В конце июля прошлого года я собрался на встречу выпускников нашей группы физиков Петрозаводского государственного университета в связи с полувековым юбилеем прощания с альма-матер. Было бы просто преступно не заскочить заодно в Питер, где у меня живут двое одноклассников, кузина с мужем, их дочка, да еще несколько знакомых. Конечно, я воспользовался такой возможностью, но… Короче, возраст и «мотор» дали себя знать. На моей страничке есть не одна миниатюра из серии «Медицина – любовь моя», однако, известно, что авторы подают свои истории несколько пристрастно. На этот раз мои проблемы оказались на виду встречавшей. Все кончилось хорошо, но через месяц, получаю я по электронке письмо, которое представило, как выглядела «эта история» для постороннего взгляда. Даю его практически без правки и комментариев.
«Понедельник – день тяжёлый. Женский взгляд.
«При нашей встрече со старым знакомым почти сразу стало ясно, что культурная программа начнётся с посещения вокзального медпункта. После измерения давления и не обнаружения такового, медперсонал начал активную деятельность. Безуспешные попытки выяснения диагноза у больного вынудили врача вынести жесткий вердикт:
- Капельницу, потом вызываем «скорую» – и в больницу!
- Нет! – неожиданно громко воскликнул пациент.
Не найдя с ним общего языка, врач переключился на меня:
- Откуда он такой?
- Из Подмосковья…
- Я спрашиваю, откуда он такой дремучий?
- ???
- Говорит, что лежал в больнице, а диагноза не знает. И название лекарства не помнит.
- Что с ним? Ему же через день дальше ехать… - решилась спросить я.
- Ехать?! Он поедет в больницу!
С этими словами врач забрал у медсестры бумажку, на которую с моих слов были записаны данные больного: ФИО, дата рождения, «полных лет» (будто непонятно по дате рождения), адрес.
- Деревня Андреевка…
Похоже, до врача стало доходить, откуда прибывают такие дремучие пациенты.
Решив, что от больного толку не добьёшься, он задал вопрос о двух вариантах болезни мне. Случайно зная о его проблемах, я подтвердила второй вариант.
Тут врач о чём-то вспомнил, резко сорвался с места и устремился за ширму к больному. Наверно, проверить, жив ли. Оказалось, не только жив, но и в состоянии разговаривать. Однако содержание беседы врача снова не устроило, и он, раздражённый, вернулся ко мне.
- Покажите его психиатру! Это он только с виду тихий! Он агрессивен по отношению к врачам!
- Хорошо, - пообещала я, сообразив, что вопрос с отправкой в больницу снят.
- Вы сможете проконтролировать его состояние, хотя бы, сегодня?
- Да.
- Проследите, чтобы он принимал лекарства. Постельный режим, никаких физических нагрузок! Запишите название его болезни. Если что – сразу вызывайте «Скорую помощь».
Красочно описав, насколько запущенного больного мне доверяют, врач обратился к медсестре:
- Кардиограмму ему не отдавайте, отдайте даме, она всё правильно понимает.
Вскоре из-за ширмы появился больной, с забинтованной после капельницы рукой и подобием румянца на лице. Схватив портфель, который ещё недавно казался мне неподъёмным, я рванулась к выходу, но «дремучий пациент» выхватил у меня эту ношу со словами: «Не женское это дело…» Под укоризненными взглядами врача, медсестры и санитарки мы покинули медпункт.
По дороге проверили наличие таблеток в портфеле. Разумеется, самые нужные оказались забыты дома. Принял те, что были и те, что докупили. Самое забавное, то ли атмосфера медпункта, то ли переливание крови, то ли укол, который был все же сделан по его настоянию, были достаточно эффективны, так что, далее гость ожил и до самого отъезда выглядел вполне жизнеспособным, посему, вызывать «Скорую помощь» не пришлось. Судя по сообщениям, встреча с однокурсниками у него прошла отлично и никаких накладок больше не произошло»