Гл.3.Душевный праздник на родном с детства лужку.
Дальше за греблей и рядом с кладбищем ставок, образованный тут лишь в пятидесятые годы из очищенных подземных шахтных вод, но уже успевший поглотить в себя никем не считанное число молодых, разудало-беспечных жизней…
А не на шутку разохотившееся солнце уже с явной избыточностью, с излишней щедростью продолжало греть землю, воздух был насыщен запахами разомлевших от жары трав, - надо бы дождичка, хорошо бы грозу с ливнем…
Со ставка доносились весёлый шум и гам, счастливый девичий визг и смех.
Сколько же лет не купался он там? Не помнит, не считал. Но не один год и даже не пять… Ездил постоянно мимо этого ставка на отцовский двор велосипедом, озабоченный бесконечными делами, рассеянно слушал счастливый беспечный гомон людской, - а порой и вовсе ничего не слышал, провалившись в какие-нибудь свои думы, - иной раз вспоминал, что неплохо бы искупнуться, освежиться, но то забывал, то просто было недосуг.
Надо бы сегодня искупаться обязательно, плюнуть на всё и порезвиться в воде какую-нибудь четверть часа – никуда дела не денутся, подождут немного.
А дел на сегодня и на завтра как всегда масса.
Но в первую очередь надо поторапливаться с вишнями – уродило их в этом году очень много, и чтобы созревшее добро не пропало, надо наварить варенья, закрыть в банки компота, поставить в подвал до зимних времён несколько бутылей чудесной вишнёвой наливки.
Пётр Максимович улыбнулся, - сколько самых разных мыслей накатило на него во время недолгого стояния на знакомом с детских лет лужку!
Он неторопливо пошёл вниз по откосу к родничку, который они с отцом спасли от безжалостных коровьих копыт, накрыв его привезённой с шахты бетонной трубой метрового диаметра с отверстием в пузе для стока вкусной родниковой воды.
Сполоснул банку, набрал в неё воды и, отпивая её небольшими глотками, радостно причмокивал от знакомого, родного вкуса, оглядывал неторопливо видные отсюда хуторские дома и дворы, и ощущал в груди невыразимый словами, но неизменно делающий его глубоко счастливым душевный праздник.
Он шёл обратным путём от родничка, поднимаясь вверх по довольно крутому склону к тому небольшому лужку, за которым начинался запущенный и, большей частью безнадзорный отцовский сад. Сюда, как он знал, наиболее пронырливые отдыхающие со ставка делали набеги, ломая при этом без всякой жалости ветки деревьев фруктовых и кустарника.
Но подумалось об этом вскользь и уже почти без негодования. А внимание его задержалось на другой мысли, рожденной от приятного ощущения, что подъём по крутому склону даётся ему без особенного труда и без одышки. Естественный, как видно, результат его толкучей, неканцелярской жизни. А также постоянных поездок на велосипеде то в хутор из шахтного посёлка, где он работал, то из хутора в город, где они жили с женой в небольшом доме, построенном ими двадцать пять лет назад.
Есть ещё порох в пороховницах, и это радует.
А впрочем, просто глупо, да и невыгодно в его-то годы (каких-то пятьдесят семь лет!) поддаваться всяческим старческим хилостям.
Продолжение следует.