими от большевистской скверны безбожными людьми, да и прочим бандитствующим элементом иже с ними, громившими церкви в начале тридцатых годов двадцатого века.
Сведений о бракосочетании прадеда Петра с прабабушкой Аксиньей в церковных книгах я не обнаружил, потому что нет церковных книг за эти годы… Поэтому неизвестна пока и девичья фамилия Аксиньи, неизвестно какого она рода… По воспоминаниям моего отца и других представителей старшего поколения нашего рода, была она якобы из дворян. Но пока надежных данных по установлению ее происхождения я не обнаружил.
Церковной книги с записью о рождении нашего деда – Андрея Петровича Погорелова – тоже не сохранилось, и о его бракосочетании с Кошмановой Ефросинией Федоровной – все по той же причине...
В середине девятнадцатого века наши предки купили землю неподалеку от слободы Алексеевки, южнее ее по реке Корень и основали новую слободу – «Плосскую», на лесном пожарище, (поначалу она так и значилась на карте - «Пожарище»), где и жили счастливо до начала зловещих тридцатых годов двадцатого века, развеявших всю их семью по белу свету и погубивших моих дедушку и бабушку.
Однако некоторые церковные книги «слободы Плосской» сохранились, благодаря моему отцу, Погорелову Сергею Андреевичу, как он рассказывал, буквально выхватившему их из костра, который разожгли на церковном дворе Плосковской церкви безумные «богоборцы».
Эти книги хранятся в Белгородском областном государственном архиве, они немного обгоревшие и до сих пор источают едкий дым большевистских костров. В них я нашел некоторые сведения, касающиеся наших предков.
«Слобода Плоская, 22 октября 1882 года / о рождении: Матрона – крестьянин Петр Андреев Погорелов и законная жена его Ксения Ильина, оба православные…»
«Слобода Плоская, 1885 год / о рождении: 30 сентября - Роман - у Петра Андреевича Погорелова и его жены Аксиньи».
«Слобода Плоская, 1888 год /о рождении: 8 февраля - Никифор - у Афанасия Андреевича Погорелова …».
Из протокола допроса деда в 1930 году следует, что у деда был двоюродный брат Никифор Афанасьевич - это подтверждает, что Петр Андреевич Погорелов – отец моего деда, мой прадед.
Вот эти сведения и явились началом той путеводной ниточки, за которую я вытащил все изложенные выше сведения о нашем роде по отцовской линии из глубины веков - до самого нашего пращура Афанасия, жившего в середине восемнадцатого века, с которого я и начал этот рассказ о нашем генеалогическом древе.
А, благодаря отметившемуся в истории родному брату нашего деда, Роману Петровичу, мне удалось узнать и место гибели моего деда - остров Амбарчик на озере Амбарном, что на Большом Соловецком озере, которое я и посетил в августе 2013 года.
Заслуживает отдельного описания род моей бабушки, Ефросиньи Федоровны – Кошмановой, по девичьей фамилии.
Род этот был большой, жили Кошмановы по другую сторону от Алексеевки, севернее ее по реке Корень, в одноименной слободе Кошмановке (сейчас ее нет), а южнее Алексеевки находилась дедовская слобода Плосская, она и сейчас жива (село Плоское).
Но об этом как-нибудь в другой раз...