приехали с Байкала. ощущения пока что кажутся невыразимыми. природа никогда, наверное, не станет постижимой для моего малюсенького разума. пока могу как-то выразить только впечатления от людей. я впервые в сознательном возрасте была так далеко от дома. и впервые видела разных не местных людей так близко. сначала это были французы. они бухали и общались в вагоне-ресторане поезда Москва-Чита. две женщины и трое мужчин, взрослые и очень шумные. естественно, я не понимала ни слова из того, что они говорят, но они исключительно мимичные - один из мужчин показался мне микронаполеоном - внешнее сходство было поразительным. он смотрел на мир, делая уголки губ вниз, презрительно-устало, не было понятно - то ли он только со св. Елены, то ли направляется туда, а в Иркутск решил заскочить проездом. женщины что-то говорили, как между собой, так и с мужчинами, и всегда было заметно - между собой, или с мужчинами - как только мужчины обращали взор в их сторону, лица женщин делались одухотворёнными - бровки домиками, горящие глаза, и ангелы в этих глазах выплясывают канкан, задирая юбки. как только мужчины начинали говорить между собой, женщины становились обычными, и этот контраст поразил меня - показалось, что они подключаются к мужчинам, как электроприборы к розетке. иногда они искоса (как и я на них) поглядывали на моего Виталю, и взгляд их снова загорался. пфу, - думала я, - профурсетки старые, - а потом думала - да ладно, не жалко. Виталя познакомися с потомком Пушкина. прямо подходит ко мне и говорит - вон тот мужик - потомок Пушкина, у него и документ есть, там написано фон Пушкин, пойдём с ним сфотографируемся. я не стала. это же не капибара или там жирафа, а человек - неловко, да и основание странное - я вот потомок воинов Тамерлана, потомок людей, которых Моисей вывел из Египта, потомок Натальи Ивановны Гуляевой (в девичестве Почекутовой) из деревни Алтат, но никто же со мной фотографироваться не лезет на этом основании, и я это очень ценю. третьим из мужчин-французов оказался известный актёр, его я заметила только на выходе из поезда. он был тихий и уставший. группа приехала в Иркутск на кинофестиваль.
в поезде ехала ещё группа молодых людей из Канады и Португалии, они играли в какую-то интеллектуальную игру, играли тихо, потом, когда одни выиграли у других, они издали победный клич и снова стали тихими. они ни слова не знали по-русски, а мне было любопытно - из какой они страны, и, столкнувшись в тамбуре с одной девочкой из этой группы, я спросила - вы откуда? - ай донт андестенд, - сказала девочка и улыбнулась. подошёл Виталя, они с девочкой поговорили на непонятном мне английском, таким образом и выяснилось, откуда ребятишки. они всем улыбались и были очень доброжелательные.
ехали ещё немцы. их не было не слышно, не видно. по платформе, выйдя из поезда, немцы шли клином. они не выстраивались специально, но клин был настолько очевидным, что я едва успела отвернуться, чтобы не подумали, что смеюсь над ними.
а в купе мы ехали с бурятами, они ехали аж до Читы. буряты, крупные и пофигистичные, более напоминали англичан из "Шерлока Холмса" - максимально вежливые, максимально воспитанные, максимально комфортные для себя и окружающих. очень красивая семейная пара - Аюр и Сэн... я не запомнила полностью её имени. между собой они говорили на смеси бурятского и русского языков - бурятский теряется в русском, пропадает, его, говорят, уже нигде и нет в чистом виде. Сэн нескрываемо хихикала надо мной, когда я требовала от Витали найти мои носочки. они в поездке заботились друг о друге. и мы тоже. они ехали аж из Питера, уже уставшие, что не мешало им оставаться очень приятными, воспитанными и вежливыми.
на Ольхоне много корейцев. они вообще не понятные. очень закрыто общаются между собой, как чё понимают - для меня загадка. чистят даже то, что чистить не надо - персики например, и везде требуют райс, как зомби брэйн. заходят в кафе, подходят к раздаче и спрашивают - райс? и из всей ухи, из всей омулёвой ухи, просят положить им только милый сердцу райс.
