Юг. Лето. Сидишь ситцевыми трусами на краешке моря и заливаешь из кулачка воду с песком. Уже накупалась до синевы и изнеможения. И черешни с абрикосами наелась от пуза. А взрослые пляжные развлечения типа флирта, волейбола и преферанса тебе еще недоступны, потому что и пяти лет от роду еще нет. Вот тогда становится немного скучно и ты начинаешь строить замок на песке: из песка же и воды. Можно начать в одиночестве. Но потом кто-то из таких же тоскующих обязательно присоединится. И еще кто-нибудь. И еще. И вот вы уже оглушительно спорите, с какой стороны делать башенки, где будут находиться ворота, а кто станет выскребать защитный ров вокруг: разумеется, этим займется мальчик с самыми большими в вашей компании ладошками.
Белая панамка с пуговичками затоптана и потеряна. В ситцевые трусы забивается песок, но это горе – не беда, потому что море рядом. Главное, что уже до такой степени не скучно, что голоса родителей, объявляющих, что пляжное время вышло и пора на обед, раздаются над головами компании совсем некстати. Вы утешаетесь надеждой, что остальное достроите завтра. Ведь завтра тоже будет день, и солнце, и пляж, и песок.
Только в детстве можно быть полностью уверенными в завтрашнем дне.
…В аэропорт я ехала на такси. Было раннее утро конца марта, и лужи еще покрыты льдом, и было очень опасно идти по ним в моих серых «казаках» на тонкой подошве. Обувь явно не соответствовала московской погоде: природа вокруг была еще черно-белой, и в любой момент с неба мог обрушиться снег с дождем. Но я была уверена, что на юге, куда я лечу, такой погоды быть не может.
А ее там и не было. Самолет стал снижаться, заложил плавный вираж и вдруг в иллюминатор стало видно самое синее Черное море на свете под ослепительным солнцем. Свет, цвет и запах юга обрушились сразу. Солнце прижаривало, деревья цвели и благоухали, я шла по сухому и чистому асфальту одной из центральных улиц города и, распахнув пальто, просто не верила своему счастью. Я впервые шла по городу, в котором всегда мечтала побывать. А по случаю «сбычи мечт», была я наряжена в серую брючную тройку, сшитую по выкройке из журнала «Бурда моден», пальто-макси канареечно-желтого цвета с шарфиком в тон, а буйные мои кудри венчала широкополая фетровая шляпа цвета морской волны с золотой пряжкой сбоку. Увидев мою шляпу, любой мушкетер сдох бы от зависти!
А мне навстречу шли три! Нет, конечно, это были обычные парни лет двадцати от роду. Но по их внешнему виду, по тому, КАК они шли, было понятно, что у них тоже очень беззаботное и, что самое главное, очень доброе утро.
- Здравствуйте, девушка! – вразнобой поприветствовали они меня и остановились, разглядывая и улыбаясь.
- Здравствуйте! – ответила я.
- И откуда же вы к нам такая приехали?
- Из Тулы, - сказала я.
- Нет, ты только посмотри! Она-таки к нам приехала аж из самой Тулы! Как погода в Туле?
- Гораздо хуже, чем у вас, - честно призналась я.
- А у нас всегда прекрасная погода! Желаем вам хорошо повеселиться!
- Спасибо, – ответила я и, посчитав, что разговор окончен, пошла своей дорогой, а парни – своей.
- Эй, девушка из Тулы! – снова услышала я, пройдя буквально два шага.
Я обернулась.
- А хорошо-таки одеваются в Туле! – сказал один из парней с этим знаменитым акцентом единственного южного города на свете.
Я засмеялась и пошла дальше. Впереди у меня была неделя счастья, солнца, юга, друзей, вина и веселья. Спустя ту неделю, я вернулась в родной город и еще долго-долго из меня, как из дырявого мешка сыпались анекдоты и словечки: «тудой», «сюдой» и «Таки да!»
…Мы дружно строили свой детский песчаный замок, твердо уверенные в том, что завтра непременно встретимся на пляже, мамы лягут получать свой «южный» неповторимый загар, а мы, накупавшись до синевы и обожравшись абрикосами, все достроим.
А завтра был шторм. И, когда через пару дней он утих, на пляже уже не было и следа от нашего игрушечного замка. Только выброшенные морем медузы попадались на каждом шагу. И у нас началась другая игра: кто не побоится взять в руки медузу. И еще: жжется она при прикосновении к ней, или – нет.
После просмотра новостей я звоню своей подруге-одесситке и говорю:
- Я плачу.
- Я тоже, - отвечает она.
- Я плачу слезами, - глупо уточняю я.
- И я тоже ими, - отвечает она.
Нам больше нечего сказать друг другу.
Ничего-ничего, говорю себе я. Вот обязательно поеду к ней гостевать. И придем на пляж, сядем старыми целлюлитными задницами у воды и построим замок на песке.
Потому что это – вечная и неубиваемая игра!