Мы сидим за кухонным столом и пьем чай из непомерно больших чашек. Помнится, однажды я поинтересовалась, уверена ли ты, что это чайные чашки – по объему они сильно смахивали на бульонницы. Ты сильно обиделась, распахнула передо мной дверцу шкафа и предъявила весь чайный сервиз. Мне подумалось о ведерном самоваре.
Так вот, мы сидим и пьем чай. Мы уже обменялись последними новостями, поговорили об общих знакомых и даже, по старой привычке, устроили дуэль из цитат любимых фильмов. Ты болтаешь в чашке мельхиоровой ложкой. Мельхиор придает чаю специфический привкус. Говорят, серебро убивает бактерий. Я не люблю чай с дохлыми бактериями, поэтому ложку давно положила на блюдце.
- Знаешь, я все еще не могу говорить о ней. Все еще больно. Скажи, эта боль когда-нибудь пройдет?
- Прости, а сколько времени прошло?
- Три года.
- Это очень мало. Так быстро не пройдет.
Я смотрю на тебя и мне неловко. Мне хочется сказать: прости, что тогда я была не такой уж внимательной и чуткой. Мне казалось, что я понимаю тебя. Только сейчас, ощущая тупую боль в сердце, я осознаю свою глупость. Сейчас я тебя понимаю.
Какое-то время мы не смотрим друг другу в глаза. Тихо шуршит чайник на плите. Заходит кошка, окидывает нас презрительным взглядом, и проходит к своей миске с едой. Я смотрю в чашку. Где-то там плавают бактерии, убитые серебром. Глупость какая! Они еще раньше были сварены в кипятке.
- Я все думаю: сколько раз человеческое сердце может пройти через огонь? Сколько всего вынести? Зачем по капле травить ядом? Уж лучше бы сразу… Знаешь, бога нет, а если и есть, то это не наш с тобою бог. Звать, просить, искать – все бесполезно. Что толку ставить свечку и кричать в пустоту? Кому ответилось?
- Не надо… Тебе сейчас больно…
- Ты меня знаешь. Я и раньше так думала.
- Но ведь кричишь?
- А вот это как раз от боли. Не для того, чтобы ответили. Просто крик. Прости, тебе тоже нелегко.
Ты внимательно рассматриваешь узоры на ложке. Ты всегда терпеливо выслушиваешь меня. И редко отвечаешь.
- Не сердись. Я не могу точно объяснить тебе, что происходит. Иногда мне кажется, что все, абсолютно все изменилось. А потом приходит ощущение, что внутри меня ничего не менялось. И все время, все время звучит вопрос: зачем? По любому поводу, на любое движение… И это вопрос не куда-то в космос, а всегда ко мне. А я не могу дать вразумительного ответа – все время сама себя опровергаю, ставлю под сомнение, остаюсь недовольна чем-то. Иногда кажется, что я схожу с ума. И в книгах нахожу только себя и свои мысли. Вот послушай:
Не знаю отчего,
Мне кажется, что в голове моей
Крутой обрыв,
И каждый, каждый день
Беззвучно осыпается земля.
- Ты слишком много читаешь. Чье это?
- Это Исикава Такубоку. Да, слишком много и весьма разнообразно. Она тоже говорила, что я могу отравиться таким разнообразием. Мне все чаще приходит в голову мысль, что если бы я была безмозглой блондинкой, то жилось бы мне намного легче. Я бы не думала.
- Ты всегда можешь покрасить волосы.
- А мозги перекисью можно вытравить? А то получится несоответствие: все будут знакомиться с блондинкой, а получать сюрпризом меня.
Я ухмыляюсь. Ты смеешься. Такой подарок переварить трудно, тут не поспоришь. Я чувствую, что мне больно говорить, а тебе тяжело слушать. Мы опять переходим в разговоре на какие-то мелочи. Я рассказываю тебе анекдоты и забавные случаи, произошедшие на работе. Мне нравится, когда ты смеешься.