русские очень порадовали. особенно молодые. везде по тв говорят, что русские как-то себя не так ведут на отдыхе. за неделю не видела ни одного русского, который вёл бы себя как-то не так. было, что вели себя глупо. но по-скотски - не видела. и пьяных не видела. видать, у русских не атрофировался инстинкт слияния с природой. молодые же русские (18-25) вели интеллектуальные беседы (в столовой и на экскурсиях), катались на великах, и, даже если курили, искали потом мусорку, чтобы бросить бычок. но, опять-таки... я не была на Шаманке, туда нельзя женщинам, а там, говорят, надписей по всей скале по типу "здесь был вася". а мне вот любопытно - почему за такое дают два года, если это православная святыня, но некий вася резко становится едва ли не народным героем, если святыня шаманская? у нас есть какая-то одна государственная религия?
познакомились с москвичкой, ей 69 лет, она купалась в Байкале, набрала красивых камней, общалась со всеми. она мне очень понравилась. потом пошли с ней в бурятскую деревню за 3 км от Хужира. она всё фоткала, а потом захотела сфоткать бурятского ребёнка на том основании, что он бурятский ребёнок. ну, может, так принято, или москвичка подумала, что он просто работает бурятским ребёнком...
на обратном пути я едва не стала националистом, даже нацистом. реально - ещё б чуть-чуть - и хайль путин.
парочка, уже в возрасте, воняющая перегаром, зашла на Сортировочной, в Иркутске. самка влетела в вагон, приказала нам выйти и стала расстилаться на нижних полках. седенький самец, тяжко отпыхиваясь перегаром, недовольно стоял в тамбуре, и мешали ему все. и всё. мы тихо влезли на свои верхние полки и стали наблюдать, делая вид, что читаем. соседи ругали проклятых москалей. желали им сдохнуть. требовали убрать детей из тамбура, хотя маленькие буряты даже не орали, просто громко говорили, к тому же недолго. комментировали детей, их родителей, обслуживание(!) в вагоне, стоимость билетов. переругавшись с половиной вагона, они переключились на нас. вытащили плеер, стали слушать музыку, которую сами же и пытались перекричать в попытке общаться. жрали что-то испорченное, комментировали как им вкусно. говорили о том, что музыку можно слушать до 11-ти. самка бухала пиво, раздухаряясь всё более и более. самец похмелялся, она прыгала вокруг него и заботилась, он то отпихивал её, то приближал к себе. она страшась его, то шугалась, то становилась ласковой. и постоянно пыталась спровоцировать нас на что-либо. Виталю спровоцировать невозможно - он жил до меня с Марго, а сейчас живёт со мной. по итогу спровоцировали меня. я спустила ноги с полки и включила Фомина в телефоне, телефон у меня очень громкий. ундершмен пошёл курить в сортир, пришёл, сказал, что не успокоится, пока не доведёт нас до нервного срыва. самка сосала пивас. по итогу я заебалась на это смотреть и в этом участвовать, демонстративно сфотакла самку с пивасом на телефон и уснула, не дожидаясь 11-ти. после фотографирования они чё-то еще говорили, но замолчали уже быстро. утром я не ужержалась от использования всех преимуществ верхней полки и была удивлена, что есть люди, которые любят тереться лицами о чужие ноги.
сначала, когда услышала про москалей - подумала - надо просто закрыть Украину, и чтобы никаких вообще контактов с внешним миром, и пускай там сами с собой общаются как привыкли. а потом подумала - у быдла нет национальности. это просто другой вид. отдельный.
с вокзала до дома ехали в автобусе. и все люди в автобусе, в привычной копейке, представлялись мне очень приятными и хорошими людьми. то ли день такой был, то ли что - все уступали друг другу место, и я уступила место пожилой женщине, она мне улыбнулась и взяла пакет, чтобы мне было удобно держаться.
и я подумала, что людей, которые нормально взаимодействуют друг с другом вне дома - таких - значительно больше. и чем больше их в моей голове, тем лучше для меня.