(Статья старая, не публиковалась).
30 июля на окраине Томска со стороны Северска (там расположен атомный Сибирский химический комбинат) открылся антиядерный лагерь. Его организовали приехавшие из десятка городов экологи, к которым присоединились и томские. Одной из основных проблем, из-за которых был создан лагерь, был вопрос о ядерных «хвостах». Он был особенно актуален вследствие недавно прошедшего в Томске германо-российского саммита, который был отмечен двумя атомными знамениями. Первое атомное знамение – саммит начался 26 апреля 2006 года, как раз в двадцатилетнюю годовщину Чернобыльской катастрофы. Второе атомное знамение – вскоре после окончания саммита в деревне Наумовке родился теленок с двумя головами, фотографию которого сразу же опубликовала «Томская неделя». Злые языки утверждают, что у покойного теленка на одной морде застыло выражение, характерное для Путина, а на другой – характерное для Меркель. Я очень старательно изучил фотографию и официально заявляю – никакого сходства я не обнаружил. Правда, я не разбираюсь в телячьей физиогномике.
В Наумовке и раньше мутанты рождались, но они были не крупнее собаки с шести лапами или с ногой на спине. Местные жители злодейски клевещут, что это вина СХК, на котором в 1993 году был взрыв, и радиационный след прошелся по Наумовке и Георгиевке. Но в результате тринадцатилетнего судебного разбирательства была установлена полная невиновность СХК вследствие того, что этот радиоактивный след не нанес жителям деревень никакого ущерба. А возможно, даже пошел им на пользу. Тоже самое подтвердила и экспертиза (не верить же злонамеренным иностранным экологам, также проводившим экспертизу и выпустившим книжку с прямо противоположным заключением). Что же касается всяких мутантов, то суд вряд ли обратит на них внимание.
Столь отмеченный атомными знамениями саммит не мог обойтись хотя бы без одного значительного атомного соглашения между Путиным и Меркель. И оно было заключено в виде договоренности об отправке из Германии на СХК тысячи тонн ядерных отходов. В то время, как общественности красиво показывали переговоры о строительстве газопровода, эта договоренность прошла незамеченной. Не удивительно, а наша атомная промышленность находится под контролем вполне конкретных финансово-промышленных групп, хотя формально является государственной. А эти финансово-промышленные группы, как и любые другие ОПГ (организованные преступные группы), не любят демонстрировать источники своих доходов. Кроме того, зачем привлекать излишнее внимание, что в Россию завозится на захоронение отрава, которая не исчезнет и спустя тысячи лет. Правда, я из вредности сказал на митинге, проходившем 27 апреля на площади Ленина и организатором которого я был, что первая сотня тонн из этой тысячи уже поехала в Северск из Германии.
1 августа на площади Ленина в Томске участники антиядерного лагеря провели пикет. Срочно прибывшая милиция объявила о несанкционированности митинга и приказала разойтись, а вскоре задержала 12 человек и доставила их в РОВД Ленинского района.
Мне позвонил председатель Конфедерации свободных профсоюзов Томской области Александр Маркин и сказал, что экологов задержали в Ленинском РОВД и их надо выручать. Так получилось, что выручать своих стало чем-то вроде моей обязанности. Я приехал туда, в вестибюле уже стояло несколько человек, которых уже отпустили после составления протоколов по ст. 20.2 КоАП РФ «Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». На некоторых из них также составили протоколы по ст. 19.3 КоАП РФ «Неповиновение законному распоряжению сотрудника милиции, военнослужащего, сотрудника органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ либо сотрудника органов уголовно-исполнительной системы», что было уже не столь безобидно, т.к. эта статья предусматривает административный арест до 15 суток. Я вкратце сказал им, что буду защищать их в суде, и как надо там себя вести, и пошел к руководству РОВД, т.к. должен был объяснить тем, на кого протоколы еще не были составлены, какие объяснения они должны давать.
Хотя к задержанным на митинге 8 апреля, проходившем на той же площади Ленина, милиция Ленинского РОВД не допустила адвоката, то на этот раз руководство РОВД уже понимало, что задержанные имеют право на защиту. Вскоре начальник РОВД Арестов позвонил в комнату участковых и сказал, что «сейчас подойдет представитель задержанных Сергей Юрьевич». Я зашел к участковым и объявил экологам, что я послан из защищать Конфедерацией свободных профсоюзов. Поскольку они меня не знали, то признали своим защитником с некоторой неохотой. Уровень понимания ситуации у них был разный.
Сопредседатель «Экозащиты» Владимир Сливяк хорошо знал, как себя вести. А другие не знали. Например, занимавшийся Подасеновым милиционер грамотно его «топил» косвенными вопросами, чего тот не понимал из-за недостатка опыта. И сориентировался только после моей консультации. Милиционеру надо было отметить в объяснении от имени Подасенова, что тот принимал участие в митинге, и задавал наводящие вопросы, ответы на которые должны были показать, что он заранее знал о митинге и приехал в Томск для участия в нем. Занятая же мной позиция заключалась в том, что все оказались там случайно, ни в чем участия не принимали, просто стояли рядом, а те, что с плакатами, проводили одиночные пикеты, на которые уведомления не требуется, или просто захотели плакат поносить. Сцена была такой:
- С какой целью, к кому и когда Вы приехали в Томск?
