Каждый из нас хотя бы один раз задумывался о том, что мы не будем жить вечно, и что каждому отведено определенное время на земле, но думал ли кто-то о том, что это время мы прожигаем напрасно в большинстве его? Вот и я не думала, пока не встретила одну девчонку и не узнала ее историю, которая переплелась с моей собственной.
Обычный жаркий и неумолимо душный летний день за окном. Не хочется и нос высовывать на улицу, но нужно. Нужно пойти в магазин и купить горшок для цветка. Глупо и банально, но нужен он мне именно сегодня. Обещала подарить этот цветок подруге. Натягивая на себя какой-то сарафан, завязывая хвост, думаю только о том, как я не хочу выходить на солнце. Не люблю летнее палящие дни. У меня всегда от них болит голова, но что поделаешь. Одев очки, которые на удивление я очень быстро нашла и купила на прошлой неделе на рынке, я выхожу на эту душную и шипящую летнюю сковороду. Нужно прибавить скорости, чтобы не расплавиться. Возле цветочного магазина, до которого я преодолела путь за 20 минут, я притормозила. На ступенях сидела девчушка лет семи и ревела. Не плакала, а именно рыдала навзрыд.
- Эй, - окликаю я ее – ты чего? – и садясь рядом с ней на лестнице, обнимаю ее за плечи. Она подняла на меня свои глаза, они такого глубокого изумрудного цвета. Не встречала еще глаз, такого насыщенного цвета. А темные кудряшки окутывают ее милое личико.
- Посиди со мной, – внезапно произнесла девчушка, чем искренне ошарашила меня.
- Хорошо, – единственное, что смогла я промолвить. Она не останавливалась еще минут 5, тем самым, раскраивала мне сердце. Никогда еще никто не пробуждал во мне таких чувств. Я прижимаю ее сильнее к себе, но и понятия не имею что делать.
- Как тебя зовут? – произносит ее тонкий голосок. Глаза заплаканы, но слезы больше не льются.
- Лера, а тебя?
- Настя.
- Настя, а чего ты здесь на ступенях сидишь? – интересуюсь я, надеясь, что она скажет хоть что-то.
- Здесь любил гулять Трек, – и ее голос затухает, как спичка, при упоминании Трека.
- А кто это? – пытаясь, как можно тише и мягче произношу я.
- Это моя собака. Это была моя собака. Он был такой… - и она замолкает.
- Расскажи мне о нем, – прошу я ее, забыв о том, что еще 10 минут назад я хотела побыстрее добраться домой.
- Мама принесла домой щенка, когда мне было 4 года. Я влюбилась в него сразу. Имя придумала тоже сразу, я назвала его Треком. Он был верным. Лохматый пес всегда был со мной. Спал, гулял, встречал у порога. А когда мы гуляли, он очень часто сидел на этой лестнице, как будто ждал кого-то. А 2 недели назад, – она затихает на несколько секунд, – 2 недели назад его сбила машина, – и она, молящими глазами посмотрев на меня, утыкается носом в мой живот.
- Не плач, солнышко, – шепчу я, поглаживая ее по волосам.
- А ты.., у тебя ребеночек улыбается и боится, – произносит она, когда поднимает изумрудный взгляд.
- Что? Ты о чем, Настюша? – я удивлена, какой ребеночек, она бредит?
- Ребеночек, который у тебя здесь, – она прилаживает свою маленькую ладошку к моему животу. Я улыбаюсь.
- Нет, там никого нет, – улыбаясь, произношу я.
- Ты мне не веришь, – ее взгляд тускнеет, – никто не верит. А он боится. Не избавляйся от него. Если хочешь, я буду помогать. Не нужно его убивать только из-за того, что у тебя непонятные отношения с его папой.
- Настя, что ты такое говоришь? С чего ты это все взяла?
- Я это знаю, просто знаю.
Я невольно прилаживаю свою ладонь к животу и пытаюсь почувствовать. Конечно, я знаю, что ничего не почувствую, но интуитивно, надеюсь. Я рада, что хоть девчонка перестала реветь.
- Не убивай его.
- Не буду, малышка.
- У нас у всех не так много времени на земле, как и у Трека. Мы не в силах увеличить количество дней для жизни, но мы можем дать жизнь кому-то другому, кто продолжит нашу и таким образом, все мы живем вечно, – странные слова, для ребенка. – Лер, а можно я тебе помогу посадить цветок?
- Что? – я безумно удивлена, откуда она это знает.
- Конечно. Пойдем, выберем горшок для него, – я протягиваю ей руку.
- Пошли.
Мы выбрали красивый горшок. Даже больше. Купили 5 горшков. Я знаю, мне есть что туда садить, но я не собиралась. В итоге с пятью цветочными горшками мы топаем ко мне домой. По дороге я вижу аптеку, куда захожу и покупаю тест на беременность. Мне нужно быть уверенной в том, что я НЕ беременна. Хоть я и так это знаю.
- Ты мне не поверила? – со смешинками говорит девчонка.
- Мне нужно быть уверенной.
- Ладно.
Вот мы и у меня дома. Странно, впервые я привела незнакомого, пусть и ребенка, в свой дом.
- Твои родители знают где ты? Может, позвоним? – интересуюсь я.
- Не нужно, – ее веселье как рукой сняло, она опять поникла.
- Эй, ты чего? – обнимаю снова эту девчушку.
- Мама гуляла с Треком. Ее больше нет. Их обоих больше нет. Уже 2 недели. Они вместе, а я здесь одна, – ее голос снова понизился и я еле слышала ее. Это меня ошарашило еще больше.
- А папа или брат с сестрой?
- Папа бросил нас, когда я была совсем маленькой, я его не помню. А брат, у него проблемы сейчас.
- Он будет волноваться.
- Я знаю, но ты не захочешь ему звонить.
- Почему? – я явно удивлена.
- Мой брат–папа вот его, – и она прилаживает ладонь к моему животу.
- Что? Дима–твой брат? – я вообще в шоке.
- Да, Лера, он любит тебя, а ты его, зачем вам ссориться? – и это говорит мне маленькая семилетняя девочка.
- Настюша, мы не ссоримся. Просто…. Давай посадим цветок, а? – перевожу я тему.
- Давай.
И мы уходим в новый разговор. Мне приятно было садить цветок с девчушкой. Я влюбилась в нее. Она озорная, она – мое зеркало. Я была такой же в детстве. Но мысли снова пронзают мою голову. 2 недели назад Настя и Дима потеряли маму, а неделю спустя мы поссорились и он мне даже не сказал ни слова о потере. Как я могла не почувствовать, что что-то не так. Я виновата, что неделю назад его нашли пьяным в баре, а на следующий день он нашел себе «дешевую девочку на ночь». В этом всем есть моя вина.
- Эй, Лера, ты чего? Ты не виновата! – малышка словно читает мои мысли.
- Ты о чем?
- Ты уже 10 минут молчишь, твое сердце стучит все быстрее и быстрее. Ты переживаешь о том, что Дима не в себе, да?
- Да.
- Лера, ты не виновата. Он многое потерял 2 недели назад. Он потерял маму, тебя, меня, его (это она опять говорит о призрачном ребенке, кстати, тест я так и не сделала, пока).
- Тебя? Ты что, ушла из дома? – я переживаю за них обоих.
- Да, я не могу там быть.
- А где ты ночевала эти 2 недели? – я стала волноваться за нее еще больше.
- На улице. То там, то сям, – бормочет она.
- Как? – вскрикиваю я – зачем? – уже шепотом спрашиваю я. Но ответа не жду. Я беру свой телефон и набираю Диму. Он все так же подписан в нем, «любимый».
- Алло, – безразлично звучит его голос в другом конце провода. Он сегодня пил. Не знаю как, но я это чувствую.
- Алло, ты сейчас где? – шепчу я.
- Не важно, что тебе нужно? – все так же безразлично произносит он.
- Где твоя сестра? – уже более непринужденно и зло произношу я.
- Настя? Откуда ты…. Черт, откуда ты знаешь о ней? – он разъярен и зол.
- Знаю. Познакомилась с ней. А ты, идиот! Захочешь поговорить, ты знаешь мой номер, – кричу я гневно на него и ложу трубку. Идиот!
- Лера, он приедет? – вопросительно смотрит она на меня.
- Не знаю, не знаю, малышка, – я расстроена.
- Иди. Ты же хочешь узнать, права ли я, – мягко произносит она и указывает мне на дверь ванной.
- Я сейчас, – шепчу я этой маленькой, но уже взрослой девушке.
Я убегаю в ванну. Спустя полчаса я не могу поверить своим глазам. По щеке текут слезы, которые не могу удержать. 2 полоски. Черт! Этого не может быть. Нет, только не это. Дверной звонок вернул меня в реальность. Я быстро умываюсь, вытираю слезы и выбегаю к двери. Открываю. Это он. Это Дима. Мы стоим, смотрим друг другу в глаза. О, черт! Я моментально убираю свою руку с тестом за спину.
- Настя здесь? – уже мягче, чем по телефону звучит его голос.
- Да. Здесь, – он медленно проходит мимо меня, – ты мне ничего не рассказал, – шепчу я ему, чем и шокирую. Он останавливается.
- Ты не хотела. Тебе не нужно было. Это мои проблемы. Это моя семья, – отчужденно произносит он.
- Не хотела? Как ты мог быть уверенным в этом? Твоя семья? Значит, ты никогда не хотел, чтобы я была частью ее. Понятно.
- Нет, я хотел. Я очень хотел, но ты отдалялась, – произносит он таким родным голосом, но говорил он это расстроено.