- Он не обязан ни перед кем отчитываться. У нас свобода передвижения. Вопрос не имеет отношения к делу.
- Я сам буду решать, что имеет отношение к делу, а что нет.
- Это его объяснительная, и он даст те объяснения, какие захочет, а не те, которые Вы хотите написать от его имени.
- Хотите сказать, что и он тоже приехал к Вам (перед этим, когда протокол составлялся на другого эколога, я сказал, что он приехал ко мне)?
- Конечно (а еще утверждают, что общественность не может найти взаимопонимание с милицией)!
- Откуда Вы узнали о митинге?
- Он оказался там случайно, участия не принимал.
В итоге милиционер забеспокоился и доложил начальству, что задержанные не признают свое участие в митинге.
Когда с протоколами было практически закончено, я вышел в вестибюль и объяснил экологам ситуацию с судом. Рассказал, что судить будет судья 1 судебного участка Ленинского района Богданова. Она раньше судила участников митинга, проводившегося 8 апреля на площади Ленина. Там была такая ситуация. Администрация хотела запугать общественность накануне саммита. Шестерых участников митинга схватили и задержали на двое суток. Для задержания больше трех часов надо, чтобы по статье обвинения был административный арест, поэтому на них фальсифицировали обвинение в том, что они матерились и оказывали сопротивление милиции (милиция постоянно это делает, причем свидетелями выступают сами).
В воскресенье, когда суд не работает, на судебное заседание пришло от общественности 32 человека. Администрация, которая хотела нас запугать, сама перетрусила. Они пригнали примерно столько же милиции, сколько было нас. В одно время около суда стояло восемь милицейских машин. На судью Богданову было оказано колоссальное давление со стороны областной администрации, прокуратуры и милиции. В ее кабинете сидела целая толпа, шли постоянные телефонные звонки. И все требовали, чтобы она приговорила наших к административному аресту. Я не раз судился у нее и знаю, что она постоянно улыбается. На этот раз она ходила как зомби, мне было ее жаль. Мы с Николаем Кандыбой добились, чтобы быть на суде защитниками и представителями, позже к нам присоединились Константин Лебедев и Кузнецов из Тимирязево. И привели кучу свидетелей. Лишь в понедельник, когда под вечер кончился двухсуточный срок задержания, администрация поняла, что проиграла. И увела конвойных и свору милиции. Богданова перенесла суд в другое помещение и лишь там улыбнулась первый раз.
Она мягкий человек, и ее «продавили», но не до конца. Она назначила штрафы, а не административный арест, как они хотели. И хотя наши недовольны ей из-за незаконного решения, я смотрю на это иначе. С точки зрения закона она не права, но с человеческой точки зрения, учитывая то давление, которое было на нее оказано, это не такое уж плохое решение. Наши подали жалобы на ее постановления, четырем были рассмотрены (насчет двух не знаю) и по ним было принято решение об отмене постановлений в связи с тем, что протоколы были неправильно оформлены.
Я объяснил экологам, что обвинение их в административных правонарушениях можно снять на двух основаниях. На процессуальных, т.к. все их протоколы оформлены неверно (что поделать, но наша милиция, представители закона, законов не знают, настолько безграмотны, что не способны даже оформить протокол в соответствии с требованиями закона), ссылаясь на то, что постановления Богдановой уже отменялись Ленинским судом как раз из-за неправильного оформления протоколов. Одно из решений об отмене я обещал принести в качестве аргумента. И можно снять обвинение из-за отсутствия события правонарушения, аналогичного решения я добился при защите одного из членов томского НБП у другого мирового судьи. И те же доводы и это решение я буду использовать и для них.
Но когда мы пришли на суд, оказалось, что Богданова в отпуске. И судьей будет Ларин. Но сейчас он судить не может, у него гражданское дело. И начали выписывать повестки. Успели выписать одному из томичей. И Андрею Ожировскому на 9 августа. Он был крайне недоволен и сказал ТВ-2: «Меня еще не осудили, но уже наказали – сидеть в Томске целую неделю». Потом я сказал всем: «Пошли отсюда, время вышло, нас здесь больше нет, пусть повестки по почте присылают». И мы ушли.
Забавно, что экологи считали меня адвокатом. Недоразумение выяснилось при разговоре с Ожировским. Когда я упомянул, что хорошо знаком с Ленинским РОВД, поскольку они регулярно составляют на меня протоколы за митинги, он удивился: «И на тебя тоже?» «Да, - сказал я, - четыре штрафа по тысяче мне уже дали, три мои аппеляционки зарубили, скоро буду подавать в Европейский суд. Да вдобавок настолько обнаглели, что сперва за один митинг едва не убили, потом дали мне за него же полторы тысячи штрафа». Вот тогда он и понял, что я вовсе не адвокат, и сказал, что читал обо мне в Интернете…