- Не знаю, как у меня, но у тебя получилось оставить заметный след в моей жизни, – он явно удивлен и озадаченно смотрит на меня.
- Ты о чем?
- Да так, о своей жизни. Настя там, – я указываю на балкон, где девчонка садит цветок.
- Настя, – зовет Дима сестру.
- Что?
- Ты что здесь делаешь? Как ты вообще сюда попала?
- Я случайно встретила ее у магазина, я не знала, что она твоя сестра, пока мы не пришли ко мне садить цветы, – сую свой нос.
- Лера, ты ему сказала? – вопрошающе говорил Настена.
- Нет и не нужно, – говорю я.
- Почему? – как-то присутствие Димы уходит на задний план.
- Не нужно.
- Что? Вы о чем? Я что-то не пойму, – и мы обе поворачиваемся на него.
- Она, она... – мямлит Настя. Только не это. Я всем своим телом, глазами, головой показываю, что не нужно этого делать. Не нужно этого говорить.
- Ну? – настаивает Дима.
- Она тебя любит. И ты ее любишь. И он…. И я вас люблю! – быстро исправляется она. Я негодующе смотрю на нее. Проболталась она. Вот же черт!
- Что? – Димка смотрит мне в глаза с еле заметным вопросом. Его взгляд стал таким же, как тогда, когда мы были вместе. Да, я согласна с его сестрой, я люблю этого человека, вот только...
- Да, – шепчу я. Он подходит ко мне.
- Ты никогда не говорила этих слов. Ты никогда не говорила, что любишь меня. Ты любила мороженое, собак, игрушки, но не меня – он протягивает руку и убирает мою выбившуюся прядь за ухо.
- Да. Я никогда не говорила. Для меня это сложно. Я не знала, что значат эти слова. До сегодня. Дима, я люблю тебя, – вот, впервые я сказала эти слова.
- Лера, я тоже тебя люблю. Ты нужна мне как вода, как воздух. Мне плохо без тебя. Давай продолжим идти вместе?
- Давай, – щепчу я и обнимаю его. Вот же беда, тест все еще в моей руке.
- Что это у тебя? – не разжимая объятий, говорит он и вопросительно смотрит с тенью улыбки мне в глаза.
- Ничего, выкинуть нужно.
- Так ты собираешься его убить? Я же просила тебя!!! – кричит Настя и убегает.
- Нет, нет, ты чего? Я не буду его убивать! – кричу в догонку я ей, – я же обещала. Настя.
- О чем это она? – спрашивает Дима, пока мы бежим за его сестрой.
- Потом, – вдруг я замечаю, как она причаилась возле лестницы соседнего дома и рыдает, как тогда, возле цветочного магазина.
- Настюша, я не буду его убивать. Он будет жить. Я никому не позволю, чтобы с ним что-то случилось, я обещаю тебе!
- А почему ты ему не рассказала? – она показывает на удивленного Диму, который стоит возле нас и не может понять, что происходит.
- Дима, у меня будет ребенок, – произношу я, слежу за его реакцией. Его глаза еще больше округлились.
- Он мой, – шепчет он.
- Да, – так же шепчу я.
- Это был не вопрос. Я знаю, что это мой ребенок. Почему ты не хотела мне говорить?
- Потому, что ты не хочешь впускать меня в свою жизнь. Как ты сказал, то твоя семья, значит, мне с малышом нет там места, – уверенно произношу я.
- Лера, нет, – он садится на корточки – нет, Лера, ты нужна мне. Ты, он (он ложит руку мне на живот, как делала его сестренка) и Настюня, именно вы, теперь, моя семья. Кроме вас у меня никого не осталось. Если я потеряю еще кого-то из вас, мне будет незачем жить. Ну что, девчонки, пошли домой?
- Давай, – шепчем в унисон мы с взрослой малышкой.
- Пойдем ко мне, – говорю на ухо я Диме.
- Почему? – он явно удивлен.
- Потом.
- Хорошо.
Вот мы и у меня дома. Я приготовила что-то на скорую руку и мы сидим за столом, поглощаем всю еду. Мы - семья!
Оказывается, что важно дать стимул жить дальше. Иначе, я не знаю, что было бы с Димой, со мной, с Настей, с Глебом – нашим сынишкой. Он очень похож на своего отца. Мы поженились, мы счастливы.
- Вот теперь я буду жить вечно, - произнесла я в палате. Да, я в больнице. У меня нашли злокачественную опухоль на последней стадии. Мне осталось жить очень мало. Максимум неделю.
- Что? – спрашивает Дима.
- Я буду жить вечно. Я в тебе, я в сынишке, я в Насте. Я вас очень люблю, – я закрываю глаза и понимаю, больше я их не смогу открыть. Медицинская аппаратура предательски пищит. Я ушла, но шаг в вечность я успела сделать.